Братья по крови. Книга пятая. Особо опасен

Глава 21

Глава двадцать первая.

«Уходя, гасите всех!»

Народная мудрость из 90-х.

21 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон. Пригород Сиэтла.

Алексей Тихий.

Уложив на землю свежеубиенного толстячка, я не спешил вытаскивать нож из раны, иначе тут натечёт сразу такая лужа крови, что будет заметно даже с дороги. Снова огляделся по сторонам, и снова никого не заметил. Тишь да гладь. Всегда бы так…

Ухватив труп за воротник, я с трудом сдвинул его с места, всё-таки разница в массе ощутимая. Но когда тело всё-таки «пошло», то я постарался набрать побольше ускорения. Ведь стоит только затормозить, как придётся опять упираться, пытаясь сдвинуть тело. Но именно из-за набранной мною скорости, я с таким шумом и вломился в кусты.

Послышались возмущенные визг и писк, уединившейся в этих кустах Алёна.

— Тише! — прикрикнул я на неё. — Не привлекай внимание!

Алёна стояла со спущенными джинсами и с ужасом смотрела на бездыханное тело у моих ног.

— Лёша… Ты… Ты убил его?

— Так было надо. — ответил я и выдернув нож из тела, стал вытирать об одежду трупа испачканное лезвие. — Сходи к машине и посмотри, нет ли там в багажнике лопатки. Только штаны надень, а то упадёшь…

Алёна натянула и застегнула штаны. Она. в принципе, выполняла мои распоряжения, но делал это так, как будто у неё руки и ноги не гнутся в суставах.

— Успокойся! Всё в порядке. — попытался я немного сгладить ситуацию, но кажется, что мои слова на неё особо не подействовали…

Я обыскивал труп, а сам думал: Правильно ли я сделал, что убил этого человека, который ничего плохого мне вроде бы не сделал?

С одной стороны… Он был опасным свидетелем, который в будущем мог бы навести на наш след полицию, ФБР и хрен знает кого ещё… И его ликвидация вполне оправдана, исходя из очень полезной поговорки из моих девяностых: «Уходя гасите всех!».

Но с другой стороны, довольно-таки спокойная жизнь в этом времени меня немного расслабила. Или это мой новый организм даёт о себе знать?

Откуда эта щепетильность во мне взялась? Нет человека — нет проблемы. О чём тут ещё думать?

Но какой-то червячок сомнения всё ещё грыз изнутри рудиментарный орган под названием «совесть».

Но я вдруг подумал, что этот американец наверняка наживался на людях, скупая по дешёвке и продавая втридорого грёбанное железо. А если он ставил бэушные запчасти на машины перед продажей. То не исключено, что по его вине погибло какое-то количество людей. Ведь на дорогах Америки людей гибнет гораздо больше, чем в авиакатастрофах.

Успокоив себя, таким образом, я наконец-то нашёл, что искал в карманах трупа. А искал я связку ключей. Теперь надо по быстрому попасть в офис и удалить всякую информацию о машинах. Проданных этим торгашом в последние несколько дней. Но лучше всего будет просто сжечь к чертям собачьим весь его офис, а заодно и машины на парковке. Пусть тогда полицейские ищейки и разбираются что к чему и почему. Но перед тем, как устраивать тут большой пожар, надо бы дождаться Сашку.

Только вот посещение офиса откладывать нельзя. Неизвестно. Пришли уже на работу те двое мексиканцев, которых я заметил тут вчера. Хотя они вполне возможно были не мексиканцы, а пуэрториканцы. Но какая разница? Я в сортах латиносов ни фига не разбираюсь.

Алёна стояла возле машины с растерянным видом.

— Ты чего? — спросил я. — Не нашла лопату?

— Я… не смогла открыть багажник.

— Ну, тогда садись в машину и жди, когда твой Сашка подъедет.

— А чего это он сразу мой?

— Стены в мотеле очень тонкие. Их тут из картона делают, наверное. так что мы с Маринкой полночи слушали, как ты стонала: «Сашенька! Сашенька!» — поддразнил я её.

— Дурак! — сказала она, и села в машину.

При этом она так сильно покраснела, что я подумал, а не переборщил ли я. Эх… Девочки — они такие девочки… то ли дело Маринка? Пацанка…

Это я уже думал по дороге в сторону открытых ворот автостоянки. Идти было не так уж и далеко…

21 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон. Пригород Сиэтла.

Александр и Марина.

