Чародейка

Глава 26 Клыки и когти

Мы с Грейвз одновременно ломанулись к Генри, но подруга изначально находилась ближе, поэтому первой оказалась возле пострадавшего. Пальцы ведьмы тряслись от волнения, и она сумела достать антидот лишь со второй попытки. Потянула за пробку, но та не поддавалась.

— Не хочу тебя торопить, но я уже не чувствую конечностей, — натянуто улыбнулся Генри, который теперь сидел на земле, вытянув ноги. Кьяра и Бьёрн придерживали его за плечи с двух сторон. Нейтон несколько раз запнулся, пытаясь сотворить вспомогательные чары для удержания кольцевого щита. То ли из-за того, что отвлекался на раненого подопечного, то ли из-за иссякающего резерва. — Грейвз, если всё из-за того, что на прошлой неделе кто-то съел креветки из твоего салата, сознаюсь — это был я. И я сильно раскаиваюсь, честно-честно. Если бы я только знал, что ты окажешься такой мстительной… Я не хочу умирать! — Берсеркер смешно перешёл на фальцет, но ведьма не разделила его веселья.

— Тьма! Не отвлекай, я и так спешу! — шикнула на него девушка, разнервничавшись ещё сильнее. Уходящее время ощутимо давило на неё, и я уже было хотела достать противоядие из собственных закромов, но тут пробка с характерным звуком вырвалась из горлышка. Да вот только склянка, вместо того чтобы отправиться к больному, взмыла в воздух, после чего успешно пролетела мимо рук ведьмы, пытающейся её поймать, и неотвратимо помчалась к земле. Все взгляды были прикованы к стеклянной баночке с зелёной жидкостью, которая неумолимо приближалась к каменистой поверхности. И в момент, когда я уже готова была увидеть разлетающиеся осколки и растекающееся по камням снадобье, пузырёк мягко приземлился в мужскую ладонь.

Бьёрн едва не распластался на земле, стремясь перехватить эликсир. Как только микстура оказалась у него, оборотень шустро подскочил к другу и влил антидот ему в рот. Пошевелить руками самостоятельно Генри уже не мог.

— Надо идти дальше, — поторопил Нейт. Земля по краям защитного круга была усыпана шипами, точно иголками с рождественской ёлки, простоявшей до лета.

Бьёрн и Кьяра взвалили руки Генри себе на плечи и потащили товарища к двустворчатым воротам. Ноги берсеркера безвольно волочились по земле, но уже ближе к заветной цели появились первые неуверенные шаги. Когда мы добрались до железных створ высотой в три человеческих роста, украшенных рубинами и топазами, Генри сумел встать без поддержки. Да, его слегка покачивало, но контроль над собственным телом вернулся.

На каждой створке имелось по гигантской ручке-кольцу, которое я не смогла даже приподнять — не то что отворить сами ворота. По-видимому, эта задача предназначалась для участников со сверхсилой.

— Позволишь? — Бьёрн потянулся к кольцу, за которое я по-прежнему держалась. Он смотрел на меня снисходительно-умилительно, как на маленького котёнка, возомнившего себя грозным тигром. Я поспешила обойти парня, но у меня ничего не вышло. Мы сделали синхронные движения сначала в одну сторону, потом в другую. Оборотень улыбнулся ещё шире, после чего выставил руку, жестом пропуская меня. Я проскочила в освободившийся проход, а Бьёрн наконец подобрался ближе к воротам, удобно перехватывая ручку. Кьяра и Нора уже оттягивали вторую створку.

Стоило нам оказаться по другую сторону, как ворота с лязгом захлопнулись, отрезая путь назад. А через несколько шагов меня ударило в спину с такой силой, что я отлетела на добрых полметра и с размаху впечаталась в Генри. Координация и скорость реакции всё ещё барахлили у берсеркера, поэтому он по инерции повалился, сбивая Тиану с ног. Мы попадали, как домино, один за другим. Не успели подняться, как в нас полетело новое заклинание. Нейт выскочил ему навстречу, выставляя щит, но от удара воздушного вихря барьер лопнул, точно мыльный пузырь, оставляя команду без прикрытия.

— Бежим! Бежим! — скомандовал капитан, помогая нам подняться. Мы со всех ног рванули по проходу, прикрывая головы руками и уворачиваясь от магических пассов. А когда добрались до укрытия, поняли, что команда разделилась. Коридор с атакующими артефактами загнал нас по разным направлениям. Нейтон, Грейвз и Кьяра вбежали в центральную часть лабиринта, Нора, Генри и Тиана свернули налево, а мы с Бьёрном нырнули за правый угол. Вот только когда все попытались перегруппироваться, путь преградила невидимая стена. Мы оказались в ловушке.

