Черные ножи - 3

Глава 7

По прямой лететь было недолго, но Флеминг решил сделать изрядный крюк, взяв курс сначала на Бристоль, затем на Пул и далее в сторону Английского канала, с тем чтобы появиться над Северным морем со стороны его юго-западной границы. Тем самым мы потратили изрядное время, совершая данный маневр.

Морпехи дремали, запасаясь энергией, нужной для предстоящего дела. Я же прошел в кабину пилота и встал за креслом Яна. Мы летели достаточно низко, и впереди, насколько хватало взора, расстилалось мрачное море. Сверху же нескончаемым фронтом шли грозовые облака.

Н-да, не самый лучший день выбрал коммандер для операции. Оставалось лишь надеяться, что призыв о помощи услышат быстро… и отреагируют еще быстрее. В штормовом море на спасательном резиновом плоту далеко не уплывешь.

Судя по виду Флеминга, подобные мелочи его волновали мало. Он вольготно раскинулся в кресле пилота и спокойно курил сигару. Форма майора Люфтваффе сидела на нем, как влитая. О'Хара устроился во втором кресле, прикрыв глаза.

- Сколько до цели? – спросил я.

- Полчаса лету, господин оберлейтенант! – по-немецки ответил Ян, и тут же пояснил: - Тренируюсь в языке. Последний раз на этом наречии приходилось общаться перед тем, как нас бросили в яму, из которой вы нас вытащили.

- Вы отлично изъясняетесь, господин майор, - так же заговорил я на немецком. - Изучали язык в университете?

- В Итонском колледже, а затем в Королевском военном училище Сандхерст. Хотел поступить на дипломатическую службу, учил немецкий и французский… но получил оценку «неудовлетворительно» за сочинение, и в Форин офис* не прошел по конкурсу.

*Форин офис - внешнеполитическое ведомство Великобритании , один из департаментов британского правительства.

Забавно, будущий всемирно известный писатель умудрился завалить сочинение. Мир сплетен из чудных кружев.

- Потом работал помощником репортера в «Райтер», - продолжил Ян, - там еще больше поднатаскался в языках. Кстати, немного говорю по-русски. Пришлось побывать в Москве в тридцать третьем, тогда шел громкий процесс над служащими «Виккерс», обвиняемыми в шпионаже, и я в качестве репортера освещал эту историю.

- И как вам Советский Союз? – полюбопытствовал я.

- Вам ответить честно? Мрачная страна, серая и тусклая. У меня было чувство непроходящей тревоги. После, уже в тридцать девятом, я побывал там во второй раз, я даже лично общался с вашими народными комиссарами: Ворошиловым, Микояном и Литвиновым. Но впечатления были схожими. Не сочтите за грубость, господин Иванов. Я не люблю СССР. Но мы с вами союзники в этой войне, и я приложу все усилия, чтобы мы победили. Гитлер должен умереть, а Германия – капитулировать. Только так, и никак иначе!

Любопытно. Получается, Флеминг был в Союза целых два раза, и, разумеется, обзавелся там многочисленными контактами. Если встречи с народными комиссарами проходили на виду у прочих, то ведь явно были и другие, тайные встречи… уж не с одним ли из этих своих давних контактов коммандер встречался в брянских лесах?

- Ненавижу самолеты! - пробормотал в полудреме О'Хара со своего места.

Внезапно слева и справа пронеслись стремительные силуэты истребителей. Скорость их была несравненно выше нашей, и они вынужденно сделали разворот, между тем как Флеминг начал резкое снижение.

- Это наши, не волнуйтесь! – пояснил Ян. – Сейчас нас будут сбивать… все должно выглядеть правдоподобно!

Ирландец заржал, как призовой конь, моментально проснувшись.

Флеминг на мгновение повернулся ко мне:

- Советую вам пристегнуться ремнями, машину начнет трясти!

Я бросился на свое место, чуть подлетая над полом в моменты, когда самолет проваливался в воздушные ямы, и успел схватиться ремнями как раз вовремя. А в следующий миг машину кинуло из стороны в сторону, и она камнем рухнула вниз.

Близнецы молились про себя, Чарли закрыл глаза, а Турок смотрел прямо на меня, не отрывая взгляда. Я подмигнул ему, он подмигнул в ответ. Веселый парень!

Вокруг громыхнули взрывы, потом пулеметная очередь и еще одна. Играют на совесть! Если вдруг случится непредвиденный наблюдатель, то все будет выглядеть вполне естественно.

