Целитель чудовищ - 8

Глава 6

— Шии-и-иро.

— …

— Ну Ши-иро.

— …

— Прости меня, пожалуйста! — наконец сдалась Каэда, просяще заглядывая в глаза работающему Ордынцеву.

Стас оторвался от записей в свитке и испытывающе посмотрел на мнущуюся перед ним ёкай. Змеиные глаза угрожающе сверкнули.

— За что я должен тебя извинять? — вопросительно поднял он бровь, не собираясь облегчать задачу для девушки.

— Ну ты же сам знаешь, — заюлила было она, но быстро сдалась, видя отсутствие результата. — За то, что послушалась Мелиссу и бросилась тебе на шею. Ну так вот, прости меня, я так больше делать не буду.

— Нет, — Стас раздраженно отбросил свиток на столик от чего Каэда вздрогнула и сурово взглянул ей прямо в глаза. — Нет и еще раз нет. Я зол на тебя не за то, что ты рисковала нашими и своей жизнью, нарушая традицию встречи. Да, это тоже недопустимо, но я сейчас не об этом. Проблема в том, что вся эта ситуация была самой настоящей интригой, о которой ты прекрасно знала. Тем не менее это не помешало тебе впутать в нее меня.

— Но подожди, все же сложилось самым лучшим образом! Если бы не план Мелиссы…

— Да, — отрезал Стас. — Если бы не эта драконица, высокомерие драконов могло бы привести к полноценной бойне. Драконы бы не смогли разговаривать с позиции просителей, а их не воспринимали бы как равных. Я это прекрасно понимаю. И возможно ты даже не могла это мне там сказать. Принимается.

Стас наклонился вперед, уперев кулаки в сложенные колени.

— Но вот чего я не понимаю, так это почему после всех разговоров ты не сказала мне обо всей интриге после этого? Почему я должен догадываться обо всем самостоятельно? Или ты считаешь, что мне не стоит знать, когда меня используют словно разменный рё?

— Нет, Широ, я, конечно, так не считаю! — поспешно вставила Каэда.

— Тогда почему? — Стас откинулся обратно, смерив ёкай пронизывающим взглядом.

Повисла тишина.

— Просто я как-то не подумала, — жалко принялась объяснять Каэда. — А потом я заговорилась с Хируи и… Вот… — девушке захотелось провалиться на месте от того, насколько же глупо звучали ее объяснения.

— Вот, значит, как, — покивал Ордынцев, оценивающе пробежав по девушке взглядом. — Хорошо, на этот раз я прощаю тебя. Но не думай, что если ты еще раз…

— Я больше так не буду! — чуть не подпрыгнула от радости Каэда, еле удержавшись от того, чтобы вновь обнять Змея.

Поняв, что расстрел закончился, со своей постельки сползла Леви, ласково обернувшись вокруг ёкай.

Тут же засюсюкавшая Каэда начала нежно почесывать голову огромной змеи там, где чешуя была наиболее тонкая.

По большому счету поведение девушки не соответствовала уровню интеллектуального развития Левиафан.

На данный момент та вполне могла зваться полноправной личностью и старое обращение с ней как с питомцем, нисколько ей не подходило.

Но для Каэды Леви благодушно сделала исключение, позволяя той то, за что любого другого человека она бы давно съела.

«Ну кроме одного». — поправила она сама себя.

— Хватит ее уже тискать, — ворчливо бросил Стас. — А то она совсем обленилась. Если раньше она росла хотя бы в длину, то теперь исключительно в ширину…

Бах!

Вылетевший из пола каменный куб разлетелся на куски, повстречавшись со лбом Змея. Последний же даже не стал отвлекаться от чтения, лишь стряхнув каменную крошку со свитка.

На том уровне праны и контроля он с легкостью мог выдерживать подобной силы удары и в этом не было ничего странного. Ведь если бы прана увеличивала лишь силу, то воители очень быстро кончились, взрываясь после каждого особо мощного удара или движения.

— Как прошла встреча с сенсеем? — неожиданно спросил Стас.

Сияющая улыбка Каэды заметно потускнела.

— Она все еще винит себя в случившемся, — тяжело вздохнула девушка. — Считает, что из-за этой ошибки она не достойна прощения и общения. Если бы не война с хаосом, я не знаю, что она могла бы сделать.

Стас лишь кивнул, показывая, что услышал.

