Битва за Средиземное море. Взгляд победителей

ГЛАВА 9

ЗАХВАТ ТОБРУКА: РОКОВАЯ ОШИБКА РОММЕЛЯ

Заявление фельдмаршала Кессельринга, что «нейтрализация Мальты завершена», было не просто обычной для летчика переоценкой результатом бомбардировок. Это была, скорее, попытка выдать желаемое за действительное, к которой его подтолкнуло благоприятное для Германии развитие событий на всех театрах военных действий. Повлияла на это и твердая уверенность генерала Роммеля в своей победе. Он готовил наступление в Ливии, к участию в котором планировалось привлечь и 2-й воздушный флот. Кессельринг решил, что итальянские ВВС, базирующиеся в Сицилии, сумеют продолжать массированные воздушные налеты, которые не позволят Мальте оправиться.

Следует напомнить, что «демонстративное наступление» Роммеля в конце января 1941 года совершенно неожиданно оказалось исключительно успешным. Британская 8-я армия откатилась на линию Газала — Бир-Хакейм западнее Тобрука. Здесь оба противника остановились, чтобы собрать силы для нового сражения. Стратегические планы Оси предусматривали захват Мальты до начала любого нового наступления в Африке, и итальянцы получили обещания немецкой помощи. Однако к началу апреля англичане сумели перегруппировать свою армию в восточной Киренаике и перебросить туда большие подкрепления. Роммель начал сомневаться, сумеет ли он удержать свои позиции, если англичане будут продолжать наращивать силы прежними темпами. Он решил предупредить британское наступление.

Поэтому, когда в самом начале апреля Кессельринг прилетел к нему, Роммель убедил его отложить намеченную высадку на Мальту до того, как он сам начнет наступление, главной целью которого был захват Тобрука. Рапорт Кессельринга привел к новому соглашению между Гитлером и Муссолини, которое было заключено в Бергхофе 30 апреля. Датой начала наступления Роммеля было назначено 26 мая, а датой высадки на Мальту — 10 июля. Чтобы не позволить Роммелю слишком увлечься, было решено, что армии Оси не будут пересекать границу Египта и наступление завершится к 20 июня. После этого главные усилия будут обращены на захват Мальты. Для операции «Геркулес» — так была названа высадка на остров — к 3 итальянским парашютно-десантным батальонам добавлялись германская парашютно-десантная дивизия и сводный отряд трофейных русских танков. Германский флот должен был предоставить десантные суда. Сразу после высадки воздушного десанта на южном берегу Мальты должны были высадиться итальянские войска, а на юго-восточном — германские. Всего в операции должны были участвовать 31000 солдат. Затем, когда безопасность морских коммуникаций, ведущих в Ливию, будет обеспечена, Роммель мог начать наступление для захвата дельты Нила.

Опасения Роммеля, что британская 8-я армия первой перейдет в наступление, особенно если операция «Геркулес» не будет отложена, были вполне обоснованными. С конца февраля премьер-министр и Комитет начальников штабов постоянно давили на генерала Окинлека, требуя возобновить наступление в Киренаике. Главной причиной была необходимость отбить аэродромы в зашитой Киренаике, чтобы конвои на Мальту снова получи ни воздушное прикрытие. Без такого прикрытия их пишем становились минимальными. Окинлек утверждал, что армия не готова, и отказывался начинать преждевременное наступление. Его провал привел бы к уничтожению только что сформированных бронетанковых частей и оставил бы Египет совершенно беззащитным перед контрнаступлением Оси. К марту Уинстону Черчиллю надоело это упрямство, и он послал в Египет сэра Стаффорда Криппса и заместителя председателя Комитета начальников штабов генерал-лейтенанта Ная, чтобы те на месте ознакомились с состоянием дел и сильнее надавили на Окинлека. Однако инспекторы вместо этого поддержали командующего 8-й армией и сообщили, что самой ранней датой начала наступления может считаться середина мая.

Поэтому Комитет начальников штабов, хотя и с неохотой, согласился с этим. Одновременно лондонские стратеги потребовали отправить часть авиации со Среднего Востока на Цейлон, чтобы парировать действия японцев в Индийском океане. Комитет начальников штабов нарисовал такую мрачную картину, что Окинлек согласился с ним. Так как японцы могли угрожать морским коммуникациям, ведущим на Средний Восток через Индийский океан, он решил вместо наступления ограничиться обороной. Это позволило бы перебросить часть сил в Индию. Когда ему указали, что ситуация на Среднем Востоке может повлиять на ход войны в целом, для чего следует разгромить противника в Западной пустыне, Окинлек сообщил, что сможет начать наступление не ранее середины июня, когда получит достаточное количество танков. Однако премьер-министр потребовал начать наступление в мае. Оно могло отвлечь внимание противника и помогло бы пронести новый конвой на Мальту во время периода новолуния в середине июня. Окинлек был поставлен перед выбором: или подчиниться, или уйти в отставку. Он согласился выполнить приказание. Однако Роммель нанес удар первым.

Сегодня, задним числом, можно сказать, что Окинлек был совершенно прав, отклоняя все требования начать преждевременное наступление. Вместо него такое наступление 26 мая начал Роммель, который располагал ограниченными ресурсами. Увлекшись первыми успехами, германский генерал не рассчитал своих сил и зарвался.

