Доказательство от противного

ГЛАВА ХII

В цеху было все нормально. Не сказать, что идеально, но никаких ЧП. То, что в какой-то магазин привезли обезьян вдвое больше, чем заказывали, а на рынок не отвезли вовсе, было не смертельно. Приходил пожарный инспектор. Долго бродил по цеху, рассматривая бирки огнетуши-тел ей, пока не получил полтинник «на память». С завода привезли некачественный поролон, но с этим придется смириться: стребовать что-либо с государственного предприятия — дело немыслимое.

Андрей зашел в упаковочный цех. Подойдя к горе плюшевых черепашек, взял одну, повертел в руках, проверяя швы, и бросил обратно.

— Как жизнь? — обратился он к упаковщицам — трем толстым теткам, неспешно укладывавшим игрушки в пакеты.

— Спасибо, хорошо.

Андрей кивнул и прошел в свой кабинетик. Сев за стол, он развернул приготовленные для него отчеты и углубился в их изучение.

Как-то незаметно для самого себя втянулся Андрей в этот бизнес. Еще четыре года назад он и представить себе не мог, что займется производством. Тем более в России. Он тихо-мирно торговал мягкими игрушками и довольно быстро расширил дело до того, что имел уже четырнадцать торговых точек. Игрушки он закупал контейнерами и вскоре обнаружил, что, торгуя мелким оптом, можно жить ничуть не хуже. Потом оказалось, что некоторые модели пользуются такой бешеной популярностью, что корейцы не успевают их шить. Андрей договорился с каким-то цехом о небольшом заказе. Потом был еще один заказ. Потом еще. Потом Андрей купил три машинки и оверлок, нанял швей, и пошло-поехало. Андрей и сам не заметил, как врос в это дело по самые уши, уйдя в него с головой.

Андрей смотрел на отчеты, но мысли его были далеко. Он думал о Лехе. Конечно, его вины в том, что произошло с другом, не было, но все-таки жизнь могла бы сложиться иначе, не разойдись они пять лет назад в разные стороны. У всех троих были свои идеи, свой взгляд на жизнь, и найти нечто среднее, что устраивало бы всех троих, было невозможно.

Леха бредил своим кафе. Он хотел сделать там нечто, что отличало бы его заведение от любого другого. Немыслимые деньги вбухал он в оформление, затерроризировав всех знакомых дизайнеров и просмотрев кипы зарубежных каталогов. Прибыль отошла для него на второй план. Он хотел, чтобы люди выстраивались в очередь из одного желания посетить его кафе. Словом, человек задался целью построить восьмое чудо света.

Андрей в принципе был бы не против поучаствовать в этом мероприятии вместе с другом, если бы не одно «но». Должность директора кафе, даже самого популярного и дорогого, казалась ему все-таки чем-то вроде должности старшего официанта. А быть халдеем, пусть даже и очень хорошо оплачиваемым, ему не хотелось. Он не сказал о своих ассоциациях прямо, но работать с Лехой не стал. Ему больше нравилась идея создания предприятия, которое работало бы, принося прибыль, и не требовало участия владельца. Андрей мечтал запустить машину, которая позволила бы ему вторую половину жизни прожить в свое удовольствие. Идею о единственном ударе он не то чтобы оставил, но решил, что два-три года усердной работы вполне могут компенсировать пять лет ожидания нужного момента.

А Миша… Миша не оставил своей мечты свалить. Прошедшие со школьных времен годы он жил «на чемоданах», готовясь к отъезду. Он знал, что уедет во Францию. Он неплохо выучил язык и, по-видимому, уже немало отложил в кубышку, с которой собирался отбыть в далекие края. В данный момент Миша держал два контейнера на оптовом рынке, машинами продавая соотечественникам соки, майонез и кетчуп.

Андрей откинулся на спинку кресла и закурил.

Его не оставляло ощущение, что что-то еще не сделано, не предпринято для того, чтобы выручить друга. Леха лежит сейчас связанный в погребе какой-нибудь дачи, а он, его лучший друг, преспокойно сидит на работе и подсчитывает барыши.

В дверь постучали.

— Да. — Андрей подался вперед, положив локти на стол, словно мгновение назад был погружен в изучение бумаг. Если пришли с ерундой, он попросит не мешать.

В комнату заглянул бригадир.

— Андрей, тут к тебе женщина пришла.

Андрей кивнул.

Через минуту дверь открылась, и в комнату вошла Оксана.

— Ксюха?

— Здравствуй, Андрей.

— Проходи, садись. — Андрей выскочил из-за стола, проверяя, чистый ли стул стоит напротив. — Что случилось?

— Слушай, — она неуверенно села на край стула, — ты извини, что я вот так… — Голос у нее дрогнул. Она сделала неопределенный жест рукой, пытаясь таким образом закончить фразу.

— Оксан… — Андрей подался вперед и замер, не зная, как выразить свое сочувствие и готовность помочь.

— В общем, — заговорила девушка, взяв себя в руки. — Миша сказал, что ты ездил к каким-то бандитам и они обещали помочь.

— Да, ездил. — Голос Андрея зазвучал слишком бодро. — Они сказали, что проблема решаемая. Скорее всего, сегодня Леха будет дома.

Оксана пристально посмотрела на Андрея.

— Ты врешь, да?

Андрей оскорбился довольно искренне.

— Я? Да я сам ездил с ними на «стрелку»! Этот Анвар построил их по росту и приказал выпустить Леху немедленно…

— Но ведь это было вчера, — перебила его Оксана. — Вчера, а ты говоришь, что его выпустят только завтра. Какое же это «немедленно»?

