Дневники Кэрри

ГЛАВА ШЕСТАЯ Из каких ингредиентов складываются отношения

Я встречалась с мальчиками и раньше, но, если честно, эти отношения не принесли мне ничего, кроме разочарования. Нет-нет, с парнями все было в порядке. Все дело во мне, потому что с мужчинами я становилась своего рода снобом. Все парни, с которыми я общалась, казались мне недостаточно умными, и в конечном счете я порывала с ними, ненавидя себя за то, что потратила на них свое время. Я понимала, что у нас все могло бы получиться, как у других пар, но для этого мне пришлось бы притворяться и вести себя так, как хочет парень, — так делали другие девушки. И я для себя поняла, что если женщина начинает подстраиваться под мужчину еще в школе, то затем она делает это всю оставшуюся жизнь, пока что-то не происходит и она не взрывается, давая волю своим чувствам, а за этим следует нервный срыв. Именно это происходило в семьях некоторых моих друзей. Ни с того ни с сего мать семейства вдруг сваливалась от неизвестной болезни года на три.

Но я отвлеклась. Итак, бойфренды. Серьезных у меня было двое: неудачник и наркоман Сэм и баскетболист Даг. Из этих двоих мне больше нравился Сэм. Возможно, я его даже любила, но это не могло продолжаться вечно. Сэм был красивым, но тупым. Он говорил, что занимается в мастерской, где их учат обрабатывать дерево, но я думала, что он меня обманывает, пока на День святого Валентина он не подарил мне собственноручно сделанную деревянную шкатулку. Несмотря на недостаток интеллекта Сэма, а может быть, что меня особенно пугает, благодаря ему, когда я встречалась с ним, он казался мне настолько привлекательным, что у меня было ощущение, будто моя голова вот-вот взорвется. После школы я заходила к нему домой, и мы с его старшими братьями сидели в подвале, слушали «Обратную сторону Луны» «Пинк Флойда» и передавали по кругу косяк. Затем мы с Сэмом поднимались в его комнату и часами целовались и обнимались.

С одной стороны, я переживала, что не должна была так поступать, что тратила свое драгоценное время на совершенно бесполезное занятие (как сказал бы мой отец, распоряжалась временем «нерационально»). Но с другой стороны, мне было так хорошо, что я не могла уйти. Мой разум говорил мне, что нужно встать, пойти домой, позаниматься, написать рассказ, попытаться сделать свою жизнь лучше, но мое тело было как у бесхребетного морского существа, которое не могло двигаться по суше. Я не помню, чтобы когда-нибудь беседовала с Сэмом. Это были только бесконечные поцелуи и прикосновения. Мы жили в своем пузыре, который создали благодаря нашим чувствам и который защищал нас от настоящей жизни.

Затем мой отец повез меня и сестер в двухнедельный познавательный круиз на Аляску, и я встретила Райана. Он был высоким, холеным, в нем не было ни единого изъяна, как на полированном дереве. Он собирался поступать в Дьюк[7], и я влюбилась в него. Когда я вернулась в Каслбери, то едва могла смотреть на Сэма. Он все время спрашивал, не встретила ли я кого-то другого. Я струсила и сказала, что нет, что было отчасти правдой, потому что Райан жил в Колорадо и я знала, что никогда больше его не увижу. Тем не менее Райан проткнул наш с Сэмом пузырь, и от него осталось маленькое мокрое мыльное пятно. В конце концов все пузыри состоят из воздуха и мыла.

Но достаточно про хорошие составляющие отношений, ведь, несмотря ни на что, нам с Сэмом удалось надуть свой пузырь. А вот если изначально взять неподходящие друг другу компоненты, то никакого пузыря и в помине не получится. Вот, например, я и Даг. Определенно, мы с самого начала были плохими ингредиентами для создания отношений.

Даг был выпускником, я училась на год младше. Он был баскетболистом, дружил с Тимми Брюстером, Донной ЛаДонной и остальными из компании «инопланетян». Даг, как и Сэм, не отличался особым умом и был не настолько красив, чтобы стать мечтой школьниц. Он был достаточно мил, но все портили прыщи на лице — один или два, но постоянно воспаленные. Я знала, что я тоже не идеальна, и если хотела с кем-нибудь встречаться, то понимала, что мне придется переносить прыщи. Нас познакомила Джен Пи, и в конце недели он уже поджидал меня около моего шкафчика, чтобы спросить, не хочу ли я пойти с ним на танцы.

