Долго и счастливо

Глава 22

Кэт

— Извините, — вежливо говорит Лиам. Несколько человек стоят возле перегородки. — Мы забронировали это место на следующий час.

— Но мы забронировали это место до пяти, — Элли хмурится. — Должно быть, произошла ошибка.

— Владелец сказал нам… — его голос стихает, когда взгляд падает на меня. Узнавание мелькает в его глазах. Однако держу голову высоко. Я не сделала ничего плохого.

Лиам просит одного из своих товарищей разобраться с проблемой бронирования вместе с Элли, а затем подходит ко мне.

— Ваше высочество. Необычно видеть вас в таком месте.

Когда седовласая дама рядом со мной бросает любопытный взгляд, когда он говорит: «ваше высочество», чувствую, что должна сообщить ему свою новую личность.

— Я не принцесса, — говорю я тихим голосом. — Я Кэтрин Уилсон; мой дедушка — мистер Уэллсли, — объясняю все, что могу. — Я друг Элли, и заинтересована в благополучии детей, хочу помочь ей добиться обязательного образования для детей.

Лиам молча слушает, но подозрительность остается в его глазах. В отличие от членов Лиги детского образования, он встречался со мной несколько раз, достаточно, чтобы знать меня лучше, чем случайный незнакомец, у которого был мимолетный взгляд на принцессу.

— Кэтрин Уилсон? Как занимательно. Потому что, если бы вы мне этого не сказали, я бы никогда не заподозрил этого. То, как вы говорите, плюс ваш интерес к образованию, делает Вас слишком похожей на принцессу Катриону. Фактически… разве вы не та девушка, которую леди Пемброк привела в суд и утверждала, что она ее настоящая сестра?

— Нет, — быстро говорю я. — Не имею ничего общего с Биан… леди Пемброк. Это чистое совпадение, что я похожа на Катриону Брэдшоу.

— Хм, — он смотрит на меня с прищуром. Хотела бы я исчезнуть от его пристального взгляда. — Значит, Вы не леди?

Я качаю головой. В этот момент Элли возвращается с бородатым мужчиной и объявляет, что владелец «Голодного Кабана» перепутал время встреч «Лиги детского образования» и «Союза простолюдинов за отмену привилегий аристократов».

«Союз простолюдинов за отмену привилеги аристократов»? Что за новость. Смотрю на бородатого мужчину, который подошел к нам. Ему может быть сколько угодно от двадцати до сорока, но его поношенная клетчатая рубашка указывает на его принадлежность к среднему или рабочему классу. Эдвард сказал мне, что только дворяне могут позволить себе носить белые рубашки, так как они не работают, и менее склонны пачкать свою одежду.

— Привет, старина, — бородатый мужчина загорелой рукой хлопает по плечу Лиама. — Похоже, нам нужно подождать еще час. Хочешь сходить в бар за пивом?

— Так, ладно, все, — говорит Элли. — Давайте продолжим встречу.

После этого Лиам уходит со своими товарищами, задаюсь вопросом, интересно, что он делает в этом Союзе. Когда подал в отставку, он сказал мне, что нашел более высокооплачиваемую работу. Он имел в виду этот Союз? Но поскольку большинство членов профсоюза выглядят так, как будто они принадлежат к рабочему классу, не могу понять, как это может быть более высокооплачиваемой работой.

Интересно, осталось ли его восприятие меня простой, наивной принцессой, или оно изменилось. Пока он не подозревает, что есть что-то странное в том, что я похожа на Катриону, не буду волноваться из-за него. У меня достаточно проблем, чтобы волноваться.

Примерно через неделю решаю навестить моего приемного дедушку. Мистер Уэллсли рассказал мне часть его семейной истории, но есть пробелы, которые мне нужно заполнить. Встреча с Лиамом заставила меня осознать, что я не должна позволять другим подозревать меня. Если кто-нибудь примет меня за «девушку, которую Бьянка Брэдшоу привела в суд», у меня настанут трудные времена. Элли сказала мне, что после судебного разбирательства люди презирали «самозванку», которая пыталась выдать себя за будущую королеву.