— Ну… — Андрей не знал, что ответить, и сказал как есть — Я не знаю, почему так, но Анвар уверен, что все будет нормально.

Оксана уронила голову на руки.

— Ксюх, — Андрей сел перед ней на корточки, — это же не просто хулиганы из подворотни. Они играют по своим правилам, нарушать которые никто не посмеет. И если кто-то из них говорит, что сделает что-то, значит, так оно и будет. Понимаешь?

В этот момент Андрей и сам верил в то, что говорил, и даже если бы не верил, все равно сказал бы так, а не иначе. Не мог он допустить, чтобы Оксана сидела и рыдала.

Запищал пейджер.

Андрей раздраженно снял его с пояса и просмотрел сообщение:

«Через час жду в кафе. Анвар».

Андрей знал, о каком кафе шла речь. Там Анвар всегда назначал встречи коммерсантам вроде него, чтобы обсудить возникшие вопросы.

— Ксюх! — Он взял ее за запястья. — Вот видишь, это тот самый Анвар звонит. Все по плану. Может быть, Леха уже с ним.

— Где?! — Оксана вскинулась.

— Здесь недалеко, в кафе…

— Я поеду с тобой! — решительно заявила девушка, вставая и отирая лицо.

А вот брать ее с собой Андрею не хотелось. Интуитивно он чувствовал, что не стоит этого делать.

— Оксан, я тебе позвоню, как только смогу, хорошо?

— Я поеду с тобой.

— Оксан…

— Или ты врешь мне о Леше и твоем Анваре, или возьми меня с собой! — заявила она безапелляционным тоном.

— Оксана…

— Я иду с тобой!

— Дай мне объяснить! — Ему пришлось повысить голос.

Оксана замолчала, давая ему слово, но всем своим видом показывая, что регламент его ограничен и переубедить ее не удастся.

— Оксана, — Андрей тщательно подбирал слова, — я тебе уже сказал, что эти люди придерживаются определенных правил. Я не знаю, кто там будет еще. И поскольку приглашают меня одного, то я должен приехать один, понимаешь? Если я приеду с кем-либо, то это может осложнить дело…

— Ты что, не можешь объяснить, что я Лешина жена?

— Кто бы ты ни была. Если там будет кто-то из другой бригады, они могут домотаться до чего угодно, лишь бы предъявить претензии. Понимаешь, им нужно найти предлог, чтобы выразить недовольство. Тогда они сумеют обвинить Анвара в нарушении договора, и все может сорваться.

С минуту Оксана размышляла.

— Хорошо, — сказала она наконец, — пусть будет по-твоему. С тобой я не пойду. Я буду сидеть в соседнем кафе, и, как только ты что-то узнаешь, ты сразу…

— А вдруг придется куда-нибудь ехать? Я даже не смогу предупредить тебя…

Оксана снова задумалась.

— Ничего, — кивнула она. — Ты сообщишь мне на пейджер.

— Но у тебя же нет пейджера.

— Я возьму твой.

— Постой, так ведь тебя же охраняют! — чуть не с радостью воскликнул Андрей. — Если ты приведешь ментов на «стрелку», то ни мне, ни…

— Я от них отвязалась, — спокойно ответила девушка. — Два увальня слишком долго вылезают из машины. От такой «оперативности» все равно никакого толку.

Андрей хотел было еще что-то добавить, но не придумал. Он махнул рукой, признавая, что принимает поставленные условия.

Через сорок минут они уже подходили к тому кафе, где Андрей планировал оставить Оксану. Еще через десять минут он спустится в полуподвальчик, где его должен встретить Анвар.

Андрей и Оксана шли молча. Каждый думал о своем, но мысли обоих крутились вокруг Лехи.

Неожиданно рядом притормозил автомобиль. Андрей машинально отпрянул, оттесняя Оксану к стене дома.

— А, Андрей, это я, да? — В машине сидел Анвар. За рулем был Батыр.

Андрей вздохнул с облегчением.

— Ну пока, — шепнул он Оксане. — Жди меня.

И направился к машине.

Поздоровавшись с Анваром, он сел на заднее сиденье. Машина тронулась и завернула за угол.

— Симпатичная девушка, а? — Анвар развернулся к Андрею.

— Да, — кивнул тот. Болтать на отвлеченные темы не было настроения.

— Подружка?

— Нет, так… — Андрей сделал неопределенный жест. Почему-то ему не хотелось, чтобы Анвар знал, кто это был.

— Как зовут? — не унимался осетин.

— Оксана. — Врать было лень.

— Красивая… — покачал головой Анвар. — Очень красивая.

Затем снова, насколько позволяло сиденье, развернулся к Андрею.

— Слушай, Цилиндр, — он посмотрел на Андрея, хитро прищурившись. — Если такие у тебя «так» (он повторил жест Андрея), то с какими же ты спишь?

Настроение у Анвара было лучше некуда. Очевидно, все складывалось удачно.

— Как там с Лешей? — Андрей посмотрел в смеющиеся глаза осетина.

— Сейчас расскажу, — посерьезнел тот. — Все ништяк. Я же сказал, да?

— Да. — Андрей несколько успокоился, но все же ему не терпелось услышать новости. Если бы не определенные правила этикета, он бы схватил толстяка за грудки и вытряс из него все новости.

Машина остановилась у кафе. Анвар и Андрей вышли, и Батыр тотчас отъехал.

Мужчины спустились вниз.

