Чародейка

Глава 14 Дуэль

Ночь выдалась тяжёлой. Меня мучили вязкие, беспокойные кошмары. Я ворочалась с бока на бок, пытаясь вырваться из хватки липких снов. К счастью, большинство из них наутро я не смогла вспомнить. За исключением одного. Последнего.

Я стояла посреди леса, окружённая странными людьми, лица которых почти полностью скрывали капюшоны. Сквозь тёмные кроны пробивался блеклый лунный свет, делая таинственных незнакомцев похожими на призрачные тени. Они бесновались по кругу, будто я была рождественской ёлкой. В ушах звенел чей-то хриплый смех, пробирающий до костей. И чем громче раздавался мерзкий хохот, тем быстрее становился хоровод безумцев. Пока окончательно не слился в одно размытое серо-коричневое пятно. А я не могла сделать и шагу. Сколько бы не пыталась пошевелиться — всё тщетно. Меня будто что-то удерживало. То ли ужас, сковавший каждую мышцу, то ли чужая подчиняющая магия.

Почувствовав, как к горлу подходит дурнота, я зажмурилась. Звон в ушах внезапно стих. Тишина ударила по барабанным перепонкам сильнее взрыва, вынуждая распахнуть глаза. Стоило только это сделать, как из чехарды обезличенных фигур вынырнуло лицо Шейна.

Бледное и как всегда сердитое.

— Я же предупреждал тебя, — гневно заявил мальфар, опалив ледяным дыханием, — не ходи в лес! — Его пальцы сомкнулись на моём предплечье. Кожу обожгло, будто к ней приложили раскалённую кочергу.

Я вскрикнула от боли и рывком села в постели. Дрожащими пальцами провела по мокрому от холодного пота лбу, судорожно соображая, где нахожусь и что происходит. Осознание пришло не сразу. Лишь через несколько долгих секунд.

Инстинктивно бросила взгляд в сторону кровати соседки, но та оказалась пустой, с аккуратно заправленным покрывалом. За окном только разгорался ленивый осенний рассвет, а значит, Беллс так и не появлялась в комнате.

Облегчённо выдохнула, радуясь, что ведьма не слышала моего крика, и снова рухнула на подушку, пытаясь успокоить сердце, всё ещё отбивающее барабанную дробь. Рука по-прежнему саднила, а когда я решила взглянуть на неё, с ужасом обнаружила, что небольшой участок кожи покраснел, как от ожога. И всё бы ничего, но покраснения располагались именно там, где меня коснулся во сне Шейн. Да и уж больно красные полосы по форме и размеру напоминали отпечатки пальцев. Впрочем, воображение у меня щедрое — и не такое привидеться может. Нечего придумывать всякое. Скорее всего, я просто неудобно спала.

До занятий оставалось чуть больше часа, поэтому я неспешно приняла душ, оделась в форму, посильнее натянув рукава блузки, чтобы скрыть пусть и посветлевшие, но никуда не девшиеся пунцовые пятна, и отправилась в столовую.

Зал оказался полупустым. По-видимому, после гуляния большинство студентов предпочли подольше понежиться в своих кроватях. Почему-то я надеялась застать соседку именно здесь. Но Беллс в помещении не оказалось. Зато отыскался Бьёрн. Оборотень сидел за одним из центральных столов в полном одиночестве и вяло накалывал бекон на вилку, словно делая тому одолжение.

Что же, вот и отличная возможность, чтобы объясниться перед ним за вчерашнее. Полная решимости, я схватила поднос, погрузила на него тарелку с запеканкой и кружку ароматного кофе — благо, в Мальфгарде знали об этом божественном напитке — и пролавировала между столиками к знакомому.

Опустилась на противоположный стул и молча принялась за завтрак. Бьёрн удивлённо вскинул брови, но быстро втянулся в игру. Уголки полных губ дрогнули на секунду, после чего парень продолжил поглощать пищу как ни в чём не бывало. Словно мы всегда вместе завтракали.

На самом деле я выжидала. Пыталась понять, в каком расположении духа находится мой лохматый товарищ, и насколько сильно я могла обидеть его вчера.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — как бы между прочим проронил Бьёрн, расправляясь с последним кусочком бекона. — А то знаешь, после твоего вчерашнего исчезновения я начал беспокоиться, что мальфар взял тебя в заложники.