Пришедшие от драконов, а через пару дней и ёкаев новости оказали невероятный эффект. Словно ударная волна от взрыва слухи о том, что весь север был уничтожен захватчиками из иных миров, облетели каждую из оставшихся стран, достигнув даже самых отдаленных деревень.

Страх отличное средство способное заставить людей отбрасывать взаимную ненависть ради старого доброго выживания. А угроза хаоса отлично подходила на эту пугающую роль.

Неудивительно, что все взоры невольно сошлись на двух политических центрах, от которых теперь и зависели их дальнейшие планы.

И Рашта с Хигацудо не разочаровали. Подконтрольный дайме с одной стороны и полностью лояльный с другой объявили о сборе священного похода против сил тьмы.

К нему могла присоединится любая страна, что в свою очередь несло целый ряд торговых и политических льгот, призванных сделать поход более выгодным для небольших стран и кланов воителей.

И Стас стоял прямо у основания этого исторического события.

— Воитель! Братья по клану! — высокий каменный пьедестал возвышался перед множеством выстроившихся внизу Сумада и вассальных кланов. Все они, затаив дыхание, слушали пламенную речь Джишина. — Мы стоим на пороге великого и ужасающего события: Войны с хаосом. Врагом столь страшным, что нет в нашей вселенной ничего страшнее.

Усиленные праной связки разносили подавляющий голос Джишина на многие сотни метров вокруг.

— Наш мир не раз и не два встречался с этим врагом и раз за разом наши предки били его и выбрасывали прочь!

— Да-а-а! — шум одобрения прокатился по всем собравшимся.

— Но не стоит думать, что это было и будет просто, — разом заморозил все восторги Джишин. — Нам предстоит тяжелейшее испытание. Возможно, нам предстоят многие и долгие месяцы борьбы и страданий. Вы спросите, каков наш курс? Я отвечу: наш курс в том, чтобы вести войну со всей нашей мощью и со всей силой, которую дадут нам Ками и взяли мы сами!

Завороженные силой слов главы клана люди, широко раскрыв глаза и сжав кулаки внимали им, готовые рвануться в бой хоть сейчас.

— Мы будем вести войну против чудовищ, превосходящих любые примеры из тёмной и плачевной истории человеческих преступлений. В этом и заключается наш курс. Вы спросите, какова наша цель? И я отвечу вам одним единственным словом: победа, победа любой ценой, победа несмотря на все ужасы, победа, каким бы длинным и тяжёлым не был к ней путь. Потому что без победы нам не выжить. Победа или смерть!

— Победа или смерть! — казалось, содрогнулась сама земля, когда сотни воителей выкрикнули эти слова, инстинктивно напитав их праной.

Победа или смерть! — кричал и Стас, стоя в первых рядах. Он не испытывал того прилива эмоций, как остальные, но речь ему понравилась.

Победа или смерть. — шептали губы Минору, пока она невидяще смотрела на скандирующих эти слова людей вокруг.

«Победа или смерть!» — азартно шипела пришедшая на «митинг» Левиафан.

Но вот мало кто знал, что основу для этой речи на закрытом совещании предложил один скромный землянин, который тем не менее отказался принимать на себя лавры создателя, сославшись на какой-то древний манускрипт.

Исходник речи так понравился Джишину, что она была принята почти без изменений.

И теперь слова, которые гремели еще на Земле, вновь пробудились ото сна, пускай и в совершенно новом мире.

Стас находил в подобном положении вещей свое очарование.

Но вернемся обратно в одну из комнат Цитадели Сумада.

Глаза мужчины продолжали пробегать по строчкам иероглифов, но его мысли были где-то далеко.

Драконам и ёкаям было разрешено на время поселиться на землях Сумада. Именно Сумада, так как дайме Рашта был решительно против видеть столь могущественных существ у себя дома.

Были непонятки и с оммёдо.

После объявления войны хаосу, началась повальная мобилизация. Точкой сбора была назначена самая северно-западная граница Хигацудо. Это значило, что чтобы войска Рашта и других стран дошли до точки сборка, им надо было пройти сразу несколько соседних стран.

Это создавало ряд трудностей и напряженных ситуаций, которые, впрочем, решались в штатном порядке, так как мелкие страны все равно ничего не могли поделать.

Таким образом призыв коснулся и кланов оммёдо. Хаос ничуть не стеснялся промывать мозги ёкаям, поэтому нужны были те, кто умел и знал, как с ними лучше всего бороться.

