Долго и счастливо

Глава 16

Кэт

Путешествие через море в Ателию без проточной воды или электричества не нравилось мне, но что более сложно, так это то, что я должна скрывать свою личность и притворяться простолюдинкой. Удивительно, но Бертраму еще хуже, у него морская болезнь. Настораживает, когда такой огромный человек, как он, выглядит зеленым и уязвимым. Однажды его стошнило после обеда с рыбой и чипсами. Схватив несколько мочалок, я принялась помогать ему устранить беспорядок к большому его шоку и смущению.

— Вы не должны, принцесса Кэт!

— Тихо. — Я приклыдваю палец к губам. — Мы должны быть братом и сестрой. Было бы подозрительно, если бы я не помогла тебе.

Бертрам отпускает мою руку, но по-прежнему сомневается.

— Вы не расскажете его высочеству, что прибрались за мной?

Не понимаю, насколько это важно, но видя его огорченный вид, киваю.

Он рассказывает мне, что с тех пор, как «другая леди» переехала, Эдвард никогда не улыбался.

— Каждый раз, когда вижу его, он напоминает мне призрака. Никогда не видел призраков, но уверен, что он похож на него. Как будто он регес… рагр…

— Регрессировал?

— Верно, это слово. Он погрузился в депрессию, и это беспокоит нас. — Бертрам выглядит необычайно задумчиво и, если честно, задумчивый Бертрам — это смешной Бертрам. — Я вырос с ним, принц… Кэт, и никогда не видел его таким несчастным. Слышал, герцог Генри сказал, что он хочет отказаться от трона.

— Ты хочешь сказать, что Эдвард не хочет наследовать корону?

Бертрам кивает. Прикусываю губу и подавляю вздох разочарования. Я не хочу, чтобы Эдвард отказался от своих обязанностей. Но затем вспоминаю в каком состояние зомби я была, когда покинула Ателию, понимаю, что не в том положении, чтобы бросать камни.

— Король вряд ли позволит ему уйти, так что я очень рад, что вы вернулись.

— Так ты не думаешь, что я ведьма? — поддразниваю.

— Если бы вы были ведьмой, то отчистили бы эту грязь заклинанием. Вам не нужно было бы сидеть на корточках на полу и вытирать это, — усмехается Бертрам. — Когда его Высочество сказал мне, что вы вернулись, и я должен проводить Вас к Мэри, он выглядел так, как будто вернулся к жизни, вы могли бы увидеть это в его глазах. Рад, что вы вернулись, прин… Кэт.

Сильный ветер пробирает меня до костей, когда мы возвращаемся в Ателию. На земле лежат пласты смерзшегося снега, а моряки раскидывают лопатами снег у причала. Мои зубы стучат, как случилось, что в Ателии стало намного холоднее?

— Зима в этом году суровая, — говорит Бертрам, замечая мою дрожь. Он снимает пальто и накидывает его на меня.

— Н-не, не волнуйся обо мне, я с-сделана из камня. Ты можешь забрать его, когда я сяду в карету.

Бертрам отправляется нанять карету. И я влетаю в нее, как только он подъехал, обрадованная возможностью скрыться от холодного ветра.

Когда знакомые виды города попадают в поле моего зрения, чувствую, что плачу. Несколько месяцев назад я ушла с сожалением. И теперь вернулась. В этом мире нет электричества, интернета или современной бытовой техники. Это мир менее развитый по сравнению с моим собственным, и все же я счастлива вернуться. Понимаю, что чувствовала Клэр, когда выбрала Джейми из Аутлендера. Когда сравниваю жизнь с Джейсоном в Портленде, по сравнению с жизнью с Эдвардом здесь, в Ателии, я поражена тем, насколько легка первая. Я выбрала жизнь полную волнений и сложной работы, отказавшись от нормальной и стабильной, но скучной жизни. И это того стоит. Эдвард того стоит.

Мы не входим во дворец через ворота. Вместо этого Бертрам ведет меня через другую дверь, обойдя внутренний двор и следуя прямо в сад. Проходим теплицу, зверинец, и доходим до дома, стоящего на краю поляны. За лугом ряд высоких деревьев и невысоких домов. Из объяснений Эдварда ранее, я знаю, что эти дома принадлежат дворцовой ферме, которая состоит из коровников, курятников и птицеводческих дворов. Дедушка любил разводить петухов для петушиных боев. Однако, когда король Леон начал свое правление, королевская ферма стала более утилитарной. Вместо петушиных боев они теперь концентрируются на разведении кур, которые могут откладывать хорошие яйца.

— Мэри живет здесь со своим сыном Джоэлом, — говорит Бертрам. — Она одна из работников в курятнике. Собирает яйца, чистит курятник и кормит кур.