— Извини, мне пришлось внезапно уйти. Вспомнила, что в комнате осталось вариться бузиновое зелье… — я запнулась под смешливым взглядом карих глаз. Кого я пытаюсь обмануть? Наверняка у Бьёрна сейчас нестерпимо свербит в носу от запаха наглой и к тому же неумелой лжи. — Я могу загладить как-то свою вину? — отставила в сторону кружку с горячим напитком и пристыженно посмотрела на волка.

— Ты уже почти это сделала, — в привычной весёлой манере отозвался парень, на что я вопросительно подняла брови. — Видеть вот такие лица твоих друзей, — он начертил вилкой в воздухе круг и указал куда-то мне за спину, — как маслом по сердцу.

Я оглянулась через плечо и застонала. В столовой собралась уже добрая половина моей группы. Беллс, Винс, Эмили Скарбенс, наш странный староста и, к сожалению, противная Марлен Квинси. И все, как один, таращились на меня ошалелыми глазами. Не хватало только нервного тика и упавшей челюсти на столешницу для целостности картины.

— Ты проведёшь со мной день Серебряной Луны. Он наступит примерно через два месяца, — не дал опомниться Бьёрн. — И только после этого я постараюсь забыть о твоём косяке, — шоколадные глаза хитро сузились, а лицо приобрело сходство с лисьей мордочкой.

— Звучит не так уж и страшно. Почему бы и нет? — я улыбнулась, радуясь, что парень оказался необидчивым. Бьёрн начинал мне нравиться. Дружба с ним могла оказаться приятной.

— Укуси меня блоха! Да вы только гляньте! — раздался звонкий женский возглас где-то позади, привлекая ненужное внимание к нашему столу. — Ха! Его подружка оказалась настоящей! — громко, не смущаясь, поразились уже ближе. Затем по левую руку от меня заскрипел стул под чужим весом, и я увидела девушку.

Красивую. Неприлично красивую.

Даже тёмные волосы, стриженные коротко по-мужски, не портили впечатления. Наоборот, придавали индивидуальность и изюминку. Выразительные брови, чувственные губы, высокие скулы, чёткий подбородок и в довершение всего идеальная смуглая кожа. Брюнетка не походила на робкую принцессу из сказок — скорее на горячую амазонку-воительницу. Спортивная фигура угадывалась даже под широкой рубашкой и брюками.

— Кьяра, из нас двоих за галлюцинациями была замечена только ты, когда перепутала волчью ягоду с земляникой, — рассмеялся Бьёрн, после чего поставил стакан с соком на стол и указал на девушку. — Кэсс, познакомься, это моя подруга детства — Кьяра.

— Рада знакомству, — бодро отозвалась волчица и заключила мою ладонь в крепком рукопожатии. — Как и тому, что мой друг не тронулся умом. А то вчера, когда он не желал уходить с площади, пока её не покинул последний забулдыга, и всё ждал таинственную девушку, с которой якобы пришёл на праздник, я было усомнилась в его психическом здоровье.

Вот же гадство! Бьёрн действительно ждал меня. Как же теперь стыдно. И почему я послушалась Шейна? Знала же, что следует предупредить оборотня о своём уходе. Впрочем, после драки кулаками не машут. Придётся пойти на день Серебряной Луны и надеяться, что это хоть как-то искупит мою вину. Тем более, что уже пообещала.

Если отец и научил меня чему-то, то это выполнять свои обещания. Виктор всегда говорил: «Если дал обещание — выполняй. Если не можешь выполнить — не обещай». В последнем он преуспел особенно.

— Прекращай чесать языком и ешь своего цыплёнка. — Бьёрн покачал головой, явно не радуясь, что подруга взболтнула лишнего. Но та лишь отмахнулась и продолжила воодушевлённо смотреть на меня.

— Знаешь, я так рада, что Бьёни обзавёлся подружкой. Мы с Далией думали, что он так и состарится девственником. Ничего кроме воинского дела не интересует.

От подобного заявления Бьёрн аж подавился соком, едва не оросив нас фонтаном, и закашлялся. Кьяра перевалилась через стол, намереваясь от души похлопать по спине товарища, но потерпела неудачу.

— Дай вам волю с моей матушкой, вы бы давно женили и меня, и моих братьев. Не волчицы, а свахи натуральные!

Так, за обменом любезностями двух хороших друзей и весёлой беседой, я не заметила, как пролетело отведённое для завтрака время, пока гул башенных часов не разогнал студентов по своим корпусам.

