Чистилище-online 3

Глава 25

Вскоре мы все впятером вышли из ворот города Рыбачий. Это знаменательное событие произошло спустя три часа после того, как Искре не удалось убедить меня отказать тёмным в помощи, а я, в свою очередь, не сумел отговорить её пойти с нами. И вот теперь ведьма недовольно косилась на меня, порой отпуская ядовитые шуточки. А я стоически терпел её поведение. Зато тёмные заметно приободрились. Эльф вприпрыжку скакал по мосту, держа за руку Тилу, а сатир довольно улыбался.

Но когда мы ступили с досок на землю, то Лео отпустил ладонь дриады, а Пашка стал настороженно оглядываться. Впрочем, мы все значительно взвинтили бдительность.

Ведьма же по привычке вызвала метлу, потом с неудовольствием покосилась на тёмных и с тяжёлым, картинным вздохом заставила её исчезнуть, всем своим видом показывая, что совершила подвиг, равного коему нет.

И мы все двинулись пешком, но далеко не ушли. Буквально через пару десятков метров до нас долетели крики, взывающие о помощи, а затем из уже знаменитой рощицы показалась хрупкая, темнокожая фигура с белоснежными волосами. А за ней из-за деревьев выскочил десяток игроков в грязных плащах, скрывающих тела и головы. Но вот обнажённые клинки в их руках лишний раз доказывали, что девушка вопит совсем не зря. И мне был будто бы знаком этот голос… Да и не только мне.

Искра в эту секунду удивлённо протянула:

— А это не твоя ли… — и осеклась, после чего громко добавила, резко развернувшись к городу: — Быстрее! Отступаем в Рыбачий. Нам не с руки связываться с десятком светлых.

— А как ты поняла, что они светлые? — удивился Лео, изогнув брови дугой.

— Потому что она узнала улепётывающую от них девицу, — процедил я, хмуро посмотрев на ведьму, которая старалась не встречаться со мной взглядом. — Это Лана. Мне довелось одно время… э-э-э… дружить с ней. И мы не очень хорошо расстались.

— Помо-о-ожем ей? — заикнулся сатир, но тотчас замолчал, понимая, что существует огромный риск потерять последнюю жизнь.

Лана совершенно точно не успеет добежать до зелёной зоны, которая начиналась от моста. Светлые нагонят её раньше. И если мы решим помочь ей, то нам придётся вступить в схватку с силами, которые почти вдвое превосходят наши. Да ещё и непонятно, насколько там мощные игроки. Ну, судя по фигурам, облепленным вымокшими плащами, среди десятка светлых, есть как минимум одна девушка, но это ни о чем не говорит. Она может обладать таким умением, которое разорвёт всех нас на куски. Ну, возможно, кроме меня. Мне-то, благодаря солнечному камню, практически нечего бояться. Поэтому, собственно, я и проговорил, побежав навстречу Лане:

— Возвращайтесь на мост! Я сам справлюсь!

— Куда?! Дебил! — истошно заорала мне в спину Искра.

— Уходите! — грозно крикнул я, вызвав Мрака и не спуская взора с тёмной эльфийки, которая слабела с каждым преодолённым метром. Похоже, она уже долгое время пытается оторваться от светлых. Вот её выносливость и ушла практически в ноль.

— Стой! Остановись, идиот! — доносились до меня вопли ведьмы.

Но я лишь усмехался и доставал из заплечного мешка оставшихся химер с сюрпризами. Я прямо на ходу оживлял их и отправлял к светлым. И парочка из них, когда увидела химер, сбросила скорость, но повелительный окрик, видимо, лидера заставил светлых снова припустил что было сил.

Тьфу, жаль, что они не струсили. Теперь точно придётся драться. Есть ли у меня шансы? Конечно. Я ведь бессмертный и со мной Мрак, да ещё и химеры. Последние, кстати, уже пробежали мимо Ланы, перешедшей на ковыляющий шаг, а затем в компании темнопарда набросились на светлых. И почти сразу же прозвучал взрыв, хотя я обратил внимание на то, что игроки пытались уклоняться от боя, будто точно знали, что химеры взорвутся. Но у них не получилось избежать этого. И несколько мертвечин всё-таки рванули, разбросав пяток светлых. Они с лязгом грохнулись в грязь, обнажив доспехи, которые скрывались под плащами. Броня спасла игроков от серьёзных травм, но они, похоже, получили оглушение. Все пятеро стонали на земле, даже не пытаясь встать.

А ещё одного светлого завалил темнопард. Он сбил его с ног и вцепился в глотку. Игрок лишь сумел ударить Мрака рукоятью меча в голову, а потом бессильно вытянулся и стал исчезать.