— И что всё это значит? — спросила меня Маринка.

— Я ещё сам не читал толком, только заголовки. Прочитай! Что там конкретно пишут?

— Са-аш! — протяжно ответила девушка. — Я по-английски не особо хорошо читаю. У нас по легенде было, что мы немецкого происхождения. И мы учили в основном дойч.

— Хреново. И как вы вообще до Монтаны добрались?

— Алёнка переводила, и Лёшка немного лучше меня на инглише шпарит.

— Ясно. Ладно. Разберёмся, как приедем.

Когда мы увидели Лёшкин Олдсмобиль, то мне показалось, что его самого в машине нет. Подъехав поближе, я убедился, что так оно и есть. Алёнка сидела на пассажирском сиденье с отсутствующим видом, а брата нигде не было видно. Я и так был на взводе, а тут ещё и это…

— Лёшка где? — с ходу заорал я на Алёнку.

Вжав голову в плечи от моего крика, она пропищала в ответ:

— Он ушёл…

— Куда?

— Туда… — махнула она рукой в сторону распахнутых ворот автостоянки.

В это самое время с той стороны, куда она указала, послышался приглушённый пистолетный выстрел, а спустя пару ударов сердца, ещё один…

— Всем оставаться возле машин! — крикнул я девчонкам.

Доставая на ходу свой любимый Вальтер, я бросился бежать в сторону распахнутых ворот. На ходу я услышал ещё два выстрела и прибавил ходу.

Но добежав до ворот. Я всё же притормозил и осторожно выглянул из-за угла. Никого…

Тогда я добежал до входа в офис, тормознул у дверей и прислушался. Тихо…

— Лёха⁉ — негромко позвал я.

— Заходи, Санёк! Всё чисто. — откликнулся брат.

Камень с души… Лёха жив и даже не ранен.

— Ты чего тут пальбу устроил?

— Да, понимаешь… — начал Лёшка.

— Решил зачистить тут всех?

— Типа того.

— А где хозяин?

— А тебе разве Алёнка ничего не сказала?

— Нет. Она какая-то пришибленная там в машине сидела…

— Хреново… Понимаешь, я сидел в машине, никого не трогал, тебя ждал. А тут из ворот выходит этот автобарыга и идёт прямо ко мне. Типа: «У Вас с машиной что-то случилось?» Ну, я ему говорю: «Нет, всё нормально». А он стал про тебя чего-то расспрашивать. Тут меня и торкнуло. Я вспомнил, что ты говорил про лишних свидетелей. Я его тихонько ножом в печень и в кусты отволок. Потом забрал у него связку ключей, да и пошёл в офис, подчистить следы, чтобы никакой информации про проданные нам машины там не осталось…

— Ну, ты маньяк. Просто Чикатила какой-то.

— Сам ты это слово! Ну, вот. Захожу я в офис. Там никого. Начинаю копаться в бумагах, а тут мексиканец в дверь заходит. Типа: «Хеллоу, шеф!» А тут вместо шефа я, такой красивый.

— Ты себя в зеркало-то давно видел, красавчик?

— Ты на себя-то погляди! Не перебивай! Короче… Он на меня с кулаками. И это: «Факинг гринго!» кричит. Ну а я ему говорю: «Ты ошибся, латинос! Я факинг рашн.» Ну и пристрелил его. А тут второй за ним ломится. И его тоже. потом контроль, а тут ты в дверь скребёшься.

— Ясно всё с тобой. Ты тут отпечатков не наставил своих?

— Если только вчера… Я тут решил пожар небольшой устроить. Тут же всё из фанеры и палок. Сгорит к чертям вместе с отпечатками.

— А чего тогда небольшой?

— Чего небольшой?

— Ну, пожар. Может лучше большой костёр тут запалить, чтобы сгорело всё на хрен вместе с машинами?

— Шухер поднимется.

— А если только офис спалить, то ты думаешь, что шухер не поднимется?

— А хрен его знает, товарищ майор…

— Подполковник. — поправил я его.

— Сопляк ты несовершеннолетний, а не полковник.

— Сам такой…

Я уже копался в бумагах. Быстро нашёл нужные. А заодно обнаружил и бухгалтерскую книгу торгаша, где он отмечал, что, чего, кому и сколько…

Еще в ящике стола обнаружился ну о-очень большой револьвер. Вот любят америкосы такие огромные стволы… А учитывая то, что принадлежал этот громадный револьвер маленькому толстячку, становится ясно, что права народная мудрость, что люди имеющие ущерб в одном, стараются компенсировать его большими пушками и громадными машинами. Ну да бог им всем судья, а не я…

Я выщелкал все патроны и забрал с собой. А револьвер, обтерев тряпкой сунул обратно, на хрена мне такая карманная гаубица? Тем более, что ни в какой карман она не влезет.

