Черные начала. Том 9

Глава 275

Путь из богами проклятой области, где подавляется Ци, оказался охренеть каким не близким и тяжёлым. Это я понял уже на половине того дня, когда мы спустились с горы, на котором стоял дворец Чи Ю.

Вроде особых проблем я и не испытывал, по крайней мере тело переносило при такой жаре нагрузки нормально и усталости не было, но вот пить к тому моменту хотелось уже неимоверно. Горло пересохло, как и губы, а во рту не было даже слюны. Я словно песка пожевал.

Блин, как же давно я не мучился от жажды…

Про еду пока не вспоминал, однако к вечеру, думаю, живот уже начнёт сводить.

Зу-Зу приходилось даже хуже. Высунув язык и тяжело дыша, он понуро шлёпал за мной по камням лапками, волоча за собой хвост. Его меховая шубка, которая столько раз спасала его пушистую жопу от холодов, теперь сыграла с ним злую шутку.

— Пушистый, я могу тебя побрить, если хочешь, — предложил я и, увидев его взгляд, добавил. — Без шуток. Возможно, тебе стане легче.

Тот не согласился, но высунул язык.

— Прости, пушистый, нет воды. Мы до сих пор в зоне и я не могу открыть сумку, — похлопал я по ней. — Но я тоже помираю от жажды, если тебя это успокоит.

А если так продлится достаточно долго, помирать я буду уже в прямом смысле этого слова.

Мы шли холмистой равнине, полностью состоящей из камня. Просто голющий камень, как на каком-нибудь астероиде и ни единого цветка, ни единого клочка земли, никаких намёков на то, что здесь вообще есть жизнь. Про воду я уже и не упоминаю, так как единственная вода, которая была — мой пот, который стекал с меня градом, особенно когда мы проходили около лавы или особо горячих участков.

— Я вижу впереди горы, — сообщила к концу дня Люнь. — Возможно, за ними уже будут пограничьи земли и станет полегче.

— Мы с Зу-Зу очень на это надеемся, — присел я на камень. — Ну или хотя бы на конец места, где не работает Ци.

Я бросил взгляд на гору, с который мы слезли.

Теперь она возвышалась вдали и не сказать, что как-то сильно выделялась. Выглядела как огромный кусок скалы, торчащий из земли, коих здесь было немерено. Да даже если и заметишь дворец на вершине, грабить там было нечего — всё, что можно, уже вынесли те горбуны.

Я, кстати говоря, видел издали несколько групп этих уродцев горбунов, но близко не подходил. Они ходили группами по три человека, будто патрулировали территорию или охотились. Каждый раз мне приходилось прятаться, чтобы не попадаться им на глаза. Мы забивались в трещины и овраги, шкерились за камнями или просто убегали, лишь бы избежать встречи — меньше всего мне хотелось, чтобы они забеспокоились из-за пропажи своих товарищей и начали шерстить местность. Тогда не останется ничего другого, как бежать, а бежать мне ой как не хотелось.

Первая ночь прошла у какого-то валуна, где мы расположились прямо на голом камне. И это, наверное, был единственный плюс этого места: камень здесь везде был таким тёплым, что можно было спокойно спять на голой земле и не бояться застудить себе почки. Другое дело, что на камне спать неудобно.

И это я особенно ощутил на утро, когда проснулся и понял, что вся спина и поясница болит так, что аж ух!

— Ух… — сел я и поморщился, почувствовав, как стрельнуло в спине.

— С добрым утром, — прощебетала Люнь с улыбкой.

— Да было бы оно добрым только… — простонал я. — Давно так не просыпался…

— Как именно?

— На голой земле. Моя спина проклинает меня, я прямо чувствую, — я бросил взгляд на Зу-Зу который растянулся точно так же пузом кверху и лапками в стороны, как звезда. — Пушистый, подъём, идём дальше.

Тот приоткрыл один глаз, посмотрел на Люнь, потом опять на меня и лениво перевернулся на живот, медленно поднявшись на лапки.

— Давай, как выберемся, напою тебя, — подбодрил я его. — И накормлю. А сейчас надо выбираться, и чем быстрее, тем лучше для нас.

