Девки гулящие 3

Глава 28 Утро

Париж. Институт Пастера.

Даже революция в стране совершается объединенными усилиями буквально нескольких процентов населения. Большинство только из-под одной власти под другую переходит. Не то, что их всё раньше и потом устраивает, но как-то вот так обычно получается.

Гуго Бок и полковник из Берлина осуществить переворот для захвата власти в Вятке цели не имели. Им сведения о разработке вакцины были нужны. Не получилось их заиметь, но бактериологический институт они всё же из строя вывели. Научное оборудование уничтожили, персонал почти полностью убили… Очень жестоко поступили, оправдания их действий найти не получится. Не только российское, но и мировое научное сообщество серьезную утрату понесло. Тем более, что занимались эти люди до их гибели самой на этот момент приоритетной научной проблемой – мир от «немки» спасали.

Одному только Иосифу Иосифовичу с семьей спастись удалось. На Больше-Хлыновской у Воробьевых он затаился. Сидел, свой портфель из рук не выпускал.

Ивану он перед тем, как с сестрой его в отведенную для отдыха комнату с женой и дочкой удалиться, сказал, что ни он, ни документы, что с ним, немцам ни в коем случае достаться не должны. Если они каким-то образом прознают, что он здесь и придут сюда, то Ивану нужно будет самого Иосифа Иосифовича жизни лишить, а лабораторные журналы сжечь. В столице в нужном месте отчеты по ими проделанной работе имеются, правда без описания экспериментов последних двух недель. Так что, и без Иосифа Иосифовича продолжить разработку вакцины они смогут. Правда, получение конечного результата отодвинется на довольно длительное время – очень уж нужные данные Иосифом Иосифовичем и его помощниками в последние дни получены, а в Петроград он их отправить не успел. Как раз сегодня ночью всё подготовить собирался для отсылки.

Ванька предложил документы в надежном месте пока спрятать, но Иосиф Иосифович сделать это отказался. Причину этого не озвучил. Ну, ему виднее, хозяин – барин… Иван настаивать не стал.

Между тем, немец из Берлина из-за провала операции словно ума лишился. Всё перед Гуго Боком невозмутимую ледяную глыбу из себя демонстрировал, а тут чуть ногами не топает, руками махать, правда, уже начал. Всех боевиков велел из города к нему собрать. Оставить только тех, которые солдат запасного полка в казармах блокировали. Да те и сами воевать с неожиданно появившимся противником не рвались. Они и до этого готовы были по домам разбежаться, а не на фронт в положенное время отправиться. Своя рубашка у них ближе к телу была, за веру, царя и отечество они жизней своих лишаться не хотели.

Тех немцев, что с пулеметами у винного склада акцизного ведомства сидели, они могли бы на счёт раз, два, три прищучить, но желания не было. Кстати, потом так и случилось. Когда поручик Бубновский в казарме появился, некоторым особо непонятливым по зубам надавал, других матом покрыл – через полчаса никаких немцев в живых и не осталось. Ну, из тех, что перед казармой с двумя пулеметами позиции занимали.

Хорошо не пристрелил никого тогда сам поручик из солдат, у него могло статься. Он не из родовитых дворян был, на фронте офицерские погоны за выдающуюся храбрость получил, а раньше до войны лесозаготовками занимался. Самый что ни наесть сибирский мужик, ещё и пару раз контуженный.

Боевиков Бока отправил берлинский полковник профессора из бактериологического института искать. Словесное описание им было дано, велено было на все четыре стороны отправляться, в каждый дом заходить и найти ученого. Сам Гуго Бок такому распоряжению чрезвычайно удивился – разве так его найдешь? Не велика Вятка, но всё же… Спорить с приезжим не стал, только о его психическом здоровье у него подозрения появились. Не дивизией гренадеров они сейчас располагали, да и ей для поиска нужного лица в губернском городе тоже бы длительное время потребовалось.

Сами бывшие пленные тоже бесперспективность такого поиска прекрасно понимали, пора бы им уж из города куда подальше убираться, но вбитая в головы армейская дисциплина победила.

В это самое время поручик Бубновский казарму запасного полка деблокировал и по всем направлениям по улицам города группы солдат в количестве стрелкового взвода под командой унтера отправил. Решение его было верным и своевременным. Правильно поручик поступил. Что ему оставалось делать? На горизонте больше никто из офицеров или представителей гражданских властей не появлялся.

Забегая вперёд, надо сказать, что за эти деяния он скоро и более высокое звание получит и ещё один орден. Тут уж всё по справедливости – заслужил.

На Больше-Хлыновской в те же часы и минуты уже никто не спал. Город не сильно велик, а тут пулеметы заработали, стрельба из винтовок началась… Конечно, не как прямо из-под окон слышно, но звуки долетали. Тем более, в ожидании плохого Воробьевы и их гости находились, ушки на макушке держали, на каждый шорох реагировали.

– Иван, о моей просьбе не забыли? – Иосиф Иосифович который раз с напоминаниями к Ваньке обратился.

– Помню, помню. – тот опять, как и в предыдущие разы ему ответил. Не нравилось ему решение Иосифа Иосифовича, хоть ты тресни…

Иосиф Иосифович же не желал передумывать.

– За границу бы Вам куда со своими исследованиями. Там Вас, наверное, гораздо лучше бы охраняли. Где ещё то такая работа ведется? – поинтересовался Ванька.

– Коллеги в Париже в институте Пастера над подобной проблемой работают. – отозвался профессор.

Одна из лабораторий института Пастера.