Когда выхожу из омнибуса, падает снег. Я запахиваю свой плащ и надеваю варежки. Сейчас уже май, но аномально холодная зима не показывает никаких признаков скорого ухода.

Мистер Уэллсли убирает кучу снега перед «Книжным червем».

— Доброе утро, мистер… дедушка, — приветствую его я с яркой улыбкой. — Нужна помощь с лопатой?

Он отвечает усмешкой, но отказывается позволить мне помочь ему.

— Я не настолько стар, девчонка. Мне нужно размять конечности.

Некоторое время мы разговариваем, в основном, о будничных вещах, таких как жалобы на погоду. Моя свадьба в прошлом году была в июне. Если бы погода была такой, Эдвард не мог бы запланировать поездку в карете по городу, или мы были бы засыпаны снегом, тающим на нашей свадебной одежде.

И уже когда решаю, что пришло время поднять тему о семье мистера Уэлсли, долговязый, к магазину подходит зеленоглазый молодой человек с кожаной сумкой.

Слишком поздно отводить взгляд, Лиам узнает меня.

— Вы? — говорит он с недоверием. — Девушка, которая похожа на принцессу… Вы родственница владельца книжного магазина.

Киваю. Собираюсь сказать что-то вроде «Доброе утро, Лиам», но останавливаю себя в последнюю секунду. Он никогда не говорил мне своего имени в «Голодном Кабане».

Лиам извлекает большой лист бумаги из своей сумки. Он выглядит примерно того же размера, что и листовки, которые выкладывала Элли.

— Могу получить Ваше разрешение прикрепить это в вашем магазине, сэр?

Не в состоянии сдержать свое любопытство, заглядываю через плечо мистера Уэллсли. На листовке вверху жирным шрифтом напечатано название заглавными буквами «Шокирующая правда о «Сверстниках» в Ателии». В абзаце мелким шрифтом сообщается время встречи в «Голодном Кабане», и имена организаторов: Чарли Куинн, лидер «Союза простолюдинов за отмену привилегий аристократов», и оратор: Лиам Чарингфорд.

— Это я, — говорит Лиам, указывая на свое имя.

Мистер Уэллсли приподнимает брови.

— Похоже, у тебя довольно интригующее название для твоей речи, парень. Я предполагаю, что содержание не благоприятно для «Аристократов»?

Лиам загадочно улыбается.

— Приходите на собрание, сэр, и вы узнаете то, о чем я буду говорить.

Я также отмечаю дату и время.

— Эта встреча открыта для всех?

— Абсолютно, — Лиам смотрит на меня. — Кэтрин… Уилсон, не так ли? Вы действительно не имеете никакого отношения к принцессе?

— Вообще никакого, — подмигивает мистер Уэллсли. — Но, если будет, я сообщу.

Посылаю ему предупреждающий взгляд, что он не должен намекать на то, что я стану будущей принцессой. Если Лиам еще не встретил Катриону Брэдшоу (я очень сомневаюсь в возможности этого), он находится под заблуждением, что нынешняя принцесса на троне — та же девушка, которую он встретил в «Принцесс-колледже».

Как раз в этот момент в магазин врывается маленькая фигурка. Тонкий материал ее одежды слишком хлипкий для такой погоды.

— Молли? — мы с мистером Уэллсли говорим одновременно.

Я кладу руки ей на плечи, чтобы она успокоилась. Она дрожит, бедняжка.

— В чем дело, дорогая?

Она сжимает мою руку.

— Нелл… она… она солгала нам! Ее вообще нет дома! Пусть она уйдет, или приедет полиция!

— Нелл? — мистер Уэллсли выглядит обеспокоенным. — Что она пытается сделать?

Молли выглядит на грани отчаянья.

— Она в доме господина, забрала Вилки, и говорит, что не уйдет, пока он не заплатит.

Я делаю все возможное, чтобы собрать ее отрывки речи вместе.

— Молли, ты хочешь сказать, что Нелл требует денег от лорда? Почему она верит, что может заставить его заплатить?

