Цельнометаллический Князь II

2. IV

Военное время не терпит промедлений. Вернувшись в руины поместья и забрав оттуда Маргариту, Игорь сразу направился на вокзал, где его уже дожидался поезд. Мужчине предстояло путешествие сперва в Сибирь, а затем назад, к его армии, в Японии.

На вокзальной платформе его встретил Кирсанов, одетый в шубу и кожаные перчатки. Довольно сдержанно он поинтересовался, всё ли хорошо, не получил ли юноша ранений во время ночного нападения, и как обстоят дела на фронте. Игорь пообещал всё ему рассказать в самое ближайшее время, во время поездки. Мужчина сухо улыбнулся, понимающе посмотрел на Елисавету, стоявшую неподалёку, и удалился, зайдя в поезд.

Игорь и его сестра остались наедине посреди безлюдной платформы.

Юноша улыбнулся и сказал:

— Я скоро вернусь.

— …Я знаю, — после минутной тишины ответила Елисавета.

В то время как юноша направлялся на дальний восток, она, будучи, между прочим, высокопоставленным офицером русской армии, а также юнитом стратегического значения, — как и всякий богатырь с Национальным достоянием, — собиралась на свой собственный фронт. Девушку приписали к западному театру боевых действий. Между прочим, именно там сейчас находился Великий Князь Егор Трубецкой, её отец.

В ближайшее время брату и сестре предстояла разлука. Может статься, они больше никогда друг друга не увидят. Война — дело опасное, и возвращается с неё далеко не каждый.

— Если надо, я приду, — вдруг сказала Елисаветы своим спокойным голосом.

Игорь наклонил голову. Он понимал, что девушка хотела сказать этим кратким заявлением. Она предлагала ему свою помощь — военную помощь. Другими словами, она обещала дезертировать и отправиться на выручу своему брату, — стоит только попросить.

Любой генерал побледнел бы от ужаса, если бы такое услышал. В военное время подобный поступок расценивался как предательство.

Но Елисавете было на это совершенно всё равно.

Игорь сказал девушке:

— Я учту, — после чего развернулся и начал подниматься по железной лестнице в вагон.

Когда оставалась последняя ступенька, мужчина остановился, снова посмотрел на свою сестру и крикнул:

— Чуть не забыл, если тебе нужна будет моя помощь, зови в любой момент! — заявил юноша и с хрустом прикрыл железную дверцу.

Немногим после поезд засвистел, загудел и, вывалив облако пара, пришёл в движение. Заработали стальные мышцы, загремела сталь. Железная махина покатилась, с каждой секундой наращивая свою скорость. В какой-то момент вдоль неё стал подниматься ветер. Он подбросил косичку Елисаветы и стал пытаться утащить девушку за собой, дёргая её за краешек платья.

Всё это продолжалось несколько минут. Затем поезд исчез, а ветер притих. Девушка поправила свои волосы и пошла назад.

Когда она садилась в машину, на её беленьком личике редел алый румянец…

…

…

…

Спустя несколько часов после своего начала, война Британской Империи и России потрясла весь мир, причём не только самим фактом произошедшего, который, конечно, тоже с большим трудом укладывался в голове, но и той стремительностью, с которой всё произошло.

Между владычицей морей и северным медведем давно витало определённое напряжение на политическом поприще, но никто не мог ожидать, что эта пороховая бочка бахнет настолько резко. Все понимали — фитиль подожжён, и сам взрыв неминуем, но британцы просто взяли и своими руками засунули его горящий кончик в порох. Люди были сконфужены, вся европейская, и не только, дипломатия была парализована…

С одной стороны — фактор неожиданности получился отменным; с другой: британским переговорщикам предстояло много работы. Им нужно было не только каким-нибудь образом обосновать нападение, хотя бы ради приличия, но и взяться за дипломатическую борьбу.

Нельзя недооценивать важность последней. Великая Война в своё время показала, что хороший договор, явный или даже тайный, стоит целой армии.

Когда все, кто ещё пока не был вовлечён в конфликт пришли в себя, у них сразу пошли слюни. Обещалось настоящее пиршество. Что русские, что британцы могли пойти на внушительные уступки, чтобы заручиться даже самой мизерной поддержкой. Причём их даже не нужно было об этом упрашивать, не нужно было ничего предлагать — дипломаты и шпионы что с одной, что с другой стороны сами будут подносить куски пирога к обеденному столу.

Один такой кусочек прибыл в образе пленного солдата в горный японский городок. Когда его захватили — довольно просто, он сам сдался в плен, — солдаты с красными повязками на руках весьма удивились, ведь чужеземец заговорил с ними на чистом японском языке.

Он попросил встречи с их предводительницей.

Они доложили об этом, и спустя несколько часов связанного мужчину притащили в душную и тёмную комнату. Посреди неё находился стул. На нём сидела юная девушка в красной броне. У неё были короткие, длинной до подбородка чёрные волосы и тёмные, прямо обжигающие своим касанием глаза.

Это была Алая Они.

Не говоря ни слова, она смотрела на пленённого солдата.

— У меня послание от…

— Говори, — сказала девушка.

— Приватное, — добавил солдат, поглядывая на стражников, которые стояли в комнате. Мисурагири нахмурилась, немного подумала и махнула рукой. Солдаты помялись пару секунд, но всё-таки вышли за дверь. Тогда пленник произнёс:

— Наши войска согласны оставить оккупацию вашего острова.

— С каким условием? — сразу спросила девушка.

— На время войны мы хотим использовать его как военную базу… Нам не нужен союз с вами и ваша помощь, вас эта война не коснётся. Мы просим лишь порты и место для нашего гарнизона. Нам необходимо устроить блокаду русской империи…

Мужчина говорил размеренным и ровным голосом. Девушка его выслушала, а затем закрыла глаза и примерно минуту молчала.

— Что насчёт русского гарнизона на севере, в Хоккайдо, — спросила она наконец.

— Пропустите нашу армию, и мы его уничтожим, — спокойно ответил мужчина.

Алая Они кивнула, а затем встала со своего стула, развернулась и вышла из домика на улицу. На выходе она сказала стражникам, чтобы они увели пленника назад, в клетку.

Девушка спустилась по деревянным ступенькам и, хмурая как туча, вышла на главную дорожку города, который ныне служил военной базой для её армии. Все солдаты, которые замечали свою предводительницу, немедленно кланялись. Сама Мисурагири их как будто не замечала. Вскоре она пришла к большому и высокому амбару без крыши. Там, за деревянной дверью, стоял на коленях её доспех — демон с красной маской.

Мисурагири посмотрела на него и заскрежетала зубами.

Девушке предстояло сделать невероятно сложное решение…