Все шло хорошо. Даг заехал за мной на маленькой белой машине своей матери. Я сразу представила себе, как должна была выглядеть его мать, если выбрала такой автомобиль: нелепая женщина с бледной кожей и тугими кудрями, которая постоянно давила на своего сына. Мне это не понравилось, но я решила завершить начатое дело. На танцах я общалась с обеими Джен, Донной ЛаДонной и некоторыми старшеклассницами. Вся компания выбрала одинаковую позу: отставила в сторону одну ногу. Я встала точно так же, чтобы не выделяться.

— С верха Мотт-Стрит открывается отличный вид, — сказал Даг после танцев.

— Это не то место рядом с домом с привидениями?

— Ты веришь в привидения?

— Конечно. А ты нет?

— Неа, — сказал он. — Я даже в Бога не верю. Это все девчачьи заморочки.

Я поклялась меньше походить на девчонку. С Мотт-Стрит действительно открывался хороший вид. За яблоневыми садами сверкали огни соседнего Хартфорда. Мы сидели в машине, Даг заглушил мотор, но оставил радио включенным, после чего он взял меня за подбородок, подтянул к себе и поцеловал. Это не было ужасно, но я ничего не почувствовала.

Потом он сказал, что я хорошо целуюсь, я искренне удивилась.

— Я думаю, ты часто целуешься, — сказал он.

— Совсем нет.

— Это правда?

— Да.

— Просто я не хочу встречаться с девушкой, у которой были отношения со всеми парнями в школе.

— Я ни с кем не встречалась в школе. — Я подумала, что, должно быть, он сумасшедший. Он что, ничего не знает обо мне?

Вокруг нас парковались другие машины, а мы все продолжали разговаривать. Этот вечер начал меня угнетать. Что здесь происходит? А, точно — свидание в стиле «инопланетян». Выглядело это примерно следующим образом: куча машин на парковке, в каждой из которых по парочке, которые думают, как далеко у них зайдет на этот раз. Мне стало интересно, все от этого получали удовольствие? Или был хоть кто-то, как я, кому было откровенно скучно и неинтересно?

Несмотря на наше первое, не самое удачное свидание, я продолжала общаться с Дагом: смотрела баскетбольные игры с его участием, заходила к нему в гости после учебы, хотя мне и хотелось заняться чем-нибудь другим, например, почитать какую-нибудь романтичную книжку. Его дом оказался таким же скучным, каким я его себе и представляла, — крошечный на маленькой улице — и он с таким же успехом мог находиться в любом американском городе. Я думаю, что, если бы я была влюблена в Дага, это не имело бы никакого значения. Хотя, кто знает, возможно, все было бы наоборот: если я была влюблена в Дага, то я осмотрелась бы вокруг, поняла, что все это может стать моей жизнью, и это разрушило бы все мои мечты. Вместо того чтобы просто сказать «Даг, я не хочу больше тебя видеть», я взбунтовалась. Это произошло после очередных танцев. Я была готова пустить Дага на третью базу, поэтому, возможно, он решил, что настало время надавить на меня. Его план заключался в том, чтобы поехать в одной машине с другой парочкой — Донной ЛаДонной и парнем по имени Рой, капитаном баскетбольной команды. Они сидели впереди, мы сзади, и направлялись туда, где никто не сможет нас найти: на кладбище.

— Надеюсь, ты больше не веришь в привидения, — сказал Даг, сжимая мое колено. — Если веришь, то тебе же хуже, потому что ты будешь чувствовать, что они подсматривают за нами.

Я ничего не ответила. Я изучала профиль Донны ЛаДонны. У нее были белоснежные локоны, похожие на сахарную вату, и я подумала, что она выглядит, как Мэрилин Монро. Хотела бы я выглядеть, как Мэрилин Монро. Уж она, мне кажется, точно знала бы, что делать в этой ситуации.

Даг расстегнул свои брюки и попытался наклонить вниз мою голову, и тут я поняла, что с меня довольно. Я вылезла из машины. «Фарс» — это слово постоянно крутилось у меня в голове. Все происходящее иначе назвать было нельзя.

Я была слишком зла, чтобы что-то бояться, поэтому пошла по узкой дорожке, которая вилась между надгробиями. Возможно, я и верила в привидения, но нисколько их не боялась. Я думала о том, что наверняка найдутся люди, которые скажут, что я идиотка, что не дала Дагу то, что он хотел, ведь это делают все девушки. В тот момент я представляла себя пластилиновой фигуркой, которую сдавливала какая-то невидимая рука, пока наконец пластилин не превратился в бесформенный комок.