Собрав возле стены все остальные бумажные носители информации, я постарался их посильнее помаять, да растрепать. Знаю я не понаслышке, как правильно надо уничтожать документы. Книга, или папка с бумагами может снаружи обуглиться, а внутри останутся целые листы, не тронутые огнём. Заодно бумагами я закидал и трупы обоих мексиканцев. Надо бы ещё немного мебель поломать, и сверху положить, чтобы лучше горело…

На растопку я оставил самые нужные бумаги с информацией про нас и наши машины. Всё было готово к поджогу

Лёха тем временем вскрыл небольшой сейф под столом у торгаша и выгреб оттуда все деньги, что там нашлись. И это правильно. Зачем добру зазря пропадать? А нам пригодится в дороге.

— Лёха! Ты закончил там мародёрничать?

— Угу…

— Тогда глянь на улице, как там, а то я тут уже готов поджечь всю эту шаражкину контору.

— Ща! — ответил брат, и вышел наружу.

Я достал зажигалку, и уже было поджог первую бумажку…

Но в это самое время вернулся Лёха. И не просто вернулся, а вбежал с бешеными глазами:

— Шухер! Шериф!

21 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон. Пригород Сиэтла.

Те же и там же, плюс шериф.

Вот откуда, сука, вечно не вовремя появляется шериф? Прям. Как в кино, ей богу…

Он, что, слышал выстрелы? Вряд ли… Когда я сюда двигался на пятой скорости, почти бегом, выстрелы уже отзвучали. А привычка осматриваться вокруг у меня ещё с той жизни осталась. И я не видел никаких шерифов, ни на машине, ни пешком. Ну не сидел же он здесь и раньше, в одной из припаркованных машин. Машину с шерифской раскраской, я бы уж точно заметил. Не было тут никого.

А это значит, что он только что подъехал. И, следовательно, он видел две наши машины, там, на обочине дороги, а заодно и наших девчонок. Это очень плохо… Или не очень?

Ладно. Потом подумаем на эту тему, а сейчас… А сейчас у нас ситуация просто аховая… В офисе бардак, два трупа мексиканцев, и ещё не подожженный, но уже приготовленный костерок из бумаг на полу. Картина маслом.

— Он один или… — спросил я у Лёшки, который сквозь жалюзи на окне выглядывал наружу.

— Вроде бы один.

— А поточнее нельзя?

— Один он. Один…

— Встань за дверью. Попробуем его взять живым и допросить. Я ещё не разобрался, с чего вдруг меня так утром торкнуло сваливать отсюда…

— Тише! Идёт…

А я что? Я ничего… Сел за стол хозяина всего этого бардака, и приготовился встречать незваного гостя, положив свой пистолет так, чтобы им можно было мгновенно воспользоваться.

Шаги по коридору уже слышны. Так шумно ходит очень уверенный в себе человек. Ну-ну. Посмотрим…

Шериф был великолепен в своей чистой и отглаженной форме со звездой на груди. Ну а шляпа явно делала его и выше и солиднее.

А чего это мы в лице так переменились? Что-то не так? Неужели два свежих трупа так взволновали такого уверенного в себе дядю?

Только не надо лапать кобуру! Это уже не поможет. Я свой пистолетик заранее приготовил и теперь он смотрит прямо в блестящую на груди шерифскую звезду. Да и брат уже приставил к спине ещё один пистолет.

— Хеллоу! — поприветствовал я служителя закона и порядка местного разлива.

— Что тут происходит? — испуганным голосом произнёс шериф.

А то сам не видит. Очень похоже на вооружённое ограбление с трупами. Или это не заметно?

Тем временем Лёха уже разоружил бравого вояку, не забыв обыскать его на предмет скрытых стрелялок и прочего ненужного уже железа. Не поленился проверить и щиколотки. А шериф-то оказался тем ещё хитрецом. Мы уже расслабились, когда он попытался дёрнуться. Но Лёшке не дремал, и ударом пистолета по шее, послал дядю в нирвану.