Ну а я к этому времени подбежал к перепачканной в грязи Лане, в глазах которой стояли слёзы, и протараторил:

— Беги к мосту! Я задержу их! Беги туда! Там тебе окажет помощь Искра! Скорее.

Девушка что-то промычала, поспешно отведя взор, и поскакала к городу.

Я же выхватил топор и щит, приготовившись отразить нападение сразу четверых светлых. Хотя нет, уже троих. Мрак бросился на спину одного из них и повалил на землю, где принялся драть лапами, пытаясь сковырнуть с него шлем. А тот лишь барахтался в грязи, напоминая блестящего, неуклюжего жука.

Похоже, Мрак добьёт его, а мне же предстоит бой сразу с троицей светлых. Они веером бросились ко мне, стремясь окружить. Но я же не дурак, так что стал пятиться. Правда, не слишком быстро, чтобы они не догнали Лану, которая буквально только что поскользнулась и упала на задницу. Кажись, её ноги уже совсем не желали держать хозяйку.

В итоге мне всё-таки пришлось вступить в схватку со светлыми. Они яростно атаковали меня, а я ловко отбивался, продолжая пятиться и пытаясь взглянуть в лица противников. Но те были скрыты глубокими капюшонами. Но в какой-то момент мне удалось рассмотреть физиономию девушки, и я пораженно выдохнул:

— Ты!

— Я, — процедила та голосом Алисы и, охваченная лютым гневом, наплевав на осторожность, безрассудно атаковала меня, раскрывшись по полной.

Я, конечно же, воспользовался промашкой девушки. Отбил её узкий клинок щитом, а затем рубанул топором, вложив в удар всю ярость, боль и страдания, которые мне принесла эта стерва. Лезвие с хрустом рассекло ключицу светлой и та болезненно завопив, упала мне под ноги. Я тут же ликующе наступил на её грудь и, охваченный жаждой мести, занёс оружие для финального удара.

Но тут один из светлых заорал, сделав шаг назад и бросив на землю секиру:

— Нет! Не убивай Алису! Это её последняя жизнь!

— А мне-то какое дело? — глумливо проговорил я, наблюдая за тем, как и второй светлый отошёл от меня. А Мрак наоборот — подошёл, облизывая розовым языком окровавленную морду.

— Ты не такой, — проговорил игрок, которого я когда-то видел. Хм… а не тот ли это странный парень, которого я видел во дворе мастера Баса? Он мне ещё тогда рассказывал о переулке Трусов.

— Ефим, не уговаривай его… — прохрипела Алиса, у которой изо рта пошла кровь. — Я лучше умру, чем о чём-то попрошу его. Мразь… Тьфу…

Она попыталась плюнуть, но её окрашенная в красный цвет слюна упала ей же на подбородок.

Я посмотрел в глаза девушки и за пеленой ярости увидел колоссальный страх. Она хотела жить. Алиса безумно хотела жить. Возможно, она ещё на что-то надеялась, не понимая, что рана от топора смертельная. Даже зелье не сможет спасти её. Она с каждой секундой становилась всё ближе к смерти.

Понял это и другой светлый. Он хмуро проронил, сплюнув на землю и погладив бороду:

— Алисе крышка. Зелье не поможет. Здесь нужно чудо.

— Это… ему… крыш… — не сумела договорить девушка, уже не владея своим телом, но ещё находясь в сознании.

— Млять, — процедил я, чувствуя, что, несмотря на всю свою злость, не могу дать ей умереть. — Отойдите ещё на два шага и не мешайте.

— Что ты задумал? — протянул мой старый знакомец, послушно отойдя.

— Не твоего ума дело, — прорычал я, обратив внимание на то, что Мрак вернулся в перстень.

Дальше я вытащил из кармана солнечный камень, встал на одно колено и приложил его к ране Алисы, которая всё-таки лишилась чувств. Но её плоть не стала регенерировать. Может, камень восстанавливает лишь меня? Так, сейчас попробую ещё кое-что. Я разжал руку и оставил камень на теле девушки. И вот тогда её плоть стала стремительно срастаться. А светлые с выпученными глазами наблюдали за этим. Я же довольно улыбнулся, ощущая, что поступил охренеть как правильно. А потом меня стали терзать смутные сомнения. Лана, Алиса, Искра, вот этот странный парень по имени Ефим из первой локации. Мы будто специально все оказались в одном месте. Словно нас кто-то свёл вместе. Что же всё это значит?

Я с подозрением спросил у светлых:

— Вы как тут оказались?

— Алиса нас сюда привела. Она придумала хитрейшую ловушку с двойным дном, — сладко произнёс бородатый, почему-то блеснув глазами и гаденько ухмыльнувшись.