Чтобы как-то отвлечься, я начала разглядывать могилы. Захоронения были довольно старыми, некоторым было больше ста лет. И я начала искать детскую могилку. Это было ужасно, зато полностью соответствовало моему настроению. И конечно, нашла: Джебедия, 4 месяца, 1888 год. Я подумала о матери Джебедии и о той боли, которую она испытывала, предавая земле свою малышку. Готова поспорить, это было еще ужаснее, чем роды. Я присела на колени, закрыла лицо руками и разрыдалась.

Даг, наверное, считал, что я сама скоро вернусь, потому что он даже не вылез из машины, чтобы пойти за мной. Через какое-то время я услышала шум подъезжающего автомобиля, он остановилась рядом со мной, дверь открылась, и голос Дага велел:

— Залезай.

— Нет.

— Сука, — сказал Рой.

— Садись в машину, — приказала Донна ЛаДонна. — Хватит устраивать представление. Ты хочешь, чтобы сюда приехали копы?

Я подчинилась.

— Видишь? — Донна ЛаДонна обратилась к Дагу. — Я же говорила, что это бесполезно.

— Я не собираюсь заниматься сексом с каким-то парнем только ради того, чтобы произвести на тебя впечатление, — парировала я.

— Вот, блин, — сказал Рой. — А она действительно сука.

— Не сука, — ответила я. — Просто женщина, у которой есть свое мнение.

— Ты уже женщина? — усмехнулся Даг. — Ну и ну.

Я знала, что все это должно было привести меня в замешательство, но я была настолько рада, что все это закончилось и никто меня больше не побеспокоит. Я была уверена, что Даг не отважится снова пригласить меня куда-нибудь. Но он это сделал. Даг был первым, кого я увидела, когда пришла в школу в понедельник утром. Он стоял около моего шкафчика.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал он.

— Ну так говори.

— Не сейчас. Позже.

— Я занята.

— Ах ты скромница, — прошипел он, — фригидная скромница. — Когда я ничего не ответила, он добавил тоном, от которого мурашки побежали по коже: — Все нормально. Я знаю, что с тобой не так. Я все понимаю.

— Отлично, — сказала я.

— Я зайду к тебе после школы.

— Не надо.

— Ты не должна приказывать, что мне делать, а что нет, — сказал он, вращая воображаемый баскетбольный мяч на пальце. — Ты не моя мать. — Он забросил воображаемый мяч в корзину и ушел.

Даг действительно пришел ко мне домой тем днем. Я выглянула из-за моей печатной машинки в окно и увидела трогательную белую машину, которая рывками парковалась по подъездной аллее. Это напомнило мне мышь, которая, оглядываясь, мелкими шашками крадется к сыру.

Нестройные аккорды Стравинского, которые Мисси извлекала из пианино, прервались, и сестра сбежала вниз по лестнице.

— Кэрри, — закричала Мисси, — к тебе пришли!

— Скажи, что меня нет дома.

— Это Даг.

— Спускайся, прокатимся на машине! — прокричал Даг.

— Я не могу, — умоляю я. — Я занята.

— Послушай, — говорит он. — Ты не можешь так со мной поступать. — Он просил, и я начала чувствовать себя виноватой перед ним. — Ты должна мне, — прошептал он. — Это просто поездка на машине.

— О’кей, — смилостивилась я. Я решаю, что, возможно, действительно должна ему, потому что поставила его в неловкое положение перед друзьями. — Ну, хорошо, — сказала я, когда мы сели в машину и поехали в сторону его дома. — Прошу прощения за ту ночь. Это просто…

— О! Я знаю. Ты еще не готова, — ответил Даг. — Я понимаю. Особенно после того, через что ты прошла.

— Нет, я не это имела в виду.

Я понимала, что это не имело никакого отношения к смерти моей матери, но я не могла собраться с духом, чтобы сказать Дагу правду. Я так себя вела просто потому, что не считала его хотя бы немного привлекательным.

— Все в порядке, — сказал он. — Я тебя прощаю. Я собираюсь дать тебе еще один шанс.

— Ха, — отвечаю я, надеясь, что это была шутка.

Даг проехал мимо своего дома и продолжал двигаться дальше, вниз по грунтовой дороге, которая ведет к реке. Маленькую улицу, где стоял его дом, и реку разделяли километры фермерских земель, которые в ноябре пустовали. Я начала беспокоиться.

