Детонация

ГЛАВА 20

МЭДДИ

Боль в глазах Грейсона, когда он отступал от меня, вводит меня в панику.

Я даже не знаю, о чем сейчас болтает моя мама. Мне просто нужно добраться до Грейсона и все исправить.

Черт, зачем я это сказала!

Я не хочу подвергать Грейсона допросу со стороны моей мамы. Пока нет. Не думаю, что кто-то из нас готов к этому. Слова сорвались прежде, чем я успела их остановить. Сейчас она делает это почти инстинктивно. Меня так беспокоит ее мнение. Мне явно все равно, кому я причиню боль в процессе. Это токсично.

— Послушай, мам, — оборвала я ее, — мне нужно идти. Увидимся в воскресенье.

Я не даю ей возможности ответить и прерываю звонок.

Дверь спальни захлопывается, заставляя меня подпрыгнуть.

О, он в ярости.

Я подхожу к спальне и зависаю у двери, пока он захлопывает ее. Сделав глубокий вдох, я поворачиваю ручку и открываю дверь.

— Грейсон, мне так жаль из-за этого.

Он даже не поворачивается, чтобы посмотреть на меня; он просто роется в своих футболках.

— Грейсон?

— Все в порядке. Просто иди одевайся, я отвезу тебя домой. Я думаю, нам не помешает отдохнуть и дать друг другу пространства.

Я вздыхаю и прислоняюсь к дверному косяку, наблюдая, как он натягивает черный свитер через голову. Я сглатываю комок, образовавшийся в горле.

— Хорошо.

Неохотно я возвращаюсь в гостиную, подбирая свою черную рубашку, брошенную на пол. Пока я застегиваю последнюю пуговицу, Грейсон проносится мимо дивана и направляется к лифту, нажимая на кнопку.

Вау, он действительно хочет, чтобы я ушла.

— Я могу вызвать такси, не волнуйся.

— То, что я злюсь, не значит, что я не доставлю тебя домой в целости и сохранности. Хорошо?

Я киваю, хватаю телефон с дивана и сумку с пола. Лифт звякает, и двери открываются. Я следую за ним, и мы стоим в тишине, уставившись на раздвижные двери.

Я почти слышу, как тикает его мозг с другой стороны лифта. Я выдыхаю, когда двери снова открываются на парковку. Холодный воздух заставляет меня дрожать. Я иду за ним к его Ауди, опустив глаза в землю.

Я сажусь на пассажирское сиденье, а он уже завел двигатель, вцепившись руками в руль.

Это плохо.

Когда мы проезжаем мимо барьеров безопасности, я поворачиваюсь к нему. Его острые челюсти сжаты. Я кладу руку ему на бедро, и он вздрагивает.

— Мне очень жаль — я убираю руку с его бедра. Он ловит мою руку и переплетает свои пальцы с моими, сжимая их.

— Если ты не готова к этому, ничего страшного. Я могу подождать. Я не самый терпеливый человек, но ради тебя я постараюсь. Но я не думаю, что когда-нибудь стану мужчиной, которого ты захочешь привести домой к своим родителям, Мэдди.

До того, как я встретила его, ну, до того, как я поцеловала его, он был бы прав. Я бы никогда даже не подумала об отношениях с ним по этой причине.

Но сейчас я не хочу упускать это из виду из-за того, что думает моя осуждающая мама. Сегодняшний вечер доказывает это. Я не могу видеть, как ему снова причиняют такую боль из-за меня. Возможно, он могущественный сильный мужчина. Но под этим скрывается глубокая рана. Мне нужно заслужить его доверие. Мне нужно доказать ему, что любовь все еще существует.

— Я готова. Когда дело касается моей мамы, это сложно. В ее глазах никто не был бы достаточно хорош. Ты мне действительно нравишься, Грейсон. Я не хочу, чтобы она все испортила еще до того, как мы начали. У нее есть эта странная манера вселять сомнения во все, что я делаю.

— Ты позволяешь ей контролировать себя.

От этого у меня встают дыбом волосы.

— Это неправда, — огрызаюсь я в ответ.

— О, правда, Мэдди? Продолжай, почему ты провела последние хрен знает сколько лет, неустанно встречаясь, в попытках найти своего принца, который увезет тебя на закат? Думаешь, ты живешь в какой-то сказке?

— Как ты смеешь, — я вырываю свою руку из его.

— Значит, я лгу?

Он давит на меня. И это работает.

— Что плохого в попытках найти любовь, Грейсон? Ну, знаешь, кто-то, с кем можно провести остаток своей жизни.

Он фыркает и смеется.

Мудак.

Ладно, если он хочет оттолкнуть меня. В эту игру могут играть двое.

— Может быть, мне следовало просто пригласить Грегори познакомиться с ними вместо этого. По крайней мере, он понимает меня, — бормочу я, глядя в окно на унылые, изрисованные граффити улицы.

— Что, черт возьми, ты только что сказала?

Моя голова наклоняется вперед, когда он нажимает на тормоза, останавливаясь как вкопанный посреди дороги.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Убирайся нахуй из моей машины.

— Ч-что? Я задыхаюсь.

Мои глаза сканируют местность. Я не обратила никакого внимания на то, где мы находимся. Уличные фонари мерцают, и группа парней в капюшонах слоняется по улице. Я ни за что не выйду отсюда.

Он вздыхает, склоняясь надо мной, совсем не прикасаясь, и берется за ручку моей двери, открывая ее.

— Убирайся. Я больше не могу слушать твою чушь сегодня вечером. Я понимаю, я просто придурок. Я недостаточно хорош для драгоценной принцессы Мэдди. Что ж, позвони Грегори, пусть он заедет за тобой. Мне теперь все равно. Ты ясно дала понять, на чем мы остановились.

— Пошел ты нахуй, Грейсон. Я просто хочу порядочного человека. Ясно, что это не ты, уёбок. С удовольствием. Грегори никогда бы не поступил со мной подобным образом.

Я хватаю свою сумку и выхожу из машины, захлопываю ее за собой, показываю ему средний палец и ухожу вниз по улице. Держу голову высоко поднятой, несмотря на слезы, катившиеся по моим щекам.