Оглядываю королевскую ферму, которая умудряется выглядеть, как деревенский дом, несмотря на принадлежность к дворцу, понимаю, почему Эдвард решил оставить меня с Мэри. Ферма достаточно далека, чтобы я не попалась Катрионе Брэдшоу, но достаточно близко, чтобы Эдвард мог приглядывать за мной. И если Мэри похожа на Амелия по характеру, она должна быть честной и заслуживающей доверия.

Маленький мальчик около пяти или шести лет открывает дверь дома. Его глаза напоминают мне Амелияю, и у него такие очаровательные розовые щеки, что у меня появляется желание ущипнуть их.

— Мама! — кричит он. — Здесь Бертрам с леди!

— Джоул! — Бертрам поднимает маленького мальчика в воздух. Последний кричит в восторге, когда Бертрам с легкостью подбрасывает его вверх. — Выше! Я хочу подняться выше!

Женщина, около тридцати появляется у двери, руки на бедрах.

— Джоэл, перестань так шуметь.

Мэри выглядит, как старшая версия Амелия. Ее черты более угловатые, но в глазах та же суровость, а в движениях оживленность, что и у нее.

— Кто вы… — она застывает, слегка открывая рот. — Ваше высочество?

Я извлекаю письмо от Эдварда.

— Эдвард… Я имею в виду, его Высочество попросил меня передать это вам.

— Принц послал вас?

Мэри читает письмо и кривит губы.

— Вы та девушка, которую леди Пемброк привела в суд?

— Конечно, нет, — мои губы искривляются с отвращением, когда я думаю о Бьянке. — Это было недоразумение.

— Его Высочество просит тебя принять ее на некоторое время, — говорит Бертрам. — Он объяснит, когда вернется.

Мэри все еще выглядит не убежденной.

— Если ты не та девушка, которую привезла леди Пемброк, тогда кто ты? Ты очень похожа на принцессу.

— Меня зовут Кэтрин Уилсон, — когда Катриона Брэдшоу вернулась, стало ясно, что я не сестра Бьянки, поэтому могу сказать правду. Кроме того, это такое облегчение, что могу использовать свое имя. Были времена, когда чувствовала, что неправильно притворяться Катрионой Брэдшоу. Теперь могу быть собой.

— И ты благородная женщина?

Колеблюсь.

— Простолюдинка, но хорошо воспитанная.

Она складывает письмо, а затем кладет мешок монет на стол.

— Вы, конечно, можете остаться здесь, но его Высочеству нет необходимости платить мне. Я уже обязана ему своей жизнью и жизнью Джоэла. Садитесь, пожалуйста. Джоэл, прекрати бить ботинком по земле, ты порвешь свой носок, а я не буду его латать. Вы ужинали?

Бертрам выглядит так, как будто ждал этого волшебного слова.

— Можно мне перекусить?

Затем мы садимся за обильный обед. Мэри спрашивает о Морин, и Бертрам красочно и подробно рассказывает ей. Хотя она не излучает дружелюбие и тепло, я чувствую, что могу ей доверять. Как Амелия. Когда ужин заканчивается, предлагаю помыть посуду. Мэри протестует, что я гость, но настаиваю, что мне нужно что-то сделать.

— Джоэл может спать со мной, — говорит Мэри. — Боюсь, тебе придется занять складское помещение. Там нет камина, но я принесу тебе матрас и постельное белье.

— Уверена, мне будет удобно. Я спала в каюте на корабле всю последнюю неделю. Там было тесно и душно, не говоря уже о том, что корабль бросало и болтало на волнах. Это чудо, что я не заболела морской болезнью.

— Я заболел, — говорит Бертрам, выглядя смущенным.

Мэри смотрит на него, забавляясь.

— А я-то думала, ты непобедим.

Установив импровизированную кровать в кладовке, Бертрам объявляет, что ему нужно идти, напоминая, что он рад вернуться в Ателию.

— Свадьба была очень интересной, но ничто не сравнится с вашей собственной кроватью и хорошей простой едой. Эти пирожные Морен — слишком изысканы для моего желудка.

Он также выпрашивает у меня обещание, что дам ему знать, если у меня будут проблемы.

— Его Высочество доверил мне позаботиться о вас, Кэт.

— Спасибо, Бертрам. — Я улыбаюсь ему. — Здесь все будет хорошо.

Комната для хранения небольшая и заставленная, но немного теплее, чем другие комнаты, и это то, что я ценю в холодную погоду. Подтягивая одеяла к подбородку, хочу, чтобы Эдвард был рядом со мной. Скучаю по тому, чтобы прижиматься к нему и наслаждаться теплом его тела. Мне не хватает его поцелуев и ласк, будь то нежные или страстные. Больше всего скучаю по жизни с Эдвардом.

