Боясь нас

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

ПЯТНАДЦАТЬЛЕТ НАЗАД

КИНАН

Мой папа только что вернулся домой со странным мальчиком примерно моего возраста. Сначала я был в восторге от того, что мне есть с кем поиграть, но как только мой отец оставил нас одних, мальчик, которого он назвал Киран, исчез.

Я обыскал весь дом, пока единственным местом не остался подвал, куда мне не разрешали зайти. Моя мама сказала, что это опасно, но ее давно не было дома, и я сомневаюсь, что папа это заметит. Он никогда не замечал меня.

Медленно я спустился по темной лестнице. Когда я спустился вниз, то понял, что в подвале холодно и жутко.

Я посмотрел налево и направо, но из-за отсутствия света ничего не увидел. Поскольку мне никогда не разрешали сюда спускаться, я не знал, где находится выключатель.

— Почему ты следишь за мной?

Голос казался призрачным, просачивающимся сквозь тьму. Откуда он узнал, что я здесь?

— Где ты? — медленно я пошел глубже в темноту в том направлении, откуда доносился его голос.

— Что ты хочешь?

— Не бойся, — сказал я тихо. Честно говоря, он меня пугал.

Смех его был необычным и совсем не дружелюбным. Это было так же страшно, как и он, и у меня возникло ощущение, что оставаться здесь наедине с ним опасно.

Когда он наконец закончил смеяться, то сказал:

— Тебе не следует здесь находиться.

— И тебе тоже не следует, — возразил я. — Нам сюда нельзя.

— Кто говорит?

— Мой папа. У нас будут проблемы.

— Он убьет меня?

— Что? Нет! Почему ты так думаешь?

— Потому что я убью его, если он попытается причинить мне вред.

— Он не станет. Пожалуйста, не убивай его. — Я хотел убежать, но остался, потому что хотел узнать больше. Звук его голоса становился громче, когда я приближался.

— Какое тебе до него дело?

— Он мой отец. У тебя нет отца? — я нахмурился, потому что он вел себя странно. Детям не полагалось говорить об убийстве.

— Есть, но он неприятный. Твой отец хороший?

— Наверное, но он очень занят, поэтому я его почти никогда не вижу. Мне всегда не с кем поговорить или поиграть, поэтому мне было интересно…

— Я не знаю, как играть.

— Но ты еще ребенок. Дети всегда знают, как играть.

— Я не ребенок. Я раб.

— Что такое раб? — я чувствовал себя глупо, разговаривая с темнотой, но это было лучше, чем вообще ни с кем не говорить.

— Я действительно не знаю, но мне всегда приходится делать то, что мне говорят, иначе они меня убьют.

— Кто?

— Тренеры.

— Они кажутся плохими людьми.

— Они такие и есть.

— Ты плохой?

— Да. Тебе следует держаться от меня подальше.

— Может быть, все, что тебе нужно — это друг.

Внезапно он оказался прямо передо мной. Нахмуренное выражение его лица было пугающим, и прежде чем я успел убежать, он толкнул меня вниз.

— Разве ты не понимаешь? Я плохой. Плохие люди не играют.

Мы с Дэшем поехали в местную тюрьму на разных машинах. Джон и мистер Чемберс уже ждали. Вскоре после прибытия Киран вошел в дверь и практически сбежал по ступенькам. После того, как я столько раз был в тюрьме, я уже знал, что произойдет дальше. Киран был бы в более раздраженном настроении, чем обычно, после того, как его заперли, словно животное.

— Иди сюда, — сказал он Лэйк, как только его нога коснулась тротуара. Он полностью проигнорировал остальных из нас и подошел к тому месту, где она стояла. Даже после четырех лет совместной жизни его одержимость ею была такой же сильной, как и тогда, когда он ее ненавидел. Может быть, даже сильнее.

Она сопротивлялась его вниманию лишь до тех пор, пока он не разозлился. В мгновение ока он заключил ее в свои собственнические объятия, пожирая ее лицо.

— Хорошо, вы двое. Снимите комнату. Нам еще предстоит найти мою внучку, — отчитал мистер Чемберс. Напоминание о том, что Кеннеди все еще отсутствует, казалось, выбило Кирана из колеи.

— Больше никакой ерунды, — рявкнул Киран. — Мы найдем ее сегодня вечером, и никто, черт возьми, не ест и не спит, пока мы ее не найдем.

