Царичина

ГЛАВА XX

Как-то незаметно прошли февраль и март. Мы с Олегом время от времени посещали Болгарию 2019-го года по делам. Кстати, капитан и Маша сыграли свадьбу по ту сторону портала и уже ожидали прибавления в семье. Ваш покорный слуга сворачивал свою деятельность в прежнем мире, прочно обосновавшись в Новой Гиперборее. Но в начале апреля, во время очередного сеанса связи с Болгарией XIX века, подполковник Николов сообщил мне невероятную новость: ко мне собрался наведаться Первушин. С одной стороны, я, конечно, был рад встретиться с другом, но вот с другой… Причем, по словам Пламена, Владимир решил меня посетить всего через четыре дня по их времени, то есть через день по нашему. Такой поворот событий, признаться, меня смутил, но делать было нечего и мы договорились, что я буду ждать Первушина ровно через сутки по нашему времени. Конечно, к встрече надо было подготовиться, но первым делом я, заперев гараж (в дом не заходил), помчался в Новую Гиперборею.

Алексея в замке на острове не было. Дом-крепость был пуст, если не считать биоандроидов. Робот-секретарь сообщил мне, что «господин главный государственный советник (этот чин у гиперборейцев соответствовал примерно нашему заместителю министра) велел передать, что он находится на объекте номер два». Ваш покорный слуга тут же связался с Алексеем, сообщил ему о скором визите Первушина и спросил своего шурина, что он думает по этому поводу. Немного помолчав, Северов коротко ответил: «Жди. Сейчас буду».

Чаевничать в комнате Алексея мы, конечно, не стали, а вызвали Олега, выдернув его из нежных, но цепких рук супруги, пригласили Роя Тассадора и стали быстро собираться.

Пока мы с Найденовым, с помощью робота-уборщика, приводили дом если не в образцовый, то хотя бы в пригодный для приема гостей вид, Алексей и Рой любовались окрестностями, а биоандроидка-домработница Ио готовила обед, Странник налаживал аппаратуру для скрытой записи нашей предстоящей беседы с Владимиром.

Когда рация в моем кармане подала голос, я даже вздрогнул от неожиданности. Выключив пылесос, я нажал на кнопку приема. Первушин сообщил, что они со старшим лейтенантом Синицыным ждут меня в гараже. Ваш покорный слуга, сказав «выхожу», бросился встречать гостей, по пути предупредив об их прибытии Алексея, Олега и Тассадора.

Мы с большим удовольствием пожали друг другу руки, приобнялись, я поздравил Владимира с присвоением звания полковника (он и Синицын пожаловали ко мне в форме) и пригласил их в дом.

Как только мы вошли в гостиную, для вашего покорного слуги начались странные неожиданности. Не успел я открыть рот, чтобы представить Первушина и Северова друг другу, как Владимир с любезной и доброжелательной улыбкой подошел к гиперборейцу:

— Главный государственный советник Алексей Светозарович Северов, если я не ошибаюсь?

— Да. — удивленно приподняв бровь подтвердил мой шурин.

— Очень приятно. — протянул ему руку мой боевой товарищ — Первушин Владимир Николаевич, полковник МГБ СССР.

— «Мои друзья — начальники, а мне не повезло», — не удержавшись процитировал я слова из песни Сергея Трофимова, взглянув на своего друга.

— Ничего, какие твои годы! — парировал Владимир и, загадочно подмигнув, продолжил — Чует мое сердце, скоро ты меня обойдешь. Господин главный государственный советник, разрешите представить Вам моего коллегу — старший лейтенант Синицын Юрий Витальевич, технический отдел МГБ.

Подчиненный Первушина откозырял, Северов любезно кивнул, а Владимир тоном, не терпящим возражений, отправил Юрия с Олегом на второй этаж. Там уже находился Рой, пожелавший сохранить инкогнито. Как только за ними закрылась дверь, посланцы двух миров принялись буравить друг друга своими гипнотическими взглядами. Но ваш покорный слуга прервал эту безмолвную дуэль, сказав:

— Друзья мои, вы так друг на друге дырки прожгете. Давайте-ка лучше к столу — чайку попьем, побеседуем. Я полагаю, товарищ полковник не просто так к нам пожаловал?

— Ты прав, Андрей, я действительно к вам по делу. Извините, Алексей Светозарович. Я ведь могу так к Вам обращаться? — элегантно кивнув, спросил Владимир.

— Конечно можете. — с улыбкой ответил Северов — И Вы меня извините.

На этом знакомство и обмен любезностями закончились и началась деловая и самая интересная часть нашего разговора.

— Итак, господа, или лучше товарищи? — хитро прищурившись, осведомился Первушин.

— Можно товарищи, Алексей, не возражаешь? — вступил в разговор автор этих строк.

— Нет, конечно.