А то это место без Ци действовало на меня как-то уж слишком угнетающе. Даже кошмары, и те не снились, по крайней мере я их не помню.

В второй день мы прошли половину пути до гор, о которых говорила Люнь, но Ци так и не вернулась. Я предположил, что она покрывала всю долину, где торчали куски скал. Возможно, как только пересечём горы или хотя бы пройдём их наполовину, всё вернётся обратно на круги своя. Не может все же быть таким огромным участок без Ци, верно?

Правда вторая ночь на камне выдалась ничуть не лучше первой, и я проснулся опять с больной спиной, пусть и каким-то спокойным.

— С добрым утром, Юнксу — зато Люнь прямо светилась. Ну ей-то спать на голой земле не приходится.

— Засыпаю, как убитый… — пробормотал я.

— Это может так действовать это место, — огляделся она. — Зу-Зу тоже очень крепко спит. Возможно, нарушаются внутренние ритмы или подавление так же влияет на восприятие мира, подавляя Ци и тем самым как бы отсекая одно из ваших чувств, что через Ци, от мира. Вообще, я бы посоветовала вам дежурить, Юнксу.

— Да, здравая идея, раз всё так обстоит, — почесал я репу. — Ладно, идёмте дальше, надо добраться до гор как можно быстрее.

Но не только о воде мне стоило беспокоиться. Здесь патрулей горбунов становилось всё больше и больше. И один раз мы наткнулись на них прямо лоб в лоб. Это было настолько неожиданно, что на мгновение мы замерли друг напротив друга в удивлении, будто не могли поверить в то, что встретили здесь кого-то другого.

Дело было в том, что мы как раз подошли к расщелине, через которую надо было перебраться на другую сторону. Я бы даже сказал, что через неё можно перепрыгнуть, тут метра два было. Но когда мы подошли ближе, поняли ещё и то, что она нихрена не глубокая. Тут всего ничего глубины, метра два и по дну этой трещины как раз проходили эти гремлины блин.

Как я уже и говорил, группы состояли из трёх горбунов. И как оказалось, они очень и очень неплохо умеют лазить. Но это даже и к лучшему: я не мог отпустить свидетелей, которые нас видели, а лезть в эту расщелину не хотелось. Поэтому я позволил им вылезти, где мы их и встретили. Зу-Зу, который до этого плёлся за мной и помирал, неожиданно сорвался с места и сделал полукруг, отвлекая на себя одно, пока я занимался двумя другими.

Как я и говорил, драться они не умели, однако теперь против нас играла определённая усталость, когда они сами казались мне вполне бодрыми. Однако даже это не помогло пусть и быстрым, но неуклюжим горбунам одолеть нас. Всё так же отступая и утягивая их за собой, я сначала подловил одного, а потом уже бросился в атаку и добил второго.

— Стой! — крикнул я, когда Зу-Зу уже хотел перегрызть глотку третьем, повалив его на землю. — Нельзя!

Вместо этого я подскочил и одним ударом в сердце убил супостата. Его хруст рёбер отдался в меч, когда тот ломал их.

— Нельзя, Зу-Зу, нельзя, — посмотрел я на него. — Неизвестно, каким дерьмом они болеют. Посмотри, как он выглядит.

Тот вздохнул.

— Не бойся, скоро мы выберемся из зоны поражения этого дерьма, я отвечаю, и тогда я тебя и напою, и накормлю. А пока… — я огляделся. — Пока нам надо убираться.

— Я подозреваю, что где-то у них рядом лагерь, — поделилась соображениями Люнь.

— Тоже так думаю. И мне бы не хотелось наткнуться на него, если честно.

А то я себя сильным не чувствую. Двоих — ещё да, если есть время, троих с трудом, а вот четверых точно не потяну. Не говоря уже о десятке и больше.

Мы вновь двинулись в дорогу.

Кстати, я пока шёл по голому камню и жаре, меня не покидал вопрос, чем же всё-тки они здесь питаются. Не камнем же (но это не точно). Неужели здесь что-то да водится или у них тут каннибализм? И вода, откуда они берут пить? При такой температуре это один из первых вопросов который у меня возникает. Я тут ни единого даже самого далёкого намёка на водоём не увидел.