Главной проблемой Роммеля была доставка и накопление запасов. Хотя теперь конвои в Триполи и Бенгази шли почти без помех, нехватка тоннажа привела к тому, что Африканский Корпус с трудом удовлетворял свои минимальные потребности. Другой проблемой была доставка припасов из портов к линии фронта. Большую часть грузов приходилось доставлять из Триполи, так как возможности разгрузки транспортов в Бенгази были ограниченными. В последнее время работа этого порта значительно улучшилась, но все-таки даже от него до линии фронта еще оставалось более 200 миль пустынного бездорожья. После начала наступления армий Оси это расстояние увеличилось. Хроническая нехватка грузовиков сделала перевозки вдоль побережья слишком сложными. На совещании в штабе Роммеля 17 мая он предложил в качестве единственного приемлемого варианта доставку грузов морем из Бенгази. Командующий итальянскими морскими силами в Ливии возражал, так как это было выше его возможностей. После этого за дело взялся германский флот, и положение значительно улучшилось. Если в апреле в Дерну были доставлены только 2400 тонн грузов для немцев, то в мае эта цифра выросла до 7500 тонн, а в июне — до 11 000 тонн. К моменту начала наступления в Киренаике были созданы 4 больших склада боеприпасов. Роммелю удалось собрать 11 000 тонн топлива и продовольствия на 30 дней. Этого было достаточно лишь для тактического наступления с целью захвата Тобрука, что и предусматривалось планами высшего командования. Роммель имел 584 танка против примерно 800 английских, но слабое вооружение и ненадежность последних вполне уравнивали шансы. В воздухе авиация Оси имела как локальное превосходство в Западной Пустыне, так и на всем театре в целом. Положение усугублялось тем, что большинство британских истребителей были устаревшими по сравнению с Me-109F.

Примерно так выглядела ситуация 26 мая, когда началась битва у Газалы, которая через 4 недели завершилась падением Тобрука. Она началась излюбленным трюком Роммеля — он попытался окружить британскую армию. Это не удалось. На какое-то время войска Оси оказались зажатыми между минными заграждениями и британскими танковыми частями. У них не хватало топлива и боеприпасов, и они оказались буквально на грани поражения. На юге войска Свободной Франции под командованием генерала Кёнига героически защищали Бир-Хакейм от превосходящих сил противника с 26 мая по 10 июня, когда гарнизон был отведен по приказу генерала Ритчи. Исход битвы колебался, как на весах, до 18 июня. К этому дню танковые части 8-й армии были разбиты, и она отошла к египетской границе, снова оставив Тобрук в осаде.

Роммель не стал терять времени попусту. Атака крепости началась 20 июня массированным воздушным налетом. В нем участвовали 85 бомбардировщиков, 21 пикировщик и примерно 50 истребителей-бомбардировщиков под прикрытием 150 истребителей. Немцы сбросили около 365 тонн бомб, буквально парализовав обороняющихся. Утром 21 июня Тобрук капитулировал. Это был колоссальный личный успех Роммеля, которого немедленно произвели в фельдмаршалы. Он выполнил все поставленные перед ним задачи. Противник был разгромлен и отброшен за границу Египта. Согласно директиве Муссолини от 5 мая (войска Оси в Северной Африке подчинялись итальянскому Commando Supremo) теперь наступило время остановиться и все силы перебросить для участия в операции «Геркулес». Но Роммель, завороженный собственными успехами, поверил в счастливую звезду и не собирался останавливаться, пока не дойдет до Суэцкого канала. Среди огромного количества трофеев, захваченных в Тобруке, оказались 1400 тонн бензина, большое количество боеприпасов (как английских, так и немецких), 2000 исправных автомобилей и 5000 тонн продуктов. Ему показалось, что все проблемы со снабжением разрешены одним ударом. Действуя по собственной инициативе и через голову итальянского командования, Роммель радировал в Берлин:

«Боевой дух и состояние войск, количество захваченных припасов и слабость противника в данный момент делают для нас возможным нанести удар в сердце Египта. Поэтому требую, чтобы дуче вынудили снять все ограничения на наступление. Все войска, находящиеся под моим командованием, нужно отдать в мое распоряжение для продолжения наступления».

Гитлеру это понравилось, и 23 июня он написал Муссолини письмо, поддерживая требования Роммеля. Однако блестящий успех под Тобруком ослепил Муссолини гораздо меньше, чем победителя. Хотя дуче и согласился, что появилась возможность дойти до Суэцкого канала, он повторил, что проблема наступления в Египте больше зависит от безопасности перевозок припасов через Средиземное море, за которую отвечал итальянский флот, чем от хода боев на суше. Он заявил, что следует снова перебросить в Сицилию самолеты из Ливии и других мест, чтобы вновь нейтрализовать Мальту. А тем временем операция «Геркулес» была отложена до сентября. Таким образом, можно сказать, что неожиданный и быстрый триумф Роммеля в Тобруке, который в то время казался англичанам катастрофой и позором, спас Мальту от вражеской высадки. В тот период англичане не могли ее отразить, и весь ход войны мог принять совершенно иной характер.