Нейтон безрезультатно запустил несколько боевых заклинаний в преграду, а Генри с размаху ударил по ней топором, но тот отскочил, как от камня. Догадки подтвердились — барьер был нерушим. Оставалось только идти вперёд и надеяться, что ходы выведут к новой развязке, где команда сможет воссоединиться. Именно так мы и поступили. После того, как Нейт дал указания, каждый побрёл своей дорогой.

Я повела лопатками и поморщилась от боли: ощущение было, будто мне по спине зарядили по меньшей мере кирпичом.

— Дай взгляну. — Бьёрн ловко и внезапно подцепил мою кофту на пояснице и потянул вверх, я даже ойкнуть не успела. — У-у-у, синяк будет знатный, — констатировал он, разглядывая мою спину. Растерявшись, я лишь молча прижимала чёрную ткань к животу, чтобы спереди ничего не открылось. Можно было использовать заживляющую микстуру, что болталась на поясе, но представив, как волк будет втирать её мне в кожу, да ещё и на виду у всех, я быстро отмела эту затею.

Когда осмотр завершился, мы двинулись дальше.

— Может, пока ищем выход, расскажешь, зачем спускалась в подземелье? — мягко предложил старшекурсник, шагая на полшага впереди.

Что же, место, вероятно, было и неподходящим, зато за долгое время мы остались с Бьёрном наедине. А вопросов у обоих накопилось предостаточно.

— Что ты знаешь о вампирах? — спросила, решив зайти издалека. Обычно светлое и лучистое лицо парня потемнело. Желваки напряглись.

— То, что эти ублюдки используют оборотней для своих извращённых обрядов. Ты, наверное, не в курсе, но маги, возжелавшие стать бессмертными, — на последнем слове он усмехнулся, — на практике они вполне себе смертны, если речь не о естественной кончине. Так вот, чтобы получить желаемое, эти чиканутые выродки приносят в жертву оборотня и ведьму. Убив волка, маг перенимает не только его Лунное Проклятие, но и все сверхспособности. За жизнь ведьм он получает долголетие.

Моё сердце заходилось от волнения. Бьёрн знал тонкости Ритуала Бессмертия. Вероятно, ему известно и то, почему о пропавших или убитых оборотнях никто не заявлял. Только вот как лучше выудить из него эту информацию?

— К чему этот вопрос? — Бьёрн отвлёкся от изучения пространства перед собой, замедлил шаг и повернул голову в мою сторону. Проницательные ореховые глаза смотрели на меня, стараясь не упустить ни одного моего взгляда, ни одного движения.

— О чём ты не договариваешь? — Он остановился в метре от следующего поворота, явно не желая больше ходить вокруг до около. — Кэсс, во что ты встряла?

— Если всё рассказывать, никакого времени не хватит. — Я подавила нервный смешок, но волк остался непреклонен. Застыл истуканом и буравил серьёзным взглядом. — Ладно, хорошо, только давай пойдём дальше, — сдалась я, подталкивая парня в нужном направлении. Беседы беседами, а лабиринт сам себя не пройдёт. — Один мой знакомый был насильно обращён в вампира, — начала рассказывать, как только Бьёрн продолжил идти. При этом стараясь говорить коротко, по факту и без подробностей. Дело было не в доверии, а в опасности знаний. К тому же в голове сразу всплыл недовольный образ мальфара, который непременно взбесится, когда узнает, что наш клуб «хранителей тайн» расширился. — В академии есть те, кто причастен к этому. Мы пытаемся найти доказательства их вины и вычислить остальных соучастников. — Я сделала паузу, наблюдая за реакцией собеседника. Бьёрн не уронил челюсть, но некая обескураженность чувствовалась. Выждав ещё секунду, я осторожно спросила: — Возможно, ты что-нибудь слышал о тех беднягах, которых использовали для жертвоприношения? Или знаешь, почему оборотни утаивают их гибель?

— Не намекаешь ли ты, что оборотни покрывают вампиров? — удивлённо нахмурился парень. — Однажды одного парнишку из нашей стаи похитили Проклятые. Спасти его не успели. Впрочем, и маг, рассчитывавший на вечную жизнь, не дожил до рассвета. Отец со старшими волками выследили виновника и не стали дожидаться суда. Но это был единичный случай. Никто из наших ни за что не станет препятствовать правосудию или хуже того — становиться пособником. Разве что… — Бьёрн запнулся, поражённый собственной догадкой.