Третий день ночёвки, и мы остановились у гор. Здесь же мы обнаружили лагерь горбунов.

— Вон, — указал я на лёгкое зарево, — видишь?

— Может лава?

— А какие-то ритмичные звуки тоже лава?

Люнь прислушалась.

— Слушай, и точно…

— Видимо нашли здесь укрытие, а в горах что-то или кто-то может водиться, кем можно попитаться. Например, путники, которые зашли слишком далеко.

— Или какое-нибудь животное.

— Надеюсь, что всё же путники.

— Ты злой, — недовольно посмотрела на меня Люнь. — Откуда такой цинизм.

— Просто я забочусь о нас. Если это всё же животные, то они сто процентов будут опасны, а я слишком слаб, чтобы выстоять против того же медведя. Он меня задерёт нахрен. И задерёт вас. Поэтому лучше это будет всё же просто путники.

— Ужасно…

Но при этом нам во благо. Меньше всего мне хотелось сейчас сражаться: с пересохшей глоткой и дикой усталостью из-за жары и голода. Да и Зу-Зу ряд ли здесь поможет, вон как ему хреново.

— Тебя точно не подстричь? — предложил я ему, и он вновь покачал головой. — Ну смотри.

В этот раз мы забились под булыжник в небольшую яму, в которой и провели ночь, но на этот раз уже дежуря. Сначала сидел я полночи, оглядывая округу, потом Зу-Зу.

И это был первый раз, когда я заподозрил что-то неладное.

Что именно?

Я лёг спать калачиком, а проснулся опять лёжа. Это было первое, что меня насторожило. Вторым звоночком послужило то, что Люнь была вновь бодра. Когда вокруг глушит Ци и должно быть наоборот.

— Доброе утро, — кивнула она всё так же приветливо… как и последние две ночёвки…

— Доброе… — с подозрением кивнул я, не сводя с неё взгляда. — Мы уже выбрались из зоны подавления Ци?

— Что? Нет, ты же вчера сам проверял, помнишь? Или уже забыл? — хихикнула она.

— Да нет, не забыл. Но ты больно энергичная, словно тебе это и нипочём, хотя сама говорила, что тебя это тоже угнетает. Люнь, что случилось?

— Ничего не случилось, — улыбнулась Люнь. — Всё хорошо. Всё куда лучше, чем могло быть, верно? Мы живы, мы идём вперёд, одни, как в старые добрые времена.

— Точно?

— Точно-точно.

И выдохнула. Ей млять сигареты ещё нахрен не хватало для полноты картины, которую закуриваю в постели после секса.

Так, погодите-ка…

— Так. Люнь, — уже строго и с нажимом начал я. — Скажи мне, что происходит?

— А что происходит? Ничего не происходит. Разве что-то происходит? Я ничего не заметила, — начала она оглядываться.

— Вот! Вот оно! Ты бы никогда не стала вот так реагировать! Не стала бы тут тараторить и оправдываться! Люнь, ты что со мной делаешь ночью?!

— Что? Ничего! Сдался ты мне! — обиженно и полным возмущения голосом ответила она. — Юнксу, ну вот как брякнешь иногда, стыдно за тебя становится!

И я бы поверил, не покрасней она настолько сильно, что едва не светилась в воздухе.

— Люнь, ты охренела? — прошипел я злобно. — Ты что, меня ночью тут во сне насилуешь?!

— Да с чего ты взял?!

— Да с того, что я засыпал калачиком, а проснулся солдатиком! И что ты прямо светишься от счастья, когда должна затухать от подавления Ци! А сейчас ты и вовсе вся красная!

— Я рада, что мы вновь путешествуем без всяких Бао и Джа, которые нарушают нашу уютную компанию! Как в старые добрые времена, только я, ты и Зу-Зу. Красная, потому что ты говоришь пошлые вещи, и мне становится стыдно! А вытянула я тебя, так как ты вздрагивал во сне и чуть не ударился головой о камень!

— Да неужели?!

— Да! Честно-пречестно!

— Но сейчас ты, видимо, очень рада. Особенно, когда никого рядом нет и нас никто кроме Зу-Зу не видит. Кстати о Зу-Зу… — я посмотрел на пушистого. — Ты ведь караулил, да? Она что-то со мной делала?