Кавальеро, который был произведен в маршалы, чтобы уравнять его в чинах с Роммелем, провел совещание с Кессельрингом. Тот находился в сложном положении. От него требовали самолеты одновременно для возобновления воздушного наступления на Мальту и для поддержки войск Роммеля, поэтому Кессельринг пошел на компромисс. Он согласился подержать наступление в Египте, но только до Эль-Аламейна. Когда 26 июня Кавальеро и Кессельринг прибыли в штаб Роммеля в Сиди Баррани, они обнаружили, что новоиспеченный маршал преисполнен самоуверенности. Он собирался начать наступление на Мерса-Матрух и гарантировал, что к июню его солдаты войдут в Каир. Ничто не должно мешать ему полностью использовать свою победу. Опьяненный громкими успехами, Роммель забыл собственное предупреждение, которое сделал в Берлине в феврале 1941 года, принимая командование Африканским Корпусом: «Без Мальты Ось в конечном итоге потеряет контроль над Северной Африкой».

В директиве, которую отдал Кавальеро от имени Commando Supremo, говорилось, что необходимо полностью использовать любой успех. Однако он предупредил, что следует ожидать серьезные проблемы со снабжением, и заявил, что наступление далее Эль-Аламейна можно вести только с учетом общей ситуации на Средиземноморском театре. Тем временем, германская авиация начала перебазирование в Сицилию. Но уже на следующий день, 27 июня, Муссолини под впечатлением быстрого продвижения Роммеля издал новую директиву, которая требовала наступления на Суэцкий канал. Через 2 дня дуче прилетел в Киренаику, чтобы приготовиться к торжественному въезду в Каир. Роммель, как оказалось, уже ждал разрешения пересечь границу Египта. Танковая Армия, как теперь называлось итало-германское соединение Роммеля, используя трофейные автомобили, продовольствие и топливо, прошла Мерса-Матрух и к концу месяца вышла на позиции у Эль-Аламейна. Отсюда до Александрии и базы Средиземноморского флота осталось всего 60 миль. А там начиналась богатейшая дельта Мила, которая манила свежеиспеченного фельдмаршала. Там он намеревался одержать новую блестящую победу, которая станет решающей… И он сразу бросил свои войска на оборонительные рубежи англичан. Однако немцам не удалось прорвать оборону противника. 3 июля Роммель предпринял новую попытку генерального наступления, которая снова завершилась неудачей с тяжелыми потерями для немцев. Но точно так же были отбиты и все контратаки англичан, хотя после этого все наступательные возможности германских и итальянских войск были исчерпаны. Той же ночью Роммель приказал Танковой Армии перейти к обороне.

В период с 15 по 21 июля британская 8-я армия предприняла несколько атак, которые провалились. Однако они вынудили Роммеля передать в Берлин, что, «если противник сумет продвинуться еще немного, мы не сможем удерживать позиции у Эль-Аламейна». Он потребовал подкреплений. В результате ему по воздуху были переброшены германские и итальянские полки парашютистов, которые находились в Сицилии и готовились к высадке на Мальту. 20 июля Муссолини, так и не дождавшись триумфа, вернулся в Италию. На следующий день операция «Геркулес» была окончательно отменена.

В боях на суше наступила передышка. Армии обоих противников были слишком измотаны и потрепаны, и сейчас они приводили себя в порядок. Так продолжалось до 30 августа. А теперь мы должны обратиться к событиям на море.

В своей директиве от 26 июня Кавальеро настаивал на «быстрой переброске авиации из Африки на Сицилию, чтобы снова усилить налеты на Мальту».

Хотя в мае Мальта была буквально поставлена на колени, теперь она снова угрожала морским коммуникациям Роммеля. За этот период ПВО острова была значительно усилена переброской большого количества «Спитфайров», которую провели авианосцы союзников. Поэтому июльский воздушный блиц немцев завершился полным провалом. В то же время отвод частей 2-го воздушного флота из Африки оставил Роммелю слишком мало самолетов. Теперь он уступал англичанам в воздухе, что и стало одной из причин провала попытки наступления под Эль-Аламейном. Итальянский флот с января по июнь 1942 года сумел обеспечить перевозки в Африку, что позволило Роммелю использовать техническое и тактическое превосходство Танковой Армии и нанести британской 8-й армии ряд чувствительных поражений. Однако итальянский флот не сумел в полной мере использовать господство на море, которое ему поднесли на блюдечке Люфтваффе. Отчасти это было вызвано нехваткой топлива, так как итальянцы в этом полностью зависели от своего союзника. Но главной причиной было упрямое следование доктрине «fleet in being». Итальянцы не желали вступать в бой с британским флотом, даже если имели превосходство в силах. Поэтому они позволили доставить на Мальту различные грузы и вооружение. Раз за разом британские и американские авианосцы безнаказанно входили в центральный бассейн, поднимали в воздух «Спитфайры» и «Харрикейны» и спокойно уходили назад. Лишь когда господство Оси на море и в воздухе в центральном бассейне оказалось под сомнением, итальянский флот рискнул выйти в море. Но это было сделано слишком поздно и слишком нерешительно.