В маленьком зальчике было пусто. Кафе оживало по вечерам, а сейчас бармен постарался избавиться от тех немногочисленных посетителей, которые пытались выпить кофейку в его заведении.

Анвар и Андрей сели за столик в дальнем углу. Бармен тотчас вырос рядом, но Анвар покачал головой:

— Не сейчас, Шура, чуть позже, да? Сейчас мы немного порешаем дела, а потом попьем пивка.

Он повернулся к Андрею:

— Ты ведь пиво пьешь?

— Пью, — кивнул Андрей.

— Какое?

— «Экю» двадцать восьмое есть? — спросил Андрей замершего в ожидании бармена. Собственно, гурманом он никогда не был и в крайнем случае мог попить и бочкового, но хотелось сделать себе приятное — немного сбить спесь с бандита.

— А! — Анвар взмахнул рукой. — Ты не спрашивай, что есть, да? Скажи, что будешь пить.

— «Экю» двадцать восемь, — пожал плечами Андрей.

— Мне как обычно, да? — Анвар похлопал бармена по плечу. — Ну, иди пока, спасибо.

Бармен ушел за стойку.

— Значит, так. — Анвар подался вперед и заговорил вполголоса без ненужных предисловий. — Леха сейчас в одном месте. Его сразу привезти нельзя было. Привезут сегодня ночью. Выпустят с завязанными глазами где-то возле дома. Ну а дальше уж сам доберется.

— Анвар… — Андрей готов был броситься осетину на шею и лишь усилием воли сдержал этот порыв. В конце концов, Анвар работал не за спасибо и отнюдь не из дружеских побуждений. Он выполнил свою работу, и вторым вопросом сейчас будет как раз оплата за эту услугу. Обоим было понятно, что Андрей рад благополучному исходу дела, но демонстрировать лишний раз, насколько Андрей благодарен за спасение друга, не стоило.

Сейчас следовало начаться торгу. Андрею предстояло теперь купить предложенный Анваром товар, а какой же нормальный покупатель, начиная торговаться, показывает, что без ума от вещи?

— В общем, так. — Анвар заговорил спокойнее и медленнее. — Я что сказал, то сделал, согласен?

Андрей согласно кивнул.

— Теперь нужно поговорить о другом вопросе. — Анвар достал из кармана четки и принялся не спеша перебирать их левой рукой.

Андрей наблюдал за темными костяшками, плавно одна за другой исчезавшими между короткими толстыми пальцами, чтобы затем появиться из-под ребра ладони.

— Как говорится, Господь велел делиться… — Анвар откинулся на спинку стула и тоже посмотрел на четки, словно собираясь с мыслями.

— Как говорится, Господь велел делиться, — Торговец осклабился.

— А почему именно с тобой? — Зуля произнес это тоном, полным брезгливости, торговец этот по прозвищу Культя не вызывал иных эмоций ни у коллег по музыкальному бизнесу, ни у покупателей. Вечно немытый, небритый, в засаленной до предела шапочке-гребешке и затертой до полной потери цвета куртке «Мотокросс», он предлагал проходящим мимо приобрести наши, «мелодиевские» пластинки с накидкой полтора — два рубля, и если даже сделка удавалась, то покупатель старался побыстрее рассчитаться, чтобы уйти подальше от этого пышущего устоявшимся перегаром коробейника.

Приятели были готовы понять, что какие-то рэкетиры, представляющие собой реальную силу, решили взять под свой контроль мелких торговцев. Все читали книги о мафии. И хотя желания отдавать кому-то деньги никто не испытывал, но все трое были согласны, что против силы не попрешь. Но почему сборщиком дани выбран этот алкаш? Отдавать деньги такому чмошнику рука не поднималась.

— А потому, — гордо вскинул Культя щетинистый подбородок, — потому что я здеся давно уже стою и все порядки знаю. Я здесь стоял еще при Андропове, чтоб ты знал.

Андрей посмотрел на Леху. Тот пожал плечами. Похоже, если они собираются торговать здесь и дальше, то выбора у них нет.

— Значит, тридцать пять в неделю? — задумчиво спросил Зуля.

— Тридцать пять, — закивал Культя. — Не так уж много, кстати, по вашим оборотам…

— Наши обороты тебя не касаются. — В Мишином голосе промелькнула вдруг незнакомая нотка. Недобрая. Приятелям не приходилось еще слышать, чтобы Зуля так осаживал кого-то.

— Это конечно, — быстро согласился Культя, — но бабки все равно будете отдавать мне.

— А кто сказал, что именно тебе и именно столько?

— Как кто? — обиделся торговец. — Я тебе говорю. А мне люди сказали…

— А кто этих людей видел, кроме тебя? — В Зулином вопросе не было ни тени насмешки или недоверия. Обычный деловой разговор.

— Толян видел, Витька… — Культя задумался. — А, во! — спохватился он, показывая на еще не сошедший фингал. — Что, мало?

— Хороший фонарик, — уважительно кивнул Зуля. — Только откуда видно, что его поставили, как ты говоришь, именно мужики с кастетами? И где здесь написано тридцать пять?

— Ты что, — Культя чуть не задохнулся от злости, — мне не веришь?

— Не то чтобы не верю, — Зуля развел руками, демонстрируя, как ему самому неприятно, что приходится вести подобный разговор, — но хотелось бы убедиться.

— Ладно, — ухмыльнулся Культя. — Убедишься.

На том разговор и закончился.

До конца недели приятели спокойно торговали, правда, приходили они на точку втроем. На всякий случай.

