Diabolus ex Machina. Том II

Глава 24 — Unworthy

Кажется, пока Аврора пробивала одну стену за другой, в неё стреляли. Возможно, даже попадали, но девушка этого попросту не замечала. Она думала.

Сбивать корабль над городом нельзя — если такая громадина рванёт, то половину мегаполиса превратит в пустошь. Оттащить его в сторону руками тоже не выйдет — да, Аврора могла стать достаточно сильной для этого, но ведь и сама посудина на месте стоять не будет. А если столкнутся две силы такой мощи, корабль попросту сожмёт. Или разорвёт? В общем, случится то, чего допускать никак нельзя — главной целью было спасти людей. Если бы только существовала способность, позволяющая перемещать настолько огромные объекты, но увы — как девушка ни копалась в памяти, не могла вспомнить ничего подобного. Так что оставались лишь несколько вариантов: либо напугать слившегося с кораблём капитана угрозами подорвать реактор, заставив-таки его улететь прочь, либо отключить всё энергоснабжение судна, а затем осторожно оттащить в сторону грубой физической силой, пока оно не упал на город. Не лучшие планы, но других у Авроры попросту не было.

— И что, по-твоему, ты делаешь? — раздался в голове внезапный, ничуть не механический голос капитана. По всей видимости, он был ещё и телепатом.

— Останавливаю тебя, что непонятного? — пускай речь девушки и смешалась с грохотом и хрустом очередной стены, она была уверена, что её слышат.

— Решила самоубиться об один из реакторов? — создатель корабля явно насмехался над Авророй, — Похвально, только это ничего не решит. Ты только замедлишь агонию клоповника под нами. Для меня не проблема починить судно и вернуться сюда! Я…

— А кто тебе сказал, что я собралась умирать? — резко перебила девушка, смахивая с лица чёрную жидкость, — Просто заткнись и сдохни, раз не хочешь по-хорошему.

На какое-то время в разуме Авроры наступила тишина, прерываемая лишь бесконечными сообщениями системы о потере здоровья.

— Зачем ты это делаешь? — прозвучал внезапный вопрос.

Девушка хотела было мимолётно ответить, но запнулась, резко остановившись посреди крупного помещения. В неё тут же со всех сторон ударили залпы чего-то яркого и шипящего, но она в принципе не обратила на это внимания.

— Потому что могу, — наконец проговорила Аврора, продолжив кулаками прокладывать путь к реактору.

Однако, на удивление, уже за следующей, куда более прочной и толстой стеной, осточертевший полумрак сменился голубоватым светом. В этот раз, правда, обжигающе ярким, будто смотришь на Солнце через телескоп. Не будь у Авроры столь прочное тело и глаза, она бы наверняка ослепла, но сейчас ей хватило просто-напросто слегка прищуриться.

Это место, по всей видимости, тоже было полностью техническим — стены не покрывало пульсирующее мясо, мостики над огромной пропастью состояли только из металла, а сам реактор выглядел крайне вычурно, будто прямиком из фантастического фильма или компьютерной игры. Он состоял из двух гигантских, похожих на скрюченные лапы железок, торчащих из пола и потолка, что медленно вращались, «удерживая» громадный луч голубой энергии. Всё шарообразное помещение сотрясалось от гула, скрежета и электрического треска, из-за чего Авроре было трудно слышать даже собственные мысли. Вокруг же этого энергетического исполина постоянно кружили по воздуху какие-то бочки, ощетинившиеся десятками разнообразных инструментов — по всей видимости, ремонтные дроны. Но если они летают, то зачем здесь в принципе нужны мостики? Ладно, неважно.

Наблюдая за всем этим великолепием из дыры в стене, Аврора пыталась вспомнить, что это за тип реактора и как его отключить. Но уже через пару секунд одёрнула себя — какая разница, что это такое, если его можно попросту сломать? Девушка пригляделась к голубому зареву — в самом его центре от верха до низа тянулся тонкий, прозрачный шест. Разбей его — и реактору крышка, в этом Аврора была уверенна. А потому, особо не церемонясь, она на всякий случай подняла своё здоровье до нескольких миллиардов, и, даже не разгоняясь, запустила себя вперёд мощнейшим прыжком.

Чудовищный шум и нестерпимо яркий свет на какой-то момент будто вышвырнули девушку из реальности — она ничего не видела и не слышала. Кажется, даже её таки было возможно ослепить и оглушить. А потом в голове буквально завопили сообщения системы о колоссальной потере здоровья — как и ожидалось, прыжок в сердце реактора — занятие не слишком безопасное.

— Идиотка! — с запозданием до сознания Авроры долетел испуганный возглас капитана. И куда же делась вся его напыщенная уверенность?