Несмотря на всю свою стойкость, Мальта не могла выжить, если на остров не будут доставлены подкрепления и снабжение. Жители острова получали всего по 10 унций хлеба в день (1 унция равна 28 граммам.) и находились на грани голодной смерти. Их спасала только раздача пищи в общественных столовых. На острове не осталось топлива для электростанций. Катастрофа с мартовским конвоем привела к решению не посылать на остров транспорты, пока туда не будут доставлены новые истребители. Поэтому авианосцы доставили 198 «Спитфайров», после чего в июне было решено попытаться провести новый конвой.

На сей раз было решено одновременно отправить 2 конвоя — с запада и востока. Из Гибралтара должны были выйти 5 транспортов: британские «Труалюс», «Бэрдван» и «Орари», американский «Чант» и голландский «Таним-Оар», а также американский танкер «Кентукки». В соединение прикрытия входили линкор «Малайя», старые авианосцы «Игл» и «Аргус», крейсера «Кения», «Ливерпуль», «Харибдис» и 8 эсминцев. Эти корабли должны были сопровождать конвой до входа в пролив Скерки. Непосредственное прикрытие — крейсер ПВО «Каир», 5 эсминцев и 4 эскортных миноносца — должно было вести конной на Мальту. Операция получила кодовое название «Гарпун». Командовал ею вице-адмирал Э.Т.Б. Кэртейс, поднявший флаг на «Кении».

Одновременно с востока под прикрытием крейсеров и эсминцев Средиземноморского флота, к которым временно присоединились 3 крейсера и несколько эсминцев из состава Восточного флота, должен был выйти конвой из 11 транспортов. Эта часть операции называлась «Вигерес». Оба конвоя неизбежно должны были подвергнуться воздушным атакам — в Сицилийском проливе и знаменитой «Бомбовой аллее». Однако могли вмешаться и итальянские корабли. В Кальяри на Сардинии находилась дивизия легких крейсеров и несколько эсминцев. Если бы они действовали более смело и рискнули подвергнуться атакам самолетов с Мальты, то могли бы серьезно угрожать конвою «Гарпун» после того, как уйдут корабли адмирала Кэртейса. Главные силы итальянского флота находились в Таранто. Его ядро составляли новые линкоры «Витторио Венето» и «Литторио». Всего через 19 часов они могли выйти на пересечку конвою «Вигерес». Адмирал Иакино мог перехватить конвой тихим летним утром, и тогда адмирал Вайэн уже не мог рассчитывать на помощь темноты или шторма, которые ранее позволили ему ускользнуть от превосходящих сил противника. С другой стороны, сейчас на Мальте базировались дневные торпедоносцы «Бофорт» и ночные «Веллингтон». В Египте также находились «Бофорты» и несколько американских бомбардировщиков «Либерейтор», оснащенных новейшими бомбовыми прицелами Нордена, на которые возлагались большие надежды. Англичане были вынуждены использовать базовую авиацию в качестве замены линейного флота. Всего они могли использовать 40 торпедоносцев и 8 «Либерейторов». Этого было достаточно для проведения одной массированной атаки, но, как уже показал опыт, этого было слишком мало при действиях с нескольких разбросанных аэродромов. Тем не менее, попытка была предпринята. Для руководства операцией «Вигерес» адмирал Харвуд, который сменил Эндрю Каннингхэма, и маршал авиации Артур Теддер создали «объединенный оперативный центр» при штабе 201-й группы взаимодействия с ВМФ.

На рассвете 14 июня 1942 года конвой «Гарпун» находился примерно в 120 милях юго-восточнее Сардинии. Он подвергся атаке 20 бомбардировщиков и 50 торпедоносцев, которые вместе с множеством истребителей базировались на этом острове. Накануне вечером из Кальяри вышла 7-я дивизия крейсеров — «Эугенио ди Савойя» под флагом адмирала да Зара и «Монтекукколи». Ее сопровождали эсминцы. Да Зара надеялся перехватить быстроходный заградитель «Уэлшмен», который вышел вместе с конвоем. Как уже делалось ранее, он должен был идти вперед и разгрузиться на Мальте еще до прихода конвоя. Никого не встретив, итальянский адмирал вернулся в Палермо, чтобы ждать новых приказов.

В это же самое время конвой «Вигерес» успел довольно глубоко зайти в «Бомбовую аллею», но до вечера он двигался довольно спокойно, так как истребители Королевских ВВС из Киренаики обеспечили воздушное прикрытие. И все-таки конвой понес потери. Один транспорт был поврежден пикировщиками, и его отправили в Тобрук. Другой был отправлен назад, так как его скорость оказалась слишком маленькой. По этой же причине голландское судно «Огтекирк» было направлено в Тобрук. Но, прежде чем оно дошло до порта, его атаковали 40 пикировщиков и отправили на дно. Конвой сократился до 8 транспортов.

В Таранто адмирал Иакино узнал о выходе конвоя «Вигерес» накануне вечером. Утром 14 июня итальянский флот готовился к выходу в море и в 14.30 покинул порт. Иакино намеревался перехватить соединение Вайэна в 9.30 на следующий день. В движение пришло множество кораблей, рассеянных по всем уголкам центрального бассейна. Результат их столкновения должен был определить, выживет ли Мальта, а возможно, и весь исход борьбы за Средний Восток.

