Будь моим магом

Глава 18

Когда мы вошли в аудиторию, Тайбери был бледен. Слишком бледен, чтобы я списала это на недосып или волнение.

Проклятье. Его кристалл вновь выделывал коленца, а этот упрямец даже не пытался попросить меня о помощи! Хоть бы в щёчку поцеловал, а? Ну вдруг бы помогло?

Я не сразу заметила, как тихо стало в аудитории, едва мы вошли. И, запоздало оглядывая ряды, вдруг осознала, что среди студентов были лишь юноши. Ни одной девушки, кроме меня. Ни одной шейры. Только парни.

Кстати, Юлиуса среди них тоже не было. Благоразумно решил не нарываться?

Я заметила Файена и Марка, сидящих на галёрке, и невольно кивнула им. Я заметила, что с Тайбери они тоже обменялись короткими взглядами-рукопожатиями, и после этого обмена взглядами лицо Марка расслабилось. Похоже, за Тайбери после дуэли переживала не только я одна.

Я уже шагнула было к свободному ряду вслед за своим господином и повелителем. И тут все встали.

За кафедру вышел мэтр Рионери.

Неужели он решил дать лекцию, которую обещал? О шейрах и их магии? Любопытно будет послушать.

— Лорд Квинн Тайбери, — кивнул мэтр Рионери. — Рад, что в этот раз вы проявили столь необычную для вас пунктуальность. Садитесь.

Тайбери откинул синее кожаное сиденье и почти рухнул на него. Слишком тяжело, чтобы мне это понравилось. Я аккуратно села рядом.

— Сегодня, — неторопливо произнёс мэтр Рионери, — мы поговорим о шейрах и их историческом… использовании.

Среди юношей, поглядывающих на меня, раздались смешки. Так. Ректор же не имеет в виду, что раньше одну шейру использовали… гм, на всех? По крайней мере, я очень надеялась, что это не было правдой.

— Квинн, вы не откажете нам в небольшой демонстрации?

Тайбери поднял брови.

— С моей шейрой? Прямо здесь?

Раздался дружный хохот. Ректор спокойно ждал, пока все отсмеются.

— Я хочу, чтобы ваша шейра вышла сюда, к кафедре, — терпеливо произнёс Рионери. — На вчерашнем поединке произошло исключительное событие, и мне хочется поговорить о нём с другими хозяевами шейр.

«Точнее, с другими рабовладельцами», — чуть не вырвалось у меня.

Но Тайбери кивнул, и я, скромно опустив глазки, послушно спустилась вниз. Мне нужно помнить, что любое моё слово отразится на репутации моего повелителя. Даже если мне плевать на его репутацию… я буду вести себя прилично.

Наверное. Скорее всего.

Но вряд ли.

— Итак, — заговорил мэтр Рионери, едва я оказалась в двух шагах от него. — Рад, что вы выглядите здоровой, юная леди. Как я помню, вчера на дуэли вы надышались белого корня и это повлекло за собой… неприятные последствия.

— Да, мэтр, — произнесла я.

— Но тем не менее вы смогли спастись и сбросить опасную для вас вуаль. Мало кто из вас, — ректор обвёл взглядом аудиторию, — заметил, как это произошло. Эта шейра прикоснулась к кристаллу своего повелителя, будучи его шейрой всего лишь несколько дней. Её магия и её дар настолько сильны. — Он указал на меня. — Это необыкновенный случай и большая удача для Квинна Тайбери. Возможно, эта девушка могла бы стать студенткой Академии, если бы пошла по другому пути.

Я бросила на ректора мрачный взгляд. А кто сбил меня с этого пути, а? Кто меня исключил из-за кружки сидра? Мог бы послать Тайбери куда подальше, так нет, лучше пусть вся моя жизнь пойдёт кувырком!

— И что же в этой шейре хорошего? — подал голос рыжеволосый парень из первого ряда. — Если Тай больше не сможет драться?

— Квинн Тайбери выстоял, даже когда его противник получил несправедливое преимущество, — прохладно ответил мэтр. — Справились бы вы на его месте, Авери?

Авери примолк.

— Несколько столетий назад, когда женщинам было запрещено учиться в Академии и вставать вровень с мужчинами-магами, путь шейры был единственным способом для одарённой девушки раскрыть свою силу, — негромко произнёс Рионери. — Стать шейрой, частью своего хозяина и господина, научиться магии у него и направить эту магию ему на пользу.

— Хорошие были времена, — произнёс кто-то. Раздался дружный смех.

— Вы о них жалеете, потому что сейчас половина девушек обгоняет вас по всем предметам, Дион? — с иронией спросил ректор. — Я бы на вашем месте обратил внимание на собственные успехи.