— Ну и прекрасно. Как вы, наверное, уже догадались, мы со старшим лейтенантом Синицыным прибыли к вам по делу. Причем чрезвычайно важному и не терпящему отлагательств.

— Хм, и что за дело? — не выдержал я.

— Нам требуется ваш переходник. — пристально глядя мне в глаза ответил Первушин.

— Ничего себе! Вы что, в наш мир проникнуть собираетесь?! Я имею в виду не этот. — не на шутку перепугавшись спросил ваш покорный слуга.

— Не волнуйся, в мир Новой Гипербореи мы вторгаться не собираемся. — успокоил меня мой друг, а мне не понравилось, что Владимиру (а, следовательно, и его начальству) известно о нашем новом мире — Нам нужно только чтобы вы временно не пользовались переходником. Два месяца по-здешнему, не больше. В последнее время он начал барахлить и наши умники считают, что это связано с тем, что его используете вы.

— Когда нам нужно будет прекратить пользоваться переходником, господин, простите, товарищ полковник? — по-деловому уточнил Алексей.

— Алексей Светозарович, прошу Вас, без чинов. — поморщился Первушин — Через два дня по здешнему времени.

— Хорошо, Владимир Николаевич. — невозмутимо кивнул мой шурин.

— Быстро вы все решили, друзья мои. — немного недовольно заметил автор этих строк.

— Тебе не хватит двух суток? — чуть прищурившись поинтересовался Владимир.

— Ну, раз дело такое срочное и важное, то, пожалуй, хватит.

— Я знал, что могу на вас рассчитывать. Спасибо! — Первушин встал и по очереди пожал нам руки, начав с Северова.

— Володь, извини, конечно, но мне кажется, мы имеем право знать, из-за чего вы нас отлучаете от переходника. Причем так срочно.

— Только в самых общих чертах. Извини — секретность.

— Что, все так сложно? — не отставал от него я.

— Даже более чем. Два мира — наш и XIX века на пороге войны. — Владимир сделал глоток чая и продолжил — Причем в нашем, весьма вероятно, дойдет до применения ядерного оружия.

— Ну ничего себе новости! — я поставил на место чашку с чаем, так и не отведав напитка, и спросил своего боевого товарища, желая проверить свое предположение — Будете народ эвакуировать?

— Уже начали. Все 415 миллионов, конечно, не спасем, но постараемся вытащить как можно больше людей. И болгарские товарищи тоже, хотя по ним вряд ли будут бить — нет в НРБ таких важных стратегических объектов, а про переходник они не знают.

— Мы могли бы принять у себя некоторое количество людей, но, к сожалению, весьма небольшое. — вступил в разговор Северов.

— Спасибо, Алексей Светозарович! Но пока только девять человек. Не возражаете?

— Разумеется, нет. Но отчего так мало?

— Во-первых, мы не знали, сколько вы сможете принять, а во-вторых, это люди проверенные и надежные. Кстати, один из них — старший лейтенант Синицын.

— А остальные? — полюбопытствовал я.

— Его мать, отец, старшая сетра, ее дочка, Юрина невеста, ее младший брат и их родители.

— Хорошо. Когда ожидать ваших людей? — по-деловому спросил Северов.

— Через три часа по здешнему времени. — четко ответил Первушин, а мы с Алексеем только удивленно переглянулись.

— Володь, а из мира XIX века никого к нам перебросить нельзя? Не сейчас, конечно, со временем. — закинул удочку автор этих строк.

— Думаю, что возможно. Кто вам нужен?

— Пятнадцать-двадцать крестьянских семей. Русских, православных, без вредных привычек, работящих, желательно грамотных. Еще кузнеца, плотника, печника, три-четыре семьи казаков, лучше всего пластунов, или кого-нибудь в этом роде. Пять-шесть офицеров с семьями, десяток хороших рабочих, двух-трех толковых железнодорожников, специалиста по паровым котлам.

— Однако. — хмыкнул Первушин, закрывая записную книжку, — Я смотрю, вы серьезно за дело взялись. Хорошо, доложу начальству, думаю, проблем не будет. Может, и от нас еще кого-нибудь пришлем. Но сам понимаешь, не ранее, чем через два месяца.

— Ладно, договорились. — ответил я и тут же задал мучивший меня вопрос — Володь, извини за любопытство, но откуда ты про Алексея знаешь?

— Все просто — наши встретились в необитаемом мире с представителями Гиперборейской республики. Они и сообщили об экспедиции Алексея Светозаровича.

— И об его контактах со мной. — догадался автор этих строк.

— Молодец, Андрюха, правильный вывод сделал. — похвалил меня Владимир и продолжил — А еще наши гиперборейские союзники дали добро на участие небольшого числа граждан СССР в создании гиперборейского государства в том мире, где вы сейчас находитесь.

— Интересно. Так вы уже союзники?