— Эй, Блэквуд! — На меня летел Кельвин Скруп, сбивая магов-первокурсников на своём пути словно кегли. — Послушай, ты… — приблизившись, зашипел он, брызжа слюной не хуже бешеной собаки; его аж трясло от гнева. Ведьмак и без того имел болезненный вид: серый цвет лица, красные круги под глазами, а сейчас с трясущейся от злобы челюстью вообще походил на воскресшее умертвие. — Предупреждаю, если ещё раз увижу тебя за столом с оборотнями, ты крупно пожалеешь. Ты уже и без того достаточно запятнала репутацию нашего курса.

— Как-то ты совсем скверно выглядишь, Кельвин. Сессия ещё не началась, а нервишки-то уже сдают. Сходил бы ты в лекарское крыло, валерьяночки попросил, что ли.

— Мелкая иномирянская дрянь, — Кельвин выплёвывал каждое словно, точно змея яд. — Лучше бы ты никогда не рождалась. — На мгновение мне показалось, что сейчас наш староста вцепится мне в волосы. Но парень крепко зажмурился и сжал пальцы в кулаки с такой силой, что аж костяшки побелели.

Да тут не то что валерьянка, тут и «персен» с «афобазолом» не помогут. Тяжёлый случай. Лучше убраться от греха подальше.

Собственно, так я и поступила. Пока Скруп играл в жмурки, я прошмыгнула в кабинет.

Когда пришло время обеда, я терзалась сомнениями: сесть за стол к Бьёрну и Кьяре, чисто ради упрямства, или пощадить легковозбудимую нервную систему Кельвина. Решение пришло само собой, когда в столовой не обнаружилось волков.

За старым столиком, разумеется, меня не встретили овациями, но и говорить ничего не стали. Беллс сегодня была несвойственно молчаливой. И вообще складывалось впечатление, что ведьма всячески меня избегает. Интересно, её тоже задело, что завтракала я в компании Бьёрна?

Я и предположить не могла, в чём кроется истинная причина.

Всё выяснилось немного позднее, когда мы брели к поляне на занятие по ведьмовскому искусству и кутались в недавно выданные чёрные плащи в попытке укрыться от колючего ветра.

— Ты извини, конечно. Я знаю, что это меня не касается… — начала ведьма. — Но одно дело, когда ты просто связываешься с оборотнями, и совсем другое, когда водишь за нос племянника самого влиятельного мальфара. И уж мне-то могла рассказать, что состоишь в отношениях с Анвареном. А то: «общается с моим отцом», «помог добраться до академии», — насмешливо припомнила она мои слова в первый день нашего знакомства.

Я даже остановилась, не поверив своим ушам.

— Ты о чём, Беллс? — я удивлённо уставилась на соседку. Сегодня что, массовое осеннее обострение? — Каких ещё отношениях?

— Ой, прекрати, — фыркнула сокурсница. — Я видела вас на площади. Шейн повязал тебе белую ленту.

— И что?

— Анварен заплёл тебе косу и завязал её ленточкой на глазах у всех, — медленнее повторила Беллс, будто это могло прояснять ситуацию. — Он прилюдно заявил на тебя права. А ты не возразила, — ведьма закатила глаза к небу, явно недовольная тем, что приходится разжёвывать такие элементарные вещи.

А мне вдруг захотелось рассмеяться. Нет, ну какие отношения могут быть с этой колючкой? Он же дальше собственно носа ничего не видит! Только дай кем-нибудь покомандовать.

И ведь не скажешь, что мальфар сделал это исключительно из-за того, что замужние девушки привлекают меньше внимания и так я смогла избежать ненужных взглядов.

— Всё совсем не так, как ты думаешь. — Я натянула воротник плаща повыше и продолжила идти. Ведьма лишь саркастично усмехнулась и последовала за мной, так больше и не коснувшись этой темы. За что я искренне была ей благодарна.

Каждый урок у Кибелы Гримальди мы гипнотизировали взглядом растения в глиняных горшках, медитировали, топтались босыми ступнями по холодной земле, пытаясь нащупать связь с природной магией. В общем делали всё, чтобы почувствовать себя идиотами. В какой-то момент я даже начала понимать негодующего Винса.

Пока однажды листики на моём фикусе не встрепенулись, а из почвенного грунта не вылез на свет малюсенький корешок. Сколько же радости я тогда испытала. Это было что-то невообразимое. Будто ребёнку впервые дали попробовать мороженое. Осознание того, что ты можешь управлять жизненной формой, пусть и такой крошечной, кружило голову.

