Девки гулящие 3

Глава 51 Ситуация в губернии

Вятская губерния. Уржум.

Вернулись Ванька и Федор в дом, где они на постой были определены, а там у хозяйки всё уже готово – баня натоплена, полотенца и стопочки их чистого белья приготовлены. Хорошо к нашим мужикам здесь относятся – они у местных зерно не отбирают, а мешочников только прижимают. Мешочники, они уржумским – чужие, приехали сюда чтобы хлебушек подешевле купить, а потом перепродать его с большой выгодой. Лишают их Ванька с Федором прибытка, да и ладно. Главное – сейчас у семьи, где они квартируют, тихо и спокойно, никто чужой с худыми делами близко не подойдет. Хотели морячки как-то похулиганить, на подворье к хозяйке уже завалились, а Иван и Федор дали им от ворот поворот, окоротили иродов. Мы мол тут уже, идите по добру по здорову…

Это к Ваньке и Федору здесь такое отношение, а тем, что по деревням за зерном ездят, и в квас плюнут, и за спиной слово худое скажут. Открыто не перечат, но и приготовят ужин – лучше свиньям варят, кашу пересолят и рюмочку не поднесут… В баню свою уж точно не пригласят – ходите так, вшей копите.

Ваньке и Федору сегодня вечерок спокойный выдался, а у губернского продовольственного комиссара в Вятке одни сплошные расстройства. Вроде и помощь из Петрограда и Москвы получил, а не идёт заготовка зерна в нужном количестве. Надо ещё подмоги просить, войска выпрашивать с пушками и пулеметами, иначе с бунтующими крестьянами не справиться.

Полон стол бумаг и все плохие. Тут помощи просят, там не справляются…

Вон из Глазовского уезда пишут, что не вовремя сейчас хлеб по дворам собирать. В деревне в настоящий момент по горло хозяйственной работы, в поле надо быть, страда не за горами, а крестьян хлеб заставляют везти. У них же отобранный. Как только продотряд у границ уезда появляется, во всех волостях начинается подготовка к сопротивлению сбора зерна.

В Елабужском уезде очередной продотряд разбит наголову. Ночью напали деревенские и всех перебили. Ни одного члена продовольственного комитета в живых не осталось.

В Ципьинской волости Малмыжского уезда произошло столкновение с крестьянами. Есть убитые и раненые, как с той, так и, с другой стороны.

Опять же в Малмыжском уезде местные полностью разоружили продотряд из рабочих Омутнинского завода, а младшего продовольственного комиссара убили. Попробуй теперь туда сунься – много винтовок в чужие руки перешло.

Татары из Слободского уезда снова много неприятностей доставили. В Верхнем Карино, в Среднем Карино и в Нижнем Карино зерно без боя собрать не получилось. Говорено же было продотрядовцам – на малые группы не делиться, скопом действовать. Они же по несколько человек разошлись хлебные запасы у татар учитывать и на ссыпной пункт их отправлять. Оружие на возу сложили и двух человек охранять его оставили. Татары смекнули, что без хлеба останутся, напали на отряд, оружие сначала захватили, а потом сборщиков хлеба побили. Из их же винтовок и ранили несколько ещё человек.

Пришлось в Карино другой отряд направлять, даже с артиллерией. Выдвинули ультиматум – оружие вернуть, пятьсот пудов хлеба рядышком сложить. К восьми часам утра не управитесь – начнем обстрел. Дрогнули татары – все тридцать винтовок назад вернули и зерно в придачу.

В Яранском уезде сначала всё шло гладко, но опять крестьян чем-то обидели, и они взбеленились. В Шахайках осталось то взять и обмолотить пятьдесят копен хлеба. Прибыл туда отряд в сто человек, стали на ночлег по три-четыре продотрядовца в избе, утром и хотели начать свою работу. За ночь местные оповестили о прибывших жителей двадцати одного селения, а чуть свет в Шахайки вошла огромная толпа народа с кольями, железными тростями и огнестрельным оружием. Напали на дома, где разместились продотрядовцы и стали их бить сонных. Кого в избе мутузили, а кто успел на улицу выбежать, ловили, некоторых уже даже в поле, били до потери сознания и все отбирали – деньги, одежду, оружие. В результате шесть человек из отряда убили сразу, несколько отрядников потом уже умерли, а более шестидесяти были тяжело ранены. Похитили ещё казенные деньги, что у младшего продовольственного комиссара были. Не мало по местным меркам – не один десяток тысяч рублей. Несколько человек без вести пропало. Это в порядке вещей – тут если кого убьют из продотряда, то часто сразу в землю закапывают, скрывают следы преступления. Опять пришлось карательный отряд с пулеметами высылать и объявлять в уезде военное положение. Но хоть шесть трупов убитых ранее найти удалось – указали разбойники, где побитых зарыли.

Но неймется никак яранским. Снова пришло свежее донесение. На Шаптунгской дороге учетчиков зерна побили и пленили. Отговариваются – думали это разбойники. Зачем они крестьян, что на мельницу на Большой Кокшаге едут останавливали и мешки с зерном считали? Да как хитро всё сделали прохиндеи – нагрузили на телегу мешки с зерном и пустили её с возницей по дороге. Несколько человек же одновременно лесом рядышком двинулись. Подошли проверяющие, а тут мужики из леса выскочили и бить их принялись. Избили до полусмерти и бросили в пожарную караулку. Охрану приставили. Наутро поостыв, якобы разобрались, что продотрядовцы это и отпустили бедных. Опять надо туда карателей отправлять. Пусть шомполами ума вложат. Коров у всех ещё конфисковать. По одной в каждом хозяйстве оставить, а остальных забрать как контрибуцию.

Котельнич ещё… Опять избили продотряд и побросали в реку. Оружие отняли. Каратели никого не нашли – по лесам народ разбежался…

Уржум.

Уржум.