Десять минут спустя мы все собрались в гостиной дома моего детства, за исключением Джона, который сказал, что ему нужно где-то быть (наверное это касалось Митча). Я нашел для Шелдон пару старых шорт и футболку, которые она носила еще, будучи подростком. Все подняли брови, глядя на ее наряд, но никто, благоразумно, не сказал ни слова.

Примерно через час отчитываний Кирана мы все потеряли терпение.

— Записка с требованиями о выкупе не давала нам никаких оснований, и мы обыскали повсюду. Знаешь ли ты что-то, чего не знаем мы?

— Если бы мы искали повсюду, Кеннеди была бы найдена. Что там с домом в Камдене?

— Это был тупик, но мы вели за ним наблюдение. На радаре ничего не появилось.

— Вопрос: когда тебе нужно вернуться?

— Я готов еще на неделю.

— Джесси, насколько безопасно для нас взламывать эти спутники?

— Пока я продолжаю переключаться между спутниками, я могу входить и выходить раньше, чем кто-либо сможет заметить, что я когда-либо был там.

Киран начал расхаживать взад и вперед, и когда молчание затянулось, я прервал его:

— О чем ты думаешь?

— Есть одно место, которое мы не осмотрели.

— Где? — закричали мы все вместе.

— Четыре года назад Джон рассказал мне историю о том, как он встретил нашу маму. Митч держал ее пленницей в доме, о котором никто не знал, пока их не нашел Джон. Я не знаю, как он нашел их, и он мне тоже так и не сказал, где это… Куда он сказал, что идет? — спросил Киран, доставая телефон.

— Он этого не сделал, — ответил Кью, прежде чем обратить на меня взгляд.

Ебать. Кью никак не мог узнать, куда он пошел, но я знал, что он что-то заподозрил. Его взгляд подтвердил это.

Я обещал Джону, что не скажу Кирану, где находится Митч, но действительно ли тайна, созданная из жажды мести, стоила жизни моей дочери? Я только что принял решение, когда Киран начал говорить по телефону.

Киран через некоторое время повесил трубку с напряженным выражением лица.

— Что он сказал? — спросила Шелдон. Ее руки дрожали, а грудь вздымалась вверх и вниз. Я осмотрел ее тело и еще раз заметил, какой худой она стала за такое короткое время. Это было то, что я заметил вчера вечером, но моя голова была слишком затуманена желанием, чтобы всматриваться в это дальше. Вспоминая об этом, я не видел, чтобы она ела или пила хотя бы бутылку воды с тех пор, как неделю назад проснулась в больнице.

— Он сказал, что уже в пути.

Это объясняло разочарование, которое отражалось на его лице. Я вытащил из джинсов вибрирующий телефон и прочитал сообщение, появившееся на экране:

«Ничего не говори».

Это было сообщение от Джона. Я подумывал проигнорировать это, но что бы это значило для Кеннеди, если бы я это сделал? Сохранит ли Джон информацию в секрете, если я раскрою его? Что бы это значило для Кеннеди, если бы я не рассказал?

— Как скоро он будет здесь? — я не осознавал, что пристально смотрю на свой телефон, пока голос Шелдон не вернул меня в настоящее.

— Он сказал, что через несколько часов.

Я вскочил на ноги и оглядел комнату, уставшие лица. Было очевидно, что каждый человек в этой комнате почти не спал с тех пор, как похитили Кеннеди. Любовь, которая явно окружала ее, была чем-то таким, чего я не видел в ее возрасте. Сколько я себя помню, меня только держали в изоляции.

— Что ж, я собираюсь помочь вашей матери с волонтерами, — объявил мистер Чемберс. — Дэш, ты идешь?

— Нет, я думаю, что останусь здесь на случай, если что-нибудь случится.

То, как он посмотрел на меня, подсказало мне настоящую причину, по которой он решил остаться здесь. Он мне не доверял, и я дал ему для этого все основания. В каком-то смысле я также думаю, что он надеялся, что я передумаю. Это был Дэш. Он всегда был позитивным человеком.

— Будь осторожен, Дэш. Просто помните, что поставлено на карту. Империи не управляют сами собой.

— Папа, это моя племянница, на кону стоит жизнь твоей внучки. Я сделаю все, что потребуется, — холодно ответил он.