К концу недели нас таких, кто добился хоть каких-то успехов, стало девять. В число счастливчиков вошли Грейвз, Беллс, Эмили, Кельвин, Марлен и ещё несколько ведьм. Винсент грозил стать десятым.

— Получилось! У меня получилось! — ликовал ведьмак, прыгая на месте и хлопая в ладоши совсем как мальчишка, получивший долгожданный велосипед на день рождения. Каково же было его разочарование, когда минутой позже выяснилось, что шевелится в земле никакой не корень, а самый обыкновенный дождевой червяк.

Я ободряюще похлопала парня по плечу, а затем нас начали делить по парам. И тут я поняла, что удача от меня вновь отвернулась. В спарринг-партнёры мне достался Кельвин Скруп. Интуиция не просто кричала, она буквально вопила, что дурнее идеи не придумаешь. Но высказаться об этом профессору Гримальди я не посмела. Поэтому пришлось посильнее сжать деревянный посох и приготовиться отражать сокрушительные атаки.

Кельвин не заставил себя ждать. Стоило только куратору дать команду о начале поединка, как ведьмак ринулся на меня, быстро нанося удар сверху. Но я была готова к этому. Отступила на шаг в сторону, уходя из зоны поражения, и, развернувшись на опорной ноге, приложила оппонента посохом между лопаток.

Скруп круто развернулся, ощетинившись подобно озлобленной гиене, и вновь понёсся на меня. Парень хоть и был щуплым, но в том, что он сильнее меня, я не сомневалась. А значит, прямого боя лучше избегать.

Удар!

Посох в руках завибрировал от столкновения так, что я едва его не выпустила и попятилась назад. Кельвин замахнулся снова, но на этот раз я дожидаться не стала. Увернулась, нырнув под его руку, и провела подсечку, ударив ведьмака по выставленной вперёд ноге. Тот покачнулся, теряя равновесие, но на ногах удержался. Воспользовавшись заминкой, я сделала резкий выпад и выбила оружие из рук противника. Сама не веря, что удалось провернуть такой трюк.

Ведьмак зарычал не хуже разъярённого медведя, а затем я даже не успела сообразить, как оказалась на земле. Затылок и ноги, где-то чуть выше щиколоток, заныли от боли. Я приподнялась на локтях и не поверила своим глазам. От меня к Скрупу отползала лиана, которая ещё минуту назад обматывала ближайшее дерево. Я и представить не могла, что этот ненормальный успел настолько развить свой дар.

Кельвин не стал ждать, когда я приду в себя, и снова атаковал, используя гибкое растение на манер кнута. Пришлось перекатиться по земле, чтобы увернуться. Следующий удар я встретила уже на ногах и с посохом в руках. Периферическим зрением заметила, что остальные сокурсники больше не сражаются, а наблюдают за нами.

Короткий свист — и щёку опалило резкой болью, от которой перехватило дыхание.

— Что, волчья подстилка, уже не так весело? — оскалился Скруп; лиана в его руках извивалась, будто живая.

— Как ты меня назвал? — прорычала, с силой сжав деревянное оружие и готовясь отколошматить этого придурка как следует. Я могла стерпеть неприязненные взгляды, глупые насмешки и даже неоправданные выпады в мою сторону. Но это было уже слишком.

Волна злости накрыла меня с головой, и я даже не поняла, как сумела перехватить управление вьющимся растением. Лиана отпружинила, словно тетива, и хлёстко саданула «хозяина» по лицу.

Растерянность и неверие отпечатались на бледном лице ведьмака. Он медленно прикоснулся к своим губам, а затем потрясённо уставился на пальцы. Словно не мог поверить, что кровь принадлежит ему.

— Ах ты…

— Что вы здесь устроили⁈ — прогромыхала подоспевшая профессор Гримальди.

— Ничего такого, — почти безразлично отозвался Кельвин, облизав рассечённую губу. — Учимся применять силу в бою.

Кибела Гримальди приблизилась к студенту практически вплотную и одарила таким взглядом, что я думала от него останется лишь горстка пепла.

— Твоя бабушка будет крайне недовольна этой выходкой, — тихо и зловеще процедила ведьма. Лицо Скрупа буквально перекосило от услышанного.

— Я в состоянии сам решать, как мне поступать. Она мне не указ. — Ведьмак с вызовом вздёрнул подбородок, однако его нижняя губа затряслась.