Наконец, истребители унеслись в обратном направлении, а О'Хар выскочил из кабины и промчался по салону в сторону хвоста, и тут же за самолетом пошла густая дымная полоса – кажется, включили дым-машину.

- Иванов, за мной! – приказал ирландец на обратном пути.

Отстегнувшись, я двинул следом. Флеминг уже протягивал мне микрофон и лист бумаги:

- Быстрее! Читай, что тут написано! И сразу на повтор, и еще раз!

Спорить, разумеется, я не стал, и начал зачитывать заготовленный текст на немецком, стараясь говорить без акцента:

- Борт 833-й, подверглись обстрелу, терпим крушение! Все, кто может! Требуется помощь! SOS! Квадрат…

Я повторял сообщение раз за разом, пока О'Хара не выключил микрофон и не толкнул меня на боковое откидывающееся сиденье.

- Готовьтесь, Иванов, посадка будет жесткой!

Я зафиксировался и прикрыл глаза. Сейчас все зависело от умений коммандера. Если он сможет приводнить самолет, мы останемся живы. Но любая его ошибка будет фатальной.

В очередной раз жизнь моя зависела от действий других людей. Как же я не любил подобные моменты. Когда рассчитываешь лишь на себя, винить в провале некого. Сейчас же оставалось лишь сидеть и молиться. Вот только не верил я ни в бога, ни в черта, разве что в судьбу и удачу. Надеюсь, она меня не подведет!..

Боковым зрением я увидел быстро приближающуюся воду. Эх! Лучше бы сидел в салоне, там хоть не было иллюминаторов.

- Моя мама Ирландия! – выкрикнул О'Хара. – Ненавижу самолеты!

Раз! Два! Три!

Удар!

Меня выбросило бы с сиденья, если бы не ремни. Челюсти стукнули друг о друга.

Еще удар!

Вроде жив?

- Приводнились! – спокойным тоном, как на светском рауте, сообщил Флеминг. Ошиблись британские эксперты – мы сумели успешно сесть на воду! Вот что значит стальная воля коммандера, поставившего на кон и наши жизни, и свою собственную. Первый раунд он выиграл, поглядим, что будет дальше. – Приказываю действовать строго по инструкции!..

А инструкция была следующая: открыть люк, надуть аварийный плот, эвакуироваться на него всем экипажем и ждать.

Все просто, если строить планы, сидя в глубоком креслу у камина и неспешно потягивая восемнадцатилетний виски. Но сейчас вокруг бушевала буря: волны накатывали одна за другой, грозя потопить самолет, который и так держался на плаву лишь чудом, а ветер яростно ворвался в салон, лишь только Чарли раскрыл люк, и тугие струи дождя немилосердно хлестали в наши лица.

Но мы справились. Не прошло и пяти минут, как все семеро членов группы разместились на надувном плоту, прихватив с собой переносной маяк-передатчик и личное оружие. Отправлять новые сообщения возможности не было, но сигнал SOS шел непрерывно, и если Флеминг прав, и лодка где-то неподалеку, то нам остается лишь ждать, пока она придет на помощь своим… если же он ошибся… не хочу даже думать об этом.

Смерть от утопления была одной из самых нежеланных в гипотетическом списке смертей, который я для себя составил. Не то, чтобы самой страшной – нет. Недаром же шпионы всегда назначали встречи со своими агентами у фонтанов. Если что шло не так, они всегда могли броситься в воду и вдохнуть там полной грудью… шанс, что откачают, был минимален.

Плот поднимало вверх, на самый гребень волны, а потом бросало вниз, заставляя сердце замирать в груди. Повезло, что шторм еще не набрал полную силу, а лишь раскочегаривался, нагнетая обороты. Но если ситуация затянется еще на час, то нам придется туго. Это понимал каждый, сидящий на крохотном пространстве плота, но претензий Флемингу не высказал ни один морпех. Дисциплина и вера в коммандера.

- Смотрите! – один из близнецов, кажется, Томас, ткнул пальцем в серую мглу. – Там что-то есть!

Сначала мне показалось, что он ошибся, но ту тучи слегка разошлись, на миг выглянуло солнце, и я, наконец, увидел.

Среди морских волн медленно поднималась наверх огромная металлическая туша подводной лодки. Зрелище было такое, что дух захватывало.

- Есть! Клюнули! – довольно выкрикнул О'Хара, но Флеминг тут же ткнул его в бок, чтобы молчал и не сглазил.