— Что? — встрепенулась, чувствуя, как ладони стали влажными от волнения.

— Есть одна стая — пятно на репутации оборотней. Вокруг волков из Серебряного Полумесяца роится много гнусных слухов. От устраиваемых охотах на ведьм, до сотрудничества с Проклятыми. Если кто и способен пустить в расход своих собратьев, то только они. Кэсс, пойми меня правильно, но я должен рассказать об этом отцу. Это напрямую касается нашего вида, остаться в стороне мы не имеем права. А тебе и твоему знакомому я советую не играть в детективов, а обратиться за помощью к профессионалам.

Я невольно хмыкнула, вспомнив, что когда-то сама дала похожий совет Гаспару. Однако, если тогда главной проблемой было отсутствие улик и предвзятое отношение к вампирам, то сейчас их значительно поприбавилось. Во-первых, кто-то из выше стоящих начальников намеренно замял дело о чародеях. Во-вторых, неизвестно кто и почему скрывал смерть оборотней. И в-третьих, нужно было ещё разобраться, по какой причине ведьмы молчали о пропавших адептах.

Это подвело меня к двум выводам: либо в Мальфгарде сильно хромает система правопорядка, либо всё это взаимосвязано.

Молчание затянулось, а Бьёрн, по-видимому, ждал от меня ответа. Поэтому, не успев подумать, я ляпнула первое, что пришло в голову:

— Шейн уже беседовал на этот счёт с отцом Нейта.

— Шейн, — повторил оборотень, словно эхо. — Так и думал, что Анварен замешан в этой тёмной истории со взломом защитной системы академии. Держи с ним ухо востро. От этого парня разит неприятностями.

— Пф-ф, — издала я, словно сдувшийся воздушный шарик. — С чего ты взял? — спросила, а лучше бы не открывала рта. Интонация выдавала меня с потрохами. А как иначе? Мне даже не нужно было уточнять, какими ещё такими неприятностями. Всё наше общение с мальфаром было завязано на одних сплошных неприятностях.

Бьёрн внезапно затормозил и выставил руку, как шлагбаум, не пропуская меня. После чего жестами призвал не шуметь и прислушаться. Я так и сделала. И если чуткий слух волка что-то улавливал, то мой абсолютно ничего. Оборотень торопливо скинул с себя ботинки и принялся стягивать кофту через голову. Чёрная ткань послушно заскользила вверх, являя сначала небольшую полоску загорелой кожи, затем каменный пресс, широкую грудь, мускулистые плечи. И вот оборотень-красавец остался нагим по пояс.

— Ты же не собираешься обратиться на глазах у тысячи зрителей? — прошептала я с ужасом, но штаны парня уже поползли вниз. Стало понятно: собирается. Ещё как собирается.

— За углом больше дюжины гремлинов, а нас всего двое, — негромко проговорил Бьёрн, избавляясь от ненужного элемента одежды. — У тебя есть предложения получше? — Кажется, он вопросительно посмотрел на меня. Точно сказать не могла, ведь я уже разглядывала плющ на противоположной стене с интересом ботаника. — Так, мне понадобится твоя помощь. — Меня всё-таки вынудили обратить внимание на раздевшегося парня, а после протянули куртку от спортивного костюма. Я приняла её на автомате, ещё не понимая, чего от меня потребуют. — Не хотелось бы сверкать голым задом перед всеми.

Задавать вопрос: «А передо мной хотелось?» я не стала. Отказаться от столь ответственного поручения тоже не успела. Оборотень уже взялся за резинку боксеров, поэтому я быстренько выставила перед ним импровизированную ширмочку из чёрной вещицы. Не знаю, на что он рассчитывал, но именно пятой точкой он и сверкал перед остальными. Кофты хватало только на то, чтобы прикрыть фронтальную часть. Собственно, он рисковал лишиться и этого прикрытия.

Потому что когда Бьёрн рвано задышал и практически согнулся пополам, его тело начало меняться. Кости трещали и вытягивались, челюсть удлинялась. Да от такого не только задыхаться начнёшь, и взреветь не хуже любого зверя сможешь. Руки мелко затряслись, хотелось отвернуться или зажмуриться, но я не смогла. Зрелище, откровенно говоря, оказалось не для слабонервных.

