Даша грустно смотрела в залитое дождем окно.
– Ну и как? – периодически спрашивала она у Леонида.
– Пока никак, – неизменно отвечал он.
На какое-то время в комнате воцарялась тишина, во время которой Даша продолжала вздыхать и ощупывать свои раны. Стук клавиш не умолкал ни на секунду.
Еще минут через двадцать Даша в очередной раз приоткрыла рот, но вместо традиционного вопроса из ее горла вылетел короткий вопль.
Физик подскочил как ошпаренный. Оглянувшись, он увидел, как молодая женщина с выражением неподдельного ужаса указывала пальцем в окно.
– Там... Там...
Леонид выключил свет, достал из письменного стола пистолет и протянул его Даше.
– На, держи. Стреляй во все, что не я.
Даша замотала головой, словно китайский болванчик.
– Я... я не смогу. Я не умею. В живого человека...
– А в мертвого зачем стрелять? – ворчливо поинтересовался физик, но поняв, что она не способна сейчас воспринимать шутки, ободрительно потрепал ее по плечу. – Хорошо, главное успокойся. Стрелять будешь только тогда, когда меня или тебя начнут убивать. Поняла?
– Я не смогу... – снова захныкала Даша.
– Жить захочешь – сможешь, – отрезал Леонид и подошел к двери. – Я выйду, посмотрю, а ты охраняй. И себя, и меня. Давай, я пошел...
Физик вышел в прихожую, чем-то там грохнул, хлопнула дверь, и все стихло. Даша, забившись в угол, старательно вслушивалась, но кроме мерного шума дождя ничего не было слышно.
«Как тебе не стыдно, – принялась она уговаривать саму себя. – Человек отдал последнее, чем можно было себя защитить, а сам с голыми руками пошел на врага. Ты должна, ты обязана выйти и прикрывать его тыл».
Даша, правда, не имела ни малейшего понятия, как именно это делается, но чувство долга заставило ее наконец отлипнуть от стены и выйти в прихожую.
Прихожая представляла собой довольно просторную, застекленную веранду. Все окна были закрыты легкими жалюзи. Даша осторожно раздвинула пластиковые планки. На улице бушевало ненастье. Неожиданно в кустах смородины Даша увидела мечущееся темное пятно.
«Ну вот, – решила она, поднимая пистолет, – пришла и моя минута». И сразу же растерялась. А как же стрелять-то? Если через стекло, то оно разобьется. Будет холодно и мокро. А если выйти наружу... тогда ее саму могут убить.
Пока она размышляла, какое из зол наименьшее, из кустов показался Леонид с ружьем в одной руке и человеком в другой.
Даша возмущенно распахнула дверь:
– Мне говорит – охраняй, дает в руки какую-то рогатку, а сам, как Рэмбо, с пулеметом ходит! Спасибо тебе большое! Ты настоящий джентльмен.
Физик проигнорировал обвинение и, втащив обмякшего человека на террасу, закрыл дверь.
– Ты только одного видела?
– В общем да. Даже не человека, а тень.
– Эта тень, надо заметить, довольно здорово лягается. Пришлось дать ему по голове. Кто это, не знаешь?
Даша с опаской покосилась на лежащего. Лица видно не было.
– Ты поверни его к свету. Я так не вижу.
Леонид наклонился и перевернул пленника лицом к свету. Даша вскрикнула.
– Ты его знаешь?
– Конечно, знаю! Это же Иржи. Чех, который прилетел со мной одним рейсом.
– Прилетел? Откуда прилетел?
– Да вместе со мной – из Праги. Мы летели одним самолетом, там он ко мне и прицепился. Я сначала подумала, что это он... ну так, из симпатии, а потом поняла, что он ищет кого-то, связанного со свистом. – И еще раз вскрикнула, прикрыв рот. – Он же его знает! Я имею в виду сильбо Гомера...
– Ты так думаешь? – с сомнением переспросил Леонид и похлопал лежащего по щеке. – Эй, приятель, просыпайся. Пора вставать. Скажи ему что-нибудь по-вашему.
Даша присела на корточки и дотронулась до плеча лежащего.
– Привет, как ты себя чувствуешь? – спросила она.
Иржи приоткрыл глаза.
– Вы убьете меня?
– Тебя? За что? Мы думали, что это ты убийца...
– Что он говорит? – вмешался физик.
– Он спрашивает, не убьем ли мы его.
– Спроси, чего он тут вынюхивал.
– Что ты ту делаешь?
– Ищу убийцу...
Она повернулась к Леониду.
– Он ходит здесь и ищет убийцу.
– Здесь?!
– Ну, судя по всему, да.
– А почему здесь?
– Слушай, Леня, поскольку он никого вроде бы убивать не собирается, давай его на всякий случай обыщем, потом перенесем в комнату, приведем в порядок и уже тогда допросим. Ты можешь встать? – снова обратилась она к Иржи.
Тот покачал головой:
– Мне очень плохо, я замерз, почти ничего не чувствую. Помогите мне... – Он замолчал, и глаза его закатились.
Леонид наклонился к чеху и довольно бесцеремонно раздвинул ему веки.
– Обморок. Ладно, давай отнесем его в комнату.