Теперь раздались смешки в адрес Диона.

— Вуали шейр на дуэлях делали поединки очень опасными, — проронил Рионери. — Если магические способности шейры не были развиты, она начинала задыхаться. Развитая магия, напротив, препятствовала отравлению. Цинично, но очень зрелищно. — Мэтр Рионери устремил свой взор на Авери. — Вы можете представить, что по каждому пустяку в те времена не дрались.

Судя по лицу Авери, тому вдруг стало весьма не по себе.

— Дана, — неожиданно произнёс мэтр Рионери, — вы доверяете своему магу? Я разговаривал с вами вчера и заметил, что вы его, так скажем… не боитесь.

Я покосилась наверх на Тайбери. Тот невозмутимо и даже с некоторым интересом смотрел на меня. Я подавила желание помахать ему ручкой.

Хм, ректор употребил слово «маг». Не «хозяин». Тонкая разница, но она была. К чему это клонит наш ректор?

— Да, мэтр, — негромко произнесла я. — Я доверяю своему магу.

Мэтр Рионери долгим взглядом обвёл свою аудиторию, напоследок остро взглянув на Тайбери.

— Давным-давно, когда в шейры брали одарённых девушек, у мужчины-мага было два пути, — задумчиво сказал ректор. — Отнестись к шейре как к равной, доверять ей, учить её и дарить свою магию без оглядки. Это первый путь. Но есть и второй.

Файен кашлянул с галёрки.

— Сдаётся мне, второй путь куда интереснее, — заметил он.

— В точку, Файен, — кивнул ректор. — Хотя вы, я думаю, этим путём воспользоваться бы не захотели.

Он положил ладони на кафедру.

— Другие маги делали свою шейру рабыней, собственностью, бесправной вещью. Меняли шейр как перчатки — во многом так же, как сейчас. Знакомая история?

В этот раз, я заметила, смешки были более нервными. Ага. Мы, значит, понимаем, что ведём себя с шейрами как-то очень не так, но признавать этого вслух не хотим! Ну-ну.

— А что такого? — раздался выкрик из зала. — Все так делают!

— Накидывают на шейру рабские оковы? — поднял брови ректор, глядя на меня. — Скажите, Дана, как бы вы отнеслись к такому хозяину? Квинн не из них, я полагаю.

Я покосилась на моего повелителя, представляя его с хлыстом, а себя — связанную и на коленях. Жуткая и тёмная фантазия, сверкнув в мозгу, вдруг задержалась и на миг показалась даже не очень отвратительн… Так, Деанара, соберись!

— Я бы искренне любила своего хозяина и его оковы, — честно сказала я. — Секунды три. Потом, думаю, у него возникли бы проблемы.

— У него? Не у вас?

Я развела руками.

— Мэтр ректор, ну что я могу сделать? Кому-то такое по душе. Мне — нет. Если у чересчур ретивого повелителя вдруг случится выплеск… ну, не повезло.

По аудитории прокатился шум.

— Редкая возможность узнать, что ваши шейры думают о вас на самом деле, — с лёгкой насмешкой сказал ректор. — Надеюсь, вы всё запомнили.

Он повернулся туда, откуда раздался прошлый выкрик.

— Конечно, большинство шейр будет с радостью повиноваться своему господину. В этом их предназначение, и за это им щедро платят. Огонь алтаря дарит каждому ту шейру, которую он хочет получить, и ошибок здесь не бывает.

Чуть поднятые брови и иронический взгляд на меня

— Хотя порой удивляешься, какие неожиданные выборы делает алтарь.

Мне стоило усилий не начать неловко переминаться на месте и оправлять юбку. На меня и так было устремлено слишком много мужских взглядов, беззастенчиво рассматривающих мои золотые гольфы. Когда на тебе взгляды всей аудитории, хочется быть одетой несколько… скромнее.

Впрочем, я злорадно заметила, что Тайбери эти взгляды тоже не очень-то по нутру. А вот нечего тут! Пусть мучается.

— От того, как вы относитесь к шейре, зависит ваша судьба, — просто сказал мэтр Рионери. — Хотите узнать, какой она будет?

Ещё бы!

— Если маг оставляет свою шейру бесправной наложницей, то всё сильнее привязывается к идее властвования. Его устраивает только полное владение, только абсолютный контроль, и там самым парадоксально усиливается зависимость от шейры и её умений. Без шейры, без кого-то, кем он может владеть всецело, маг становится нервным, тревожным и куда более склонным к саморазрушению. Впрочем, некоторые из вас могут порассказать мне об этом куда подробнее, не так ли?