— Потому что… потому что он отец, вот почему, — она задыхается. — Но он послал слугу, чтобы сказать, что ей лучше убираться, или полиция позаботится о ней. Я пыталась ее уговорить, но она не поддалась.

Черт.

— Почему она ждала, чтобы потребовать только сейчас?

— У нас закончились деньги, и Вилки не перестает кашлять, поэтому в ее голове поселилась этатупая идея, — Моли вытирает лицо. — Он не заплатит, я в этом уверена, но она не отступит. Если Нэлл попадет в тюрьму, мы не сможем ее вытащить.

— Тогда все в порядке, — не знаю, что нужно делать, но я не могу оставить Молли в беде. — Пойдем и заберем ее. Как зовут этого господина?

Не помню, когда в последний раз была в доме Фримонта. Клэр прислала мне несколько приглашений после моего брака, но я отказывала большую часть времени, так как была занята, помогая Эдварду, а не наслаждалась посещением вечеринок. Вид особняка вернул воспоминания о том, как я впервые приехала сюда с Бьянкой. Играла в крокет (ужасно), столкнулась с Эдвардом и попыталась заставить его спасти Элли из реки.

— Итак, лорд Фримонт — тот подонок, который обрюхатил ее, — говорю я, пытаясь вспомнить, как он выглядел. Не знаю лорда Фримонта хорошо — он на несколько лет старше меня, и уже женился, когда я встретила Клэр. Видела его несколько раз на вечеринках и балах, но едва разговаривала с ним. Интересно, знает ли Клэр, что ее брат обрюхатил молодую девочку не старше ребенка.

— Я знаю его, — говорит Лиам. Каким-то образом он настоял на том, чтобы пойти с нами, и я не могу возиться с ним, когда приоритетом является защита Нелл. — Волк под обличием джентльмена.

Это похоже на человека, который может соблазнить молодую девушку

— Как он избежал наказания? — спрашиваю я.

Лиам фыркает.

— Потому что он господин, вот почему. Несколько слов владельцу газеты, и он может уйти от правосудия. Так заведено в этой стране, рассматривая тех добросовестных аристократов, как если бы они были избранной Богом расы.

— Он дал Нелл денег, чтобы она держала язык за зубами, — говорит Молли. — Если кто-нибудь спросит, она должна сказать, что это кто-то из Морина. Он женился и не хотел, чтобы его невеста расстроилась.

Лиам презрительно фыркает. Обычно мне не нравятся его манеры, но на этот раз я с ним согласна. Лорд Фримонт действительно омерзителен.

Перед особняком Фримонтов высажен ряд заснеженных деревьев. Нелл стоит под деревом, держа плачущего ребенка, и спорит с толстым парнем, который машет руками, пытаясь прогнать ее, как будто она голодная собака.

— Нелл! — Молли кричит. — Это бесполезно, он не хочет тебя видеть.

Пухленький парень оглядывается назад, он похож на дворецкого или камердинера хозяина дома, судя по толстому материалу хорошо сделанного пальто. Он видит меня держащей за руку Молли, и его выражение, первоначально раздраженное и хмурое, быстро переходит в шок.

— Принцесса… Катриона?

Я должна это опровергнуть. Но мгновенное проявление почтения дворецкого заставляет меня задуматься. Могу использовать это в своих интересах.

— Да?

Он низко кланяется.

— Могу я узнать, почему вы пришли с… вы знаете этих девушек?

— Я знаю, — поворачиваюсь и прикладываю палец к губам с предупреждением в глазах. Лиам и мистер Уэллсли получили сообщение. — На самом деле, они рассказали мне очень интересную историю про вашего хозяина.

— Ничего, кроме огромной лжи, ваше высочество, — быстро говорит дворецкий. Его отрицание только подтверждает мои подозрения.

— Тогда позвольте мне выяснить правду, — я действительно нахожу выход, придерживаясь своей старой роли. Мой тяжелый, темно-зеленый меховой плащ (единственный предмет, на который я не скупилась из-за морозной погоды) делает хорошую работу, заставляя меня выглядеть как богатую женщину с положением в обществе. Моя интонация, подбородок, надменный взгляд — никто не может сказать, что я не принцесса. — Я хотела бы увидеть вашего господина. Он сейчас здесь?