— Да неужели? — насмешливо рассмеялась женщина совсем не подобающе профессору. — Чего встали? Живо по своим местам и продолжаем! — рявкнула уже глазеющим вокруг студентам. Те хаотично закопошились, подобно мурашам, но вскоре уже снова стояли в парах, как будто ничего не произошло.

К моему облегчению, наш поединок со Скрупом посчитали завершённым, а меня отправили в целительский корпус. Я ковыляла к замку, прихрамывая на правую ногу, когда из здания вылетел Олаф Копельштаф. Мужчина приближался ко мне торопливым шагом; плащ за его спиной развевался подобно малахитовому знамени.

Сначала мне показалось, что декан спешит куда-то по делам и сейчас пройдёт мимо. Но вместо этого, поравнявшись со мной, он остановился.

— Мисс Блэквуд, как вы себя чувствуете? — Профессор Копельштаф задержал взгляд на моей щеке, после чего посмотрел на лодыжки и, будто сумев распознать там ушибы, нахмурился. И уже никакие заверения о том, что со мной всё в порядке, не могли его убедить. — Позвольте я всё же сопровожу вас к целителям, — настоял он.

Ведьмы-целительницы знали своё дело. Сходу обмазали меня чудодейственной мазью с ароматом лаванды и календулы и отправили отдыхать. Надо отдать им должное: к вечеру следов нашей стычки с Кельвином не осталось.

На ужин я шествовала в приподнятом настроении, предвкушая, как перекосится бледное лицо нашего старосты, когда он увидит меня в окружении оборотней.

И он не подвёл.

Когда Кьяра выцепила меня из толпы и потащила к ним с Бьёрном за стол, я думала, у ведьмака дым из носа повалит от злости.

Вот и замечательно. Пусть побесится, ему это полезно в воспитательных целях.

— Давай, рассказывай! — усадив меня на стул, потребовала волчица. — Хочу знать в мельчайших подробностях, как ты отделала вашего старосту. — Её жёлто-зелёные глаза горели от предвкушения. Бьёрн же энтузиазма подруги не разделил. Кажется, я даже уловила тень беспокойства в его взгляде.

Интересно, в этой академии остаётся хоть что-то в тайне?

— Никого я не отделывала, — смущённо проговорила, подув на ложку с супом; разочаровывать девушку не хотелось. — Я даже, скорее, проиграла.

— Хорош заливать, — не поверила волчица. — Тот рыжий, — она кивнула на Винса, — всем растрепал, как ловко ты отдубасила посохом вашего дохлика. А потом ещё утёрла ему нос в магической дуэли. Ты действительно вклинилась в его связь со стихией? — Девушка заёрзала на стуле от предвкушения, и я неуверенно кивнула. — Ты хоть представляешь, насколько это круто? — воодушевлённо воскликнула она. Я не понимала, но начинала догадываться. — У тебя должен быть просто нехилый потенциал, дорогая. — Кьяра улыбнулась и одобрительно хлопнула меня по плечу. — Молодчина!

Кельвин нагнал меня уже на подходе к общежитию, заставив наскоро выискивать средства защиты. Взгляд зацепился за веточку плюща, тянувшуюся по каменной стене у самого потолка. Я прикинула, что, если постараться, можно оплести ей ноги ведьмака и успеть добежать до входа в женское общежитие. Кто знает, что у этого ненормального на уме.

Будто поняв, о чём я думаю, Скруп остановился на безопасном расстоянии.

— Профессор Гримальди ждёт нас на отработку, — пересиливая себя, оповестил парень. — Сегодня в полночь на поляне. — И прежде чем я успела что-то спросить, зашагал прочь, причём так быстро, будто хотел показать, что ему некогда разговаривать со мной.

Ладно, за что нам назначили наказание, я ещё могла понять, но почему в такое время? Это показалось странным. С другой стороны, какой смысл ведьмаку врать об этом?

И Беллс как на зло не оказалось на месте. Ведьма снова у кого-то гостила. Опровергнуть, либо подтвердить мои сомнения было некому. Поэтому, когда время приблизилось к полуночи, я всё же накинула плащ и вышла из комнаты.

Взгляд тут же упёрся в гигантскую картину, что висела на стене напротив. В тусклом приглушённом освещении улыбка мужчины с тоненькими усиками показалась особенно зловещей. Я передёрнула плечами, прогоняя неприятное ощущение, и зашагала по пустынному коридору.