Несколько учащённых вдохов оборотня, с десяток оглушительных ударов моего сердца — и трансформация завершилась. На месте согнувшегося старшекурсника стоял величественный и грозный волк. Каштановая шерсть блестела, будто бы солнце в небе приветливо улыбалось, а не пряталось за грозными мрачными тучами. Золотистые радужки сверкали решительностью и силой.

Под моим восхищённым взглядом волк осклабился, должно быть, в попытке улыбнуться.

— Можешь сесть сверху, — раздался в голове голос Бьёрна. В этот момент я подумала о двух вещах: хорошо, что ментальные способности оборотней ограничиваются возможностью транслировать свои мысли, а не читать чужие. И как чудесно, что рядом нет Гаспара или Кьяры. Зная этих двоих, кто-нибудь обязательно бы отмочил шуточку о трактовке предложения. — Взобраться ко мне на спину, — поправился парень, и я усомнилась в отсутствии дара читать мысли. — Попробуем проскочить.

Я со скепсисом покосилась на лохматого приятеля. Да, волк был громадным, лапища мощными, но мне с трудом представлялось, как удержаться на нём так, чтобы не повыдирать клоки его прекрасной шерсти. Или ни разу не свалиться к концу забега.

— Тогда приготовься сражаться, — вновь проявил чудеса телепатии мохнатый друг. Он подобрался и первым пустился в логово врага. Я быстро сгребла стопочку из мужской одежды и пошла следом. Трава под его весом приминалась, оставляя на короткое время ровную линию следов. Я с удивлением заметила, что волк ступает задними лапами на то же место, где была передняя лапа. Однако когда мы завернули за угол, из наблюдателя «В мире животных» я перешла в категорию «Жуткие и мерзкие твари». По-другому существ, преградивших нам путь, назвать не получалось.

Гремлины были небольшими созданиями, ростом доходившими едва ли мне до колена, но их внешний вид заставил бы содрогнуться даже дьявола. Грубая, сморщенная как изюм кожа серо-коричневого цвета. Выпуклые чёрные глаза — словно окна в саму бездну. Скрюченные лапы с когтями и кривой рот с острыми зубами. Уродливые коротышки издавали неприятный писк, переговариваясь между собой, но, завидев нас, разом смолкли.

Бьёрн выступил вперёд, раскинул лапы в стороны и принял угрожающую позу, а после издал оглушительный и грозный рык. Не знаю, как гремлинов, но меня он пробрал до самого копчика. Об этом свидетельствовали вставшие на затылке волосы. Тем временем мутировавшие чихуахуа поджали огромные уши, подумали, переглянулись и, пискляво пародируя рычание волка, ринулись в бой.

Оборотень понёсся им навстречу, раскидывая прыткую мелюзгу, словно кегли для боулинга, при этом щедро цапая зубами особо нерасторопных. Восторгаться было некогда, я кинулась следом. Выдрала из изгороди одну из самых толстых лиан и хлестнула особо дерзкого уродца, зацепившегося на холке волка. Гремлин с визгом и, кажется, возмущением отлетел и потерялся из виду. Затем я крутанула хлыстом в воздухе, размахнулась и попыталась стегнуть следующего демонёнка. Но тут произошла промашка. Вместо гремлина, шустро размахивающего лапами в надежде добраться до вражеской плоти, удар пришёлся Бьёрну в бок.

— Эй, ты на чьей стороне? — волк лениво рыкнул на меня.

— Ой, прости, пожалуйста. — Я быстро потянула лиану на себя и, хорошенько прицелившись, сбила с ног уже правильную цель. Существа со змеино-жабьей мордой хоть и имели маленькие размеры, но были шустрыми, надоедливыми и зубасто-когтистыми.

Шерсть на передней лапе волка окрасилась в багровый — увернуться от всех атак ему не удавалось. Увиденное пробудило во мне ярость, поднимающуюся тёмной волной. Ну держитесь, гадкие коротышки!

Злость придала сил и уверенности. Если после встречи с мантикорой я ощущала резерв, как усыхающий родник, то сейчас магия в нём била ключом. Я вытянула из растительной ограды лабиринта второй прут и принялась разгонять злостных вредителей, как надоедливых комаров. Когда Бьёрн говорил, что гремлинов больше дюжины, он тактично умолчал, что больше раза в два. Как минимум. Сейчас, разумеется, их поубавилось: мохнатый друг первоклассно работал челюстями.