Будь терпеливой, говорю я себе. Мы с Эдвардом уже прошли через множество препятствий. Пройдем и через это, в конце концов, и достигнем этого неуловимого «долго и счастливо».

— Могу я пойти с тобой в курятник?

Мэри останавливается в дверях. Она выгибает бровь.

— Хочешь пойти со мной?

— Я хотела бы помочь. Если Вы не возражаете.

— Кэтрин, Его Высочество попросил меня позаботиться о тебе как о госте. Не как о помощнике.

— Да, но я ненавижу быть бесполезной, и не могу выйти, пока Его Высочество не вернется. Позволь мне что-нибудь сделать для тебя.

Прошло два дня с тех пор, как я поселилась в доме Мэри. Как мать-одиночка, она должна была работать в течение дня, а также заботиться о приготовлении пищи и уборке. Я делала все возможное, чтобы помочь, но я ходячая катастрофа. Когда пробую себя в приготовлении пищи, то кашляю от паров, хотя, когда выйду из дома, все становилось хорошо. Самое большее, что могу сделать, это разбить яйца и взбить их, но даже Джоэл может это сделать. Уверена, что, практикуясь, смогу стать лучше, но, видя, что даю Мэри еще больше работы, исправляя мои ошибки, должна остановиться.

Мэри кусает губы.

— Хорошо, — уступает она. — Но ты должна остановиться, если разобьешь хоть одно яйцо.

Натираю грязью лицо и прячу волосы в довольно нелепый платок на случай, если слуги узнают меня. Мэри одолжила мне одно из своих старых платьев (с некоторой поправкой бюста и талии), так как те, в которых приехала из Морин, слишком элегантные. Представьте себе, носить шелковое платье персикового цвета в курятнике.

Курятник находится в нескольких минутах ходьбы от дома. Он огромен — я не вижу другой стороны забора. Он так же шумный от кудахтанья и вонючий от куриного навоза. Уклоняюсь от петуха, который пытался клюнуть мою лодыжку, и чуть не увязаю ногой в куче навоза.

— Вы ответственны за все это место? — спрашиваю я Мэри, не веря. — Здесь должны быть сотни куриц.

— Нам нужно обеспечивать дворец, — говорит она, направляясь к деревянной полке. — Остальные прибудут позже. Мальчики живут в конюшнях, а девушки возле кухни, поэтому они, как правило, приходят позже, чем я. Мы все хорошо справляемся, но это тяжелая работа, когда нужно убирать курятник. Не хотелось бы, чтобы это место было грязным, и цыплята подцепили болезнь. — Она вручает мне корзину. — Собери яйца и положи их сюда. Ты сможешь определить, что курица несется по тому, когда она кудахчет. Затем отсортируй яйца по цвету, и помести их в коробки на этой полке. Я уже промаркировала коробки.

— Нет проблем, — если смогу идти назад с длинным поездом, я смогу справиться с этим сбором яиц. Чувствую себя героиней из «Гусиной девочки». В сказке настоящая принцесса была обманута своей горничной и должна была заботиться о гусях, прежде чем ее истинная личность была раскрыта. В моем случае я забочусь о цыплятах, а не о гусях.

К счастью, справляюсь со сбором яиц. Некоторые куры непростые, Мэри говорит мне, что они хотят снести яйца, в то время как другие более послушны. Также помогаю очистить курятник. Несколько мальчиков и девочек прибывают позже; они, кажется, подростки. Веду себя тихо, опускаю голову, и они оставляют меня в покое.

Когда мы возвращаемся в коттедж на обед, Бертрам стоит снаружи, шагая туда-сюда. Его глаза загораются, когда мы приближаемся.

— С вами все в порядке, прин…Кэт?

— Не о чем беспокоиться, — говорю я, слегка ударив его по плечу. Удар от меня для него похож на укус комара. — Но спасибо, что пришел проведать меня.

— Он пришел, потому что хочет еще еды, — говорит Мэри. — Кухня отказалась давать ему четвертую порцию с тех пор, как он стал достаточно взрослым, чтобы требовать ее.

— О, это было не так, — протестует Бертрам. — В тот день у них были гости, поэтому повар мог предложить мне больше. Сейчас, я должен проверить Кэт. Его Высочество никогда не простит меня, если с ней что-то случится. В последний раз, когда на нее напали на улице, он стал белым, как простыня.

Мэри смотрит на меня с любопытством в глазах. Ей, наверное, интересно, какие у принца со мной отношения. Бертрам также понимает, что слишком много сказал и пытается сменить тему.

— Джоэл сегодня не вернулся на обед?

— Школа обеспечивает питание. Я сказала ему, что он может вернуться домой, если захочет, но большинство других детей едят в школе, поэтому он хочет быть там. Кроме того, идти сюда слишком долго.

