Дамские пальчики

XXX

Как только закрылась входная дверь, я с силой качнулся вперед. Массивное кресло сдвинулось на несколько сантиметров. Я сделал еще одну попытку — снова несколько сантиметров. Повторив упражнение раз десять, я очутился у столика, на котором лежал скальпель.

Нагнувшись, я захватил рукоятку зубами и вложил в раскрытую ладонь распростертой на кровати женщины. Скальпель тотчас скользнул обратно на столик.

— Прошу вас, — сказал я. Пустые глаза пристально смотрели на меня. — Это ваш единственный шанс на спасение. И мой тоже. Прошу вас.

Лицо оставалось бесстрастным. Я вновь сжал скальпель зубами и осторожно опустил на ладонь, стараясь не смотреть на опухшие культи.

На лбу ее выступил пот. Пальцы медленно сжались. Она захватила скальпель тремя оставшимися пальцами.

Я отклонился в сторону и уперся ногами в пол. Ботинок на мне не было, только носки. Слава Богу, что пол не натерт воском. После нескольких попыток мне удалось развернуть кресло.

Должно быть, Хенли в этот момент рылся в перчаточном ящике в поисках ключа.

Я откинулся как можно дальше назад. Наконец спинка кресла уперлась в стол. Я почувствовал, как лезвие рассекло мою ладонь. Скальпель был настолько острым, что я даже не почувствовал боли. Нужно было сдвинуться на несколько сантиметров право. Руки мои покрылись кровью, которая впитывалась в старые бинты.

Я ощутил, как скальпель скользит по веревке, легко, словно бабочка. Нажим. Еще один. Я приподнял руки, чтобы упереться веревкой в лезвие. В доме стояла полная тишина. Слышно было, как моя кровь капает на прорезиненную подстилку.

Я услышал его шаги на крыльце. Три удара скальпелем.

Он открыл входную дверь и пересек гостиную. По твердости его шага я понял, что он разъярен.

Он поднимался по лестнице.

Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десятый удар оказался счастливым: мои руки резко разошлись в стороны.

Повернувшись, я выхватил из руки женщины скальпель и одним ударом перерезал веревки, стягивавшие мои щиколотки.

Дверная ручка повернулась, я вскочил и бросился к своему пистолету, лежавшему на столике рядом с дверью.

Дверь открылась.

— Где…

Его реакция была мгновенной. Подонок. Он знал, к чему я стремился. Повернувшись, он протянул руку к моему пистолету. Я нанес ему удар по почкам. Хенли потерял равновесие и толкнул столик. Я прыгнул к нему, целясь в затылок. Он парировал удар, отклонившись вправо и выставив предплечье.

Мне все же удалось оттолкнуть его от столика. Я пригнулся и ударил его в солнечное сплетение. Хенли ожидал этого удара — он с криком выдохнул, как делают хорошие боксеры, чтобы напрячь мышцы живота. Мой кулак столкнулся с непробиваемой стеной мышц.

Хенли схватил меня за плечи и резко толкнул. Я отлетел назад, не в силах противостоять огромной силе. Я летел быстрее удирающего от лисы зайца. Моя спина ткнулась в деревянные ставни, которые, не выдержав, разлетелись на куски. Стекло разбилось. Хенли схватил меня за бедра, не позволив выпасть из окна.

Спасибо за помощь.

Он уселся на мои ноги и схватил меня за горло. Вероятно, он хотел переломить меня надвое на подоконнике. Лицо его было совсем близко. Он пытался сломать мне позвоночник.

Я видел его глаза — сантиметрах в десяти от своих. Похоже, он получал удовольствие, убивая, и особенное удовольствие, убивая меня. Было нечем дышать, боль в позвоночнике становилась невыносимой. Я надеялся, что у герцогини хватит ума смыться, пока Хенли не бросился на ее поиски. Перед глазами пошли красные круги, заплясали огненные точки, я молил Бога лишь о том, чтобы потерять сознание прежде, чем хрустнет мой позвоночник.

И вдруг ослепительный свет ударил мне в глаза, а барабанные перепонки заныли от пронзительного звука, разорвавшего ночную тишину.

И под такой аккомпанемент моя душа попадет в ад? Это была первая мысль, пришедшая мне в голову.

Потом я понял, что герцогиня включила фары и надавила на клаксон.