— Представь себе, да. Даже договор соответствующий подписали.

— Мне об этом пока не известно. — с удивлением и легким раздражением заметил Северов.

— Не успели предупредить. — развел руками Первушин и добавил — Вот только с вами пока не все понятно.

— В каком смысле? — решил уточнить автор этих строк.

— Да во всех смыслах. Во-первых, вы пока даже не организация, тем более не государство. Во-вторых, в том мире есть разумные жители и, как нам объяснили Ваши соотечественники, — тут мой друг кивнул Алексею — довольно агрессивные. Ну а в-третьих, извини, Андрей, но ты можешь гарантировать полную секретность или хотя бы недоступность для посторонних портала со стороны твоего мира?

— Увы, нет. — развел я руками.

— То-то и оно. Как, в таком случае, с вами договоры подписывать? Будь вы государством или, на худой конец, солидной организацией — другое дело, а так…

— Владимир Николаевич, уверяю Вас, что необходимые полномочия для создания в Новой Гиперборее сначала колонии, а затем полноценного государства, у меня имеются. Да и Андрей Димитрович оказывает нам поистине неоценимую помощь. — твердо заявил мой шурин.

— Это хорошо. Но вы уж поторопитесь, пожалуйста. Обстановка у нас, мягко говоря, непростая. — и, отпив уже остывающего чая, Первушин задал вопрос, ошеломивший нас с Алексеем — Двух месяцев вам хватит?

— Ты это серьезно? — я пристально посмотрел в глаза своему другу.

— Серьезней не бывает. — уверил меня он — Ну так как, справитесь?

— Хм, задали Вы нам задачу. — криво усмехнулся Алексей, а ваш покорный слуга, вздохнув, произнес:

— Куда же мы денемся с подводной лодки в такую погоду! — и в свою очередь спросил — А ничего, что у нас народа не то что на государство, на полсела не хватит?

— Во-первых, это в данной ситуации не важно, а во-вторых, ты местное население не учитываешь? — посмотрев на меня, как преподаватель на бестолкового студента, ответил Владимир.

— Было бы кого учитывать. — пробурчал я — «Волосатики» из каменного века не выбрались и вряд ли выберутся, «бронзовые» — отморозки конченые, про фортисов я вообще молчу.

— Позвольте? — прервал наш диалог Северов и, выслушав наши извинения, уточнил — Значит, Владимир Николаевич, ваши и наши руководители действительно считают, что нам следует всего за два месяца основать государство, а численность населения не важна?

— Именно так, Алексей Светозарович.

— Ну что же, в таком случае мы согласны. — гипербореец посмотрел на меня и я молча кивнул головой.

Некоторое время спустя мы встретили новых граждан нашего будущего государства: Марию Анатольевну — мать Юрия Синицына, его отца Виталия Сергеевича, старшую сетру Людмилу с дочкой Лизой, а также Юрину невесту Татьяну, ее младшего брата Аркадия и их родителей: Светлану Петровну и Сергея Владимировича. Поручив прибывших заботам младшего брата Борислава, его супруги и Странника, уже освоившегося в мире Новой Гипербореи, мы, договорившись с Владимиром о времени выхода на связь и тепло попрощавшись с ним, отправились обсуждать наши, пока еще неофициальные, переговоры с Первушиным. В приемной дома-замка собралась компания, состоявшая из: Роя Тассадора, Кима Рэя, Борислава Рокотова, Олега, жены Алексея, моей сестры и попавшего, подобно Чацкому, с корабля на бал, Синицына-старшего. Мы пришли к выводу, что поступили правильно, согласившись с предложением гиперборейцев и товарищей из СССР XIX века, а в подборе населения нам помогут экзонтяне. Осталось решить вопросы формы государственного устройства, флага, герба, гимна и распределения должностей в будущем правительстве. Обсуждение получилось горячим, но плодотворным. В конце концов, хоть и со скрипом, было принято мое, довольно оригинальное предложение, создать унитарное государство, причем не какое-нибудь, а империю. В качестве доводов в пользу именно такого устройства страны, автор этих строк привел следующие соображения: во-первых, незачем копировать уже существующие Гиперборейскую республику или СССР, во-вторых, так называемые парламентские демократии себя основательно дискредитировали (по крайней мере в моей действительности), в-третьих, коль скоро мы намереваемся со временем взять под свой контроль весь этот мир, то надо соответствовать масштабу, в-четвертых, раз уж придется использовать местное население, то как ему объяснить, что такое республика? Им монархия гораздо яснее и ближе. В-пятых, у императора власти больше, чем достаточно, он несменяем, государство о нем и его семье заботится, подкупить такого правителя невозможно по определению, запугать или убить крайне трудно. Кроме того, монарх лично заинтересован в том, чтобы быть руководителем сильного и процветающего государства — без страны он никто, да и о пассионарности забывать не стоит. А в шестых, само слово «империя» звучит солидно и для врагов страшно — пускай боятся, гады.