Тишина. Задумчивые и даже мрачные лица студентов.

— Но маг, доверяющий своей шейре, получает спокойный и стабильный кристалл. Его шейра, свободная, счастливая и равная ему, дарит ему равновесие. Тяга к саморазрушению, то бишь эмоциональные выплески, которые вам так знакомы, — ректор обвёл взглядом аудиторию, — сменяются тягой к созиданию. Проще говоря, у мага иначе выстраивается психика. В ней поселяется доверие к шейре и к себе, доверие, сменяющееся уверенностью. Невидимый центр спокойствия, который остаётся с магом в любую бурю.

Я представила эту картину и неожиданно почувствовала, как на глазах наворачиваются дурацкие слёзы. Доверие. Настоящее доверие. Шейра и маг вместе, равные, доверяющие друг другу. Без требований, без «традиций», позволяющих одолжить шейру на ночь кому попало.

— Вроде как истинная любовь? — подал голос один из студентов. — Как в сказках?

— Не всегда и не для всех. Но если чувства оказывались искренними с обеих сторон, а кристалл мага принимал шейру, то происходило нечто необыкновенное. Возможно, кому-то из вас это предстоит. — Ректор помедлил. — Сияние.

— Что это? — раздались возгласы.

— Как это выглядит?

— Какое ещё сияние? — протянул Авери. — Может, слияние?

Но в этот раз смешков не последовало. Все слушали напряжённо, будто вопрос касался их самих и их собственных шейр. Впрочем, так оно и было, не так ли?

— Кристалл начинал сиять, — просто сказал ректор. — А совсем редко, если чувства действительно перерастали в истинную любовь, мага с шейрой ждало не просто сияние, но неожиданное чудо. О таком не принято говорить, чтобы ни маги, ни шейры не ждали этого — или, напротив, не боялись. Впрочем, в наши дни это слишком большая редкость.

Шёпот волной прошёлся по аудитории и замолк. «Слишком большая редкость, — видела я в разочарованных взглядах. — А стало быть, нас это не касается».

— Глубокие чувства между шейрой и магом случались не так часто, — спокойно добавил ректор. — Кроме того, за такие чувства приходилось платить горем при расставании. Увы, известны истории, когда любовь между магом и шейрой заканчивалась очень плохо. Легенда о создании дома Кассадьеро — самый яркий тому пример.

Я моргнула. Родители никогда мне не рассказывали…

— Дом Кассадьеро был создан бывшей шейрой, — произнёс мэтр Рионери. — Да, лорды дома всё отрицают, и я полагаю, что лорда Юлиуса нет на моей лекции именно по этой причине. Но это так — и дом Кассадьеро знаменит своими тайнами не зря. Девушку с выдающейся магией полюбил один из лордов дома Тайбери. Увы, они расстались. У девушки вскоре родился сын — история умалчивает, кто был отцом. Позже именно этого юношу стали считать основателем дома Кассадьеро. А у лорда Тайбери родился другой сын, от законной жены. И много лет спустя, когда сыновья выросли…

Я затаила дыхание.

— Молодой лорд Тайбери обвинил молодого лорда Кассадьеро в незаконном происхождении. С пьяных глаз, как говорят. А молодой лорд Кассадьеро в долгу не остался — и убил молодого лорда Тайбери на дуэли, куда более кровавой, чем наши сегодняшние поединки.

— Это лишь легенда, — резко произнёс Тайбери со своего места. — Ни мой дед, ни мой отец никогда не подтверждали ничего подобного. Я не питаю симпатий к дому Кассадьеро, но не советую повторять подобные бредни, мэтр ректор.

— Хорошо, пусть это были некие другие дома, — спокойно ответил ректор. — Сути это не меняет. Шейра может сделать своего повелителя счастливым, но даже их сердца порой разбиваются. И, увы, отношение к шейрам может определить судьбу всего дома. Известно, что лорд Адриан Тайбери отказался претендовать на роль ректора Академии после того, как расстался с шейрой. Известно также, что дом Алькассаро начал терять престиж и власть после того, как среди женщин этого дома появилась традиция унижать и притеснять шейр. Гибель шейры главы рода при странных обстоятельствах стала поворотной точкой.

Кто-то охнул. Я заметила, что многие посмотрели на Файена Алькассаро.

Наши с Файеном взгляды встретились, и его губ коснулась невесёлая усмешка.

— Мир изменился, — произнёс ректор. — Женщины-маги получили свободу и право на образование. Увы, нестабильность кристалла у молодых магов никуда не делась. Поэтому возникло разделение: маги женились на магах, но одновременно брали себе шейр из обычных девушек. Шейры становились наложницами и игрушками. Да и как шейра могла доверять магу безгранично, когда тот был обязан жениться на другой?

