Длинный

Глава 14

14.

В воскресенье, 30 июля 1922 года, из вагона третьего класса, находящегося в самом хвосте поезда, на перрон Одесского вокзала сошли две, довольно интересных личности. Одетые в совершенно одинаковые куртки серовато-зеленого цвета, такие-же штаны со слегка оттопыренными боковинами, напоминающие галифе, грубые кожаные ботинки с обмотками до колен, оба они напоминали беспризорников сбежавших из какого-то приюта, да собственно и являлись ими, в какой-то степени. На головах у них лежали совершенно одинаковые фуражки-хулиганки с лихо заломленным козырьком. Показывающие скорее принадлежность к фартовым, нежели попрошайкам. И потому первый же встреченный ими беспризорник, предпочел перейти на другую сторону улицы, нежели связываться с такими непонятными личностями.

Закинув за плечи каждый по основательно потертому мешку, перевязанному веревками, служащими одновременно завязками для горловины, и лямками для ношения за спиной, колоритная парочка пересекла железнодорожные пути и направилась в город, далеко обходя здание вокзала.

При этом было заметно, что тот кто поменьше, время от времени, осторожно поглаживает свою правую руку, которая видимо только недавно зажила, но еще немного побаливает, а его уже почти сошедший лиловый синяк под правым глазом и слегка прихрамывающая походка говорили скорее о том, что он скорее всего попадал в какую-то передрягу, закончившуюся, впрочем, судя по его достаточно жизнерадостному виду, вполне благополучно.

Оба они были чем-то неуловимо похожи, и все же несколько разнились между собой. Оживлённый и плотный, в веснушках, с золотистыми, выгоревшими на солнце, до почти прозрачности локонами и смешливыми голубыми глазами низкорослый паренек лет двенадцати, и задумчивый, со строгим, внимательным взглядом, темноволосый, и очень высокий, если не сказать долговязый, но тем не менее плотно сбитый, с вполне сформировавшейся мускулистой фигурой, второй персонаж лет пятнадцати. С виду совершенно разные, тем не менее в некоторых повадках и движениях изумительно похожие друг на друга.

Пройдя таким образом около версты, и успев пересечь несколько довольно оживленных улиц, друзья выбрали небольшой скверик, усаженный каштанами, и устроившись у корней одного из них, присели передохнуть. Младший, ничуть не чинясь достал из внутреннего кармана куртки металлический портсигар с выгравированными на нем тремя сказочными богатырями и раскрыв его тут же протянул старшему. Тот достав из него папиросу постучал гильзой по ногтю, затем дунул в мундштук, и тут же при помощи зубов и пальцев руки отработанным движением смял последний. Младший тем временем практически одновременно и синхронно проделал те же движения, после чего поднес старшему огонек зажигалки и прикурил сам.

— Ну, что Лепеха, вот мы и в Одессе. — произнес Длинный глубоко затянувшись и выпустив тонкую струйку дыма. — Куда пойдем?

— А, я-то откуда знаю? Ты командир, вот и распоряжайся.

— Я-то распоряжусь, главное, чтобы ты послушался.

— Сём, ну сколько можно? Я уже сотню раз извинился, и все уже осознал. Ну хочешь еще раз прощения попрошу.

— Не хочу. Просто боюсь, если это повторится еще раз, я сам тебя прибью, чтобы нервы себе не портить.

— Да все я понимаю, Сём, ну прости засранца, а? — Мелкий скривил умильно-просящую рожицу, сложив ладони под подбородком.

Длинный докурил папиросу сделав несколько глубоких затяжек подряд и швырнув окурок в сторону, тяжко вздохнул, и задумался.