Дворецкий облизывает губы.

— Я…

— Если нет, я буду рада подождать здесь, пока он не вернется.

Это его тревожит. Он не может держать принцессу на холоде.

— Э… сюда, ваше высочество.

Мы все входим в ярко освещенную гостиную. Семья Фримонт является одной из старейших благородных семей наряду с Мэнсфилдами. Их особняк является одной из немногих резиденций в столице, которая может похвастаться лужайкой для крокета, рекой и теплицей, такая большая резиденция обычно встречается только в сельской местности.

Дворецкий исчезает наверху. Две горничные в черных чепцах и белых фартуках, кажутся запутанными в этой странной смеси посетителей, сопровождают нас в великолепную гостиную. Мне предлагают место в причудливом мягком стуле с вышитой подушкой и скатертью, из красного дерева, в то время как девочки получают простой деревянный стул. Сначала думаю оспорить это, но, рассматривая грязь на их одежде, решаю не делать этого. В конце концов, нет необходимости пачкать хороший стул и создавать больше работы. В огромном мраморном камине ревет огонь, и Молли переставляет свой табурет ближе к огню.

Кажется, что уже через несколько секунд по лестнице звучат шаги, потом в фойе и в гостиной. Появляется лорд Фремонт. У него суровое красивое лицо, широкие плечи и мускулистые руки, которые предполагают, что он практикует хотя бы один вид спорта, и, несмотря на свой бархатный жилет и брюки, он напоминает мне школьного задиру — что-то вроде эквивалента спортсмена среди аристократов. Клэр когда-то хвасталась, что ее брат выиграл несколько боксерских соревнований. Мысль об этом мускулистом мужчине, соблазнившим девушку в раннем подростковом возрасте, независимо от того, желала она этого или нет, делает меня больной. Подумать только, что он когда-то считался самым завидным холостяком в Ателии — после Эдварда, конечно.

— Принцесса, — говорит лорд Фремонт, его тон удивленный. — Это неожиданная честь… — его голос угасает, когда он видит Молли и Нелл.

Разве его дворецкий не сказал ему, что девушки пришли со мной? Может быть, не хватило времени, или у дворецкого не хватило смелости.

Взгляд лорда Фремонта на секунду падает на мистера Уэллсли и Лиама, прежде чем он возобновляет обращение ко мне.

— Могу ли я узнать цель этого визита, ваше высочество?

Делаю королевский жест рукой, действуя так, как будто он простолюдин.

— Вы узнали эту девушку и ее ребенка?

Он смотрит на Нелл, и его губы искривляются в насмешке.

— О-о, ваше высочество, какой необыкновенный вопрос. Учитывая мое положение, каковы шансы, что я могу быть знаком с уличной крысой?

Эмоции вспыхивают в глазах Нелл, но она дрожит и опускает голову. Каким упорством она бы не обладала, оно исчезло при виде ее растлителя. Я закусываю губу, чтобы сдержать себя.

— Я не спрашивала Вас о ваших знакомых, Фримонт. Я спрашивала, знакома ли вам эта девушка.

— Если вы имеете в виду, помню ли я, что эта уличная крыса пыталась требовать у меня деньги, даже после того, как я дал ей фунт, тогда да, ваше высочество, помню эту неблагодарную девушку.

— Фунт? — стараюсь вложить достаточно сарказма в мой тон. — Этого, конечно, достаточно для двух девочек и ребенка, чтобы выжить.

Краска заливает щеки лорда Фремонта.

— Полагаю, она скормила вам эту нелепую историю про ее ребенка?

— История была напечатана в газете год назад, — говорю я спокойно. — Я сама видела фото.

Лорд Фремонт ощетинивается.