Волнение не покидало меня. Казалось, что сейчас из какого-нибудь тёмного угла выскочит Вигельма Лавгуд и примется отчитывать за нарушение комендантского часа. Но ведьма не появилась ни тогда, когда я вышла к лестнице, ни тогда, когда спустилась на первый этаж и покинула жилой корпус. Видимо, женщину предупредили о том, что одной невезучей студентке-первокурснице назначена отработка на столь поздний час.

Ночная прохлада ударила в лицо, вынуждая поёжиться и спрятать руки в карманы. Если поначалу дорогу освещали редкие фонари на газончике, то ближе к лесу эта обязанность легла исключительно на серебристый диск, ярко сияющий с безоблачного звёздного неба.

Добравшись до указанного места, я остановилась и осмотрелась. Кибелы Гримальди и Кельвина Скрупа ещё не было.

Неужели пришла слишком рано?

Я растёрла ладони и, пританцовывая от холода, принялась разглядывать красавицу-луну. И только сейчас заметила, что та всё-таки отличается от нашей земной. Она была не жёлтой, серой или красной, какой я привыкла видеть её дома, а самого настоящего серебряного цвета. И пятна, которые мне всегда напоминали лицо, отсутствовали. Будто взяли и подвесили гигантскую гладкую монету в небе.

Внезапный волчий вой, пронзивший лес, заставил вздрогнуть и ещё раз осмотреться по сторонам. Профессора и сокурсника по-прежнему не было видно, а беспокойство начинало нарастать. С каждой минутой становилось сложнее отделаться от навязчивых мыслей, что всё это идиотский розыгрыш.

«Никто не придёт. Тебя развели, как круглую дуру. Наврали про несуществующее наказание, а ты и повелась!» — шептал внутренний голос.

Вой повторился.

Где-то совсем рядом хрустнула сухая ветка, и память услужливо вырвала строчки из рассказа Бьёрна: «В наказание за содеянное ведьма обрекла тех мужей и всех их последующих потомков превращаться в зверя каждую ночь, когда на небе появляется полная луна, как и в ту ночь, когда было совершено злодеяние».

Я тяжело сглотнула. Перспектива, что по лесу бродит целая толпа оборотней в волчьей ипостаси, не обрадовала. Они хоть вообще могут себя контролировать в таком обличье? Поразмышлять на эту тему мне не удалось. Все мысли разбежались как зайцы и антилопы, трясясь от страха, когда на другом конце поляны зажглись знакомые два красных уголька. Точно такие же, какие я видела в переулке на Празднике Урожая.

В горле пересохло, и я не сразу смогла пошевелиться. Тем временем обладатель светящихся глаз неспешно пробирался вперёд, и вскоре из тени деревьев показался мужской силуэт. Ещё шаг в мою сторону, и я смогла рассмотреть лицо.

На мгновение показалось, что зрение подводит меня. Уж слишком невозможным было увиденное. Как он здесь оказался? И главное — зачем⁈

Ко мне медленно приближался Гаспар Лавкрафт. Вампир, которого я встретила месяц назад в доме Шейна. Вот только если тогда парень показался мне вполне безобидным, сейчас он выглядел совсем иначе. В лунном свете его кожа казалась мраморной, черты лица заострились, сделались хищными, а радужки глаз отливали ярко-алым цветом.

По позвоночнику пополз неприятный холодок.

Вампир нашёл меня. Выследил, как хищник добычу. Боже мой! Шейн ведь предупреждал об опасности!

Я пошатнулась назад.

В пору было развернуться и бежать дальше, чем глаза видят. Но я не могла. Не могла разорвать зрительного контакта, боясь, что как только это сделаю, вампир набросится. Поэтому я продолжала пятиться назад. Оставалось только упасть и начать отползать, чтобы совсем как в нелепых фильмах.

Это когда ты на диване перед телевизором, тебе смешно и ты знаешь, как нужно действовать в экстремальных ситуациях. В реальности же всё совсем иначе. Никогда не знаешь, какие шутки сыграет с тобой твой мозг.

Вот как сейчас, например. Вместо того, чтобы убегать, я смертельно медленно отступала. До тех пор, пока в спину не упёрлась шершавая кора липы, а красноглазый монстр не подобрался вплотную.

Вот и всё.

Хотела быть искусной ведьмой, а стала вкусным ужином.