Появившийся на следующий день Толян подтвердил, что приезжали какие-то странные личности на синих «Жигулях». Они и впрямь набили морду Культе, но о чем они договорились после, Толян не знал: при первых же признаках опасности он просто слинял.

Выходило, что никто, кроме Культи, о «рэкетах» не слышал и сумма в тридцать пять рублей вполне могла быть придумана им самим. Толян же предпочитал от греха подальше заплатить Культе первый взнос.

В следующий понедельник к магазину подошли двое. Осмотревшись, они обратились к ребятам:

— А вы кому, пацаны, платите?

— Всем, кому нужно, — с достоинством ответил Зуля.

Подошедшие переглянулись.

— А кому это? — спросил один из них.

— А что? — Видя их замешательство, Андрей почувствовал себя уверенней и выступил вперед.

— Через плечо, — разозлился вдруг один из подошедших. — Стоишь на нашей земле, значит, платить будешь нам. Вопросы?

— Вопросов три: кому, за что и сколько? — в тон ответил Андрей.

— Значит, так. — Один из визитеров подошел к нему вплотную. — Платить будете по тридцатнику в неделю. Деньги отдавать ему.

Он обернулся и указал на стоящего поодаль Культю. Потом смерил Андрея взглядом.

— А вот за что, я сейчас объясню.

И он без замаха ударил Андрея снизу в подбородок. Щелкнули зубы, и Андрей опрокинулся на спину.

Миша и Леха бросились вперед и встали плечом к плечу между рэкетиром и лежащим товарищем. Мужик смерил их презрительным взглядом.

Андрей медленно поднялся, держась рукой за подбородок.

— Ну как, понравилось? — обратился к Андрею второй приехавший.

Андрей не ответил.

— Наверное, нет, — заключил говоривший. — Так вот за это и будешь платить. А станешь задавать вопросы, придется платить вдвое больше.

— Вам, пионеры, — обратился он уже ко всем троим, — все ясно или объяснить каждому в отдельности?

Приятели стояли, сверля визитеров ненавидящими взглядами. Кулаки их были сжаты в бессильной злобе: силы были слишком неравными. Будь он один, они набросились бы на него не раздумывая. Но вдвоем эти крепкие мужики изувечат их в пять секунд.

— А Культя говорил, — выдал вдруг Миша, — что платить нужно тридцать пять в неделю.

— Да? — Ударивший Андрея мужик повернулся, посмотрев на побелевшего от ужаса Культю.

— Ну, это его дело, — ухмыльнулся он, снова глядя на Мишу. — Можешь платить, если хочешь, но мы берем по пятерке в день.

На этом разговор окончился. Мужики развернулись, сели в машину и укатили.

Приятели собрали сумки и отправились к Мишиному дому, чтобы в теплом подъезде присесть и обсудить сложившуюся ситуацию.

Настроение было препоганое. Кровь у Андрея идти перестала, но губа распухла здорово. Леха и Миша отводили глаза, стараясь не смотреть на это неприятное зрелище.

— Ну, — на сей раз начал собрание Леха, — что будем делать?

Собственно это был тактический ход, чтобы передать слово Мише, ибо никто особо не рассчитывал, что Андрей со своей губой будет долго ораторствовать.

— Либо платить, либо не платить, — предложил два очевидных варианта Миша.

— Логично, — невесело усмехнулся Андрей и поморщился от боли.

— Если платить, — задумчиво продолжал Зуля, — то мы будем зарабатывать еще меньше, чем зарабатывали, но кое-что останется. За последнюю неделю мы нажили сто три рублика. По тридцать четыре на нос. Если так пойдет дальше, да еще придется платить по тридцатнику…

— Рожа треснет, — промычал Андрей.

— У кого? — Миша не ожидал, что его перебьют.

— У всех. — Андрей поднес руку к губе, проверяя, не идет ли кровь.

— А что ты предлагаешь? — осторожно спросил Леха.

— Второй вариант, — зло ответил Андрей, рассматривая розовую полоску, оставшуюся на пальце.

— Да? — с сомнением переспросил Леха, покосившись на распухшую губу приятеля.

— То есть, — подался вперед Миша, — ты что предлагаешь: не платить или не торговать там больше?

— Не знаю, — угрюмо ответил Андрей. — Но я никому ничего платить не хочу. Хватит.

— Чего хватит?

— Платить хватит! — взревел Андрей. — И так уже этой суке отдали мешок денег за здорово живешь!

— А что ты предлагаешь? — Леха машинально отодвинулся от начавшего махать руками приятеля.

— Я предлагаю послать все к чертовой матери и найти другой магазин.

— Думаю, — с сомнением поморщился Миша, — что такая же фигня будет скоро у каждого магазина, а если и останется какой-нибудь нетронутый, то там окажется столько желающих поторговать, что нас просто затопчут.

— Значит, нужно плюнуть на все и забыть, — отрезал Андрей.

— Ага, — возмутился Леха. — Вот ты умный какой! А чего делать будем?

— Что-нибудь другое. — Андрей снова провел рукой по губе.

— Что, например? — не сдавался Леха.

— Я лично могу ничего не делать, — огрызнулся Андрей. — Буду сидеть и ждать, пока мешок денег на голову упадет.

— А если не упадет?

— Значит, не упадет, но я никому не дам ни копейки.

— Давайте прикинем, — вмешался в их спор Миша. — Что мы можем придумать, чтобы отвязаться от этих козлов?

— А что ты придумаешь? — развел руками Леха. — Только если собрать шарагу и набить им морды… Но они тут же наберут свою сборную, мы — еще толпу, и в итоге конфликт приведет к гражданской войне.