Неудивительно, что ёкаи и их охотники не смогли найти общий язык. Пока что они лишь сверлили друг друга злыми глазами, но недалек был и день, когда произойдет серьезный конфликт.

И хоть Стас, Сатоши и Кизаши все еще были в Цитадели, но они уже знали, что им скоро предстоит отправиться к расположению общей армии.

Печати Тэкехиро отлично помогли бы в организации укреплений, а зелья Кизаши пригодились в госпитале.

Мобилизация коснулась не только землянина и его товарищей. Все, кто мог и умел владеть оружием забирались в армию без права на отказ.

И даже если бы кто-то и мог отказаться, то после этого ему было бы проще добровольно самоубиться, так как его репутация была бы уничтожена безвозвратно.

В этом плане иной раз доходило до полного абсурда.

К примеру, в армию записалось очень много стариков воителей, посчитавших эту войну достойной, чтобы она стала их последним достижением.

Природа сотворила с людьми этого мира забавный трюк. Тела воителей, да и обычных людей, от рождения и до самой смерти постепенно увеличивали объем хранящейся в них праны.

Но если у обычных людей прирост относительно ничтожного резерва не особо ощущался, то вот у воителей это могло приобретать пугающие очертания.

Учитывая же усиливающуюся с возрастом деградацию праноканалов и самих организмов, сумевшие дожить до старости воители обладали огромными резервами, но были не в состоянии полностью ими воспользоваться.

Они становились, своего рода, «орудиями одного выстрела». Да, нанесенный ими урон будет огромным, но стоить он им будет очень многого.

Так почему же эта тема стала столь важной для Стаса буквально перед самой отправкой на фронт?

*****

— Вы уверены? — Стас с наслаждением приложился к кружке зеленого чая. — Вы можете погибнуть.

Шел уже седьмой год его жизни в этом мире и если поначалу он относился к зеленому чаю резко негативно, то постепенно он изменил свое отношение.

Будь здесь еще и кофе, Ордынцев может быть и изменил свое мнение об этом мире.

— Хе-хе, может я на это и надеюсь, — закхекал Хидэо, дедушка Кизаши. — Будь уверен, я все еще могу принести клану значительную пользу. Пускай уже, хе-хе, и не как воин. Разве что враг споткнется о мое немощное тело!

Прошедшие годы сказались на нем очень сильно.

Теперь он был лишь тенью того боевитого старика, которым он когда-то являлся. Проблемы с здоровьем имеют свойство накапливаться, поэтому год назад Хидэо передал должность главы госпиталя.

Но отнюдь не Кизаши, как можно было подумать. Новым главой госпиталя стал его первый ученик, Мичиро Сумада. Подобное назначение не стало ни для кого сюрпризом. Мичиро был умелым руководителем, обладающим впечатляющим авторитетом и превосходными навыками целителя.

Да, его нелюбовь ко всем, кто мог поспорить с его мастерством, была отлично известна, но он хотя бы старался, чтобы эта особенность его характера не сильно сказывалась на госпитале.

Самому же Стасу было больно смотреть на медленное, но неотвратимое угасание этого мощного старика.

Это было сродни тому, как моряки плачут, когда видят уход под воду величественных линкоров и авианосцев. Сила подобных катастроф такова, что способна затянуть в себя еще множество душ, готовых уйти следом за кораблем.

Самое же ужасное было в том, что в отличие от даже самых могущественных людей, Стас и впрямь мог помочь.

«Миллионы на тот свет не заберешь». — так себя успокаивает большинство людей, с завистью смотря на богатеев, способных за день тратить столько, сколько они сами не тратят за всю свою жизнь.

«Для смерти все мы едины». — сколько таких поговорок и присказок было порождено человечеством за годы существования?

Но Ордынцев сумел вырваться из этой пагубной системы. Он был свободен от подобных ограничений. Смерть от старости, как и старуха с косой, больше не властвовали над ним. Да, он еще не закончил исследования и не настроил технику на себя, но это был лишь вопрос времени.

Он уже знал, что стоит сделать.

В итоге Станислав мог вылечить сидящего рядом с ним старика. Откатить его возраст на пару десятков лет, отсрочив смерть.

Вот только не было ни единого шанса, что бы Хидэо этого не заметил.

И стоит только ему об этом узнать, как он незамедлительно захочет, чтобы Стас позаботился об Кизаши. У Кизаши же может появится девушка и дети, которым тоже потребуется эта же техника.