— И кто же будет василевсом, или, как сказал Андрей, императором? — задал сакраментальный вопрос Северов.

— Извини, Алексей, но кроме тебя некому. Все согласны? — я обвел взглядом присутствующих — Кто «за», прошу поднять руку.

Неожиданно для меня, руки подняли все, кроме Северова, с саркастической улыбкой произнесшего:

— Ну что же, дорогой зять, никто тебя за язык не тянул. — а затем шутливо поинтересовался — Надеюсь, о короне, державе, императорском жезле и мантии ты позаботишься?

— Зря шутишь, Алексей, это символы высшей власти в государстве и надо изготовить их со всем тщанием. Мы империя, или балаган?

— Кстати, о символах. — уже совершенно серьезно продолжил наш новоиспеченный, но некоронованный император — Какие будут соображения относительно герба?

— Предлагаю золотую рамку переходника, увенчанную короной, на красном фоне. — тут же ответил автор этих строк.

— А может лучше какое-нибудь животное, как на обычных гербах? — предложила Милена.

— И какое же, дорогая? — приподнял бровь Алексей.

— Льва, может быть… — неуверенно произнесла его супруга.

— Разрешите, Алексей Светозарович? — подал голос Найденов.

— Конечно, Олег.

— Предлагаю взять за образец герб Советского Союза — там изображена планета Земля. А на нашем изобразим здешнюю планету.

— Хм, а в самом деле… Отличное предложение, Олег. — похвалил Найденова Северов — Мы же, как сказал Андрей, собираемся осваивать весь этот мир, что как раз соответствует планете. Правда, мы пока еще даже не знаем, как она выглядит.

— Предоставь эту задачу нам, Алексей. — пришел на помощь Тассадор.

— Спасибо, Рой! — кивнул экзонтянину наш будущий император.

— Тогда вместо пятиконечной звезды изобразим корону, а колосья оставим, ведь они, насколько мне известно, символизируют труд и изобилие. — поспешил я вставить свои пять копеек.

— Логично, Андрей. — согласился мой шурин — Но вам не кажется, что на нашем будущем гербе еще чего-то не хватает?

Народ задумался. Первой подняла руку и попросила слова супруга Алексея. Милена предложила изобразить на традиционном геральдическом щите символ мудрости — сову. Северов согласился и мы проголосовали. А как только птица была утверждена, началось обсуждение того, какие еще символы должны присутствовать на будущем гербе, поскольку, по мнению большинства присутствовавших, одной пернатой, даже такой мудрой, будет мало. В конце-концов, был принят следующий вариант пока еще воображаемого герба: изображение планеты, над ней — императорская корона, внизу — щит (алый фон, разделенный золотой линией по вертикали на две равные части, на одной — сова, на другой — весы, как символ справедливости и равновесия), справа и слева — золотые колосья пшеницы. Правда, тут же возник вопрос: кто сможет красиво и со знанием дела изобразить наш будущий государственный символ? Ответил на него наш почти император:

— Друзья мои, насколько мне известно, супруга агронома Хвостова — Любовь Ростиславовна — прекрасный художник. Кому как не ей поручить столь ответственное дело?

Возражать, разумеется, никто не стал. Хвостову срочно вызвали на остров, попросив захватить все, что ей необходимо для рисования, а мы, чтобы не терять время, занялись обсуждением флага. В этом нам помог Рой Тассадор, предложивший простой и остроумный вариант: квадратное полотнище, состоящее из четырех треугольников, сходящихся вершинами в центре. Расположенный вверху белый треугольник символизировал воздух, находившийся слева желтый — солнце и огонь, правый, синий, являлся символом воды, а нижний — зеленый — изображал землю, покрытую необходимыми для жизни растениями. Идея, на первый взгляд неплохая, но… Пришлось добавить свою ложку дегтя в экзонтянскую бочку меда, сказав, что желтый — довольно неоднозначный цвет и лучше было бы заменить его на красный, также символизирующий огонь, а еще — кровь, то, без чего не может жить ни человек, ни другое высокоразвитое животное. Удивительно, но это предложение было принято единогласно, даже экзонтяне не возражали (вероятно, ожидали чего-то подобного). Вот только с гимном получилось сложнее и было решено отложить этот вопрос на будущее, причем каждый из присутствовавших получил задание подумать на эту тему в свободное время.

