Долго и счастливо

Глава 36

Кэт

Мои руки холодные и липкие, когда сижу в специальной галерее в Верховном суде. Передо мной толстая стена, построенная из специального, рефлексивного стеклянного материала, который позволяет мне быть свидетелем процесса, но никто не может видеть меня. Эдвард договорился, что я смогу присутствовать на суде, чтобы орда не заметила и не узнала меня. Элли сидит рядом со мной, держа меня за руку, как будто пытается передать мне свою силу. Поппи здесь нет, так как ей пришлось заботиться о Себастьене и маленькой Кэтрин. Я решила, что навещу ее после суда. Она и так слишком напряжена, заботясь о своих детях; к тому же, хотела бы увидеть своих очаровательных крестников.

Сегодня суд собирается решить, следует ли удовлетворить ходатайство Эдварда на развод с Катрионой Брэдшоу. Уже вижу, как репортеры кишат, чтобы получить лучший вид в первом ряду. Общая галерея заполнена, как будто они здесь, чтобы увидеть премьеру популярной пьесы, и даже высоко здесь, я могу услышать, как они шумно жалуются. Некоторые из них смотрят на Эдварда с презрительными выражениями, как будто они осуждают его за то, что он поддался соблазнению ведьмы, в то время как другие бросают сочувствующие взгляды на Катриону Брэдшоу. Мое сердце болит; даже если судья даст Эдварду развод, мы не получим общественного благословения. Я привыкла к оскорблениям и жалобам, но не хочу, чтобы Эдвард проходил через порицание. Видела, как люди приветствовали его, когда мы были женаты. Я бы возненавидела себя, если бы люди отвернулись от него, потому что он хотел развода.

— Кэт, — шепчет Элли. — Ты уверена, что хочешь присутствовать, пока идет дело? Я могу остаться здесь и рассказать тебе… результаты потом. Ты выглядишь такой бледной.

Качаю головой.

— Я в порядке. Ладно, не очень, но я должна быть здесь. Если выйду на улицу, буду нервничать. Может быть, даже буду страдать от психического расстройства.

— Не будет никакого правосудия, если его высочество не отделается от леди Катрионы, — шепчет Элли. — Если бы его высочество не пришел вовремя, ты могла бы сильно пострадать в тюрьме.

В ее тоне редкая горечь, когда она говорит о Катрионе. Я слабо улыбаюсь, но не могу заставить себя плохо говорить о Катрионе Брэдшоу. Ее перенесли в Морин и она была вынуждена выйти замуж, чтобы выжить. Она этого не заслужила, хотя, с другой стороны, это, конечно, не дает ей права быть принцессой.

Говоря о Катрионе Брэдшоу, я ищу ее на рядах сидений. Ее легко заметить, так как ее волосы одного цвета с моими, темно-рыжие. Не вижу ее выражения, но она кажется спокойной. Если судья не согласится, Эдвард расскажет о существовании Жака. Я очень, очень надеюсь, что в этом не будет необходимости. Более того, сомневаюсь, что ее тайный муж поможет моей репутации.

Рядом с ней находится Бьянка. Я не вижу выражения ее лица, но вижу, как ее руки сложены и губы скривлены в неудовольствии. Сжимаю руки в кулаки, мне хочется ударить ее по лицу. В отличие от Катрионы, у меня есть глубокое отвращение к Бьянке. Эдвард очень хотел обвинять ее в том, что она причинила мне вред, но по закону он не может этого сделать. Мой лучший вариант заключается в том, что в будущем смогу избегать ее как можно больше.

Судья занимает свое место. У него усталый взгляд; спорю, он проиграл в карты, когда другие судьи должны были решить, кто должен председательствовать над заявлением о разводе принца.

— Суд вызывает его Королевское Высочество Эдварда, — читает чиновник. — Он подал заявление на юридическое отделение от Катрионы Брэдшоу, ее Королевского Высочества Ателии.

— Ваше Высочество, — обращается к Эдварду судья. — Согласно заявлению, которые вы подали ранее, вы заявили о своем намерении развестись со своей женой Катрионой Брэдшоу после четырехсот двадцати одного дня брака. Это правильно?

— Да, ваша честь, — Эдвард стоит прямо. Так прямо, что задаюсь вопросом, заставлял ли его король носить книгу на голове, как модель моды, когда он был ребенком.

— В вашем обращении Вы указали, что причина для подачи заявления на развод — непоправимая ошибка, — судья поправляет очки на носу. — Это не является достаточным доводом для развода. Если ваша жена не оказалась неверной или не пренебрегла своими женскими обязанностями, мы не можем продолжать процесс.

