Девки гулящие

Глава 38. Беспредел

Вятка. За рекой видна слобода Дымково.

Стуловские наехали на якимовагинских сразу резко и по полному беспределу.

Ванька предложил Вылегжанину встретиться на берегу Вятки за слободой Дымково. Тот удивился, но не отказал. Собрал своих подручных и в назначенное время около костерка на песочке расположился. Были с ним его компаньон по «Парижу» Лавров, мужик мутный и с темным прошлым, а также Иван Крутихин, что номера над рестораном держал, и Федор Баранов — коридорный в номерах Крутихина.

Ванька с бригадой Федора из Бакулей подъехал. Ещё и татарина на разовую акцию подтянул. Тот за ум взялся, пить перестал, жена на него нарадоваться не могла. Нужен был Ваньке татарин. Федор и его парни на мокрое дело ещё не хаживали, только силовой поддержкой Ваньке были, а татарину только мигни — всё в лучшем виде справит.

Ванька Вылегжанину ничего объяснять, как встретились не стал. Сразу только подошли татарину кивнул. Тот кошкой к Лаврову метнулся, один раз только и ударил. Больше не потребовалось. Сталь биения сердца прекратила почти мгновенно. Вылегжанин как рыба рот разевать начал, сказать видно Ваньке что-то хотел. Ванька ещё раз татарину знак подал. Опять нож сверкнул. В этот раз уже Федор Панкратов Баранов, крестьянин Котельнического уезда Синцовской волости деревни Барановой, жизни лишился.

Хозяина «Парижа» и содержателя комнат над ним пока в живых оставили — бумаги на Ваньку ещё надо переоформить. Побили, конечно, их до потери сознания, но лиц не трогали. Так Ванька Федору приказал. Рук и ног не ломать, на физиономию синяков не ставить — в приличном виде они в казенном учреждении должны быть. Парни всё как надо сделали.

Татарин жмуров хотел прикопать. Одного уже за ноги взял и в сторону потащил. Ванька его притормозил.

— Стой, Ахмедка, есть у нас кому этим делом заняться.

Татарин остановился. Ноги покойника из рук выпустил. Вернулся к Ваньке и его помощникам.

Затем уж на Вылегжанина и Крутихина водичкой из Вятки брызнули и сообщил им Ванька, зачем встретиться звал. Те только глазами лупали и головами трясли — не привыкли ещё к такому обхождению. Это не девок у себя в заведениях тиранить, тут по ним катком из будущих девяностых проехались, сразу так прижали, что лишний раз они вздохнуть боялись.

— Жить, мужеложцы, хотите? — ласковым голосом обратился Ванька к побитым мужикам.

Вылегжанин и Крутихин прекратить коптить небо не желали. Хотя, если бы они сейчас сквозь землю провалились, никто бы о них и не всплакнул. Косились они всё на татарина. Тот бритой своей головой сверкал, страшно скалился и ножиком поигрывал. Ответ терпил Ваньке был предсказуем.

— Заведения ваши я себе забираю. Ночь даю отлежаться, а завтра с утра я подъеду и будете меня в курс дела вводить — что у вас и как. — уже совсем другим голосом, а не притворно приторно-елейно продолжил свой разговор с бывшими уже содержателями Ванька.

Те снова как китайские болванчики головами согласные движения изобразили.

На этом ужасы и испытания нервной системы Вылегжанина и Крутихина не закончились. Ванька велел Ахмеду лопату принести. До Федора наконец дошло — для чего они её с собой брали. Природа, она всё компенсировать любит. Федору силушки было дано немеряно, а вот с мозгами ему не так повезло. Тормозил он временами. Ну не всем же такими умными быть, как уроженец из его родной деревни Александр Николаевич Бакулев. Он и одним из основоположников отечественной сердечно-сосудистой хирургии впоследствии стал, и академиком за свои выдающиеся заслуги. Пока то Александр ещё в Вятке в гимназии учится, потом уж на медицинский факультет Саратовского университета поступит. В Первой мировой поучаствует, причем не в тылу, а младшим врачом 80-го Кабардинского полка. Друг Александра Бакулева, тоже Александр, но уже Поскребышев, из соседнего села Успенского опять же в большие люди выйдет, у Сталина личным секретарем станет. Поскребеня и Бакуленя не только вместе в церковном хоре хорошо пели, но своими делами и родную землю прославили. Про Федора же и Ваньку, тоже на слободской земле родившихся, потом уж никто и не вспомнит. Не за что.

Вылегжанину и Крутихину была вручена одна лопата на двоих и Ванька приказал ею каждому у трупов кисти рук и головы ампутировать. Блевали, но справились. Ахмедка эти части тел далеко в реку забросил. Потом оставшееся якимовагинские в лесу глубоко закопали.

Стуловские уж давно в Вятку вернулись, а Вылегжанин и Крутихин долго ещё в реке отмывались. Обсохли немного и в ту же сторону побрели. Скоро Ванька приедет у них дела принимать…