Настал черед сформировать органы власти. И здесь в полный рост встала проблема нашей малочисленности. Для начала решили ограничиться должностями председателя правительства и несколькими министерскими. Наше пока еще не сформированное правительство возглавил Рой Тассадор, признавшийся, что имеет определенный административный опыт и мечтает организовать «с нуля» нечто большое и серьезное. Начальником военного приказа (то есть министром обороны) стал Борислав Рокотов, произведенный по этому случаю в полковники, Милену Северову назначили руководителем Минздрава, Найденова едва упросили временно занять должность главы Приказа государственной безопасности, заодно повысив до подполковника, а начальником погранслужбы назначили Виталия Сергеевича Синицына (отец Юрия оказался полковником запаса погранвойск). Моей сестренке, как экономисту, достался Приказ финансов. Отсутствовавшего на нашем совете Рокотова-младшего назначили начальником Приказа оборонной промышленности, физика-ядерщика Александра Фомича Белкина — начприказа (министром) энергетики, агроному Хвостову предстояло управлять нашим сельским хозяйством. Ким Рэй был назначен главкомом пока не существующих ВВС, а автору этих строк достался Посольский приказ и должность заместителя председателя правительства. К сожалению, еще немало постов оставалось свободными, но дефицит кадров сказал свое веское слово. В качестве временного решения наш будущий император (или василевс) предложил назначить на все свободные места биоандроидов, поскольку среди обучающих программ были, как оказалось, такие, которые предназначались для управляющих строительством, энергетикой, лесным хозяйством, системами связи и другими важными и нужными сферами деятельности. Правда, рассчитаны они были на довольно скромные масштабы, но на данном этапе нас это вполне устраивало. На сем первая часть нашего совещания была окончена и Северов объявил перерыв.

После обеда Алексей пригласил к себе в комнату меня, Роя, Олега и Любовь Хвостову. Художница, с помощью какой-то хитроумной программы изготовила эскиз нашего герба. Получилось весьма достойно. Северов сделал только пару мелких замечаний, Хвостова поправила то, что было нужно, а мой шурин предложил супруге агронома должность начприказа культуры. Красавица смущенно возразила, что не сможет справиться со столь ответственной работой. Пришлось объединенными усилиями уговаривать ее принять это предложение, обещая всяческую помощь. Когда Любовь Ростиславовна наконец согласилась, мы спустились в гостиную замка, где нас уже ожидали остальные участники совещания.

— Дорогие друзья, сегодня нам удалось сделать первый, самый трудный, шаг. — начал свою речь на правах старшего Алексей — Да, наше государство существует пока только в наших головах и на бумаге, но, как гласит народная мудрость, лиха беда начало. Нам предстоит сделать еще очень много, наш путь далек и ноша нелегка, но цель наша светла и благородна. Мы представители разных миров, разных культур и цивилизаций, однако, нас объединило стремление создать новое общество. Общество добра, разума и справедливости, где главной ценностью будет гуманистическая личность — человек разумный, воспитанный, образованный, культурный, социально ответственный, чтящий традиции предков, уважающий законы своей страны, знающий и почитающий ее историю. Друзья мои, именно нам выпала честь написать ее первую страницу. Так поклянемся сделать все, от нас зависящее, дабы нашим потомкам не пришлось за нас краснеть. — гипербореец окинул взглядом присутствующих и дал слово Тассадору, но экзонтянин скромно отказался, почему-то уступив право говорить мне.

— Благодарю, Рой, что передал мне слово! Итак, дорогие соратники, нас, как сказал Алексей, действительно ждет целый океан дел, а населения — кот наплакал. То есть очень мало. — спохватившись, пояснил я экзонтянам, что имел в виду — Поэтому предлагаю сформировать комиссию по отбору новых граждан, которая и решит, кого, сколько и на каких условиях мы будем принимать.

Как ни странно, обсуждение состава комиссии не заняло много времени. В нее вошли сам Северов, Рой Тассадор, ваш покорный слуга, Олег и Борислав Рокотов. Затем мы обсудили несколько менее важных, скорее технических, деталей и хотели уже было расходиться, как в кармане Алексея ожила рация. Выслушав сообщение и бросив «Благодарю за службу, прапорщик! До связи», гипербореец попросил внимания и произнес:

— Друзья мои, через наш переходник проникли какие-то люди в военной форме и с оружием. Прапорщик Медведь и его бойцы задержали их. Среди проникших есть девушка и трое раненых. Эти люди, как доложил Медведь, говорят на нашем языке, а старший отряда, представившийся капитаном Соколовым, требует вызвать, как он выразился, «старшего официария».

— Официария или офицера? — уточнил я.

— Да, прости, Андрей, именно «офицера».

Борислав насупился и хмыкнул, а Олег обратился к Северову:

— Разрешите, Алексей Светозарович?

— Да, Олег.

— Возможно, это наши люди, поэтому они не стали стрелять и сдали оружие. Вот только почему не предупредили? Или у них уже началось?

— Да, вот тебе, дедушка, и форс-мажор! — произнес автор этих строк и спросил Найденова — А если они не из вашего мира?

— Тогда не знаю. — честно признался новоиспеченный подполковник.