— Нет! — вдруг заорал Ефим, вытягивая руку к кому-то, кто был за моей спиной.

Я попытался обернуться, но в этот миг кинжал пробил мой затылок и вышел изо рта, выбив несколько зубов. И последним, что я услышал, были шипящие от злости слова Ланы:

— Прощай, предатель.

Я умер почти мгновенно. Вот я был, и вот меня не стало — как поётся в одной старой песне. Я лишь успел понять, что Алиса каким-то образом взрастила клокочущую в Лане обиду, трансформировав её в желание моей смерти. Мне не известно, когда они встретились и при каких обстоятельствах, но их сотрудничество отправило меня в Ад.

И вот я оказался в небольшой кирпичной комнате, где на стене полыхал факел, вставленный в железное кольцо, а единственный выход отсюда был через двустворчатые металлические двери, на коих оказались два барельефа и оба изображали бесов с мерзкими ухмылками. И ещё один бес, но уже во плоти, внезапно появился прямо передо мной.

Димон окрысился и выплюнул:

— Ну что? Доигрался?

— Похоже на то, — мрачно выдохнул я, разглядывая свои бесплотные руки. Похоже, мне довелось превратиться в духа или в призрака. Короче, физически я перестал быть человеком.

— А вот если бы слушал меня, то всё бы закончилось иначе, — проговорил бес, цокнув копытцем. — Но ты не прислушивался к советам доброго Димона. Эх… — он обречённо махнул рукой и направился к дверям. — Пошли. Чего застыл?

— Пошли, — убито проронил я, пытаясь успокоить разбушевавшуюся фантазию, которая уже рисовала котлы с кипящим маслом и разогретые гигантские сковороды, вокруг коих танцевали черти и пели песни Бузовой.

Меж тем Димон открыл двери, которые сдвинулись с заметным скрежетом, и в образовавшуюся щель хлынул нестерпимо яркий свет. Он бы явно больно резанул по глазам, привыкшим к ночи, царящей в локации, но так как у меня теперь не было глаз, а наличествовала лишь какая-то туманная субстанция, то я вполне спокойно отреагировал на свет и миновал двери. За ними я увидел белоснежную ротонду, где куполообразный свод поддерживали витые колонны, среди коих обнаружился мраморный стол со старинными весами с чашечками. А что самое примечательное, так это то, что ротонда будто бы стояла прямо на облаках, которые сплошным ковром лежали возле неё, слабо клубясь под мягкими лучами солнца, сияющего на голубом небосводе.

Я шокировано оглядел ротонду, а затем обернулся и увидел лишь беса. Двери и комната пропали, будто их никогда и не было.

А Димон указал рукой на стол и прохрюхал:

— Идём. Сейчас тебя будут судить.

— За что? — растерянно пробормотал я и с робкой надеждой добавил: — И это место мало похоже на Ад.

— Так ты ещё и не в Аду, — печально произнёс бес и с энтузиазмом продолжил: — Но всё может измениться. Я в тебя верю. Вон, гляди, явились.

Я увидел, как за столом появились ангел и демон и каждый из них держал в руках небольшой мешочек. Они, не замечая меня, стали вытаскивать из мешочков камешки разных размеров и класть их на противоположные чаши весом. У ангела камешки были белыми, а у демона — чёрными.

Меня почти сразу же посетила вполне логичная догадка, которую подтвердил бес. Он проговорил, подходя к столу:

— Твои хорошие поступки и плохие. Сейчас поймёшь.

Он протянул лапку к демону, и тот вложил в неё округлый чёрный камушек, после чего Димон передал его мне. И как только мои пальцы коснулись камня, так я сразу же увидел себя на площади Иерихона, где вокруг меня скакали обманутые мною люди, которым я сказал, что пошёл в башню, имея всего одну жизнь.

Я отдёрнул руку, и видение мигом исчезло, оставив после себя привкус досады. И к стыду своему, я должен сказать, что чаша с чёрными камешками постепенно перевешивала ту, на которой были белые голыши. Но всё же я с надеждой произнёс:

— А если хорошие поступки перевесят, то я не попаду в Ад?

— Угу, — проронил бес, улыбаясь всё шире с каждым новым чёрным камешком, появившемся из мешочка.

— И куда я тогда? В Рай?

— В Рай? С такой-то жизнью?! — не на шутку удивился Димон. — Нет, тебя отправят на Землю, доживать свой век.

— На Землю? А если бы я полностью прошёл Чистилище, то попал бы домой без этих взвешиваний?