Для большей ясности мы постараемся проследить за передвижениями обоих конвоев. Сначала мы обратимся к боям, которые пришлось выдержать конвою «Гарпун». Итальянцы усвоили уроки прошлых боев и поняли, что самолеты следует использовать массированно. Поэтому они собрали довольно сильную ударную авиагруппу. «Игл» имел на борту всего 16 «Си Харрикейнов» и 4 «Фулмара», а потому мог постоянно держать в воздухе более чем скромное истребительное прикрытие. Английские летчики сражались отважно и в течение дня сбили 17 вражеских самолетов, потеряв 7 своих. Однако их было слишком мало, чтобы сдержать стаи вражеских бомбардировщиков, которые сопровождало большое число истребителей.

Первые атаки итальянских истребителей-бомбардировщиков успеха не имели. Но в 11.30 конвой был одновременно атакован 28 торпедоносцами и 10 горизонтальными бомбардировщиками, которые сопровождали 20 истребителей. Слабое истребительное прикрытие конвоя было просто отброшено в сторону. Торпедоносцы потопили транспорт «Танимбар» и повредили крейсер «Ливерпуль». Эсминец «Энтилоуп» взял крейсер на буксир и потащил в Гибралтар. Это была слишком заманчивая добыча, и 26 бомбардировщиков и 8 торпедоносцев атаковали их, но попаданий не добились. Далее день шел спокойно, пока в 18.20 не началась новая воздушная атака. На этот раз появились бомбардировщики II авиакорпуса Ju-88, которые прилетели с аэродромов Сицилии. Но их встретили авианосные истребители, которые сумели отбить атаку, и британские авианосцы повреждений не получили.

Через полтора часа противник предпринял новую массированную атаку, которую провели совместно итальянские торпедоносцы и германские пикирующие и горизонтальные бомбардировщики. В небе вертелась безумная карусель, и корабли выписывали причудливые зигзаги и петли, уклоняясь от града бомб. В грохот орудий вплетались глухие разрывы глубинных бомб, которые британские эсминцы сбрасывали на воображаемый перископ. Каким-то чудом ни корабли сопровождения, ни транспорты не получили попаданий, хотя «Аргус» несколько раз с большим трудом уклонялся от торпед.

В сумерках последовала еще одна безуспешная воздушная атака, и конвой вошел в пролив Скерки. После этого адмирал Кэртейс со своими кораблями повернул назад. 5 оставшихся транспортов теперь сопровождали только «Каир», 5 эсминцев, 4 эскортных миноносца типа «Хант», 4 тральщика и 4 катера-тральщика. Эти корабли были вооружены только 102-мм орудиями и предназначались в основном для отражения атак самолетов. Ночь прошла спокойно, а на рассвете конвой оказался в 30 милях южнее острова Пантеллерия. До Мальты оставалось еще 12 часов хода. На рассвете 15 июня должны были появиться «Бофайтеры» с Мальты, а к полудню конвой оказался бы под прикрытием «Спитфайров». Перспективы выглядели довольно обнадеживающе, но все резко переменилось в 6.30. Командир «Каира» капитан 1 ранга Харди увидел, что путь конвою преграждают вражеские крейсера. Через несколько минут они открыли огонь с дистанции более 10 миль, что значительно превышало дальнобойность британских орудий.

Хотя еще вчера вечером англичане узнали о выходе эскадры адмирала да Зара из Палермо, проследить за ней не удалось из-за нехватки самолетов-разведчиков. Все внимание было обращено на итальянские линкоры, идущие на юг из Таранто. На основании прошлого опыта было решено, что да Зара идет на соединение с Иакино и не собирается действовать самостоятельно в Сицилийском проливе. Харди отважно повернул навстречу внезапно возникшей опасности. Его 5 эсминцев под командованием капитана 2 ранга Скэрфилда на «Бедуине» ринулись в бой, а конвой повернул прочь под прикрытием дымовой завесы, которую поставили «Каир» и эскортные миноносцы.

Да Зара двигался на юг, перекрывая конвою путь на Мальту. Он разделил огонь между «Каиром», который шел параллельным курсом и прикрывал конвой дымовой завесой, и британскими эсминцами, которые ринулись в атаку. Так как в начале боя итальянцы находились вне пределов дальности стрельбы британских орудий, их огонь был довольно точным. «Каир» получил 2 попадания, но повреждения оказались несерьезными. Головной британский эсминец «Бедуин» и шедший за ним «Партридж» также получили попадания и были выведены из строя. 2 концевых эсминца «Матчлесс» и «Марн» обстреляли итальянские эсминцы «Вивальди» и «Малочелло», которые пытались прорваться к конвою, и добились успеха. «Вивальди» получил попадание в котельное отделение, загорелся и потерял ход. «Малочелло» остался с ним, чтобы оказать помощь.

Тем временем капитан 1 ранга Харди вызвал на помощь эскортные миноносцы, чтобы отразить угрозу со стороны вражеских кораблей. Когда все корабли с сильным зенитным вооружением покинули транспорты, в 7.00 появились 8 германских пикировщиков Ju-87. Их никто не встретил, так как «Бофайтеры» уже улетели на Мальту, а новые истребители еще не прибыли. Это достаточно обычная неувязка, когда эскадру прикрывают базовые истребители, а не авианосные. Поэтому атака пикировщиков превратилась в учебное бомбометание. «Чант» был потоплен, а «Кентукки» выведен из строя.