Да и сам Хидэо скорее всего захочет спасти часть своих еще живых товарищей.

Одно спасение и падение Широ Змея станет неминуемо. Его смерть станет очевидной и предрешенной.

В идеале, Стас или Сатоши должны были убить оппонента, чтобы исключить даже малейший шанс на распространение слухов о существовании подобной техники.

Но характеры обоих ученых давали достаточно гарантий, чтобы не пытаться предпринимать столь радикальные шаги. Сатоши и Широ были законченными одиночками, физически не способными на доверительные отношения хоть с кем-то.

В этом плане Стасу даже немного повезло. Его связь с Левиафан позволила ему обзавестись хотя бы одним дорогим человеком, в то время как Тэкехиро всю свою жизнь был исключительно один.

Именно поэтому прямо сейчас Стас старался всячески улучшить последние дни человека, которому он был так обязан.

Смотреть, как умирает твой друг, иметь возможность его спасти и не мочь этого сделать. Ужасная перспектива.

В тот день Стас Ордынцев впервые серьезно забеспокоился о том, что словосочетание «Бессмертие — это проклятие» не так уж и бредово, как может показаться на первый взгляд.

— Ты лучше скажи мне, — Хидэо требовательно посмотрел на Змея. — Вот стоило это того? Бросить все, что я для него готовил, и стать никому не нужным и никому не известным алхимиком! Годы трудов дракону под хвост. Вот же упрямец, видят боги, весь в моего непутевого сынка! — злющий старик чуть было не брызгал ядом.

И бывшего главу целителей можно было понять. В тот день, когда Хидэо собирался передать свою должность Кизаши, молодой мужчина решительно отказался.

Уже сделавшего себе определенное имя алхимика тянуло к новым высотам мастерства, в то время как должность главы госпиталя погребла бы его под тоннами обязанностей и бумаг.

Поэтому, не смотря на все крики и проклятия деда, он решительно отказался.

Иронично, что, желая, чтобы его внук вырастил хребет, сам Хидэо о него же в конечном счете и споткнулся.

— Ну что вы, Хидэо-сама, — Стас заботливо подлил горячего чая в пустую чашку старика. — Кизаши отнюдь не «неизвестен». Его работы уже сейчас расходятся, как горячие пирожки. Люди готовы ждать неделями и даже месяцами, когда он приготовит привычные всем зелья, но его собственного приготовления.

Ордынцев задумчиво покачал головой.

— Кизаши молодец. В конце концов он сумел увидеть то, чего хочет в этой жизни, и теперь он к этому идет. Может это будет звучать самонадеянно, но я считаю, что знание своего истинного предназначения — это невероятная удача.

— Конечно-конечно, сенсей будет до последнего защищать своего ученичка, а? — фыркнул Хидэо, но в его словах не было злости. Лишь невероятная усталость и… Отвращение?

Стас быстро посмотрел на пожилого воителя и от увиденного даже ему стало не по себе.

Гордый и непреклонный старик выглядел откровенно сдавшимся. Заметив взгляд Стас он поморщился, но не сделал больше ничего.

— Что смотришь? Да, сам знаю, что жалко выгляжу. Не смотри на меня. Не запоминай таким, — грустно хмыкнул он. — Мне ведь недолго осталось. Как он без меня, а? Да, ты его славно выучил, разум говорит, что он не пропадет, но сердце все равно ноет. Поэтому просьба у меня. Последняя.

Старик нервно спешил, будто боялся, что его оборвут.

— Да, теперь я уже не глава госпиталя и дать тебе мне особо и нечего, но…

— Не надо, — бледная рука Стаса легла поверх сухонькой ладони Хидэо. — Я все сделаю. Не беспокойтесь так. Все у вашего внука будет хорошо. Я обещаю.

— Спасибо. — выдохнул старик и с облегчением улыбнулся.

— И знаете, — Стас заговорщически улыбнулся. — Я слышал, что Буйный Игиро как-то решил упразднить все главные семьи, что очень всех напугало. Но почему-то никто не хотел поведать мне эту историю. Не расскажите?

— О-о-о, помню-помню тот день. Мой друг, Игиро, совершал много глупых поступков, но этот по праву был одним из самых глупых! — водянистые глаза Хидэо посмотрели в пустоту, но на его лице расцвела искренняя улыбка.

Там, в воспоминаниях, он был молод и силен. Там были его друзья и боевые братья.

Дожить до старости далеко не всегда значит быть счастливым.