Острая и внезапная боль в районе колена остудила пыл. Опустив голову, я увидела, что одна из тварей повисла на ноге, вцепившись зубами. Отделавшись от юркого существа, заметила, как волк принюхивается. Чёрный влажный нос исследовал воздух, а затем в один широкий прыжок Бьёрн оказался рядом. Крупные лапища придавили сразу двух гремлинов, а здоровенные клыки тяпнули третьего. Шерсть на загривке стояла дыбом, а из горла вырвалось низкое рычание. Медово-жёлтые глаза опасно блеснули, недвусмысленно намекая — пощады не будет. Оставшиеся страшилища засуетились, видимо, прикинув расклад, и пустились в бегство.

Волк повёл ухом, к чему-то прислушиваясь, и вместо того, чтобы догнать и разделаться с оставшимися пакостниками, подтолкнул меня носом в противоположную сторону.

— Давай вперёд, — скомандовал он, настырно ткнув мордой мне в спину. Я заковыляла в указанном направлении, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль в месте укуса. Волк лёгкой трусцой бежал рядом.

Мы выскочили за поворот, и Бьёрн столкнулся нос к носу с Кьярой. Девушка посмотрела на волка, затем на одежду в моих руках, и её губы растянулись в широченной ухмылке.

— Решил поднять нам рейтинги? — запыхавшись и смеясь спросила она, а затем уже обратилась ко мне: — Стриптиз хоть был эффектным?

«Эффектным» — не то слово, подумала про себя я. Увиденные метаморфозы будут преследовать меня во снах не одну ночь.

Бьёрн недовольно рыкнул, отодвинул мордой подругу с пути и посеменил к Нейтону. Маг активно отбивался от зверюги, напоминающей что-то среднее между диким кабаном и бегемотом. Грейвз топталась позади, цепляясь за куртку капитана. Очевидно, её магический ресурс был израсходован, ровно так же, как и зелья на набедренном поясе. На подбородке виднелась ссадина, несколько зелёных прядей выбились из косы и спадали на лицо. Битва определённо выдалась жаркой.

По багровым бороздам, разукрасившим толстую шкуру чудища, было ясно, что до того, как почуять нас, волчица тоже участвовала в схватке.

— Колись, как тебе удалось убедить его обратиться на виду у всех? — заговорщицки прошептала Кьяра, уже не обращая никакого внимания на монстра за спиной. Кажется, она непоколебимо верила в силы товарищей.

— Фактически это сделали гремлины, — пожала плечами, наблюдая, как оборотень с рыком прыгает вперёд, сбивает толстокожего вепря с ног, и они кубарем катятся по траве. Нейт заметно выдохнул от облегчения. Признаться, его заклинания мало наносили вреда противнику, будто шкура того была магоустойчива.

— Иногда я гадаю, откуда у него столько скромности? Он же оборотень. А каждое полнолуние во время превращения прячется, словно девственница в первую брачную ночь, — продолжала удивляться Кьяра. — И ладно бы было чего стесняться. А там же… — она сжала пальцы в кулак и продемонстрировала его, уж не знаю, что именно пытаясь сказать этим жестом, — не прятаться надо, а нао…

— Та-а-ак, ладушки, — перебила её, пока разговор не достиг пика неловкости. — Кажется, Бьёрну нужна помощь. — Я всучила волчице вещи парня и побежала к остальным участникам команды. К слову, волк уже добивал монстра, вгрызаясь клыками в горло.

Я подошла к Грейвз и легонько коснулась её спины.

— Как ты?

Ведьма вздрогнула от неожиданности, кажется, только теперь заметив меня. Нейтон тоже обернулся и наспех просканировал меня взглядом.

— Нормально, нормально, — закивала подруга, убеждая то ли меня, то ли себя. — Вы как добрались?

— Что случилось с ногой? — маг кивнул на порванную штанину.

— Случилось мелкое недоразумение.

«С противной мордой и кусачими зубами», — добавила про себя. В это время с нами поравнялся волк коричневого окраса. Пасть и клыки были перепачканы вражеской кровью; на боку алела длинная полоса, должно быть, оставленная бивнями мистического вепря, однако оборотень словно не замечал её.

— Генри! Там Генри! — завопила Кьяра; доверенная ей одежда разлетелась в стороны, словно конфетти из хлопушки, и усыпала землю, а сама волчица помчалась куда-то вглубь лабиринта. Мы сорвались за ней. Правда, мне пришлось задержаться, чтобы собрать спортивную форму. Не оставлять же одного скромного оборотня без одежды? Оставшись в хвосте, я смогла спокойно кривиться каждый раз, когда опиралась на повреждённую ногу. Место укуса отдавалось тупой тянущей болью.

