Долго тебя ждала

Глава 18

Марк

Мы перемещаемся в гостиную, где падаем на диван с одной миской орешков на двоих. Пока друг, с которым я не делил разве что одни трусы на двоих, ищет подходящий спортивный матч, листая каналы, мну в ладони резиновый эспандер, глядя в одну точку перед собой.

Не ломать рогами ворота?

Отличный совет. Я вообще так умею? Выжидать, терпеть, говорить не то, что думаю? Блядь. Это вряд ли. Это особенно сложно, когда нет ни плана, ни времени. Я даже не в состоянии план обдумать, впервые за долгое время я сначала делаю, а потом думаю.

В новый год семь лет назад я поняла, что ты выбросил меня из своей жизни.

Ты обещал, что мы встретим его вместе…

Выпрямившись, упираюсь локтями в колени, будто расслабиться на этом диване мне мешает горка битого стекла под задницей.

Я обещал? Черт, я обещал, да.

Сминая эспандер, злюсь, потому что это правда, и потому что я ничего не могу исправить. Я заслужил все эти претензии. Все до единой.

Я встретил Аглаю Баум семь лет назад за полгода до отъезда в Канаду. Встретил в тот момент жизни, когда карьера стремительно шла в гору и какие-то более-менее серьезные отношения были далеко за пределами моей системы координат. Так далеко, как Земля от Марса. Но Аглае стоило всего лишь на пять гребаных минут оказаться в зоне моей видимости, а дальше я все сделал сам.

Я не выбирал между ней и хоккеем, она не пыталась заставить выбирать, это было бы глупо, но она ревновала меня к спорту. Черт, она ревновала меня ко всему, будто я ее собственность. Любовь семнадцатилетней девчонки, похожая на пороховую бочку? Да, мне это нравилось. И мне нравилось давать ей то, что она хочет — ее имя на моей клюшке, чтобы она знала — я, блядь, люблю ее не меньше.

Все стало серьезным примерно за пару недель.

Я должен был дождаться ее восемнадцатилетия, прежде чем лишить девственности, и я честно попытался, но оставил попытки в первый же раз, когда привел ее к себе домой и когда там никого кроме нас не было. Она была моей первой девственницей, и с ней я имя свое забыл. Слишком боялся, что ей не понравится. Ей понравилось, а я будто сам девственности лишился, пока она смотрела круглыми возбужденными глазами на то, как кончаю ей на живот.

Картинки яркие, как снимки в полароиде.

— Пойду гантели потаскаю, — зашвырнув эспандер на подоконник, встаю с дивана.

— Я пас… — забрасывает Капуста горсть орешков себе в рот.

Оставив его одного, спускаюсь в подвал, где оборудована комната для тренажеров. Сбросив футболку, начинаю с подтягивания, но моим мозгам в башке все равно тесно.

Мне было девятнадцать, когда в сентябре получил свой контракт с НХЛ. Я был к нему готов, ведь стремился получить драфт еще тогда, когда во время тренировок клюшкой до крови сдирал кожу с ладоней.

Я не видел проблемы в том, чтобы поддерживать отношения со своей девушкой на расстоянии. Никакой проблемы. Я понял, насколько ошибался, уже через месяц жизни в Канаде: другой континент, разница во времени и тренировки, которые даже близко не стояли с теми, через которые прошел в молодежной команде, но даже тогда, когда у Аглаи был день, а у меня глубокая ночь, эту ночь я посвящал ей, зависая в телефоне. Даже тогда, когда стал появляться на тренировках с недосыпом, все еще пытался вывезти наши отношения. Ровно до тех пор, пока старший тренер не сунул мне под нос выделенный красным маркером пункт из контракта: никаких серьезных отношений в течение двух лет. Меня, новенького в команде, нагружали вдвойне, а я не хотел выглядеть нежной принцессой на коньках, которую взяли в НХЛ просиживать задницу.

Среди шквала сообщений ее месседжи я всегда открывал первыми, но жизнь вокруг бурлила слишком активно: новый круг общения, новая страна… все это засасывало. До такой степени, что после “крещения” в новички я проснулся в своем отельном номере не один.

Моя тяжелая башка раскалывалась так же, как мой телефон, в котором висели пропущенные звонки от моей девушки и ее сообщения о том, как она скучает и любит.

Блядь.

Меня тошнило, когда смотрел на эти строчки, а рядом в постели ворочалась голая девка.

Так хреново, как в то утро, мне не было ни разу в жизни. И я ненавидел себя за то, что малодушно зассал и не сумел признаться. И за то, что в то утро понял — я просрал свои отношения на расстоянии…

Я дохрена пропустил в ее жизни.

Теперь она мать, возможно чья-то женщина… слишком много времени прошло, чтобы остаться той прежней ревнивой девчонкой, но я хочу узнать ее новую.

По крайней мере, кончает она все так же.

Размахнувшись, врезаю кулаком по подвесному боксерскому мешку…