— Неа, — бросил бес, поковыряв в зубах ногтем большого пальца. — Ты, похоже, так ничего и не понял, хотя подсказки были повсюду. Да что там говорить. Старая карга Феодотия тебе прямым текстом сказала, что вы все, светлые или тёмные, смотрите не туда. Главное в Чистилище не пройти его или завалить побольше противников, а поступки! По ним и будет решаться, куда после смерти отправится человек. А рано или поздно умрут всё. Чистилище бесконечно.

— Вот оно что, — ошарашенно протянул я, а следом выпалил: — А как же солнечный камень?! Хотя любой, владеющий им, наверное, когда-нибудь лишится его, а потом помрёт. Да и бессмертие того упыря из сгинувшей столицы, скорее всего, тоже не стопроцентное. Так ведь?

— Правильно рассуждаешь, — согласно качнул головой бес и залихватски подмигнул мне, покосившись на горку тёмных камней, кои превышали светлые. — Среди этих дурных поступков явно есть и те, на которые я тебя толкнул.

— А ведь ты говорил, что я вернусь на Землю, если буду слушать тебя, — прошипел я, сжав бесплотные кулаки.

— Врал. Бессовестно врал, — признался Димон, паскудно усмехнувшись. — У меня работа такая. Я искушаю светлых, а ангелы пытаются завуалировано наставить на путь добра тёмных.

— Не понял… — протянул я.

— А что тут непонятного? В Чистилище всё наоборот. Тёмные игроки — это те люди, которые при жизни больше сотворили добрых дел. А светлые, соответственно, поболее наворотили грязи, так любимой моему сердцу. Хотя на самом деле вы недалеко ушли друг от друга. Я бы назвал вас полосатыми, а вот истинно светлые и тёмные — те сразу попадают в Рай или Ад. Хитро придумано, да?

— Очень, — вынужденно согласился я. — По сути, бесы искушают, а ангелы — наставляют. И ведь все игроки реально думают, что они являются светлыми или тёмными. Да я сам столько нашёл грехов, что аж стыдно стало. А оно вон как вышло. Оказывается, я был больше светлым, чем тёмным, но, Чистилище, кажись, испортило меня, — грустно закончил я, глядя на горку тёмных камней, и через силу добавил: — Слушай, Димон, а ты не окажешь мне услуга по старой памяти?

— Какую? Найти не такую горячую сковороду? — глумливо улыбнулся тот.

— Нет. Расскажи об Искре. Что с ней стало после того, как меня убили? Надеюсь, ей хватило ума свалить в город?

— Ну, как тебе сказать, вообще-то, она погибла, пытаясь спасти тебя, — ехидно произнёс бес. — Те оглушённые игроки как раз пришли в себя и убили её. Но ты не переживай. Вы скоро встретитесь в Аду.

— Несправедливо, как же несправедливо, — горько прошептал я, чувствуя, как меня раздирает огонь, рвущийся из груди.

— Вы сами творцы своей судьбы, — философски изрёк бес и напряжённо посмотрел на демона, который положил на весы последний камешек и убрал мешочек. А вот рука светлого всё ещё была в его мешке, но меня сейчас от Ада может спасти только что-то крупное, больше куриного яйца. И вряд ли я совершил что-то столько значимое.

И вот рука ангела вынырнула из мешка, и в ней оказался светлый камешек, который слабо светился и был как раз схожего размера с куриным яйцом.

Димон тут же разочарованно прошипел:

— Ты не только не убил эту подлую тварь, но ещё и не дал ей умереть!

— Алису? — сразу же смекнул я, заворожённо глядя на то, как ангел бесстрастно положил камешек на весы, и чаша с добром чуток перевесила плохие поступки.

Ангел и демон тотчас исчезли, а Димон нехотя пробормотал:

— Теперь меня лишат премии. Ну, прощай, Ад-Рей. Ты сумел удивить меня. Мало кто может справиться со своим главным испытанием. А Алиса была именно им, как, собственно, и ты для неё. Откажись она от идеи убить тебя и получила бы такой же камешек, — вздохнул бес и задумчиво добавил без всяких кривляний: — Мда. Как всё-таки много пересеклось испытаний в тот миг, когда вы все встретились недалеко от Рыбачьего. Крошка Лана, которая убила тебя, а ведь могла простить. Ефим с его ненавистью к Алисе почему-то в последний момент решил уговорить тебя спасти её, а ведь мог просто промолчать. Да и Искра пожертвовала своей жизнью ради тебя, а ведь во многом оказалась в Чистилище именно из-за эгоизма и порывистости. Раньше таких вообще за оградой хранили. Эх. Ну, теперь посмотрим, что отчебучат Пашка, Лео и Тила.

Я попытался что-то произнести, охваченный неимоверным облегчением, но меня вдруг накрыл ослепительный свет и унёс куда-то высоко-высоко.