Я встретила взгляд ректора, вновь устремлённый на меня, и пожала плечами. Да, у Тайбери есть невеста, но мне-то что? Мой контракт закончится, и Виолетта останется лишь забавным воспоминанием. Если, конечно, не успеет прикопать меня раньше.

— И ещё одно, последнее, — произнёс ректор. — Скажите мне, чего вы боитесь больше всего, когда контракт с вашей шейрой заканчивается и она уходит от вас?

Молчание. Тишина.

— Что она попадёт к другому хозяину, — отчётливо произнёс кто-то. — И что новая шейра будет хуже, чем она.

Парни переглядывались. Многие, похоже, были с этим страхом согласны. Неужели шейра так много для них значит? А ведь Тайбери с таким апломбом утверждал, что я всего лишь игрушка!

— Этот страх тоже лечится доверием, — мягко произнёс ректор. — Если вы доверяете шейре свой кристалл и учите её магии, то ещё много лет она будет чувствовать ваш кристалл так ясно, что не сможет принадлежать другому магу. Огонь просто не выберет её на церемонии. А вы много лет будете способны жить без шейры, но со стабильным кристаллом.

Вот сейчас в аудитории воцарилась совершенная тишина. Звенящая. Великолепная.

Вряд ли эти парни побегут домой, держа кристаллы наперевес, чтобы поделиться магией со своими шейрами. Но слова ректора хотя бы заставят их задуматься.

«Мне нужно твоё доверие», — вспомнила я слова Тайбери. Оказывается, мой молодой и горячий повелитель был куда умнее, чем я думала. Возможно, умнее, чем думал он сам.

Мэтр Рионери с улыбкой повернулся ко мне.

— Вот видите, Дана, теперь вы знаете наши уязвимости. Надеюсь, вы не вынесете их за пределы этой аудитории.

Я подняла взгляд на Тайбери. Его лицо оставалось бесстрастным, но я знала, что он тоже не желал видеть меня с другим магом. А ещё Тайбери знал, что такую дерзкую, нахальную, кусачую шейру — любительницу десертов не найдёт больше нигде.

Шейры так много значили для магов. Это было лестно, но и пугающе. С каждым днём я всё больше понимала, как важна магу его шейра… и всё яснее осознавала, во что я вляпалась. Если Тайбери по-настоящему ко мне привяжется, не зная, кто я…

— Я понимаю, — тихо сказала я.

— Хорошо.

Ректор обвёл взглядом аудиторию в последний раз.

— Я высказался так откровенно, потому что шейры — важнейшая часть вашей жизни, — завершил он. — Для кого-то более важная, чем жёны и возлюбленные. И я напоминаю вам, что ваше будущее зависит только от вас.

Он кивнул мне:

— Возвращайтесь на место, Дана. Думаю, вы с лордом Тайбери слишком устали после вчерашнего, чтобы я решился попросить вас провести практическую демонстрацию.

Я поймала взгляд Тайбери и медленно начала подниматься по ступеням. К нему.

Доверие. Такая простая и такая сложная штука. И совершенно невозможная между мной и Тайбери. Даже если мы начнём доверять друг другу, он всё равно не узнает, кто я. А когда узнает…

Что он будет делать через год? Скучать по мне и моим шуточкам? Или молча меня проклинать?

Как странно: мы знакомы совсем недолго. Тайбери вышиб меня из Академии. Я должна его ненавидеть и уж точно не жалеть.

Но когда я поднялась и наконец села рядом с ним, мне почему-то было грустно.

После лекции студенты гурьбой высыпали наружу. Марк, Файен и Тайбери шли впереди, негромко обсуждая что-то, а я поотстала, разглядывая фрески на стенах.

Среди горделивых фигур магов здесь и там проглядывали лица шейр. Смущённые, нежные и бесконечно красивые.

И ни одной женщины-мага в мантии, кстати.

Ну ничего. Скоро это изменится.

На лицо сама собой выплыла улыбка. Я вновь была в стенах Академии, я ходила на лекции, и даже короткая золотая юбка и гольфы вместо мантии не очень-то меня расстраивали. Дома, в поместье, я училась по старым книгам и успела неплохо изучить теорию. Если закреплю свои знания здесь, на следующий год мне будет куда легче.

Коридор поворачивал налево, а Тайбери и Файен уже скрылись за углом. Я прибавила шаг. Как-то уж очень заинтересованно проходящие студенты пялятся на мою полурасстёгнутую рубашку. Может, всё-таки выпросить у Тайбери длинную мантию с декольте и золотыми кружевами повульгарнее? На кружева он просто обязан клюнуть!