Девушка ощутила касание чего-то твёрдого, но довольно хрупкого, затем в ушах встал очень неприятный, пусть и ничуть не болезненный писк, а саму её с огромной силой швырнуло куда-то в сторону. Тело впечаталось в, по всей видимости, начавший плавиться металл, оставляя в нём глубокую вмятину. Боли не было, но ощущения малоприятные — будто тебя сдавливает гигантский пресс, пытаясь просунуть в узкий, бесконечно прочный сосуд.

Наконец, неумолимая сила перестала вжимать Аврору в пол, а вскоре она вновь смогла видеть и слышать. От величественного помещения осталась лишь гигантская рваная полость внутри корабля, освещаемая вездесущим огнём. Ошмётки мяса и покорёженные куски металла свисали со стен и падали сверху, а чёрная «кровь» стекала отовсюду. Кажется, где-то вверху, сквозь густой дым, даже проглядывалось усыпанное облаками небо. Величественное зрелище. Девушка не без труда могла поверить, что именно она устроила все эти разрушения.

— Впечатляет, — прогудел в голове слегка изменившийся голос капитана, — Будь я идиотом, то даже повёлся бы на такую эффектную уловку.

— Чего? — удивилась Аврора, выковыривая себя из оплавленного, кровоточащего пола, в котором остался след от её тела, — Ты и правда настолько тупой?

— Я поражён твоей смелостью и несгибаемостью. Ещё никто так прямо не демонстрировал мне свою силу, — как ни в чём ни бывало продолжил создатель корабля, — Но не считай меня дураком. Одного реактора мне хватит, чтобы уничтожить город, а затем улететь и починить корабль. Второй ты не разрушишь — все свои силы ты потратила на эту демонстрацию, до него тебе даже не дойти.

— Идиот, — коротко заключила Аврора, понимая, что придётся решать проблему самым радикальным способом.

Кажется, капитан говорил что-то ещё, но девушка уже попросту не слушала. Бесполезно. Видимо, ей действительно придётся оттаскивать огромный корабль своими собственными руками. Готовясь к этому, Аврора заранее выдала себе возможность бесконечного полёта, а затем, нарушая законы физики, пулей понеслась к одной из оплавленных стен, шумно рассекая воздух. Во все стороны вновь полетели куски металла и мяса, обагренные чёрной жидкостью, когда девушка начала прокладывать себе путь ко второму и последнему реактору — благо, она точно помнила, где тот был.

Прорываясь сквозь плоть корабля, она не слышала ничего, кроме оглушительного чавканья и скрежета. Не звучала никакая сирена — в ней попросту не было нужды, а механические завывания бесчисленных дронов, что отчаянно пытались остановить Аврору, тонули в создаваемом ею шуме. Зрение также отошло на третий план. Всё, что она видела — темноту, и редкие вспышки в ней. Даже с её колоссальным восприятием сосредоточиться на чём-то было невообразимо сложно. Для девушки осталась лишь отпечатавшаяся в сознании детальная схема корабля, и ощущения — скользкая жидкость, твёрдый металл, мягкая плоть. Она с трудом осознавала происходящее, будто лишь выполняя свою задачу, как программа. Не было даже эмоций, только какое-то навязанное, неестественное чувство долга. Аврора бы с удовольствием остановилась, замерла, подумала об этом, но времени попросту не было. Сначала остановить геноцид, устроенный самодовольным идиотом, а обдумать произошедшее можно и позже.

И вот, наконец, второй реактор. Практически идеальная копия первого, за исключением мелких деталей. Такой же величественный, яркий, и настолько же хрупкий. Наверное, именно поэтому стены вокруг него построили куда толще и прочнее — они выдержали целых два удара вместо одного.

— Ладно, — выдохнула Аврора, прокручивая в голове план действий, — Разбить реактор, выковырять себя из пола, выбраться наружу, оттащить падающую громадину от города. Звучит не слишком сложно.

— Ты не сделаешь этого, — во вновь зазвучавшем голосе капитана повторно заплясали нотки уверенности, правда, на этот раз, какие-то фальшивые, — Инстинкт самосохранения не позволит тебе!

— У человека нет инстинктов, идиот, — огрызнулась Аврора, а затем, без каких-либо прелюдий, попросту полетела в сторону голубого зарева.

