Девки гулящие

Глава 29. Ванька выбирает и мечтает

Вятка. Государственный банк.

После проведения делового совещания с сестрами Ванька решил всё же подсчет выручки за прошедшую ночь закончить. Монеты в его комнате так на столе и лежали. Никто их не тронул.

Прежде всего их Ванька на стопочки-столбики разложил. Рублевые монеты в одну, полтинники — во вторую, кругляшки достоинством в двадцать пять копеек — в третью. Последняя совсем не велика получилась.

Вскоре на столе ещё три стопочки из серебряных монеток стояли — двадцати копеечников, пятиалтынных и гривенников. Ни одного беленького пятачка посетители за услуги девок не заплатили. Зато медных пятаков было не менее десятка, а также ещё какое-то количество трёхкопеечников, двушек и монеток достоинством в копейку. Кто-то как в насмешку несколько медяшек достоинством в пол и четверть копейки в кассу публичного дома внес. Копил мелочь, наверное, какой-то малообеспеченный человечек для посещения публичного дома? По грошику на реализацию своей заветной мечты откладывал?

Докапываться до истины в этом вопросе Ваньке было некогда — скоро опять двери их домов терпимости пора распахивать.

Пересчитывая рубли попаданец автоматически определял их нумизматическую ценность. В его прежнем времени в денежном обращении России одна бумага по рукам ходила, а здесь — наряду с ней и золото, и серебро, и медные монеты население использовало. Приятно было тот же рубль в руки взять — солидная красивая монета двадцати грамм весом из серебра девятисотой пробы. Чеканный профиль императора глаз радовал. С части рублевых монет на Ваньку глядел Александр Александрович, а с большинства — нынешний император Николай Александрович. Рубли последнего попадались разные — и нашего, и Парижского, и Брюссельского монетного двора. У парижских рублей на гурте одна звездочка была, а у брюссельских — сразу две. Все рубли в основном первых лет правления. Ни одного рубля из нулевых годов двадцатого века Ваньке в руки сейчас не попало.

Памятных монет тоже не было. Даже рубли на коронацию Александра и Николая никто в обмен на услуги девок не принёс. Не говоря уж про Бородино, коня, дворик, колонну…

Колонна, уже из названия, принятого у нумизматов, понятно, что это памятный рубль на открытие Александровской колонны одна тысяча восемьсот тридцать четвертого года.

Бородино — рубль тысяча восемьсот тридцать девятого года в память открытия бородинского памятника-часовни. Была ещё выпущена, и монета в полтора рубля в честь данного события, но уж её то точно никто в публичный дом не принесёт.

Конь — это рубль на открытие памятника Николаю Павловичу одна тысяча восемьсот пятьдесят девятого года. Монумент там императора на коне изображен, вот конем данный рублик и называют.

Дворик — рубль на открытие памятника Александру Николаевичу тысяча восемьсот девяносто восьмого года. Пять тысяч всего их выпущено, не то что коронационного александровского. Тех почти двести восемьдесят тысяч.

Попаданец, хоть из девяностых сюда провалился, но в СССР тоже успел пожить. В те времена опять же памятные и юбилейные монеты выпускали и их можно было в магазине на сдачу получить или у доброй тетеньки на кассе выпросить в обмен на тиражную монетку того же достоинства. Почему бы ему здесь коня или дворик кто-нибудь в уплату за услуги девок не принесёт? Гипотетически это может случиться. Чудеса — они бывают, к ним надо быть всегда готовому, а то упустишь своё счастье.

Полтинники тоже были сплошь последних двух императоров. Вот тут Ивану немного повезло — намётанный глаз выделил из пересчитываемых монетку восемьсот восемьдесят девятого года. Изъял попаданец её из обращения. В карман спрятал. Пусть у него она будет. Хороша монета — почти в обороте не была, где-то в копилке скорее всего лежала.

На бумажку записал сколько монетками по пятьдесят копеек получилось. Ранее там же была сумма рублей у него отмечена.

Четвертаки порадовали. Все времени Александра Александровича они были. Ушли и эти монеты по милости попаданца из оборота в его коллекцию. В девяностые за них ему приходилось немалые деньги платить, а тут он их по номиналу получать может.

С высокопробными монетами Ванька быстро закончил, пришла очередь и биллонных денежек. Они уже, в отличие от более крупного серебра, всего лишь пятисотой пробы. Пересчитал он их и в шкатулку сложил — Мария с ними на рынок ходить будет за съестным.

В то же место хранения вскоре и медь последовала. Её Ванька внимательно не рассматривал. Эти монетки, особенно пятаки, все тёртые были. А какими им быть? Последний раз пятаки из меди ещё в прошлом веке чеканили — в восемьдесят первом году, а возобновят их выпуск только в девятьсот одиннадцатом. Вот и пользуется народ в Ванькином девятьсот девятом такими пятаками-ветеранами. Медь — она для бедных, им и такие деньги сойдут.

Монетки в четверть копейки как вчера сделаны были. Нынешнего они года. Десять лет почти такие не выпускали, а тут опять сподобились. На эти малышки меньше грамма весом много не купишь, вот и они влились в Ванькино собрание.

Коллекционирование — болезнь хроническая, она до самой смерти. Даже перенос сознания в прошлое её не лечит. В своем времени попаданец матерым собирателем числился, тут, наверное, тоже самое будет…