Бой между кораблями противников сместился на юг. Так как итальянские крейсера не показали ни малейшего желания входить в дымовую завесу, Харди повернул обратно к конвою. Да Зара повернул следом. Когда Харди увидел, что конвой двигается на юго-восток, причем тральщик «Геба» ведет «Кентукки» на буксире, он приказал своим кораблям повернуть обратно. Положение конвоя оставалось исключительно опасным, так как орудия итальянских крейсеров могли в считанные минуты уничтожить все транспорты. Однако совершенно неожиданно итальянский адмирал повернул на восток. По какой-то причине он решил, что конвой постарается обойти лежащие впереди минные поля с севера, и направился к острову Пантеллерия, чтобы там дождаться выхода конвоя с минных полей. Да Зара прождал до полудня, причем его корабли были дважды атакованы британскими торпедоносцами, хотя и безуспешно.

В 9.40 Харди сумел собрать все свои корабли за исключением «Бедуина» и «Партриджа», который сумел справиться с повреждениями и взять «Бедуина» на буксир. Конвой взял курс на Мальту, но двигался очень медленно, так как его связывал поврежденный «Кентукки». Вскоре прибыли «Спитфайры» и в 10.40 отогнали несколько германских бомбардировщиков. Однако опять они улетели на базу, не дождавшись прибытия замены, и во время следующей атаки вражеских самолетов был выведен из строя транспорт «Бэрдван».

До Мальты еще оставалось 150 миль, а угроза со стороны вражеских кораблей и самолетов не уменьшалась. Харди решил, что может сократить свои потери, если отправит неповрежденные транспорты «Труалюс» и «Орари» вперед. Он оставил «Гебу» затопить «Кентукки», а эскортный миноносец «Бэдсуорт» — затопить «Бэрдван». После этого Харди приказал остальным кораблям дать полный ход. Через 2 часа пришла радиограмма от тральщика, оставшегося в 25 милях за кормой. «Гебе» так и не удалось потопить «Кентукки», зато появившиеся итальянские крейсера повредили «Гебу». Харди взял с собой 3 оставшихся эсминца и пошел на помощь.

Примерно в 14.00 с «Каира» заметили вражеские крейсера, и Харди приготовился возобновить неравный бой. Но в этот момент противник повернул на запад и открыл огонь по какой-то цели, остававшейся за горизонтом. Как предположил Харди, это были «Партридж» и «Бедуин», которым он уже никак помочь не мог. Харди повернул обратно к конвою.

Действительно, да Зара прикончил «Кентукки» и «Бэрдван», после чего атаковал 2 поврежденных британских эсминца. Командир «Партриджа» капитан-лейтенант У.Э.Ф. Хокинс сразу отдал буксир и поставил дымовую завесу, чтобы прикрыть «Бедуин». Он остался рядом, чтобы отвлечь на себя вражеский огонь. Впрочем, «Бедуин» был все равно обречен. Его конец был лишь ускорен, когда в 14.25 итальянский самолет всадил торпеду в беспомощную мишень. «Партридж» оторвался от противника и сумел вернуться в Гибралтар. После этого да Зара взял курс на базу.

Хотя до наступления темноты конвой еще 2 раза был атакован вражескими самолетами, они больше ничего не добились. Но проблемы англичан на этом не закончились. На подходах к Ла-Валетте из-за ошибки в сигналах конвой вылетел на минное поле. Несколько мин взорвались вокруг «Орари» и кораблей эскорта, но к счастью погиб лишь эскортный миноносец (Польский «Куявек», бывший английский «Оукли».). Остальные корабли получили лишь небольшие повреждения. Таким образом, из 6 транспортов лишь 2 добрались до Мальты и доставили на остров 15000 тонн грузов.

Со стратегической точки зрения решение итальянцев послать корабли для перехвата конвоя слишком запоздало, чтобы решить исход затянувшейся борьбы вокруг Мальты. Тактически итальянский адмирал не проявил решимости и отваги, необходимых, чтобы завершить уничтожение конвоя. Однако он сумел задержать копной на пределе радиуса действия истребителей с Мальты, что позволило итальянским и германским самолетам потопить несколько кораблей. Ранее авиация Оси в случае решительного сопротивления англичан успеха почти не имела.

Итальянское верховное командование учло этот урок. Однако ни Люфтваффе, ни Реджиа Аэронаутика так и не поняли причин собственного успеха. Поэтому, когда через 2 месяца сложилась аналогичная ситуация, итальянские корабли не получили воздушного прикрытия, которое позволило бы им вступить в бой. В результате тактическая схема, которая могла полностью сорвать любую попытку провести конвой на Мальту, больше не использовалась.

Операция «Гарпун» дорого обошлась англичанам. Они потеряли 1 эсминец и 1 эскортный миноносец, были повреждены 1 крейсер, 3 эсминца и 1 тральщик. Но Мальта была спасена в тот момент, когда голод уже стоял совсем рядом. Положение острова могло стать еще лучше, если бы конвой «Вигерес» добился хотя бы такого же успеха, как «Гарпун». Однако эта операция завершилась полным провалом. Мы оставили этот конвой утром 14 июня, когда он следовал по «Бомбовой аллее». Эскортом командовал контр-адмирал Вайэн, поднявший флаг на крейсере «Клеопатра». Он имел 7 крейсеров и 26 эсминцев, не считая корветов и тральщиков, которые имели почти нулевую боевую ценность. Командующий флотом адмирал Харвуд не имел линкоров, которые могли бы встретить итальянский линейный флот. Чтобы хоть как-то ввести противника в заблуждение, вместе с конвоем в море вышел разоруженный старый линкор «Сентюрион», который до сих пор использовался в качестве радиоуправляемой мишени.