— Ребята! — разнёсся по пространству радостный вопль Норы, а затем, нагнав остальных, я увидела и саму девушку. Её костюм, руки и лицо были безбожно заляпаны вязкой жижей янтарного цвета. Генри постигла та же участь. Но при этом берсеркеры выглядели такими счастливыми, будто только что выбрались из лучшей тусовки города. Тиана же их восторга не разделяла. Первокурсница явилась раскрасневшаяся, с испачканным в грязи лицом и взлохмаченным каре; на правом стекле очков бежала неровная трещина, левое — вовсе отсутствовало. Завидев Нейта, она влетела в объятия брата с такой силой, что тот покачнулся.

— Одуреть! Зацените, мы завалили целую кучу острошкуров. — Нору распирало от эмоций; она выглядела такой воодушевлённой, словно выиграла джекпот. Энергично жестикулируя, девушка призывала посмотреть туда, откуда они пришли.

Кьяра присвистнула. Про «кучу» Нора не преувеличивала. Посреди тропы возвышался целый холм из тушек двухметровых существ с толстыми шипами на спине. На мгновение мне показалось, что один из дикобразов-переростков пошевелился, а затем…

Никто даже глазом моргнуть не успел, как в горло Норы вонзилась игла размером с карандаш. Девушка схватилась за шею, издавая булькающие звуки, и покачнулась. Первым среагировал Генри. Берсеркер метнул один из топоров в недобитого острошкура и, пока тот мчался к цели, подхватил подругу, помогая опуститься на землю.

Нора смотрела на него широко распахнутыми глазами, её зрачки расширились от испуга и ужаса. Одной рукой она продолжала держаться за рану, другой цеплялась за рукав товарища, как за спасательный круг. Дрожащие пальцы хватали ткань его костюма вновь и вновь, будто никак не могли зацепиться. Рот открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег.

— Тише. Молчи, — попросил Генри, после чего перехватил запястье подруги и нажал на камень в её браслете. В небе тотчас вспыхнул тревожный огонёк. С начала Турнира это был седьмой по счёту. — Я останусь с ней, пока не прибудет помощь. Идите, мы должны попасть в первую шестёрку, иначе всё будет напрасным.

Команда всё ещё пребывала в шоке, сдвинуться с места никто не решался, пока Нейтон наконец не сказал:

— Генри прав, нам нужно идти. — Он выпустил сестру из объятий и опустился на присядки рядом с Норой. — Эй, увидимся после турнира, расскажешь в красках, как вы уделали острошкуров. — Маг улыбался, но было видно, что это решение даётся ему с большим трудом.

Одновременно с тем, как Нейтон встал на ноги, по бокам от берсеркеров возникли мужчина и женщина в небесных мантиях. Они появились прямо из воздуха и, оценив обстановку буквально за секунду, исчезли вместе с раненой студенткой. По-видимому, на время Турнира был снят запрет на телепортацию.

— С Норой же будет всё в порядке? — Тиана озвучила вопрос, интересовавший всех.

— Нора сильная. Она справится, — ответил Генри. Он смотрел на свою ладонь, измазанную алыми кляксами, затем тряхнул головой, отчего косичка на его макушке заколыхалась, и поднялся. Все молча наблюдали, как берсеркер подходит к убитому острошкуру, упирается ногой в его плечо и рывком выдёргивает топор из черепа. — Идёмте, — твёрдо произнёс парень и первым направился внутрь лабиринта, подавая личный пример.

Мягкий мех задел мой бок, а затем защекотал пальцы, выводя из оцепенения. Обгоняя, волк нырнул мне под руку и протёрся густой шкурой от самой морды до хвоста. Некоторое время мы шли в полной тишине: кто-то погрузился в мир своих мыслей, кто-то сосредоточился на обстановке вокруг.

Лабиринт привёл нас к ещё одним дверям из тяжёлого металла. Ковёр из травы резко обрывался, переходя в рыхлую почву до самых ворот. Участок голой земли был длиной с вагон поезда и слишком очевидно походил на западню. Однако явных признаков опасности не наблюдалось.

Подул ветер, листья плюща начали беспокойно шелестеть и перешёптываться. Бьёрн втянул носом воздух, ловя запахи.

— Ничего не чувствую.

Это послужило сигналом для Кьяры и Генри. Не дожидаясь дальнейших указаний, они ступили на коричнево-чёрный грунт, а уже спустя пару-тройку шагов стало понятно, какую опрометчивую ошибку они допустили.