— Почему я вообще должен кому-то что-то отдавать! — Андрей вскочил и прошелся по площадке. — Я работаю и зарабатываю деньги. Кто хочет — пусть тоже зарабатывает, но при чем здесь я?

— Дело в том, что мы довольно много зарабатываем, — ответил Миша. — По крайней мере, с точки зрения токаря-малостаночника. А на большой кусок всегда много желающих.

— И что я должен теперь делать? — Андрей в сердцах лягнул трубу мусоропровода.

— Выбрать. — Миша поднял руки ладонями вверх, изображая весы. — Или ты просто уходишь в сторону и не зарабатываешь больших денег, или берешь монтировку, зовешь друзей и отбиваешься, или платишь денежку таким вот товарищам, вроде сегодняшних. Тогда ты будешь зарабатывать деньги сам, а заодно кормить бандитов или нанятых соучастников.

— За каждым большим состоянием кроется преступление, — задумчиво произнес Леха.

— Что? — повернулся к нему Андрей, до этого методично пинавший трубу в такт Зулиным словам.

— Бальзак. Том не знаю какой, — ответил Леха. — Это нам Тамара Стефановна рассказывала. После истории с макулатурой. Нельзя, дескать, нажить денег, не совершая преступления.

— Почему?

— Да есть такое мнение.

— Но если бы не эти козлы, я бы спокойно зарабатывал бабки…

— Андрей, — перебил его Миша. — То, чем мы занимаемся, вообще говоря, уже преступление. Называется это спекуляция.

— От этого преступления никому конкретно ни тепло ни холодно, — возмутился Андрей. — Я ни у кого не ворую, не отнимаю денег. Наоборот, не будь нас, многие люди не смогли бы купить себе нужных «пластов», что купили у нас. А тут приезжают какие-то уроды: отдавай им деньги!

— А если и правда, — оживился вдруг Леха, — нанять кого-нибудь из взрослых, чтобы они нас охраняли?

— А какая разница? — пожал плечами Миша. — Все равно ты будешь кому-то платить. Своей охране даже больше, чем этим.

— Можно сложиться! — не сдавался Леха. — Взять этого Толя на, еще кого-нибудь…

— Тогда уж надо просто трясти их с помощью тех же наемников, — усмехнулся Миша.

— А почему нет?

Повисла пауза. Андрей, отведя взгляд, снова принялся постукивать по трубе. Миша, погруженный в свои мысли, следил за его движениями. Леха наблюдал за друзьями, ожидая, что они скажут. Его идея казалась ему самому довольно удачной и весьма прибыльной.

— Короче так. — Андрей повернулся к друзьям. — Я никого трясти не собираюсь. Никогда. Но и платить никому не буду. Могу набить кому-нибудь лицо слева направо пару раз, но лучше буду сидеть на печи и придумывать способы зарабатывания денег без стрельбы и мордобоя. Вы — как хотите.

— Ты не заработаешь так ничего, — заспорил было Леха.

— А ты обо мне не беспокойся! — оборвал его Андрей.

— Ты пойми, чудак, это же аксиома, что за каждым большим состоянием…

— Теорема, — поправил его Миша.

— Что?

— Это не аксиома, а теорема. Теорему нужно доказывать. Ты сам хотел опровергнуть ее.

— Да, было дело, — согласился Леха. — Но это было давно и неправда. По-моему, это все же соответствует действительности. Во всяком случае, я с таким подходом к делу уже согласен.

— А я — нет.

— Что вы тут городите? — Андрей переводил недоуменный взгляд с одного на другого. — Какие, на хрен, теоремы и тамары стефановны?

— Смысл в том, — пояснил Миша, — что я тоже не хочу никого трясти. А Леха…

Они посмотрели на товарища. Леха насупленно молчал.

— Ну что, Каин, будешь воевать с мафией до последнего диска? — поддразнил его Андрей, ободренный тем, что Зуля принял его сторону.

Леха посмотрел на него, прищурившись.

— Каин, говоришь? А ты, значит, интеллигент в белых перчатках и цилиндре?

— А я себя под Лениным не чищу.

— И правильно делаешь. Мыла не хватит.

— Короче. — Миша поднял руку. — Предлагаю голосовать.

— Легко, — пожал плечами Андрей. — Главное, чтобы молча.

— Только непонятно, какие на повестке дня вопросы. — Леха поднялся со ступеней, разминая затекшие ноги.

— Будем ли мы платить. — Миша загнул безымянный палец. — Тут, думаю, ясно. Будем ли воевать — тоже ясно. Значит, остается уйти.

— Обидно, — помрачнел Андрей.

— Нужно все же нагадить напоследок, — Леха потер ладони.

— Каин прав, — кивнул Миша.

Андрей хохотнул, насколько позволяла раздувшаяся губа, указывая на Леху пальцем.

— Что ты ржешь, Цилиндр?! — огрызнулся тот.

Миша тоже не смог сдержать улыбку.

— Братцы-кролики, давайте лучше придумаем, как бы нам хлопнуть дверью.

— А чего тут думать? — Андрей сжал кулак и ударил им по трубе.

Вечером следующего дня приятели подошли к «Мелодии», отозвали Культю в сторонку и в мгновение ока отделали его так, что предприимчивый сборщик дани не появлялся у магазина две недели.

Рэкетиры наведывались теперь к магазину каждый день, ожидая новых акций, но все было тихо. Трое приятелей больше не ходили к магазину, а найти их не представлялось возможным: школ в районе Ленинского проспекта тьма тьмущая.