Глядя под ноги, я не заметила, как мне заслонил дорогу полный тип в боевом костюме. Я невольно шагнула вправо, но он повторил моё движение. Влево — то же самое.

В раздражении я подняла голову. Вот сейчас ка-ак натравлю на него Тайбери!..

Но вскрик замер на моих губах. Передо мной стоял Юлиус Кассадьеро. Живой, здоровый и противный.

Один шаг, и я оказалась прижатой к стене. Лапа Юлиуса легла на мои ключицы.

— Выставили меня дураком на дуэли, да? — выдохнул он мне в лицо. — Я уже почти победил! Что ж, я отомщу ему! Через тебя!

Он наклонился ко мне, явно собираясь поцеловать. Слишком тяжёлый, чтобы его оттолкнуть, проклятье!

Я стиснула зубы. И, глядя своему жениху прямо в глаза, влепила ему пощёчину.

Юлиус охнул в изумлении:

— Ты…

Он поднял руку. В следующий миг она оказалась заломленной ему на спину.

— Больше ты ничего не успеешь сделать, — раздался ледяной голос Тайбери.

От его властной ауры магии, яркой и огненной, темнело в глазах. Сейчас никто не посмел бы сказать, что его кристалл нестабилен: незримая сила, исходящая из Тайбери, была тёмной, острой и чёткой. И остриё было направлено прямо на Юлиуса.

Немногие свидетели со всех ног старались убраться подальше.

Я медленно осела на пол. Коленки слишком дрожали, чтобы стоять.

— Мне не нравится, что ты лезешь к моей шейре, — процедил Тайбери на ухо Юлиусу. Тот становился всё бледнее: заломленная рука явно причиняла ему резкую боль. — Допустим, на дуэль я тебя не вызову. Но моё желание посетить твои похороны никуда не делось. Советую не приближать этот момент.

На лицо Юлиуса стоило посмотреть. Я вдруг остро ощутила разницу между Юлиусом, которого я видела на дуэли, и Юлиусом сегодняшним. Никаких блестящих глаз или раскрасневшегося лица, никакой торжествующей улыбки на губах. Словно тогда у него и впрямь был трюк в рукаве, но сейчас — нет.

— Ты не посмеешь… — прохрипел Юлиус, — продолжать это… здесь.

Тайбери резко выпустил его руку. Юлиус чуть не рухнул.

— Верно, не посмею. Потому что мне противно прикасаться к трусу, который пристаёт к беззащитным шейрам.

Юлиус повернулся к нему, ухмыляясь.

— Нет, ты куда больший трус. Ты выгнал из Академии девчонку за кружку сидра. Так кто из нас смелее?

Они застыли, глядя друг на друга. Я переводила взгляд с одного на другого.

— Кстати, где твоя собственная шейра? — проронил Тайбери. — Ходят слухи, что она слегла, как и предыдущая. Не боишься, что пойдут слухи и ты останешься без шейры насовсем?

Юлиус гадко ухмыльнулся.

— Не волнуйся. Возьму твою.

— Не дождёшься, — хрипло сказала я.

Я перевела взгляд на Тайбери. Оба хотели растоптать моё будущее. Тайбери донёс на меня и лишил места в Академии, а Юлиус мечтал насильно жениться на мне и запереть дома. Но Тайбери я начала доверять. Юлиусу я не смогла бы довериться никогда.

— Что ж, наслаждайся своей шейрой, Квинн Тайбери, — сплюнул Юлиус. — Но это ненадолго. Скоро я разобью тебя в пух и прах.

— Продолжай мечтать.

Тайбери отвернулся от Юлиуса. Протянул мне руку.

— Вставай, — коротко бросил он. — Хватит с меня на сегодня — мы едем домой.

Уцепившись за его руку, я встала.

Но Юлиус явно вознамерился оставить последнее слово за собой.

— Эй, шейра, — подал голос он. — Я слышал, мой отец заинтересовался твоей магией. Я повторяю его приглашение. Наш дом может сделать тебя очень, очень богатой. Хочешь, устрою экскурсию?

Я невольно вздрогнула. Тайбери обхватил меня за плечи.

— Ещё слово, и уже я устрою своей шейре экскурсию, — бросил он. — Танцевальную. На твоих костях.

Он увлёк меня за собой. Юлиус остался позади.

— Помни о доме Кассадьеро, шейра, — донеслись до меня слова Юлиуса. — И о том, что обид мы не прощаем.

О да. Злые вы и злопамятные, мои дорогие родственники.

Вот только и у меня память хорошая.