В прошлый раз он совершил большую ошибку, решив, что раз у них появились кое-какие средства можно пожить нормальной жизнью. Снять небольшой домик, развлечься, попытаться завести какие-то знакомства и попробовать открыть свое дело, или хотя бы сделать видимость этого продавая, например, те же «Рога и Копыта». Просто, чтобы прикрыть собственные средства. Увы, как оказалось все не так просто. Следить за ними начали с первого размена монеты у скупщика. А вскоре еще и Кривой нарисовался, опознав друзей и выложив Серьге, бандиту на которого шестерил, историю с ограблением склада. Правда он не был уверен, что склад почистили именно Длинный с Лехой, хотя все указывало на это, но Серьге это было и не особенно важно. Его гораздо больше заинтересовал тот факт, что пришлые, время от времени меняют желтяки у скупщика, который как оказалось, тоже подвязался в банде отслеживая нужных клиентов. И в один прекрасный день Леху взяли в заложники. Причем в этом оказался виноват он сам. Предупреждённый неоднократно Длинным, не выходить из дому в одиночку, Лехе вдруг приспичило купить семечек. Ну действительно, что в этом дурного, да и пройти-то нужно было всего-то шагов пятьдесят. Но стоило только ему свернуть за угол, как он напоролся на толпу беспризорников, среди которых сразу же узнал Кривого. Воспоминания всколыхнулись буйным цветом, и тут же позабылось все, что Длинный так старательно вкладывал в его тело, все навыки, все уловки. В общем все. Леха слегка опомнился и пришел в себя уже в подвале дома. При этом сильно болела рассаженная в кровь, рука и ступня. Видимо его не особенно жалели и похоже в подвал он попал сброшенным вниз, а не аккуратно спущенным по лестнице. Перевязав руку куском оторванной от своей рубахи лентой, он попытался понять где находится, и чем это ему грозит. И его думки не принесли ничего хорошего. Попробуй найди, в огромном городе дом, подвал, и забившегося в его уголок мальчишку, дрожащего от страха. Даже если Длинному повезет, и он отыщет Леху, еще неизвестно что будет происходить между этими событиями. Хотя в том, что Длинный не станет терять времени, он был уверен на все сто. Правда так до сих пор и не понимал, за что тот так привязался к нему, хотя если подумать ничего хорошего для Семена он не делал, кроме разве что того, самого первого случая, когда предупредил о броске ножа. Но учитывая то, как легко Длинный ушел от него, думается даже без предупреждения, результат мало бы изменился. Насколько же он помнил отношение к себе Кривого, тот всегда с особой радостью, делал все, чтобы доставить Лепехе, как можно больше боли и унижения. Отчего это происходило, и чем он так, дал себя возненавидеть было непонятно, и из-за этого все воспринималось гораздо больнее. И похоже сейчас издевательства продолжатся.

Длинный нашел дом достаточно быстро, правда пришлось немного поспрашивать одного чересчур уверенного в себе беспризорника. Хотя уверенность больше была напускной и исчезла, стоило пару раз получить по ребрам. Но зато сразу стало понятно, что, где, когда. В логове, Длинный тоже не стал церемониться, решив все дела по принципу будущего правителя, страны советов: «Нет человека — нет проблемы», а вот Кривого он оставил и опять же слегка поспрашивал, по доброте душевной, разумеется, не переходя границ.

После того, как последний обозначил Лехино место, и признался из-за чего, так его ненавидит, Длинный вошел в его положение, признав, что такое случается, и в общем-то так сложились обстоятельства. Как говорится: «Не мы такие. Жизнь такая». Во всяком случае Кривому, подумалось именно так, и он постарался облегчить душу перед Длинным.