Единственной реальной заменой отсутствующих линкоров могли стать примерно 50 «ударных» самолетов, собранные на аэродромах Мальты и Египта. Кроме того, 9 подводных лодок должны были образовать завесу севернее маршрута следования конвоя. Этот план соответствовал изменениям в характере морской войны, которые были вызваны улучшением характеристик самолетов. Однако он был неудовлетворительным в 2 пунктах. Количество самолетов было слишком мало, и не существовало никакой возможности скоординировать их атаки из-за очень большого расстояния, разделяющего аэродромы. 6 месяцев назад линкоры «Принс оф Уэлс» и «Рипалс», имевшие прикрытие из 4 эсминцев, были потоплены массированной атакой примерно 80 японских бомбардировщиков и торпедоносцев. Королевские ВВС на Средиземном море после 3 лет войны сумели наскрести только 50 ударных самолетов, которые намеревались бросить мелкими группами против итальянских линкоров, идущих в сопровождении 4 крейсеров и 12 эсминцев. В который раз Англии пришлось пожалеть о своей неспособности создать современную и сильную морскую авиацию.

К сумеркам 14 июня конвой «Вигерес» подвергся 7 воздушным атакам примерно 60 или 70 бомбардировщиков Ju-87 и Ju-88. Большая часть атак была отбита огнем зенитных орудий кораблей Вайэна и истребителями. Однако транспорт «Бутан» все-таки был потоплен. Темнота не принесла покоя. Вражеские самолеты постоянно пускали осветительные ракеты, и германские торпедные катера, замеченные еще вечером, рыскали вокруг, выжидая подходящий момент для атаки.

К 23.00 Вайэн уже знал, что на следующий день ему предстоит встреча с итальянским флотом. Он прекрасно понимал, что его крейсера и эсминцы не выдержат долгого боя, а летние дни, как назло, очень длинны. Он запросил у командующего, как ему поступить. Харвуд ответил, что конвой должен следовать прежним курсом до 2.00, после чего повернуть назад. За это время эскадра Иакино могла понести потери от атак британских самолетов и подводных лодок. Вайэн подчинился. Поворот армады из более чем 50 кораблей различных типов неизбежно вел к потере строя и беспорядку, чего и дожидались вражеские торпедные катера. Крейсер «Ньюкасл» и эсминец «Хэсти» были торпедированы. Крейсер сохранил скорость 24 узла, но эсминец пришлось затопить, сняв команду.

Тем временем в комнате оперативного центра в Александрии 2 командующих ожидали новостей от 4 торпедоносцев «Веллингтон» 38-й эскадрильи, которые взлетели с Мальты в полночь. Через 3 часа за ними последовала группа из 9 «Бофортов» 217-й эскадрильи. К 5.25 никаких новостей не поступило. Да их и не могло быть. «Веллингтоны» столкнулись с густой дымовой завесой и ничего не добились. Харвуд еще ожидал хороших новостей от «Бофортов» и подводных лодок, которые должны были встретить итальянский флот на рассвете. Он приказал Вайэну снова повернуть на запад.

Наступил рассвет. Для итальянцев он действительно оказался довольно беспокойным, так как именно в этот момент «Бофорты» ринулись в атаку. Все это видел сквозь призмы перископа командир подводной лодки «Амбра» лейтенант Мэйдон. Он характеризовал все это как

«фантастический цирк бешено вертящихся линкоров, крейсеров и эсминцев, струй трассирующих пуль и разрывов зенитных снарядов. В одно время мне показалось, что буквально все румбы картушки компаса заняты итальянскими кораблями, мечущимися взад и вперед. Было невозможно сосчитать даже крупные корабли, а эсминцы мелькали буквально повсюду».

Совсем не удивительно, что в такой суматохе Мэйдон не сумел выбрать цель для своих торпед. Он также не разглядел, чего добились летчики. Они сумели торпедировать тяжелый крейсер «Тренто», который был тяжело поврежден. Однако пилоты думали, что оба итальянских линкора также получили попадания торпед.

Только днем эту новость узнал Харвуд. Однако разведывательный самолет еще в 8.20 сообщил, что итальянский флот в прежнем составе движется на юг и находится всего в 150 милях от конвоя. Снова Вайэн получил приказ повернуть на восток и дожидаться результатов атаки самолетов, вылетевших из Египта. Это метание взад и вперед по «Бомбовой аллее» не могло остаться безнаказанным. Когда утром появились 6 пикировщиков, они атаковали легкий крейсер «Бирмингем». Хотя он избежал прямых попаданий, близкие разрывы вызвали такое сильное сотрясение корпуса, что некоторые башни соскочили с направляющих и вышли из строя. Примерно в полдень появились еще 30 пикировщиков. 12 из них неожиданно выбрали мишенью маленький эскортный миноносец «Эйрдейл». Когда дым и брызги рассеялись, стало видно, что корабль потерял ход. Его пришлось затопить. К счастью, многих вражеских пилотов привлек грузный корпус совершенно безобидного «Сентюриона». Но пожилой ветеран оказался крепким орешком. Он не только выдержал все удары, но и больно огрызнулся своей импровизированной зенитной батареей. Немцы потеряли 4 пикировщика и лишь слегка повредили старый «линкор».