— Даг, остановись.

— Почему? — спросил он.

— Нам нужно поговорить.

Я знала, что парни ненавидят фразу: «Нам нужно поговорить», и испугалась:

— Куда мы едем? Здесь же ничего нет.

— Здесь находится «оружейное дерево», — сказал он.

«Оружейное дерево» росло в самом низу около реки, его так назвали из-за того, что однажды и него попала молния и расколола его таким образом, что оно стало похоже на пистолет. Я начала оценивать свои шансы на побег. Если мы все время будем ехать вдоль реки, то я смогу выпрыгнуть из машины и побежать по узкой тропинке, которая проходила между деревьями. Даг не сможет преследовать меня на своей машине. Но он, конечно, сможет побежать за мной. И что будет, когда он меня догонит? Изнасилует? Он может изнасиловать меня, а затем убить. Я не хотела отдавать свою девственность Дагу Хаскеллу просто так и уж тем более таким образом. Я решила, что ему придется сначала убить меня.

Но может быть, он действительно хочет просто поговорить со мной.

— Послушай, Даг. Я очень извиняюсь за то, что произошло ночью.

— Действительно?

— Конечно. Я просто не хотела заниматься сексом в машине с другими людьми. Это как-то вульгарно.

Мы были в полумиле от цивилизации.

— Да. Хорошо, я думаю, я могу это понять. Но Рой — капитан баскетбольной команды и…

— Рой отвратителен. На самом деле, Даг. Ты намного лучше его. Он просто дурак.

— Он один из моих лучших корешей.

— Ты должен был быть капитаном баскетбольной команды. Я имею в виду, что ты выше и симпатичнее. И умнее. Если ты спросишь меня, Рой использует тебя.

— Ты так думаешь? — Он отвлекся от дороги и посмотрел на меня. Дорога стала еще более ухабистой, рассчитанной на тракторы, а не на машины, и Дагу пришлось ехать медленнее.

— Ну, конечно, — сказала я, глазом не моргнув. — Все знают это. Все говорят, что ты играешь лучше, чем Рой…

— Да.

— И… — Я бросила беглый взгляд на спидометр — двадцать миль в час. Если я хочу отсюда выбраться, то нужно это делать сейчас. — И, Даг, мне нужно домой. — Я опускаю стекло. Порыв холодного воздуха ударяет мне в лицо. — Машина вся в грязи — мать убьет тебя.

— Она и не заметит.

— Да ладно, Даг. Останови машину.

— Мы едем к «оружейному дереву». А затем я отвезу тебя домой.

Но в его голосе не слышится уверенности.

— Я выхожу.

Я дергаю дверную ручку. Даг пытается схватить мою руку, машина съезжает с дороги и скатывается в кукурузное поле.

— Боже, Кэрри. Какого черта ты это сделала?

Мы вылезаем из машины, чтобы оценить ущерб. Все не так плохо: большую часть засохшей кукурузы словил бампер.

— Если бы ты не… — говорю я, — если бы ты не хотел доказать своим глупым друзьям, что ты не лузер…

Даг уставился на меня, от него валил пар, как от сухого льда. Кстати, почему от него всегда шел пар, для меня до сих пор загадка. Затем он ударил рукой по капоту машины:

— Да я бы не трахнул тебя, даже если бы ты предложила мне денег! — кричит он, делая паузу, чтобы набрать воздуха. — Тебе повезло… повезло, что я вообще намеревался заняться с тобой сексом. Ты должна быть счастлива, что я выбрал тебя. Я сделал это только из жалости к тебе.

Что еще он мог сказать.

— Хорошо. Тогда ты должен быть счастлив, что тебе не пришлось этого делать.

— О да, я вполне счастлив. — Он пнул переднее колесо. — Я счастлив, как черт.

Я развернулась и пошла по направлению к дороге. Я ощущала, как в мою спину летят громы и молнии. Когда я отошла на пятьдесят футов, то начала посвистывать. Когда я была в сотне футов, то услышала тихий звук медленно приближающейся машины, но продолжала идти. В конце концов Даг проехал мимо меня, глядя прямо перед собой, как будто меня не существовало. Я подняла сухую траву и растерла ее пальцами, наблюдая, как разлетается пыль. Я рассказала о том, что произошло, Мыши, Мэгги и даже Уолту. Я рассказывала об этом снова и снова, но история моего приключения получилась забавной, причем настолько, что Мышь не могла удержаться от смеха. Смех всегда заставляет забывать о неприятностях.