Я рада узнать, что Джоэл проводит полдня в школе с детьми других слуг, а днем выполняет поручения. Удивлена, что ему разрешено образование, когда обязательного образования нет, но Мэри говорит мне, что это удобно, когда слуги получают образование. Они могут делать больше, когда умеют читать и писать.

Интересно, как сейчас дела в. Перед тем, как уйти, мы с Эдвардом решили, что будем настаивать на обязательном образовании для детей, так как моя первоначальная идея восьмичасового акта не сделала для них многого. Как только выйду отсюда, собираюсь пойти в «Принцесс-колледж» и посмотреть, что могу сделать.

Когда Бертрам уходит, насвистывая мелодию, я помогаю Мэри очистить и помыть посуду.

— Что вы думаете о Бертраме?

Она приподнимает брови. Я ожидала, что она будет более разговорчивой по сравнению с Амелия, так как страдала от насилия в семье и должна была пройти через развод, но она кажется сложнее, чем я думала. Позже я должна буду узнать связано ли это с гордостью.

— Вы имеете ввиду его увлечение моей сестрой?

— Вроде того. Просто любопытно, не то, чтобы я уговаривала ее принять Бертрама. Это полностью ее выбор, но я задавалась вопросом о возможности их совместного будущего.

Мэри подает мне мокрую тарелку, чтобы я вытерла ее.

— Амелия может быть упрямой, но я думаю, что она согласится. Проблема в Бертраме. Ему нужно развивать свою привязанность. Сейчас это не больше, чем увлечение.

— Что вы имеете в виду? Бертраму давно нравится Амелия.

— Вы знаете, один раз он подарил ей букет цветов, на которые у нее аллергия?

— О, — Эдвард рассказывал мне эту историю в нашем путешествии в Нортпорт, и тогда мне показалось это забавным.

— Им нужно больше времени проводить вместе, и, если Амелия верит, что Бертрам подходящий для нее мужчина, она примет его. Я сказала ей, что не знала своего бывшего мужа достаточно хорошо, когда выходила за него замуж. Видишь ли, не только мой развод заставляет Амелия неохотно вступать в отношения.

— Можешь уточнить? Я имею в виду, объяснить мне.

— Когда мы были детьми, у нашего отца был роман.

Я почти выронила тарелку.

— Но… но…

— И это не потому, что он не любил мою мать. На самом деле, он был так влюблен в нее, что это заставило его чувствовать себя слабым. Поэтому для того, чтобы казаться более мужественным, он решил взять себе любовницу. Это было не трудно для него, мой отец был красавцем, — если Мэри и Амелия унаследовали его внешность, то я могу понять, почему, — и было много девушек на кухне, которые с удовольствием кувыркались с ним за серебряную монету. Или даже бесплатно. Моя мама знала, но она никогда не ругала его за это. В это время моя мать заболела, и мой отец рисковал заболеть, оставаясь с ней. Моя мать всегда была благодарна ему за это.

Мэри многозначительно на меня смотрит.

— Вот почему, когда я встретила своего бывшего мужа, я думала, что у него не будет этой проблемы. Он был слишком уверен в себе. Но даже несмотря на то, что ему не нужна была неверность, чтобы доказать свою мужественность, он искал других женщин. Была любовница, которая требовала больше денег, чем он мог себе позволить, поэтому он начал играть в азартные игры. Когда он проиграл наш дом, взялся за алкоголь. Он стал монстром.

Когда слушаю ее историю, не могу не почувствовать, насколько мне повезло. Эдвард никогда не давал мне и повода подозревать его в измене, и не думаю, что он когда-либо сомневался в своей мужественности. Я также удивлена, что Мэри так откровенна со мной, ко мне закрадывается чувство, что она одинока.

— Вы когда-нибудь думали найти другого мужчину?

— С меня достаточно и одного, этого опыта мне хватит на всю жизнь, — отвечает она. Она похожа на Амелия, когда говорит. — Но я не буду запрещать Бертраму ухаживать за ней, если она захочет. Я убедилась, что она не позволит себя попирать.

— Я не думаю, что Бертрам когда-нибудь станет жестоким с ней, — говорю я. — Сначала Эдвард насадит его на шпажку, а потом я его поджарю.

Мэри улыбается. Она домывает последний горшок и вытирает руки о фартук, прежде чем продолжить.

— Амелия права.

— На счет чего?

— Большинство людей в суде говорили о новой принцессе и ее странном поведении, но Амелия сказала мне, что ты была лучшей хозяйкой в ее жизни. Теперь я вижу это, — Мэри по-мужски кладет руку мне на плечо. — Тебе лучше сделать так, чтобы другая леди ушла с трона, и ты снова стала принцессой.

Не знаю, как я этого добьюсь, но однажды я это сделаю.