- Править к ним! – приказал коммандер, и морпехи погребли в нужном направлении, шустро работая короткими веслами.

Чем ближе мы подплывали, тем масштабнее казалась мне лодка. Более семидесяти метров в длину, и около семи в ширину – она выглядела смертоносным морским чудовищем, хищным и крайне опасным. Судя по габаритам, лодка относилась к классу больших океанский подлодок типа IX-D2 кригсмарине*, способных совершать длительные рейды.

*( нем. Kriegsmarine — военно-морской флот) — официальное наименование военно-морских сил нацистской Германии .

Из кингстонов хлестала вода. Самые крупные волны перехлестывали через борт, окатывая палубу, на которой уже суетились пяток матросов в плащевиках.

Ветер с силой бил в лицо – пахло тиной и рыбой, время от времени нас тоже окатывало очередной волной, и я уже достаточно наглотался соленой воды и промок насквозь.

Где-то над головами, несмотря на непогоду, мерзко орали здоровенные, как собаки, чайки. Видел я таких тварей прежде, на Варнемюнде – курортной части немецкого города Росток. Чайкт промышляли тем, что выискивали жертв – людей, купивших бутерброд с рыбой у одного из многочисленных продавцов. Жертвой обычно выбиралась субтильная девушка или худощавый парень. А потом эти монстры пикировали сверху, ловко выхватывали бутерброд из рук и тут же отталкивались лапами от головы или плеч несчастных. Здесь им поживиться было явно нечем, да и от берега далековато, но они все равно кружили над нашими головами, как видно, исключительно из академического интереса.

- Хватайте канат! – раздался громкий голос со стороны лодки. Кричали, естественно, по-немецки.

Тут же нам на головы упал канат, за ним еще один. Морпехи подхватили концы и привязали плот. С другой стороны его ловко подтягивали ближе к лодке. Наконец, вниз полетела веревочная лестница, и Флеминг, окинув всех взглядом, первым полез наверх.

Все уже было сказано заранее, инструкции даны, задача каждого была ясна. А дальше… как сложится, так сложится. В делах подобного рода ничего нельзя было предсказать заранее. Наша же операция вообще была уникальной – насколько мне известно, никто и никогда прежде подобного не совершал! Дожить бы до ее финала…

Я полез вторым, О'Хара сразу следом, а потом и остальные. Если Флеминга не рассекретили сходу, то наша цель – проникнуть внутрь лодки и добраться до кодовых книг и «Парадигмы», пока их не уничтожили.

Впрочем, экипаж лодки – четыре офицера и около пятидесяти вооруженных матросов. Даже если Ян прокололся, испугается ли капитан? Вряд ли. Нас всего семеро, и с его точки зрения, мы не представляем собой угрозы, проще нас зачистить. Но это на случай раскрытия инкогнито…

К счастью, пока все шло хорошо. Флеминг мило болтал с немецким офицером, и, судя по всему, подозрений пока не вызвал.

Матросы подхватили меня под руки и вытянули на палубу. Видно было, что немцы нам поверили и приняли за своих.

- Danke, Jungs!* – поблагодарил я.

*(нем.) Спасибо, парни!

Один заулыбался, сверкнув золотым зубом, остальные не услышали, стараясь укрыть лица от дождя и ветра.

Я подошел к Флемингу и офицеру.

- Нам очень повезло! – сходу выпалил Ян. – Если бы не этот господин, мы были бы уже мертвы!

- Ну что вы! – засмущался чуть полноватый мужичок, с залысинами на голове. Фуражку он не надел, и дождь немилосердно хлестал по его черепу. – Наш капитан сразу приказал идти в нужный квадрат, как только услышал сигнал о помощи!

- Ваш капитан – прекрасный человек! - кивнул Флеминг. – Позвольте представить, оберлейтенант Фишер – мой второй пилот! А это штабс-обер-боцман Кляйн. Он руководит нашей эвакуацией!

- Приятно! – отрывисто бросил я. – Чертовы «томми», что б их всех раком отымел! Хорошо мы Лондон к чертям утрамбовали, вот и мстят, твари!

По лицу Флеминга мелькнула легкая тень, а вот Кляйн заулыбался во весь рот:

- Я слышал по радио! Говорят, там под полсотни тысяч убитых! Еще пара подобных налетов, и Черчилль капитулирует!