— Ну что ж, одна версия у нас уже есть. — подытожил Алексей — Какова же вторая?

— Совсем фантастическая. — предположил я и тут же пояснил — Допустим, чисто теоретически конечно, что произошел временной пробой, или как оно там называется. В таком случае, это могут быть офицеры Красной армии, допустим из 1944-го года, тогда уже употребляли слово «офицер». Или времен Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. А может быть, другой. Либо они к нам попали из очередного параллельного мира, где все совершенно по-другому, но это уже третья версия. Да что там гадать — данных-то недостаточно.

— Чтобы было достаточно, надо срочно отправляться к переходнику. К тому же, у этих военных раненые — нужно оказать им помощь. Раз пришельцы говорят на одном с нами языке и не стали оказывать сопротивления, вряд ли они станут нашими врагами.

— Алексей, я пойду. — вызвался автор этих строк.

— Ты уверен? — гипербореец внимательно посмотрел мне в глаза.

— Совершенно.

— Хорошо. С тобой пойдут Олег и два бойца. А я отправлю вам вертолет для перевозки раненых. — распорядился Алексей.

— Алексей, ты забыл Крисса, он ведь ингениус, причем неплохой. — ненавязчиво вмешался Рой Тассадор.

— Спасибо, Рой.

— Разрешите и мне, Алексей Светозарович? Я все-таки пограничник. — поднялся с места отставной полковник Синицын.

— Да, конечно, Виталий Сергеевич. Извините, но я полагал, что Вам надо отдохнуть с дороги.

— Да уж какая там дорога, Алексей Светозарович, — одна нога здесь, другая там. Мы и понять не успели, как к вам перебрались.

— Сколько времени вам нужно на сборы? — спросил Северов.

Мы переглянулись. От имени всех ответил полковник запаса:

— Пять минут.

Но ваш покорный слуга позволил себе не согласиться:

— Алексей, раненые тяжелые?

— Насколько я понял — нет.

— Тогда пятнадцать.

— Хорошо. — согласился Северов и, обратившись к Криссу, добавил — Арл, возьми с собой одного из наших дежурных техников и все, что сочтешь нужным. Когда прибудете на место, дождись Николая, я сейчас с ним свяжусь и пошлю его к вам, — надо посмотреть, что с переходником.

— Есть! — экзонтянин по-гиперборейски отдал честь и пошел выполнять приказ начальства.

До переходника мы добрались быстро, благодаря срочно вызванным дежурным «Буханкам».

На площадке у переходника расположилась интересная компания: офицер с лихо закрученными усами, перевязанной левой рукой и архаичной саблей на левом боку, двое солдат (один из них с белой, «украшенной» пятном крови, повязкой на голове), растерянно озирающиеся по сторонам, крепкий брюнет (то ли младший офицер, то ли унтер), обладатель таких же, как у офицера, усов и шашки, смотревший прямо на нас смело и с любопытством, лежавший на простой солдатской шинели, постеленной поверх гиперборейского надувного матраса совсем юный офицер, с забинтованными ногой и головой и склонившаяся над ним молодая женщина, или даже девушка, в костюме сестры милосердия. Все были в пыльной форме, выглядели смертельно усталыми, хотя и держались молодцами. Кстати, я отметил то обстоятельство, что наши нежданные гости были довольно низкого роста — около полутора метров. Медведь, совсем недавно, после ускоренного курса обучения, получивший первое офицерское звание «прапорщик», вместе с один из его бойцов и роботом-прицельщиком охранявший неожиданно попавших к нам людей, доложил то же самое, что и Северову, дополнительно объяснив наличие у двоих из пришельцев холодного оружия их категорическим отказом его сдавать и собственным нежеланием применять силу.

Едва лишь мы подошли к ним поближе, военные поднялись на ноги, старший офицер сделав нам навстречу два четких строевых шага, вскинул руку к слегка потрепанной фуражке и отрекомендовался:

— Капитан Соколов, четырнадцатая артиллерийская бригада Русского экспедиционного корпуса в Экваториании! Со мной прапорщик Тихонов, старшина Бережной, бойцы Кустов и Рогов и сестра милосердия Северцева.

— Иванов Андрей Димитрович, начальник Посольского приказа Новогиперборейской империи, заместитель председателя правительства. — первым отрекомендовался автор этих строк, по привычке бросив руку к полям камуфляжной шапки-горшок.

— Полковник Синицын, начальник погранслужбы.

— Арл Крисс — бортингениус.

— Кап… Подполковник Найденов, начальник Приказа государственной безопасности.