Эдвард не повышает свой голос, но каждое его слово четкое, будто он хочет передать, что развод — это не шаг, который он сделал лишь по прихоти.

— Я понимаю, что причина неслыханная. Однако позвольте мне объяснить.

От кого-то в общей галерее поднимается крик.

— Потому что ты потерял голову от этой ведьмы! — крик зарождает еще большее волнение толпы, и судья должен снова ударить своим молотком по деревянному столу.

— Кэтрин Уилсон не ведьма, — голос Эдварда смертельно спокоен. — На самом деле, она — та женщина, на которой я женился в июне прошлого года. Катриона Брэдшоу не входила во дворец до февраля этого года.

Элли задыхается, моя челюсть падает. Не ожидала, что Эдвард откроет правду публично. Что касается аудитории, скажем так, у репортеров сегодня праздник. Общая галерея взрывается, люди вскакивают на ноги, кричат и указывают. Барышня в благородной галерее теряет сознание, наверное, настолько шокирована, что уже не могла стоять в своем корсете. Даже судья настолько ошеломлен, что он не может какое-то время ухватиться за молоток.

Судья прочищает горло и делает паузу, как будто не знает, как реагировать.

— Ваше Высочество. Это преступление — однако, это не входит в мои обязанности. А пока давайте остановимся на вашем деле. Если вы женились на другой женщине, почему вы позволили всем поверить, что она Катриона Брэдшоу?

Эдвард смотрит в мою сторону; в его глазах блеск.

— Два года назад мне посчастливилось познакомиться с Кэтрин Уилсон, приемной внучкой Рэймонда Уэллсли, владельца книжного магазина «Книжный червь». Я сопровождал моего кузена, Генри, пока он навещал обнищавшую семью, где мать заболела холерой. Кстати, та мать — это та же женщина, которая усыновила Элли Брэдшоу, нынешнюю наследницу графа Брэдшоу.

На этот раз в суде полная тишина. Все поглощены историей Эдварда.

— В то время я знал, что она была простолюдинкой, но не мог отрицать свою сильную привязанность к ней. Но поскольку она не благородна, я знал, что союз с ней будет не благоприятным или даже запрещенным, — он поворачивается и бросает ледяной взгляд в сторону человека, который кричал «ведьма». — И вот я придумал схему, за которую полностью беру ответственность. Я убедил Катриону Брэдшоу поменяться местами с Кэтрин Уилсон.

Опять вздохи со стороны зала.

Остановись, я хочу накричать на Эдварда. Понимаю, что он сейчас делает… он пытается взять всю вину на себя, чтобы ни Катриона, ни я не были обвинены. Но, признав это так называемое «соглашение», он признает, что он лгал всей нации. Король Леон будет в ярости. Все время он предупреждал Эдварда культивировать безупречный образ, и сегодня его сын полностью игнорирует совет.

Но я не могу вернуть уже сказанные слова. Эдвард не двигается ни на дюйм; он продолжает говорить об этом ясным, неизменным тоном.

— Они неохотно согласились принять соглашение в начале. Кэтрин не хотела красть чужую личность; она скорее откажется от меня, чем притворится аристократкой. Катриона Брэдшоу тоже не согласилась, но я компенсировал ее неудобства значительной суммой, чтобы покинуть Ателию и начать новую жизнь в Морине. Все думали бы, что это была Катриона Брэдшоу, за которой я и ухаживал, но на самом деле это была бы Кэтрин все это время.

Элли сжимает мою руку.

— Его высочество так предан тебе, — шепчет она.

— Он такой, — говорю я плача. Так много раз я была глубоко тронута его привязанностью, но этот поступок затмил все остальное.

Судья просит Катриону Брэдшоу сделать шаг вперед.

— Вы подтверждаете историю Его Высочества?

Она бледная и, скорее всего, нервничает, но не робеет.

— Я подтверждаю.

— Катриона! — Бьянка шипит, делая шаг, чтобы встать, но поскольку магистрат не вызвал ее, она снова садится. — Ты… ты идиотка! Никогда не было договоренности!

— Контролируйте себя, леди Пемброк, или я должен буду попросить вас покинуть суд, — говорит судья, и я готова поцеловать его.

Эдвард улыбается.

— Я считаю, что многие придворные могут свидетельствовать о том, что Катриона Брэдшоу вела себя своеобразно до того, как мы поженились. Например, потеряла равновесие, когда была представлена королеве. Объяснение чисто и просто. Поскольку Кэтрин не была официально обучена как леди, она естественно совершала ошибки.

— Однако… — судья, кажется, погружен в историю, как и толпа. — Несколько месяцев назад был суд, когда леди Пемброк привела женщину и назвала принцессу подделкой.