Все оказалось до банальности просто и прозрачно. Серега Криворучко, знал Алексея, как оказалось с самого детства. Вот только если Леха воспитывался и жил в обеспеченной семье, и любое его желание исполнялось почти в тот же миг, в семье Сергея все было несколько иначе. Если ему и доставалась какая-то игрушка, то она была безнадежно испорчена пройдя через три пары рук старших братьев и сестры. То же самое касалось и одежды, и всего остального. Единственный раз, когда ему достались почти новые ботинки, доставшиеся матери в одном из домов где она подрабатывала, произошло только из-за того, что они не подошли никому из старших. Во всех остальных случаях он донашивал то, из чего вырастали старшие, не оглядываясь на их пол. И видя постоянно изо дня в день, яркий пример того, как можно и хотелось бы ему жить, на примере Алексея, он возненавидел его всей душой. И в тот момент, когда судьба неизвестно какими путями занесла его в далекий северный городок, где он увидел того самого мальчишку, которому он так безнадежно завидовал, он решил, что в мире все же есть справедливость и начал мстить ему за все годы своих обид, унижая, издеваясь и наказывая за несуществующие грехи. А потом вдруг из ниоткуда появился Длинный, и опять все пошло наперекосяк. Вначале, тот самый Длинный решил прикормить его пацанов, которых он с таким трудом собрал и объединил под своим началом. Потом, когда он попытался выяснить, кто здесь хозяин легко уложил Кривого на лопатки и спокойно ушел, прихватив с собой, этого козла отпущения — Леху. Затем произошло ограбление склада, причем все уверенно указывало на него, как на атамана банды беспризорников, хотя он был совершенно не причем А во время облавы менты отыскали в соседнем подвале вещи, принадлежащие местным ворам, и ему пришлось срочно смазывать пятки, потому как менты конечно же отправили бы его всего лишь в приют, но вот Иваны, ни за что бы не упустили такой возможности и обязательно наказали бы Кривого, просто за то, что не уберег. А у них наказание только одно и лучше до этого не доводить. Вот и пришлось бежать сломя голову и запутывая следы. После правда в этом разобрались, и даже решили, что он не виноват, но было уже поздно. В итоге, когда он уже находился в Ростове, его все же отыскали, и поучили слегка, за то, что сбежал, а не явился с повинной. Впрочем, отделался он достаточно легко, а то, что действительно окривел на один глаз было такой мелочью, что не стоило и вспоминать об этом. И тут, когда все вроде успокоилось, вновь на горизонте, как злой рок, появляются давние недруги — Длинный и Лепеха. Мало того, выглядят они так, будто и не были никогда беспризорниками. Хорошо пошитые костюмчики, штиблеты, да и деньжата видать у них водятся. А когда от барыги пришла весточка, что появился денежный клиент, и этим клиентом оказался никто иной как Длинный, тут уж сам бог велел, тут же рассказать Серьге, все что Кривой о них знал. А учитывая, что Серьга, не какой-то там лох, а настоящий фартовый, да и общак держит, была уверенность, что все срастется, как и надо. И тогда заживем! В общем надежды были нехилые. Но увы опять все пошло не так как хотелось. С Лехой все сошлось, как говорится, влет. Стоило тому увидеть Кривого с пацанами, как впал в ступор. А легкий удар по черепушке, дал возможность без проблем дотащить лепеху до логова, и сбросить в подвал. По дороге разумеется, Кривой слегка оторвался на давнем «друге», но чисто так, чтобы помнил и для страху.

Но стоило на хазе появиться Длинному, и опять все повернулось вверх тормашками. Он только и сделал, что выслушал Серьгу, и тут же, недолго думая, грохнул всю компанию, не обращая внимания ни на что. А ведь там был и главный городской мент, и какая-то партийная шишка, покровительствующие Серьге. И тут Кривой по-настоящему испугался. Увидев с каких хладнокровием Длинный добавил четыре трупа, к своему небось немалому погосту, он понял, что поставил не на ту лошадь. Он-то рассчитывал, что Длинный хоть и резкий фраерок, но обычный беспризорник, а сейчас осознал, что под личиной долговязого пацана скрывается матерый убивец. И что вся его дальнейшая жизнь не стоит и ломанного гроша. И потому он был готов на все, только бы Длинный забыл о нем, желательно навсегда, и как можно быстрее. Поэтому, когда тот произнес: «Где, Леха?», он был готов на что угодно, лишь бы поскорее распрощаться с ним.

Леха, тут же был со всеми предосторожностями извлечен из подвала, Кривой, ползая на коленях просил прощения и пощады, и вроде бы вымолил свою жизнь. Правда для этого пришлось сдать воровской общак, но лучше всю жизнь скрываться по подвалам бегая от воровской мести, чем сдохнуть в этом подвале прямо сейчас. И когда Длинный в знак примирения предложил ему выпить, чтобы, забыть все разногласия, он без сомнения накатил полный стакан самогонки, налитый ему Длинным, а следом и еще один, чтобы закрепить «дружбу навек», а когда Лехин дружок наконец поднялся и собрался уходить, Кривой на радостях вылил в стакан остатки из початой бутылки и выпил за его здоровье, искренне надеясь, что больше никогда не увидит Длинного и Леху, и упав головой на стол тут же заснул мертвым сном. Все же больше полулитра, крепчайшего самогона, свалит кого угодно, не говоря уже про какого-то там пацана, дрожащего от страха.