Зу-Зу, посмотрел на меня, потом на Люнь, потом опять на меня, и потом опять на Люнь, после чего замахал головой.

— Понятно…

— Вот видишь! Он тоже ничего не видел! — возмущённо ответила она.

— Понятно, что эта пушистая жопа тебя покрывает! Я что, по-твоему совсем тупой, что не вижу, как он смотрел сначала на тебя, а потом на меня?

— А получается, что если кто-то тебя не поддерживает, то он обязательно обманывает?!

— Люнь, ты призрачная зараза…

— Твои объяснения голословны и без доказательств! — обиженно взлетела она вверх. — Я тебя защищаю тут, стараюсь, заботиться о тебе, а ты такое обо мне говоришь! И вот тебе уже двое говорят, что ничего не было, а ты продолжаешь на меня вываливать обвинения! Где твоя справедливость?!

— Значит хочешь, чтобы я тебя за руку поймал?! Ну ладно, я тебя поймаю!

— Не удастся тебе меня поймать, так как я ничего не делала! Вот! А теперь я жду извинений за такие обвинения!

И с этими словами отлетела от меня на границу, которую позволяла наша привязка и целый день ко мне, что мы карабкались на гору, не приближалась. Молчала, дулась и зыркала на меня исподлобья. Под вечер подлетела поближе, но тоже нос к верху аля «я обиженна».

Лишь на утро она устало улыбнулась, словно решив отбросить все обиды.

— С добрым утром.

— Сегодня ты какая-то не бодрая, — заметил я.

— Будешь с тобой бодрым… — вздохнула Люнь.

— Да что-то подозрительно…

— Ты опять начинаешь? — нахмурилась она. — Ты сам-то выглядишь не лучше!

Это потому что я не спал и караулил её. Но блин, было логично, что она не подлетит сегодня. Хотя Люнь могла подумать, что это будет логично не подлететь, и подлетела бы. Короче, я тоже устал. И, к сожалению, доказательств против неё у меня не было. Вообще никаких.

Сегодня мы опять карабкались по горам, но на этот раз Люнь уже была рядом и вела себя как обычно, пусть и менее бодро. Хотя в тот момент я всё меньше и меньше думал о ней, так как гора в некоторых местах становилась настолько крутой, что даже Зу-Зу скользил.

Хуже было то, что мы умирали. В прямом смысле этого слова умирали. Без воды человек протянет максимум неделю. А мы двигались в жару и этот срок можно было делить вообще на два смело. То, что мы тянули уже пять дней, было просто краем и шестой конкретно для меня уже мог и не настать, так как у Зу-Зу был ещё его жир. Хотя здесь пушистый предложил мне странный выход.

— Твою кровь? — удивился я. Вернее, я сначала даже не поверил, подумав, что неправильно понял его.

— А ведь это выход… — задумалась Люнь.

— Это хреновый выход, — тут же отверг я этот вариант. — Если я выпью кровь Зу-Зу, то сдохнет уже он.

— Но ты сам сказал, что у него жир ещё есть, — заметила она и Зу-Зу кивком подтвердил её слова. — Да и ты же не всю кровь выпьешь, а чуть-чуть, чтобы жизнь поддержать свою.

— Во-первых, пить у Зу-Зу кровь, это значит лишать его сил. Он пусть и большой, но не огромный, в нём крови литр два, три, ну три с половиной от силы. Даже потеря полулитра на нём очень сильно скажется, особенно при обезвоживании, а мне не хватит напиться. Сейчас мы ещё карабкаемся, но вот если он потеряет силы и не сможет двигаться, тогда уже я его физически не затащу на эту гору. Это первое. Второе, это только разыграет жажду. Так что не дурите, это плохой вариант.

Это у меня Зу-Зу мог кровь выпить, чтобы так как во мне её явно побольше, но точно не наоборот. Хотя я действительно слышал, что люди так делали и типа был даже чувак, которого унесло в море и он несколько месяцев на лодке выживал, в том числе выпивая кровь из чаек. Хрен знает, правда или нет, но проверять я не собирался.