— Позже леди Пемброк узнала, что ее настоящая сестра не была на троне. Она была в ярости и хотела, чтобы Кэтрин ушла. Отсюда и суд. Именно тогда мы также обнаружили, что Кэтрин серьезно заболела. Мы не были уверены, сможет ли она выжить. Потому что мы не хотели тревожить общественность, я попросил Катриону Брэдшоу переехать во дворец и представить в качестве принцессы. Кэтрин вернулась в свой старый дом на севере, и, к нашему удивлению и облегчению, чудом восстановила свое здоровье. Возможно, ей разрешили жить, потому что я был в глубокой депрессии без нее. Тем не менее, Катриона Брэдшоу не хотела отказываться от своего положения принцессы, а также Кэтрин не хотела продолжать принимать личность, которая не была по праву ее. Поэтому я подал на развод.

Бьянка просто в ярости, когда Эдвард говорит, что это ее вина в судебном разбирательстве. Без разницы. Все, что ее наказывает — плюс для меня.

Но Эдвард еще не закончил.

— Кэтрин Уилсон имеет право быть принцессой больше, чем любая женщина, которая мне знакомства. Она может быть неспособна выполнить совершенный реверанс, но она может сделать гораздо больше, может принести реальную пользу для нашей нации. Она является ответственной за принятие Восьмичасового закона для детей-работников. Опубликованная мной статья об обязательном образовании была адаптирована из ее работы и повлияла на принятие недавнего Закона об образовании.

Эдвард разводит руками и впервые поднимает голос.

— Почему принцесса Ателии должна быть благородной крови? Кэтрин Уилсон достигла большего за один год, чем любая предыдущая королева успела за всю жизнь. И сравните, что она делает по сравнению со многими другими дворянами в этой стране, которые бездействуют и не делают ничего, кроме охоты и азартных игр.

На этот раз есть несколько людей в ложе для аристократов, которые выглядят в ярости. С другой стороны, люди в общей Галерее приободряются. Один человек в клетчатой рубашке кричит: «чертовски верно!»

О Боже. То, что должно было быть просто делом о разводе, превратилось в критику аристократии.

— Когда она заболела, и я думал, что она может не выжить, это был самый темный час в моей жизни. Потерять кого-то, кого ты любишь всем своим сердцем и быть… — Эдвард делает паузу. Его голос стал хриплым, но что стало тому виной: отсутствие воды или он был переполнен эмоциями, никто не может сказать наверняка. — Слова не описывают моего восторга, когда я узнал, что она оправилась от своей болезни. И поэтому я прошу Вашу честь внимательно рассмотреть мое дело. Позволить Кэтрин Уилсон вернуться ко мне.

Кто-то всхлипывает. Через секунду я понимаю, что этот звук произошел не от одного человека, а от нескольких. Элли вытирает слезы своим платком, и несколько других женщин, как в общей, так и в благородной галерее, также эмоциональны. Никто не ожидал, что Эдвард сделает такое шокирующее откровение.

— Простите меня, но я должна уточнить, что не хочу отказываться от титула, — говорит Катриона, что вызывает удивление. — Вначале я пользовалась привилегиями принцессы, но, проведя больше времени с принцем, поверила, что никогда не смогу быть счастлива с ним. Он не был недобр ко мне, но его сильная привязанность к Кэтрин Уилсон никогда не колебалась и не уменьшалась со временем, — она повышает свой голос. — Вы можете себе представить, как это трудно для моей гордости. Я устала от этого притворства и хочу, чтобы оно закончилась.

Неожиданный вздох со стороны суда. На мгновение мое сердце наполняется благодарностью Катрионе Брэдшоу.

Не о чем больше говорить. Обе стороны выразили желание быть разведеными. Когда судья трижды стучит молотком и объявляет о своем решении, я больше не нервничаю.

— Суд дарует Его Королевскому Высочеству Эдварду официальный развод с женой. Однако закон предусматривает, что обе стороны не могут повторно выходить замуж до трех месяцев спустя, когда будет издан окончательный указ. Если не будет возражений в течение этого периода, они станут свободными лицами. Это дело закрыто.

Я слабею от облегчения. Эдвард успешно добился развода! Ну, есть еще три месяца и закон «О королевских браках», но это огромный шаг вперед. И он сохранил мой имидж, хотя и ценой собственной репутации. Но, видя, как толпа встает и рукоплескает, думаю, что король не будет слишком суров к нему.

Элли берет меня за руки. Слезинка блестит в ее глазах.

— Поздравляю, Кэт. Скоро ты вернешься во дворец на свое законное место.

— Знаю, — говорю я, борясь с эмоциями. — Я тоже не могу дождаться.