Длинный же заблаговременно узнав, что отсюда проще всего выбраться по реке, и для этого буквально в тридцати шагах, у берега, имеется вполне приличная лодочка, отнес туда Леху, так-как у последнего опять разболелась нога, из-за неудачного падения в погреб, и вернулся обратно, дабы навести, как он выразился порядок в доме.

— А то, подумают вдруг на нас, и что опять в бега подаваться?

А в доме была создана театральная сценка из спектакля: «Всех убью один останусь!».

Спящему на забрызганном кровью и остатками еды Кривому, в руку был вложен обрез, заряженный двумя патронами 16 калибра, тем самыми, что Длинный принес собою. Уже отстрелянные гильзы валялись на полу возле него. На столе тоже был создан соответствующий антураж, в виде розданных карт, пачек купюр добытых из одного из чемоданов и просто разбросанных по дому денег и золотых монет. Причем если у остальных участников сценки карты были приличными, возле Кривого лежала вся шваль. В общем создавалось впечатление, что произошла пьяная ссора, в результате которой Кривой застрелил своих партнеров, а после нажрался, снимая стресс и уснул. При этом, теплилась небольшая надежда, что последний спросонья вновь нажмет на спусковой крючок и поранит кого ни будь из вошедших в дом. И тогда уж точно, сценка сработает на все сто процентов. Хоть он и убедил Кривого в том, что простил его, на деле было совсем иначе. Однажды он уже пожалел его и в итоге чуть не поплатился за свою жалость. Брать же с собою воровской общак, Длинный посчитал лишним геморроем. Бандиты по-любому не оставят его в покое, если вдруг это обнаружится, а постоянно скрываться и бегать от них он не желал. А так создавалась вполне объяснимая ситуация. Кривой, который знал о местонахождении чемоданов вскрыл их, хотел убежать, забрав с собой, но попался на месте. Правда Длинный все же прибрал пару десятков, ну или чуть больше золотых червонцев, и пару пачек советских денег, то есть то, что поместилось в его карманах. Но и решил успокоиться на этом, большую часть оставив здесь. Вряд ли кто-то помимо убитого Серьги, знал точное количество имеющейся налички. А созданная им сценка, вполне списывала все, что имелось в чемоданах, именно на Кривого.

После чего аккуратно прикрыв за собой дверь, спустился к реке и друзья доплыли до знакомой пристани. Там оставив Леху прямо в лодке, быстренько перетаскал оставшиеся в съемном домике, вещи.

И спокойно отправился на пристань, заперев дверь на ключ. Остававшийся в комнате беспризорник, к тому времени успел развязаться и сбежать. И видимо настолько испугался, что даже не подумал, что-то прихватить с собою, из имеющихся в доме вещей. На пристани друзья, осторожно распределив груз отчалили и отплыли вниз по течению. Торопиться было особенно некуда. И потому ближе к обеду следующего дня, друзья, проплыв вниз по течению, около тридцати пяти верст, высадились в Азове, в ту пору центре Ростовского округа. Впрочем, и здесь они задержались ненадолго. Дойдя до вокзала, приобрели билет на ближайший поезд и вскоре уже подремывали, сидя у окна вагона и наблюдая за проплывающими мимо красотами природы.

Леха, в свете последних приключений, уже не желал оставаться в Ростове, и потому было решено, определиться с местом жительства именно в Одессе. И теперь друзья пытались решить, куда именно им лучше податься, чтобы определиться с дальнейшими действиями.

В принципе, выбора, как такового не наблюдалось. В их возрасте и положении имелось только два варианта. Первый сдаться властям и отправиться какой-то приют, а второй выживать самим, ютясь по подвалам и катакомбам. Даже имея достаточно денег, потратить их на нормальное жилье, и остаться при этом незамеченным для местного криминала было невозможным. И совсем недавно такое уже произошло. Поэтому друзья решили по возможности не привлекать к себе излишнего внимания, и не особенно светить имеющуюся у них наличность.

— Ну, что же. — Произнес Длинный. — Пойдем искать вход в катакомбы. Там хотя бы есть крыша над головой и говорят местами вполне прилично.