- Дай то бог! – согласно кивнул я, замечая краем глаза, что уже все наши коммандос взобрались на палубу, и при этом весьма удачно по ней рассредоточились, готовые напасть на матросов в любой момент.

Мне не нравилось лишь, что на верхушке рубки торчит один из моряков, контролируя люк. Главное, убрать этого типа и захватить проход в святая святых – внутрь лодки, а там уже как карта ляжет.

- Хотел бы я служить в авиации, - поделился Кляйн, - небо и скорость! Что может быть лучше? Мы же сидим под водой месяцами, света не видим…

Мы направились к рубке, остальные тянулись за нами. Погода все больше портилась, среднее волнение грозило перерасти в настоящий шторм. Больше всего в эту минуту я опасался того, что матросы попробуют начать разговор с морпехами, а те не смогут ответить… и тогда завертится… но пока обходилось. К счастью, непогода мешала общению.

- Кригсмарине – гордость великой Германии! – подбодрил я Кляйна. – На вашем счету, наверняка, не один уничтоженный корабль?

Штабс-обер-боцман ухмыльнулся:

- Еще в сороковом потопили тридцать семь судов, все чертовы бритты! И дальше работали так же хорошо!

Флеминг резко остановился, посмотрел на Кляйна и уточнил:

- Тридцать семь, говорите?

- Может, больше. У нас капитан счет ведет!

Я понял, что ситуация критическая, и усугубил еще более:

- Жаль, короля Георга не утопили, да и он слишком труслив, чтобы выбраться из своего бомбоубежища!

Кляйн хихикнул, а Ян окончательно рассвирепел. Я понял, что еще пара секунд, и его нервы сдадут. Он дернулся было за пистолетом, и боцман заметил это движение.

Он сам решил свою участь, заявив:

- Личное оружие придется сдать, таков порядок!

Я видел, что наши люди только ждут сигнала. Конечно, по-хорошему, его должен был дать Флеминг… но он молчал, и я начал игру.

- Это тоже? – я достал из-за пазухи ножны с уральским ножом, и вытащил клинок правой рукой.

- И это, господин офицер, все сдать!

- Этот нож я никому не отдам! – сообщил я, и ткнул клинком прямо под подбородок Кляйну.

Он умер мгновенно, даже не успев удивиться произошедшему, лишь булькнул гортанью и осел вниз. Было мне его жаль? Не особо. Человеком он, может, являлся неплохим, но сейчас каждый немец с оружием в руках должен умереть! Это правило, иначе никак. Либо умрет кто-то из наших, а я этого не хотел. Британцы тоже были сейчас для меня «нашими». Пусть временно, потом разберемся.

В тот же миг активизировались остальные: Флеминг точным выстрелом снял матроса у верхнего люка – к счастью, тот упал на палубу, а не внутрь лодки. О'Хара, словно озверев, убил сразу двоих матросов – первого застрелил из пистолета в голову, а потом прыгнул на второго, и разрезал ему горло на пиратский манер – от уха до уха.

Остальные морпехи с легкостью прикончили остальных, кто был на палубе, и тут же скинули их тела в море. Пока обошлось без потерь с нашей стороны. Немцы явно не ожидали нападения и не были к нему подготовлены, поэтому акция прошла столь успешно.

Угробить самолет, подвергнуть угрозе смерти членов экипажа, болтаться на надувном плоту в море – это было слишком для провокации. Вот они и купились. Спасти сбитых летчиков – благое дело! Вот только эти летчики оказались «троянскими конями».

Но дальше точно будет хуже, я был в этом уверен.

По штатному распорядку, на лодке должны были присутствовать четыре офицера и сорок четыре матроса. Нескольких мы уже прикончили, сейчас придется заняться и остальными.

О'Хара уже влез по лестнице к люку, ведущему внутрь, и захватил там плацдарм, призывно махая руками. Мы не заставили себя ждать. Пара минут – и все члены отряда взобрались на рубку и один за другим спустились вниз, оказавшись в лодке.

Навстречу попался молоденький матрос. Он удивленно распахнул глаза, когда ирландец всадил ему нож в печень.

Матрос не успел даже вскрикнуть, у него на это уже не хватило сил. Он умер легко.

- Такой молодой, а уже нацист! - О'Хара подхватил тело и уложил его на пол. – Ненавижу нацистов!

Морпехи рассредоточились, контролируя ближайшие входы-выходы.

- Наша цель – отсек управления! – быстрым шепотом напомнил Флеминг. – Коды доступа и устройство должны уцелеть!