Поэтому, когда мы встретили какую-то лужу, вопросов, стоит ли её пить или нет, не стояло. Даже несмотря на желтоваты разводы в ней. Когда завтра может не настать, такие мелочи уже не играют большой роли.

— Юнксу, плохая идея, —­ попыталась меня остановить Люнь.

— Жить плохая идея, а я умираю, Люнь. И что смешно, от жажды.

Как в первые дни пребывания в этом мире. Только сейчас я бы гораздо сильнее и выносливее, чем тогда, но и протянул я сейчас в жару под нагрузками полных четыре дня и немного пятого. Я даже уже не потел. Будь у меня другой выбор…

Но его не было.

Вода просачивалась из горы и была на вкус очень кислой, даже немного обжигающей рот, словно кислота. Возможно, очень возможно, это и была кислота, однако я надеялся, что немного, но она выиграет мне времени ценой потерянного желудка. Если не растворила язык сразу в кровь, значит всё не так уж и плохо.

Я так думал. Это ещё до того, как потом мне стало очень херово, отчего у меня глаза на лоб вылезли, а ко всему прочему началась рвота чем-то коричневым, возможно, кровью. Мне приходилось останавливаться каждые десять минут, чтобы справиться с спазмами, которые накручивали мои кишки на колючую проволоку, иногда позволяя себе чуть-чуть покряхтеть, постонать и поматериться от боли.

Короче, целый день мы штурмовали сопки, а на следующий спускались, но уже с другой стороны к такой же горе под мои стоны, слёзы, боль и рвоту. Разве что пить не так хотелось теперь, да и потеть начал, но это ненадолго, если у меня действительно кровотечение. Одно я мог сказать точно…

— Если Ци скоро не вернётся… — прохрипел я.

— Я уверена, что осталось совсем немного, — Люнь забралась в меня, холодными ладошками пытаясь уменьшить боль, что у неё частично получалось. — Давай, Юнксу, дорогой мой, терпи, крепись…

— Нам осталось совсем немного, — огляделся я. Вокруг был сплошной камень. — Особенно мне.

— Давай, крепись, мы сможешь. Ты сможешь, — я почувствовал, будто меня поцеловали в щёку. — Ты сильный, ты справишься.

— Короче, если я сдохну, пусть Зу-Зу, выпьет уже мою кровь, поесть меня немного, заберёт сумку и утащит её к нашим, ты поняла? Зу-Зу, ты понял?

— Ты сгущаешь…

— Люнь, я бледный, а значит истекаю кровью, плюс помираю от жажды. Сгущать уже нечего.

Хотя, признаться честно, такая смерть меня не пугала. Ну отрублюсь, скорее всего, да и всё. Будто уснул. Что в этом страшного? Всё лучше, чем тебя кто-то сожрёт или какой-нибудь мудаковатый Чи Ю грохнет.

Правда моё бесстрашие перед смертью не уберегло меня от того, что при спуске я запнулся и кубарем скатился вниз.

Очень весело катиться по скалистому склону, ломая себе кости, скажу я так. И ведь, оказавшись внизу, я даже не отключился, чувствуя не только сломанные рёбра, но и сломанную ногу, из которой торчала кость. Беленькая, блестящая на свету кость, которая выглядела прямо «вау».

— Приехали… — пробормотал я, скривившись от боли, когда Люнь вылетела из меня.

— Боги, это что?!

— Это сломанный я.

— Как?!

Я лишь кивнул на гору, с которой скатился и достал одну из пилюль. Закинул её в рот и понял, что она не рассасывается. Как и в прошлый раз, когда я пытался подлечить свой порез на животе. Законы этого мира здесь не действовали от слова совсем. Короче, мы так и не вышли из зоны подавления Ци.

Круто, чего сказать.

— Может быть ты мало съел?! — Люнь схватила все пилюли из моего кармана… и начала запихивать мне в рот. Просто проталкивать ладонями в пасть целую горсть! — Давай же, ешь больше, вдруг поможет!

Я аж умирать перестал, закашлявшись и расплевав все пилюли.

— Да я подавлюсь быстрее! К тому же…

Я посмотрел вдоль подножья горы, с которой скатился, и горестно вздохнул. Везёт как утопленнику.

— У нас гости…