Учитывая разговор Шелдон и ее матери в больнице, я не удивился его реакции. Однако Киран совершенно не обращал на это внимания и в настоящее время выглядел на грани убийства его на месте. Мистер Чемберс благоразумно ушел, не получив ответа.

— Что, черт возьми, это было? — спросил Киран, как только дверь закрылась.

— Оставь, — процедил Дэш.

Похоже, они устроили какое-то соревнование взглядов, и ни один из них не хотел сдаваться.

— Малыш, — позвала Лэйк. Она встала, положила руку ему на грудь и начала успокаивающими движениями тереть его, что показало, насколько искусной она стала в подавлении его гнева. — Я очень устала, и знаю, что ты, должно быть, тоже. Что скажешь, если мы перекусим и отдохнем, пока ждем Джона?

Ее внимание, казалось, сработало, когда Киран и Дэш отступили друг от друга. Я не мог не быть немного разочарован. Динамичный дуэт до сих пор никогда не конфликтовал друг с другом. Разрушение дружбы Кирана с единственным человеком, у которого хватило смелости оставаться рядом с ним все эти годы, было бы вишенкой на торте.

Лэйк повела Кирана наверх за руку, и Дэш ушел вскоре после телефонного звонка. Напряженное выражение его лица только усилилось, и я понял, что телефонный звонок не мог быть хорошим.

— Что скажешь, если мы возьмем что-нибудь поесть? — спросил я Шелдон, когда мы остались одни.

— Я не голодна.

— Я вижу твои кости, голодная ты или нет, но ты поешь. — Я забрал ее одежду и приказал ей принять душ и одеться.

Я отвел Шелдон в ресторан недалеко от города, известный своими блинами. Я не осознавал всех мелочей, от которых отказался, когда уехал.

— Я не понимаю, почему нам пришлось выходить куда-то, чтобы поесть, — проворчала Шелдон, когда мы заняли свои места. Мы сразу же сели за столик из-за позднего часа завтрака. — Я уверена, что на твоей кухне полно еды.

— Я хотел убедиться, что ты поешь, потому что ты не можешь позаботиться о себе, а это не моя кухня.

— Я могу позаботиться о себе. Да и вообще, зачем мне есть, если я даже не знаю, поела ли моя дочь за неделю?

— Значит, голодание вернет ее обратно? Ты не можешь наказывать себя.

— Нет, не могу, но только потому, что ты достаточно хорошо для меня с этим справился.

— Ты правда думала, что я облегчу тебе задачу?

— Нет. Я научилась не ожидать от тебя ничего хорошего. Ты сломал меня, Кинан. В более чем один способ.

Официант подошел за нашими заказами прежде, чем я успел ответить. К неудовольствию Шелдон, я не только заказал для нее, но и это была целая тарелка завтрака, который, как я знал, она никогда не сможет съесть.

— Я могу говорить за себя и не смогу съесть все это.

— Жаль, потому что ты не встанешь из-за этого стола, пока не доешь. — На всякий случай я широко улыбнулся, что только еще больше разозлило ее.

— Сегодня ты чувствуешь невероятную уверенность в своем превосходстве.

— Прошлой ночью мой член погрузился глубоко в твою задницу, пока ты кричала, требуя большего… почему бы и нет?

— Потому что это была ошибка, которая больше не повторится.

— Это будет происходить снова и так часто, как я этого захочу. Это так же может произойти сейчас, прямо за этим столом, если ты не будешь есть. Моей дочери понадобится, чтобы ее мать была в хорошей форме, когда она вернется домой. Она не заслуживает того, чтобы видеть тебя такой.

Казалось, это заставило ее замолчать, заставив нас погрузиться в неловкое молчание. Официант принес нашу еду, и мы молча ели. Я оторвался от еды как раз вовремя, чтобы заметить, как она вытирает слезу.

— Тебя это так сильно беспокоит?

Мой вопрос, казалось, сломал шлюзы.

— Мне нужно, чтобы она вернулась. Я чувствую себя беспомощной, потому что не знаю, где искать, и даже не знаю, почему ее у меня забрали, но я знаю только то, что она с чужими людьми, которые не знают, как о ней позаботиться. Что, если у нее случится припадок?

— Она справится с этим.

— Откуда ты это знаешь? Ты ее даже не знаешь.