Кажется, голос создателя корабля попытался что-то прокричать, но его потуги утонули в оглушительной симфонии разрушения. Всё повторилось: истошный вопль системы о «ранениях», кратковременная слепота и глухота, неудержимая кинетическая энергия, впечатавшая живой снаряд в стену. Вот только на этот раз Аврора не стала дожидаться момента, когда сможет подняться. Она с помощью полёта поменяла свою траекторию, и, используя мощнейший толчок от взрыва, за доли секунды преодолела практически две третьих расстояния до днища корабля, оставив в его внутренностях очередную кровоточащую борозду. Дальше дело за огромной силой — продраться сквозь хитросплетения ангаров, технических туннелей, и других помещений, было несложно. Вскоре девушка вновь лицезрела свет дня, по которому в какой-то мере даже успела соскучиться.

Раскидав во все стороны килограммы металла и плоти, Аврора повисла в воздухе и огляделась. Даже невооружённым глазом было заметно, что корабль снижается, причём угрожающе быстро. Кое-где гремели взрывы, на город падало неисчислимое количество обломков. По всей видимости, всё судно держалось только на этих двух реакторах, и без них в буквальном смысле разваливалось на части. Во всяком случае, обстрел из всех стволов наконец прекратился. Кажется.

Тем не менее, ещё ничего не кончено. Отлетев в сторону и найдя более-менее ровное, не повреждённое место на днище, Аврора упёрлась в него руками и спиной. За считанные мгновения девушка увеличила свои силу, выносливость и здоровье до неприлично крупных значений, а затем направила всю эту необъятную мощь на корабль. Даже с её возможностями, Аврора ощутила колоссальную тяжесть не менее колоссальной посудины, металл которой заскрипел и заскрежетал куда громче прежнего, но, тем не менее, что-то получалось. С помощью своего восприятия, девушка заметила, что корабль перестал снижаться. А когда она приложила чуть больше усилий, то и вовсе начал медленно подниматься вверх. Перепачканное лицо Авроры украсила едва заметная улыбка: неужели в этот раз, наконец, всё пойдёт как надо?

Но хрупкий триумф, как и полагается, длился недолго. Даже сквозь постоянный грохот девушка расслышала лязг и чавканье, а затем живописный вид пылающего города вмиг сменился непроглядной темнотой. По телу вновь потекла чёрная жидкость, а сама Аврора только сейчас поняла, насколько зловонны были внутренности корабля — будто кто-то пытался жечь резину вместе с полусгнившими трупами. И, неожиданно, именно этот непередаваемый запах будто выбил девушку из необъяснимого состояния полутранса. Лишь сейчас она до конца осознала, насколько плох был её план. И не просто плох, но и ужасающе недальновиден.

— Твою сраную мать, — выругалась Аврора, стремительно вылетая обратно из новообразовавшейся от её усилий дыры, и жалея, что «озарение» не посетило её голову раньше.

Её сил хватало, чтобы поднять многотонную махину, но если прикладывать эту силу в одну точку, то ничего хорошего не выйдет. И именно это и произошло: своими стараниями девушка лишь «пробурила» новую дыру в корпусе корабля. Без промедлений, она в отчаянии кинулась попробовать ещё раз — с тем же результатом. Судно потеряло ещё больше крови и внутренностей, но снижаться не прекращало. На мегаполис медленно опускалась гигантская, умирающая масса плоти и металла.

— Нет! — кричала Аврора, выплёвывая забившуюся в рот маслянистую жидкость, — Нет! Не опять!

Исступлённые попытки поднять судно ни к чему не приводили, всё близилось к ужасающему и очень громкому финалу. От безысходности из глаз брызнули слёзы, и лишь в этот момент девушка начала осознавать свою полную беспомощность при казавшемся всемогуществе. Аврора перебирала все свои знания, пыталась придумать другой план, снова впивалась телом в неумолимо падающий труп — всё бесполезно.

Она взглянула вниз — крыши самых высоких зданий уже были совсем близко, падающие обломки впивались в бетонное тело города, оставляя на нём истекающие огнём и дымом раны. Ужасающие разрушения, которые Аврора, при всём своём желании, не могла остановить. Она кричала, когда металл начал сминать дома, рыдала, когда трескались оконные рамы, её брань тонула в страшном грохоте падающего бетона, взрывов, треске и лязге. Она до последнего, в бессильной истерике пыталась что-то сделать. Даже не заметила, когда неподъёмная для большинства ноша придавила её к земле, лишив солнечного света. И всё это время ей казалось, что по воздуху разлетается ехидный, насмешливый смех. Будто кто-то искренне наслаждался её беспомощными попытками, её недальновидностью и узколобием.

Но в какой-то момент всё закончилось. Болезненный писк в ушах заменил шум разрухи, ослепительная белизна уничтожила тьму, а неистовая сила, швырявшая юное тело из стороны в сторону, не дала Авроре лежать неподвижно. А в голове, помимо немого вопля системы, звучала одна чёткая, навсегда пропечатавшаяся в памяти фраза:

«Я же говорил.»