Приятели ушли, хлопнув дверью. Ушли, приняв свой кодекс: никому не платить, никого не трясти.

Сидя теперь за столиком с Анваром, Андрей с грустью подумал, что все эти годы они строго блюли это правило, не поддаваясь соблазнам и отказываясь от заманчивых предложений. И вот теперь пришел черный день.

«Господь велел делиться». Андрей улыбнулся, вспомнив, как отвечал некогда на это замечание сам Леха: «Кому он велел, тот пусть и делится, а я ничего такого не слышал!»

— Что улыбаешься? — осторожно спросил Анвар.

— Да так, — спохватился Андрей, — вспомнил кое-что.

— Девочку эту, да? Оксану? — Анвар расплылся в улыбке.

— Это Лехина жена, — сказал вдруг Андрей.

Анвар нахмурился.

— Она что, знает…

— Нет, — всплеснул руками Андрей. — Я оставил ее там, в кафе. Она будет ждать новостей о Лехе.

Анвар немного подумал, перебирая свои четки.

— Ладно. Хорошо. Тогда нам нужно только договориться по-быстрому, да? Чтобы никто не ждал.

— Давай, — кивнул Андрей.

— Значит, так. — Анвар бросил четки на стол. — Я беру обычно двадцать процентов от чистой прибыли. Но в данном случае вы же не под моей «крышей», да? Я вписался за вас авансом…

— Двадцать процентов чего? — Андрей решил сразу расставлять точки над «i».

— От прибыли…

— Чьей?

Андрей начал задавать вопросы быстро, навязывая Анвару свой темп разговора. Он знал, что осетин не любит отвечать, не взвесив каждое слово. При подобном блице он мог ошибиться, согласиться с тем, что его не устраивало, или сказать лишнее. Оба знали это, но Андрей пер как танк — как-никак, Анвар сам предложил закончить разговор побыстрее.

— От прибыли… — Анвар сделал паузу, обдумывая ответ. — От прибыли того, кого я беру под свою «крышу», того, кто обратился ко мне за помощью…

— В данном случае обратился за помощью я, так? — Андрей начал слегка раскачиваться на стуле, словно подгоняя собеседника.

— Да, но ведь я вытаскиваю не тебя, да? А Каина… — Анвар говорил медленно, размышляя на ходу и как бы взвешивая каждое оказавшееся на языке слово, прежде чем позволить ему безвозвратно слететь.

— Так ты хочешь двадцать процентов от Лехиного кафе?

Андрей почти завершил ловкий маневр. Он сознательно затягивал Анвара в спор о том, с кого именно собирается тот получать деньги, хотя заранее знал, что Анвар будет настаивать на том, чтобы взять под свою «крышу» и кафе и цех. Но двадцать процентов, безотносительно несколько раз промелькнувших в разговоре, уже почти прижились. Стоило лишь самому осетину произнести их теперь вслух, и Андрей вцепился бы в эту цифру зубами: дескать, Анвар, ты же сам сказал «двадцать».

И Анвар, обеспокоенный тем, что Цилиндр так настойчиво пытается навязать ему выбор между двумя предприятиями, попался в этот силок.

— Двадцать процентов от… — Он снова задумался на секунду, поднимая со стола четки. — От твоего цеха. Ты ведь ко мне обратился, да? И двадцать процентов от кафе. Я же спасаю Каина, да?

И Анвар испытующе посмотрел на Андрея, ожидая его реакции. Тот молчал, делая вид, что подсчитывает что-то в уме.

— Нет, Андрей. — Анвар не выдержал этой паузы. — Я же не могу взять меньше. Меня просто не поймут, да? Скажут, Анвар со всех берет столько, а с этих меньше. Почему, спросят, да? Не может уже много брать? Тогда пусть не берет, скажут.

Андрей поднял руку.

— Да нет, Анвар, нет никаких вопросов. Двадцать процентов, я знаю, это нормально. Но вот… — Он запнулся, как бы подбирая нужные слова. — Ну, в общем, это же моя просьба, верно? И я хотел бы сам рассчитаться. Как бы ты вытаскивал моего работника. Справедливо? Я же не могу решать за Леху…

— А что значит — решать за Леху? — Анвар возмущенно взмахнул руками. — У него что, есть выбор? Он что, скажет, что не хочет свободы, да?

Андрей успокаивающе покачал руками, но Анвар завелся всерьез:

— Нет, какой выбор, э? Он бы сейчас уже умер, понял? Он бы все потерял и голову потерял. Я вообще могу забрать все у этого Мамая, да? Он кто? Он — поц! Он фраер, понял?

— Анвар…

— Нет, — Анвар жестом показал, что хочет договорить, — если ты не веришь, хочешь, я его завалю? Просто так, по приколу, чтобы знал, с кем имеет дело.

— Э! — обернулся он к бармену. — Пиво дай, да?

Бармен подхватил из-под стойки поднос со стаканами и бутылками и метнулся к их столику.

Андрей обратил внимание, что на подносе стоит толстая бугьшь английского пива и узенькая аккуратная бутылочка «Экю 28».

Бармен поставил стаканы на столик и проворно разлил пиво в стаканы. Сначала он налил Анвару, потом Андрею. Так как Анвар был, в определенном смысле, хозяином стола, то подобная очередность не совпадала с правилами гостеприимства, однако осетин не обратил на это внимания. Жадно схватив свой стакан, Анвар сделал большой глоток.

— Нет, — продолжил он. — Спорим, я его завтра завалю?