— Потому что я знаю ее мать. Она выросла в невероятно сильную женщину, способную бороться. — Я поднял ее подбородок и заставил ее посмотреть на себя. — И она будет продолжать бороться, потому что знает, что это все, что она может сделать.

— Почему ты так мил со мной? Разве ты меня не ненавидишь?

— Ради дочери, которую я никогда не встречал, я обязан сохранить ее мать в целости и сохранности, — пренебрежительно сказал я. Мне не понравилось, как она с надеждой смотрела на меня. Мы больше не жили в сказке, и пришло время ей вспомнить об этом.

— Тебе следует привести себя в порядок. От плача ты выглядишь дерьмово.

Мне удалось заставить ее ошеломленно замолчать, прежде чем хмурый взгляд изменил ее черты лица. Она сердито отодвинула стул и помчалась в заднюю часть ресторана.

Когда она скрылась из виду, я взял немного еды из ее тарелки и переставил ее так, чтобы она выглядела полной. Я не знал, откуда взялась моя потребность присматривать за ней, но мне нужно было быть осторожным.

В Шелдон было легко влюбиться.

И если бы я не действовал осторожно, она вполне могла бы снова завладеть мной. После завтрака ей удалось убедить меня отвести ее к себе в квартиру переодеться. Я только что сел, когда тишину нарушил звук разбивающегося стекла.

Я пробежал небольшое расстояние до ее спальни, где, как я предполагал, она исчезла.

Там она стояла в центре, держа в руках записку. Бумага, которую я сразу узнал, похожа на записку о выкупе, которую мы нашли трясущейся в ее кровоточащей руке. Осколки разбитого зеркала усеяли пол вокруг ее ног.

Не говоря ни слова, я выхватил записку из ее руки и помог ей сесть на кровать. Ее взгляд был устремлен прямо вперед, пока она сидела, застыв.

Мысленно я приготовился к тому, что вызвало такую бурную реакцию. Развернув бумагу, я молча прочитал следующую загадку исчезновения дочери.

«ГОТОВЫ ЛИ ВЫ УБИТЬ?»

Тридцать минут спустя Киран, Лэйк, Дэш и Кью сидели в ее маленькой гостиной. Я передал записку Кирану, который молча прочитал ее, прежде чем передать Дэшу.

— Это не имеет никакого смысла. Кто и зачем может хотеть, чтобы моя сестра убивала? Она не убийца.

— Нет. Но есть Киран. — Все повернулись к Кью, который теперь держал записку.

— Что?

Он поднял бумагу.

— Она адресована ему.

Я взял бумагу из его рук и, конечно же, на обороте жирными буквами было написано его имя.

— Первая записка не была подписана.

— Киран? — Шелдон вышла из своей спальни. Она по-прежнему выглядела так, словно увидела привидение, но держалась на ногах более устойчиво. — Зачем им забирать мою дочь, если дело в тебе?

— Тот, кто написал эту записку, знает о моем прошлом. Это должен быть кто-то, кого я знаю.

— Так что же нам теперь делать? Подождать еще одну записку о выкупе?

— Могу я взглянуть на это? — Лэйк протянула руку за запиской, и когда я передал ее ей, она прочитала ее. Она перевернула его по крайней мере десять раз, и каждый раз, когда она читала, ее кожа бледнела.

— Ты видишь что-то еще?

— Нет. Но я… я не думаю, что эта записка адресована Кирану.

— Что ты имеешь в виду? Его имя написано на обороте.

Ее рука зажала рот, и она быстро выбежала из комнаты, прежде чем успела объясниться. Киран последовал за ней, а остальные стояли вокруг, ошеломленные.

— Потому что он не адресат, — закончил Кью. — Он — ответ.

Кто-то хочет смерти моего брата в обмен на Кеннеди?

В этот момент Киран вернулся в гостиную один с суровым выражением лица.

— Нам нужно найти Митча.

Дерьмо.

— Кинан!

При звуке голоса Шелдон я огляделся, но ее нигде не было видно. Я даже не заметил, как она вышла из комнаты, что было впервые.

Я проследил за звуком ее плача и нашел ее в спальне Кеннеди. Я не осознавал, что остальные последовали за мной пока позади меня не раздался хор ругательств.

На стене красными чернилами было написано сообщение:

«ОНА УМРЕТ ЧЕРЕЗ 24 ЧАСА»