Ну, что же? Первый раунд остался за нами…

Хорошо, что шериф заранее обо всём позаботился. У него с собой нашлось всё необходимое. Наручниками мы сковали ему руки за спиной, а ноги связали его брючным ремнём, пропустив через руки. И теперь уже не такой уверенный в себе шериф, стоял на коленях передо мной. Глаза его были замотаны какой-то тряпкой. Меня-то он уже видел. Но Лёшка всё время держался у него за спиной. Так что служитель закона пока не мог даже и догадываться, что мы братья-близнецы, поскольку видел он только меня, да и то мельком.

Содержимое его карманов уже лежало на столе передо мной.

— Тебя зовут Майкл Уокер?

— Да. — хмуро ответил шериф.

— Проживаешь в Сиэтле по адресу… — я прочитал его адрес найденный в бумажнике на каком-то бланке типа счёта за что-то там…

— Да.

— А это, значит, твоя жена и дети на фото? — прокомментировал я вложенную в его же бумажник фотографию.

— Да.

— И чего тебе не сиделось дома, Майк Уокер? На хрена ты припёрся сюда в такую рань?

— Я больше ничего не скажу, можешь пристрелить меня прямо сейчас!

— Ты такой смелый, Майк! Ничего не боишься?

— Ты всё равно меня убьёшь, потому что я видел твоё лицо.

— Но посуди сам, если я не убью тебя, то ты пошлёшь за мной своих коллег.

— За тобой всё равно будет охотится вся полиция штата.

— Пока найдут трупы, пока сообразят что к чему, я уже буду далеко отсюда.

— Тебя найдут.

— Если будут искать.

— А почему ты решил, что тебя не будут искать?

— Как ты думаешь, Майк, тебе дадут орден посмертно?

— Вряд ли… — голос у шерифа был довольно-таки искренний.

— Тогда стоит ли тебе рисковать собой из-за этих нехороших людей? Хозяин задолжал денег моему боссу, а эти двое мексиканцев плохо себя вели… Стоит ли из-за них так рисковать?

— Но Тэдди исправно платил семье Колакурчио… — начал говорить Уокер.

— Мне насрать на итальяшек. — быстро сориентировался я. — Надо было у них и брать денег в долг, а не у моего босса.

Повисло долгое молчание. Было слышно, как заблудившаяся муха безуспешно штурмует оконное стекло…

— То есть ты хочешь сказать, что искать меня будет не только полиция? — нарушил я молчание. — Ты тоже работаешь на мафию?

— Я не работаю на них! — вскинул голову шериф.

— Но ты общаешься и с ними?

— Мне приходится это делать…

— Ну и какой смысл мне тогда оставлять тебя в живых? Ты расскажешь про меня копам, а потом и мафии.

— Если ты меня не убьёшь, я забуду про тебя.

— И ты хочешь, чтобы я поверил человеку, который связанный стоит под дулом пистолета?

— Ты не стал мне угрожать, что убьёшь мою семью.

— Хотя ты знаешь, что я теперь точно знаю твой адрес и видел фото твоей семьи.

— Но ты не стал меня этим шантажировать.

— Мне очень хочется поверить тебе, Майк. Помоги мне.

— Из-за убийства Тэдди Портера всё равно будет большая буча. И мне придётся искать убийцу.

— Но ты его не найдёшь? Ведь так, Майк?

— Я буду очень стараться. Думаю, что у тебя есть два три часа в запасе, прежде чем тела обнаружат.

— Но если я оставлю тебя в живых, то к тебе у всех будет много вопросов: Почему их убили, а тебя только связали?

— Сделай так, чтобы меня тут не нашли связанного!

— И как ты себе это представляешь?

— Никак.

— Ладно, Майк… Я подумаю над этим.

Оставив шерифа связанным на полу, я вышел в коридор, чтобы пошептаться с Лёхой.

— Чего ты с ним время тратишь? — спросил брат. — Перо под ребро и айда отсюда…

— Экий ты кровожадный, братишка.

— Нельзя его в живых оставлять. Сдаст он нас всех, как стеклотару. И не поморщится.

— Он мне пообещал. Что забудет меня и не будет носом землю рыть.

— И ты ему поверил? Саня! Я тебя не узнаю…

— У него семья.

— А моя семья это ты и Маринка. — жёстко оборвал меня брат, и войдя в комнату выстрелил шерифу в голову…

После чего обернулся ко мне, и сказал с лёгкой иронией:

— Ну, что? Помнишь, как там было в фильме: «Махмуд! Поджигай!»