— Постой. — Андрею не нравилось, какое направление принимал разговор. Нужно было сначала закончить дела, а потом уже заниматься саморекламой. — А что будет с этим кафе? Кто будет там хозяин и как Леха станет отдавать тебе эти проценты?

— А, просто, — небрежно ответил Анвар. — Двадцать процентов — мне, Гену — на хрен, а остальное — пополам между Лехой и Мамаем. Его бабки тоже все-таки в этом кафе есть.

— То есть, — Андрей взял со стола свой стакан, — Лехе выпадает сорок процентов?

— Ну. — Бандит кивнул. — Он так и так остается управляющим, и что я беру двадцать процентов от всего кафе, что одну пятую от его доли — он по-любому больше не получит, согласен? Все справедливо…

— Анвар, — Андрей пригубил свой стакан и поставил его на место, — а не будет проблем со стороны Мамая? Сейчас-то, как я понимаю, он замахнулся все забрать…

— Не. — В голосе Анвара послышалось раздражение. — Я не понял, кто такой Мамай? Никто! Я могу у него вообще все забрать, но это будет уже полный беспредел, да? Я по понятиям живу, я в законе, да? Это его счастье, что я правильный человек. Другой бы его выкинул без разговоров. А я могу с ним сделать, что захочу, но не буду, да?

Анвар снова принялся перебирать четки. Пальцы его дрожали от возбуждения. Неожиданно он перегнулся через столик и спросил чуть слышно:

— Давай я его завалю. На спор, да?

— Анвар… — Андрею очень хотелось уйти от этой темы.

— А, хорошо! — с готовностью хлопнул в ладоши осетин. — Не будем спорить. Мы сейчас просто поедем к нему, и я его завалю. Без спора. Просто по приколу. А?

На сей раз он действительно ожидал ответа. Андрею впервые делали подобное предложение. Естественно, ответить нужно было отрицательно, но так, чтобы это не выглядело проявлением малодушия.

— С мертвыми трудно иметь дело, — ответил он уклончиво.

— Как? А! — Анвар кивнул. — Да, с мертвых что возьмешь? Мы же не эти, которые людей кушают, да?

Ответ Андрея ему понравился. Он улыбнулся и одобрительно покачал головой.

— Не, мы его не убьем!

Неожиданно Анвар стукнул кулаком по столу. Стакан Андрея подпрыгнул и едва не опрокинулся.

— Я его… — И тут Анвар разразился длинной тирадой, суть которой сводилась к публичному совершению с Мамаем определенного рода сексуальных действий. — А? — Осетин хотел одобрения собеседника. — Вот сделаем по приколу, а?

Глаза у Анвара горели и словно покрылись какой-то поволокой. Не мог глоток пива, пусть даже самого крепкого, привести человека в такое состояние. Скорее всего, Анвар перед встречей курнул какой-нибудь дряни, и теперь его энтузиазм мог запросто выйти из-под контроля.

— Анвар, послушай. — Цилиндр похлопал его по руке. — Мне все равно, что ты там сделаешь с Мамаем и прочей швалью…

— Нет! — Анвар вырвал руку. — Ты не веришь, что я сделаю, как говорю! Ты такой парень… Ты мне сразу не поверил, а? Думал, что я так…

Осетин очертил рукой круг в воздухе и, завершив этот жест, обратным движением снова подхватил свое пиво.

— Ладно, Анвар, давай договоримся, что будем отдавать тебе по пятнадцать процентов…

— А ты что, на базаре? — Анвар в гневе сжал кулаки. — Я что, торгаш, да? Я беру двадцать всегда, да? А так надо тридцать брать…

Андрей открыл было рот, чтобы возразить, но осетин не дал ему сказать.

— Я уже сказал «двадцать» и не могу слово назад взять. Пусть, да? Но меньше не будет.

Бандит снова припал к стакану. Андрей молчал, обдумывая ситуацию. В принципе это были как раз те условия, которых он ждал, так что ничего сверхъестественного не случилось. Можно было бы, конечно, попытаться как-то сбить цену, но делать это надо было только за серьезным, обстоятельным разговором. В теперешнем же своем состоянии Анвар на такой разговор оказывался явно не способен. Да и не так уж много — двадцать процентов. Того, что останется, с лихвой хватит на булку с марципаном, Лехе и в самом деле будет грех жаловаться.

На сей раз Анвар не торопил его с ответом. Потягивая пиво, он наблюдал за собеседником, уверенный, по-видимому, в результате. Тем не менее он пил не спеша, маленькими глотками, чтобы эта пауза выглядела не финалом, а была бы антрактом, после которого ему, Анвару, еще есть что сказать на столь же высоких тонах.

Андрей кивнул каким-то своим мыслям.

— Знаешь, — задумчиво произнес он, — наверное, должно быть по-твоему. Может, это и много, но заранее мы не договаривались, и это моя ошибка, а сейчас ты уже свое обещание, можно сказать, выполнил…

Анвар царственным жестом поставил почти опустевший стакан на столик. Бармен, казалось, ждал этого момента и тотчас подошел к ним с новой бутылкой. Он заменил осетину стакан и стал не торопясь наливать пенящийся напиток. Андрей подождал, пока тот закончит, но, видимо, Анвар не зря поставил стакан именно в тот момент, когда Андрей собрался подтвердить их договоренность. То ли бармен нужен был ему как свидетель на случай, если Андрей попытается потом отказаться от своих слов, то ли, что более вероятно, договоренности между бандитом и халдеем не было, но Анвар рассчитывал, что благодаря болтливости последнего кому-то станет известно о новой победе Анвара. Так или иначе, бармен не торопился уходить, и по тому, как он смиренно опустил маленькие глазки, можно было смело сказать, что ушки он навострил.

