Девки гулящие

Глава 56. Снова про девочек и Ванькину душу

Слобода Кукарка.

Федор и Ахмедка долго ждать себя не заставили, за стол к шефу тут же подсели.

Шеф — таким заморским словом наказывал Иван Воробьев себя своим подчиненным теперь называть. Сначала путались, а потом привыкли. Шеф и шеф, да хоть — царь-император, какая разница, язык от этого не отсохнет…

Как и было Ванькой сказано — Федор докладывал, а Ахмедка в подтверждение изложения Федором фактов только головой кивал. Ему слова не давали, а Ваньке сейчас он побаивался перечить. Слава нехорошая про Ваньку ходила. Колдун де он, порчу передает через касание — тронет кого со злым умыслом пальцем и пропал человек, можно начинать доски для гроба сушить.

Доклад Федора много времени не занял. Говорил он только по делу, кратко и без разных там витиеватостей. Всем содержателям подпольных притонов разврата на нежелательность их дальнейших действий строго указано, морды им начищены, тут уж Ахмедка постарался, руки, которыми они деньги с клиентов за непотребство получали — в дверях притворены. Пока не до переломов — Федор силу удара полотном двери строго дозировал. Не смогут пострадавшие на ниве организации разврата несколько дней своими пальчиками пользоваться, а потом всё у них придёт в норму. Память только останется. Ну, а кто с первого раза слов Федора не понял — они через седмицу повторные визиты наметили осуществить, тому уж ручонки переломают по-настоящему. Да, баню и сарай в назидание ещё сожгли, но они тут не причем. Сам хозяин сих строений и керосин плескал, и серниками сие злое дело осуществлял. Они ему только намекнули, что не должны больше эти гнезда разврата существовать, а он и рад стараться…

Ахмедка в месте рассказа про сарай и баню опять скалится начал. Есть у него такая привычка. Нет бы, как все нормальные люди улыбнуться, а он зубы свои лошадиные всем окружающим показывать начинает. Одно слово — татарин. Ванька татар много знал — мужики все хорошие, обстоятельные. Никто из них не скалился кроме Ахмедки. Может его в детстве головой об пол уронили и появилась после этого у него такая привычка? Варнак, одно слово…

В конце Федор спросил, что ещё сделать требуется. Ванька его с Ахмедкой за работу поблагодарил, велел пока инициативы не проявлять и текущими делами заниматься, а через неделю, как и намечено было, ещё раз по адресам пройтись и зафиксировать результаты воспитательной работы.

Забегая вперёд, можно сказать, что безобразия полового плана в местах посещения Федора и Ахмедки исчезли — как их корова языком слизнула. Тайные притоны разврата прекратили своё существование. Поляна была расчищена, оставалось только Ваньке на ней свои саженцы разместить, а затем их поливать, защищать и лелеять. Как о грядках своих заботиться будешь — такой и урожай соберешь…

Отпустив руководящий состав своего силового крыла Ванька посидел ещё немного в «Париже» да и на боковую отправился. Сон его был крепок — никакие кошмары и неприглядные картины из прошлой жизни Ивана Воробьева не беспокоили. Посапывал только немного как младенчик. Это разве проблема. Некоторые храпят так, что хоть святых выноси…

За утренним чаем Ванька решил со свежей прессой ознакомиться, губернские новости узнать. Что в целом с империей происходит в это время он примерно представлял, картина из общих мазков перед ним имелась, но коли где живешь, то и местные события надо отслеживать. Не заметишь вовремя на дороге у дома появившуюся маленькую ямку и нос себе упав расквасишь, а то ещё что и хуже может случиться.

В «Голосе Вятки» его внимание статья привлекла. Опять сплошная чернуха и негатив, а также камешек в огород господина губернатора. Не следит мол за порядком, вон что на его территории происходит.

Сообщал рупор свободной прессы, что в декабре в Кукарку из Иркутска приехала некая Мария Власовна Овчаренко, уроженка той же Кукарки. Она вербовала из бедноты девушек, якобы для обучения их рукодельному мастерству. Было навербовано, как выяснилось в дальнейшем, девять девушек от двенадцати до семнадцати лет. После чего Овчаренко убыла из Кукарки. Вскоре стали распространяться слухи о том, что девушки нужны были не для обучения рукоделию, а для открываемого дома терпимости. Выяснилось, что Овчаренко вербует девушек уже в третий раз. Родители писали своим дочерям, но в ответ получали только просьбу больше не писать, так как письма, им адресованные, распечатываются и читаются самой Овчаренко, а они пишут ответы под её надзором. Отец одной из девочек бросился ей на выручку. Он добрался до Харбина, с трудом нашел Овчаренко, просил её вернуть дочь, но Овчаренко отвечала, что устроила её на службу в Иркутске. Уже собираясь покинуть Овчаренко, он услышал крик своей дочери. Кричала дочь, что она здесь. Отец сломал дверь и освободил узницу Овчаренко. Овчаренко старалась вырвать у него из рук девочку, но отец оттолкнул её и выбежал на улицу. После спасения дочь рассказала отцу, что до самого приезда в Иркутск хозяйка обходилась с ними очень хорошо, но уже в Иркутске стала делать намеки, что можно не работая и живя в довольствии получать большие деньги. Две старшие девочки соблазнились и больше их не видели. Двух девушек, по словам спасенной девочки, Овчаренко пристроила в Верхнеудинске, одну ещё где-то по дороге, а троих, самых молодых, привезла в Харбин. Здесь с девочками обращались хорошо, давали красивые платья, поили вином и часто показывали мужчинам, хорошо одетым, но большею частью старым. По рассказу отцу, девочка думала, что они желают нанять их в услужение, но однажды один старик при осмотре девочек, указывая на её соседку, спросил: «Сколько?». Овчаренко ответила: «Триста». Тот сказал: «Хорошо».

Ванька отложил газету в сторону. Чиркнула спичка. Поплыл сигарный дымок.

Хоть и сам он был не ангел, но до такого не доходил. Подумалось ему, что надо девок сестер поспрашивать про таких вербовщиц. Они то про них знать должны. Не все по своей воле в проститутки записались, кто-то и через таких дамочек обманом в публичные дома попал. Пару-тройку таких баб Ванька с Ахмедкой в лесу прикопают и зачтется это им при взвешивании их грехов и добрых дел. Может последние и перевесят?

После сигары продолжил Ванька своё утреннее чтение.

Далее девочка рассказала отцу, что вскоре их позвали ужинать, а затем они пошли спать. Вдруг среди ночи она услышала шум в соседней комнате у подруги. У той, которую, как она думала, решил нанять в услужение старик. Помня, что в перегородке есть щель, она посмотрела через её в комнату соседки и в ужасе увидела её совершенно раздетую и без чувств и того старика. В комнате горел ночник, но старик подошел и задул его. Тут пришла хозяйка и уложила её в постель. Она ушла, но девочка из статьи чувствовала, что кто-то остался после её ухода в комнате. Он потушил огонь, и она поняла, что с ней хотят сделать то же, что и с подругой. Она отбивалась, но силы оставили её, и она потеряла сознание… Придя в себя, она чувствовала себя не хорошо, болела. Потом она услышала, что хозяйка её и подругу хочет завтра куда-то сдать.

На этом статья заканчивалась.

Аппетит у Ваньки куда-то пропал. Суки, такое утро испохабили. Отольются вам ещё чужие слезки…

В душе попаданца ещё один тёмный участок засветился ярким огоньком — трансформация его продолжалась.