В 13.45 Вайэн получил приказ Харвуда, отданный 2 часа назад. Командующий основывался на оптимистическом донесении «Бофортов» и потребовал снова следовать на Мальту. Однако Вайэн отказался выполнять этот приказ. Он правильно решил, что последний рапорт самолета-разведчика более соответствует истине, и эскадра Иакино продолжает гнаться за конвоем, ничуть не ослабленная. Воздушные атаки самолетов из Египта не ослабили итальянский флот и не заставили его снизить скорость. Первыми прибыли американские «Либерейторы». Они сбросили бомбы с высоты 14000 футов, показав прекрасную меткость. Все бомбы легли рядом с итальянскими линкорами, но прямое попадание было только одно. Взрыв на толстой броне носовой башни «Литторио» причинил ничтожные повреждения. Однако летчикам показалось, что оба линкора тяжело пострадали, о чем они и сообщили на базу. Прежде чем «Либерейторы» улетели, они стали свидетелями успешной атаки торпедоносцев «Бофорт». По крайней мере, так думали летчики.

12 «Бофортов» 39-й эскадрильи вылетели из Сиди Баррани, чтобы атаковать итальянский флот одновременно с «Либерейторами». Они были атакованы истребителями Ме-109, которые сбили 2 торпедоносца и еще 5 повредили. Поврежденные «Бофорты» были вынуждены вернуться. Оставшиеся самолеты атаковали противника, несмотря на плотный зенитный огонь. Летчики верили, что добились попадания в линкор, но на самом деле итальянцы уклонились от всех торпед.

А тем временем продолжались воздушные атаки конвоя. Они следовали одна за другой без всякого перерыва. Зенитный боезапас стремительно таял, а расстояние до Мальты постепенно росло. Таким образом, Иакино добился своей цели как раз в тот момент, когда перед ним встал зловещий призрак ночного боя, которого так боялись итальянцы. В 15.00 в соответствии с инструкциями он повернул свою эскадру назад и направился в Наварин. Там он должен был ожидать в готовности к выходу в море сообщения о новой попытке британского конвоя прорваться на Мальту.

Узнав о повороте итальянцев, Харвуд решил, что они возвращаются в Таранто, и радостно передал Вайэну: «Сейчас появилась золотая возможность провести конвой на Мальту». Сопровождать его должны были малые корабли, имеющие достаточно топлива и боеприпасов. К счастью, было уже поздно поворачивать на запад. К счастью — это в свете инструкций, полученных Иакино. Этот приказ пришел по время самой сильной воздушной атаки за день, когда небо буквально почернело от вражеских самолетов. Артиллерийские погреба пустели с ужасающей быстротой, и Вайэн лихорадочно искал выход из положения, в которое его загнал Харвуд. Он уже просто не мог повернуть свое неуправляемое соединение. К 18.30 пришло сообщение, что зенитный боезапас вот-вот закончится. Поэтому Вайэн продолжал двигаться на восток, что и было подтверждено новым приказом командующего.

Попытка провести конвой на Мальту с востока завершилась оглушительным провалом. Прежде чем соединение Вайэна вернулось в порт, оно понесло новые потери. Ночью крейсер «Хермайона» был торпедирован и потоплен германской подводной лодкой U-205. Пришлось также затопить австралийский эсминец «Нестор», поврежденный во время воздушных атак. Но итальянцы тоже понесли потери. Поврежденный «Бофортами» тяжелый крейсер «Тренто» был торпедирован и потоплен подводной лодкой «Амбра». Во время отхода эскадра Иакино снова была атакована «Веллингтонами» с Мальты. На сей раз использование дымовых завес не слишком помогло итальянцам. Британские пилоты сбрасывали торпеды почти вслепую, целясь в неясные силуэты. И все-таки 1 торпеда попала в носовую часть «Литторио». Поврежденный линкор был поставлен в док почти на 2 месяца.

Так закончился еще один эпизод жестокой битвы за Средиземное море. Из 17 транспортов, которые были направлены на Мальту, лишь 2 судна с 15000 тонн грузов прибыли на остров. Англичане понесли тяжелые потери в кораблях, самолетах и людях. Итальянский историк Брагадин называет это «огромной победой итальянских вооруженных сил, в частности итальянского флота». Если бы эскадра адмирала да Зара действовала более смело, она помешала бы «Труалюсу» и «Орари» прорваться на Мальту, и тогда подобная оценка была бы справедливой. Но их груза хватило, чтобы поддержать гарнизон и население острова в критический момент. Мальта сумела дождаться прибытия нового конвоя. Захват Мальты и защита коммуникаций, ведущих в Ливию, были одной из главнейших задач итальянского флота. Особенно важно было помешать транспортам со снабжением прорываться на остров. Итальянские флот и авиация в это время имели решающее превосходство в силах, но все-таки не сумели решить эту задачу. Поэтому именно они должны нести главную ответственность за исход битвы за Средиземном море.