— Договорились. — Андрей протянул Анвару руку. Он не стал еще раз повторять условия сделки и с удовольствием перехватил брошенный мельком разочарованный взгляд собеседника.

— Значит, — повторил-таки Анвар, протягивая руку, — по двадцать процентов с кафе и с цеха.

Их руки встретились.

Обменявшись рукопожатиями, мужчины встали.

— Значит, — уточнил еще раз Андрей, выходя из-за столика, — сегодня вечером Леха будет дома?

— Я сказал, — коротко ответил бандит.

Оба они были довольны результатами переговоров. И главным здесь был даже не денежный вопрос. Каждый из них вел свою игру, придерживаясь заранее выбранной тактики, и каждый считал, что его план удался, что он переиграл противника и вышел победителем.

Андрей полагал, что ловко ушел от разговора о тридцати процентах, сакцентировав внимание на других вопросах и заставив Анвара самого остановиться на меньшей цифре. В конце концов, что такое деньги по сравнению с тем, что удалось спасти Леху?

Анвар же, опасавшийся, что Цилиндр выдвинет кучу аргументов против такой большой доли, довольно удачно притворился отчасти невменяемым, безупречно сыграв роль злого, обкуренного бандита.

В общем, насколько это возможно в подобной ситуации, стороны остались довольны результатами переговоров.

Простившись с Анваром, Андрей поспешил к кафе, в котором его ждала Оксана.

Девушка сидела за крайним столиком и неотрывно следила за дверью. Увидев Андрея, она бросилась к нему, смахнув со стола чашку с недопитым кофе.

Андрей, прекрасно понимая ее состояние, с порога показал ей большой палец.

— Что? — выдохнула Оксана, не в силах преодолеть последние разделявшие их два-три метра.

— Нормально. — Андрей подхватил ее под руки, опасаясь, что силы оставят девушку и она рухнет на пол. — Вечером он будет дома.

— Ой, Андрей! — Девушка обвила его шею руками. Слезы, скопившиеся за эти двое суток ожидания и неизвестности, хлынули на его плечо.

— Пойдем, пойдем. — Андрей быстро вытянул из кармана купюру, бросил ее на столик, где сидела Оксана, потом взял девушку под локоть и вывел на улицу.

Остановив какую-то машину, Андрей усадил в нее Оксану и сел сам.

Когда он назвал адрес Оксаниного дома, та вздрогнула.

— Мы домой? А разве мы не за Лешей?

— Оксана, — Андрей сделал страшные глаза, покосившись на водителя, — я расскажу тебе все дома. Хорошо?

— Да, конечно, — спохватилась она.

Остаток пути они проехали молча. Возле дома они вышли из машины, Оксана буквально набросилась на Андрея с расспросами:

— Ну что? Что случилось? Почему вечером?

— Я не знаю, почему вечером, — честно признался Андрей, — но вопрос уже решен. Его привезут к дому. Я так понимаю, что он где-то за городом.

— Но он жив?

— Разумеется, жив! Иначе никто никому не морочил бы голову.

Оксана кивнула. Медленно повернувшись, она направилась к подъезду. Но, дойдя до двери (Андрей не провожал ее), обернулась и быстрым шагом вернулась к нему.

— И во сколько это обошлось? — жестко спросила она.

— Что? — Андрей хотел скосить под дурачка, но быстро сообразил, что говорит не с кем-нибудь, а с женой Лехи Каина.

После того как его и Мишу вместе с их конспирацией посадила в глубокую лужу Катя, у него не было никакого желания потерпеть такое же фиаско повторно, и Андрей, помявшись, ответил нехотя:

— Примерно во столько, во сколько и планировали.

— А в цифрах?

— Оксан, я не уверен, что это имеет такое большое значение, тем более сейчас. Давай дождемся Леху, а потом уже все обсудим, расскажем, посмеемся и забудем. Идет?

Оксана вздохнула:

— Так что мне делать сейчас? Ты ведь, как я понимаю, куда-то опять намылился?

— Я не намылился, — улыбнулся Андрей. — Я поеду к Зуле. Он ведь тоже лицо заинтересованное и переживающее.

— Хорошо. — Оксана пожала ему руку чуть выше локтя. — Передай ему привет, и приезжайте вечером.

— Это нежелательно-, Ксюш.

— ?

— Мы соберемся у тебя, и тут вдруг с бухты-барахты вернется Леха? Менты потом всех с кашей съедят за такое счастливое совпадение. Мы завтра подъедем, а ты сегодня просто позвони и скажи «приехал». О’кей?

— Ладно, — покорно кивнула Оксана. — Пусть будет по-твоему.

Девушка повернулась и теперь решительно зашагала к подъезду. Ее снова душили слезы, и показывать это ей не хотелось.

Андрей подождал, пока Оксана скроется в доме, и двинул в сторону метро. Но не прошел он и десяти шагов, как дорогу ему преградили двое.

— Ваши документы, пожалуйста.

— А в чем дело? — Андрей сделал шаг назад, прикидывая возможные пути отступления.

Один из мужчин махнул перед носом Андрея красной книжечкой.

Андрей пожал плечами и вытащил паспорт. Протянув его операм, он терпеливо дождался, пока его документы изучат и вернут.

— Все в порядке, пинкертоны? — усмехнулся Андрей.

— Пока да, — в тон ему ответил опер.

— Будем оптимистами. Я могу быть свободен? Спасибо, вы чрезвычайно любезны. — Андрей козырнул им и зашагал прочь.