— Нелепость! Вы полагаете, что человек моего положения может опуститься до такого низкого уровня? Полагаю, ваше высочество, что на ваше женское сердце легко влияет этот коварный ребенок. Несомненно, она пришла к вам с такой жалостливой историей, когда на самом деле все, что она хочет — это получить бесконечный запас денег от богатого лорда. Честно говоря, это не редкость. Спросите любую другую замужнюю женщину в нашем кругу, и она скажет вам, что многие бедные женщины выступали, обвиняя совершенно невинных людей в отцовстве своего ребенка.

Не сомневаюсь, что есть такие женщины, которые пытались обмануть таких лордов, как он, но в нем было что-то подозрительное, когда он увидел Нелл и Молли. Также не думаю, что у Нелл есть наглость нацелиться на богатого наследника древнейших благородных семей. Но с Фремонтом не поспоришь, нам нужны доказательства.

— В этой статье не упоминалось имя джентльмена, который был отцом Вилки. Почему ты так уверена, что это он?

— Нелл не слепая, — говорит Молли. — Она узнает его лицо, где угодно.

— Любая девушка может требовать то же самое, — Лорд Фремонт скрещивает на груди руки. — Простите меня, ваше высочество, если бы вы не были принцессой, я бы указал вам на дверь. Из-за вашего мужа я терпел ваше присутствие. Теперь, если вы извините меня, у меня есть другие вопросы.

— У него родинка, — неожиданно говорит Нелл, ее взгляд опущен на землю. — На правом бедре.

Все мы смотрим на ногу Фремонта. Он становится темно-фиолетового оттенка.

— Почему ты маленькая… — Лорд Фремонт вскакивает со стула и направляется к Нелл, подняв кулак, и, не задумываясь, я тоже вскакиваю из своего кресла. Лиам и мистер Уэллсли прямо позади меня. Мой кулак соединяется с его носом. Кровь льется из его носа.

Молли задыхается. Как и мистер Уэллсли. Лиам смотрит на меня, как будто у меня выросла вторая голова. Лорд Фремонт вытирает нос, и его глаза выпучиваются при виде крови на тыльной стороне его руки.

— Мой господин! — дворецкий спешит к нам. — Вы ранены. Принести вам компресс?

Фримонт отмахивается от него, раздраженно посмотрев в его лицо.

— Перестать нянчиться со мной. Это всего лишь удар, я переживал гораздо худшее.

Батлер смотрит на меня с почти испуганным взглядом. Думаю, что я одна из немногих людей в этом королевстве, кто осмелился ударить выдающегося молодого наследника Фримонтов.

— Прошу прощения, лорд Фримонт, — говорю я, предлагая ему платок. — Я думала, вы собираетесь ударить ее.

Он выглядит угрюмым.

— Принц должно быть лишился ума, — бормочет он. С пятном крови на губе, он потерял часть устрашающей ауры, которая окружала его в начале.

Пожимаю плечами.

— Вы не первый человек, который говорит это.

Вилки начинает рыдать. Нелли и Молли пытаются успокоить его.

— Алименты, — говорит лорд Фримонтс, угрюмо глядя на Вилки. — Это то, чего ты хочешь?

В идеале я бы публично осудила его, но должна сделать то, что лучше для Нелл и Вилки. Мистер Уэллсли похлопывает меня по плечу и шепчет мне на ухо.

— Вы подпишете соглашение, — говорю я медленно. — Будете поддерживать ребенка, пока он не достигнет совершеннолетия. Из-за тебя несчастная молодая девушка, чуть старше ребенка, вынуждена стать матерью. В свою очередь, я не буду раскрывать ваше имя общественности.

— Я не признаю ребенка, — говорит Лорд Фримонт. — Моя семья… моя жена, они никогда не простят меня.

— Соблюдайте свое соглашение, и вам не придется беспокоиться. Кроме того, — говорю я, повинуясь внезапному вдохновению. — Мне нужен ваш голос.

Лорд Фримонт смотрит на меня, как на сумасшедшую.

— Чего вы хотите?

— Ваш голос в парламенте за обязательное образование, — говорю я, делая все возможное, чтобы звучать угрожающе. — Или я разоблачу тебя, Фримонт. Выбор за вами.