Надо было видеть лица наших неожиданных гостей. Бедняги ожидали всего-навсего старшего офицера, а тут столько высокопоставленного начальства прибыло. Военные вытянулись в струнку и мне пришлось срочно дать команду «Вольно», воспользовавшись которой, молодая сестра милосердия бросилась ко мне, как к самому главному и, сразив наповал взглядом огромных, голубых, как ясное небо, глаз, попросила:

— Ваше высокопревосходительство! Господин начальник приказа, пожалуйста! Господин прапорщик ранен, ему необходима срочная помощь! Я Вас прошу… — и тут же, смутившись, потупив глаза, отошла в сторону.

— Прошу вас, господа, и Вас, сударыня, без чинов. Вы — наши гости, пускай и невольные, некоторые из вас ранены. Вам необходимо отдохнуть, привести себя в порядок. Так что милости просим к нам!

— Благодарю Вас, Ваше высокопревосходительство! — четко ответил капитан Соколов.

— Да не тянитесь Вы так, капитан! И представьтесь, пожалуйста, по имени-отчеству.

— Андрей Васильевич.

— Хм, да мы с Вами тезки! Андрей Димитрович, очень приятно. — я пожал руку капитана — А Вас, старшина, как звать-величать?

— Егор Кузьмич, Ваше высокопревосходительство! — откозыряв, представился бравый вояка.

— Итак, господа и милая барышня, не будем терять времени. У вас раненые и им нужна помощь. Кстати, отчего вы не воспользовались нашим вертолетом? — поинтересовался я, кивнув на стоявшую на взлетной площадке винтокрылую машину.

— Виноват, Ваше высокопревосходительство, но мы должны были вначале переговорить с вашим старшим офицером — прояснить обстановку. Мы, право, не ожидали, что нас будет встречать столь представительная делегация. — и, на мгновение замешкавшись, поинтересовался — Разрешите вопрос, Ваше высокопревосходительство?

— Спрашивайте, капитан.

— Где мы сейчас находимся?

— На территории Новогиперборейской империи, можно сказать, в самом ее центре. В другом мире. А встречают вас столь высокопоставленные лица потому, что ваше появление у нас явление чрезвычайное. — пояснил я и, видя, как изменилось выражение лица капитана, поспешил его обнадежить — Не беспокойтесь, Андрей Васильевич, мы не считаем вас врагами. Вам, господину прапорщику и бойцу Рогову окажут всю необходимую медицинскую и иную помощь. Мы предоставим вам жилье и все потребное для нормальной жизни. Считайте себя нашими гостями. А теперь, господин капитан, садитесь в вертолет — он доставит Вас в нашу больницу.

— Ваше высокопревосходительство, позвольте мне сопровождать прапорщика! — подошла ко мне побледневшая, но полная решимости девушка.

— Разрешаю. С вами полетит господин подполковник. Ну а мы с полковником Синицыным позаботимся о Ваших подчиненных, Андрей Васильевич. — видя, что Соколов хочет о чем-то меня спросить, я строгим голосом добавил — Все вопросы потом, господин капитан. А я даю Вам слово чести, что ни с кем из вас ничего плохого не случится. Слушайтесь господина подполковника и не волнуйтесь, вертолет — машина надежная, полет продлится недолго, ваше оружие вам вернут, отдохнете, подлечитесь, тогда и поговорим. Ну, с Богом!

Соколов снял фуражку и перекрестился, я сделал то же самое. Взгляд капитана сразу потеплел, он вернув головной убор на место, лихо козырнул, повернулся через левое плечо и пошагал к винтокрылой машине.

Когда вертолет скрылся за высоченными деревьями, я обратился к нашему главному пограничнику:

— Ну что ж, Виталий Сергеевич, кажется, наша миссия на этом закончена?

— Вы возвращайтесь, Андрей Димитрович, а я здесь подежурю, переходник ведь тоже граница, хоть и специфическая. Мало ли что.

— Хорошо, Виталий Сергеевич, тогда я устрою наших гостей, а потом на остров — к Алексею.

Мы пожали друг другу руки и отправились каждый по своим делам.

Вечером, уже в темноте, в гостиной дома-крепости собрался наш государственный совет.

— Ну вот, друзья мои, не успели мы государство создать, а к нам уже иностранные гости пожаловали. — начал в слегка шутливом тоне Северов, а затем, уже совершенно серьезно, спросил — У кого есть что доложить?

— Разрешите, Алексей Светозарович?

— Да, Олег.

— Я немного поговорил с капитаном Соколовым. Они действительно из другого мира. В нем два народа:… - наш главный безопасник запнулся, но заглянув в записную книжку, произнес — оцциденяне и русские. В их мире четыре континента: Оццидения, Руслания, Экваториания и — Найденов снова заглянул в свои записки — Меридионалия — на южном полюсе. Сейчас у них 3490-й год. Про уровень технического развития пока ничего сказать не могу, но если судить по оружию, форме и рассказам Соколова, то примерно конец XIX-го — начало XX-го века у нас. Сейчас у них война с… — быстрый взгляд в записную книжку — оцциденянами. Батарею капитана и прикрывавшую ее роту отрезали от своих, сначала атаковали два раза, но атаки удалось отбить, а потом разнесли из корабельных орудий. Соколов и его люди спрятались в какой-то пещере, на всякий случай прихватили ящик со взрывчаткой и гранату — чтобы не попасть в плен. Эти… оцциденяне, по его словам, любят издеваться над пленными. А у них еще и девушка. Ни про какие параллельные реальности в их мире неизвестно. Во всяком случае капитан ни о чем таком не знает. Доклад закончил!