Поднявшись, друзья зашагали в сторону моря. Когда-то Длинный в какой-то книге вычитал о том, что неподалеку от побережья в обрывистых склонах встречаются входы в катакомбы — Сеть пещер и переходов, образовавшихся от добычи камня ракушечника. Пересекая какую-то улицу, заметили мальчишку-разносчика газет, выкрикивающего напечатанные в издании новости.

— «Одесские новости»! Покупайте «Одесские новости». Ужасное убийство! — Кричал разносчик, бегая по улице. — Жертвой подлых бандитов стали геройски погибшие партийные руководители! Покупайте «Одесские новости»! Ужасное убийство!

В его словах слышалось что-то знакомое, поэтому стоило ему появиться возле друзей, как Длинный, выдернул из его пачки одну из газет. Причем, так ловко, что парнишка, даже не заметил пропажи. А друзья, пройдя еще немного вперед, нашли тихое место и решили прочесть, что же такого волнительного, было там написано.

На плохонькой фотографии на развороте угадывался смутно знакомый дом, находящийся на окраине Ростова. Тот самый который они покинули буквально пару дней назад.

Судя по написанной статье выходило следующие. Утром 29 июля 1922 года, в районное отделение милиции поступил сигнал, о том, что на окраине города в одном из домов организован бандитский притон. По вызову, кроме обычного наряда милиции выехали руководитель городского отдела милиции товарищ *** и представитель обкома РСДРП(б) товарищ ***. После того, как дом был окружен силами наряда и приданным взводом охраны, бандитам был выдвинут ультиматум, предлагающий выпустить заложников и сдаться самим. После того, как те ответили отказом, руководитель городского отдела милиции товарищ *** и представитель обкома партии товарищ*** предложили свои кандидатуры, чтобы заменить собой заложников, удерживаемых бандитами в доме. После чего подошли к дверям и попытались войти внутрь. Но едва они переступили порог, как были застрелены их обреза охотничьего ружья одним из бандитов. После чего начался штурм дома. В результате чего, заложники находящиеся в подвале дома были освобождены, а бандиты уничтожены.

Ниже статьи имелась еще одна фотография, где был показан разгром, царящий в комнате и лежащие в вповалку трупы людей. Фотография была очень низкого качества и разглядеть или опознать на ней хоть кого-то было просто нереально. Зато очень даже реально было осознавать, как из пособников бандитов, получаются герои, идущие на смерть, и «жертвующие» собой, ради «добра и справедливости».

Длинный докурил папиросу, немного подумал, а после произнес.

— Лех, а может давай уедем отсюда?

— Куда, Сем? Мы ведь только с поезда сошли.

— Нет. Ты не понял. Вообще уедем. За границу. Далеко-далеко. Просто ничего хорошего из всего этого, я не ожидаю.

Длинный ткнул пальцем в газету.

— Ну смотри сам. Из бандитов сделали героев. А ведь я этих двоих точно видел за тем столом пьянствующими с Серьгой. А вспомни, как у нас колхоз отобрали? Что мы делали плохого там? Пацанов кормили и одевали. Из подвалов вытащили и они себя впервые людьми почувствовали. Видать кому-то это поперек горла встало. Или эту жирную свинью директоршу, что каталась по поселку дразня местных жителей, дети которых помирали с голоду. Или тех же казаков, обирающих проплывающие мимо лодки. Нет. Здесь добра не будет. А скоро к власти придет людоед, и здесь такое начнется…

— Ты, о чем Сема? — вскинулся Лепеха, услышав последние слова.

— Не обращай внимания Лех. Это я так, чувствую что-то. Плохое, Лех. Очень плохое. Что нам терять, а Лех?

— Ты думаешь там будет лучше?

— Лучше? Вряд ли, хотя кто знает, ведь там тоже не пустыня и люди живут как-то. Но надеюсь, что такого как здесь там будет хотя бы меньше. Да и подумай сам. Черт с ними со всеми этими партиями, ментами и прочими мразями. Перед нами весь мир, а мы даже сотой части еще не видели.

— А, поехали! — Махнул рукой Леха. — Терять-то нам действительно нечего.