— Спасибо, Олег. Арл, Николай, что скажете?

— Да что тут скажешь? — на правах старшего по званию и должности начал Рокотов — Почему открылся переходник — неясно. Мы прозвонили его как могли, но открывать не решились — слишком велик риск проникновения в наш мир нежелательных посетителей. Предварительно скажу только, что переходник может открыться в любой момент. — тут Николай посмотрел на Крисса, а экзонтянин подтвердил:

— Да, это так.

— Вы можете временно заблокировать переходник? — обратился к обоим инженерам Северов.

— Можем. — коротко ответил Рокотов и добавил — Однако есть одно «но»: в таком случае существует вероятность сбоя в работе переходника.

— Арл, твое мнение? — Алексей обратился к Криссу.

— К сожалению, это так. — ответил тот.

— Хорошенькое дело! — воскликнул ваш покорный слуга — То есть мы теперь и в ЛКМ не сходим? Там же Ключ, Болт, другие биоандроиды-техники, куча нужных вещей.

— Действительно. Что посоветуешь, Рой?

— Алексей, ингениусы правы. — произнес Тассадор — Я поговорил с Риком, он считает, что тут явно вмешались другие игроки и теперь нам следует ожидать самых разных сюрпризов. В том числе и неприятных.

— Этого еще не хватало! — не удержавшись, воскликнул я и задал вопрос, интересовавший всех нас — И что теперь делать?

— Попытаться открыть переходник в ЛКМ, забрать оттуда биоандроидов и все, что сможем, а потом заблокировать его на какое-то время. Риск, конечно, велик, однако, другого выхода у нас нет. — Тассадор обвел присутствующих взглядом и добавил — Но сделать это нужно немедленно.

Мы даже не стали спрашивать, почему такая спешка, а просто начали действовать. Рой взял на себя руководство спасательной операцией, быстро и четко распределил обязанности, вежливо, но решительно «отодвинул» нас с Алексеем, заявив, что ему понадобятся только братья Рокотовы, Олег, Арл, Рик и несколько биоандроидов — техников и воинов. Остальным было приказано (да, именно так!) оставаться в доме-крепости, собрать две группы быстрого реагирования: инженерно-техническую и боевую и быть готовыми к любому развитию событий.

Разумеется, всю ночь и весь следующий день никто из нас не спал. Работы прекратились лишь поздно вечером. Устали все страшно, зато, как ни странно, переброска из ЛКМ остававшихся там биоандроидов, техники, инструментов, материалов и боеприпасов прошла как по маслу, даже удалось сделать еще некоторое количество копий нужных нам вещей.

А на следующий день, после позднего завтрака, в гостиной дома-крепости собралось почти все руководство Новогиперборейской империи. Отсутствовали лишь полковник Синицын и Борислав Рокотов, вместе с Арлом Криссом, Риком Квассиром и двумя отделениями биоандроидов охранявшие переходник. Первым слово взял Северов:

— Итак, друзья мои, давайте подведем итоги. Что мы имеем на сегодняшний день? Во-первых, несанкционированное проникновение в Новую Гиперборею представителей другого мира, во-вторых, непонятный сбой в работе переходника, по причине которого упомянутое событие произошло, в-третьих, как оказалось, мы не в состоянии полностью контролировать работу нашей, образно выражаясь, двери в иные действительности, в-четвертых, совершенно непонятно, кто или что явилось причиной такого поведения переходника. — Алексей отпил теплого травяного чая и продолжил — И, наконец, в-пятых, мы стоим перед дилеммой: блокировать или нет его работу. И то, и другое одинаково опасно. Поэтому я предлагаю всем присутствующим высказать свое мнение.

Результатом несколько затянувшегося обсуждения стало компромиссное решение усилить, насколько это возможно, охрану переходника и не пользоваться им две недели по здешнему времени, а затем попробовать проникнуть в ЛКМ, положившись на заверения Тассадора, что как раз с этим проблем возникнуть не должно. На повестке дня остался только один вопрос: что делать с нашими нежданными гостями? Решение подсказали супруга Северова, предложившая взять к себе сестру милосердия, и Борислав, попросивший «прикомандировать» к нему старшину, бойца Кустова и остальных военных (после их выздоровления, разумеется). На том и согласились.