Дрянной мир. Книга 2

Глава 21

— Люди Лунного Города, вы многие десятилетия жили под гнётом грязного сандалия патрициев, свято веря в их искусную ложь, которой навалом они кормили ваши умы. Вы рождались и умирали с твёрдой уверенностью в умах и душе, что ваша власть не может обмануть вас. Каждый из вас был готов разбить лоб в молитвах за свою стену, уверовав в то, что вы остались единственным во всём мире, кого не поглотила чума орочьего нашествия. Вашим семьям приходилось отдавать своих прекрасных сынов и дочерей, едва только кто-то видел в них самую маленькую каплю магии, тогда как Орден разрастался больше и больше, купаясь в богатстве и славе, якобы убивая целые орочьи армии, которые должны кишеть вокруг вашего любимого города, но фактически именно они прятали от вас куда более страшную правду. Да, Фронтайн пал, многие славные воины королевства отдали свои жизни за то, чтобы человечество продолжало жить от Чёрного Хребта до Пиратского Побережья. Тысячи ополченцев, рыцарей и простых воинов сложили свои головы, но смогли остановить орочью чуму. Целые армии сошлись в тяжелейшем сражении, борясь с орками настолько яростно, что закипала сама сталь. Доспехи плавились и мешалась с горячей кровью, но эта цена помогла человечеству выжить.

Уверенный голос Агнара летел над покрытой кровью ареной, многократно отражаясь от сводов и арок. Виверхайн наконец показал свою королевскую натуру, стальным молотов вбивая истину в умах, поражённых жизненными поворотами лунногородцев. Тысячи и тысячи умов разрывались и снова сшивались словами одноглазого короля, которые стали связующей нитью нового мира, в который только сейчас входил Лунный Город. Сотню в их души калёнными гвоздями вбивали мысль о их исключительности, а теперь им оставалось осознать обратное. В умах жителей города до сих пор не было того необходимого понимания, что они не одно единственное поселение посреди гиблых земель, не имеющих никакого человеческого правителя, а часть всего остального человечества, где существуют никак не меньшие опасности, чем многочисленные кровожадные орочьи ватаги. Всё-таки, именно изворотливый человеческий ум являлся самым страшным оружием, способным рушить империи и целые государства.

— Сотню лет вами правили толстосумы и старики, решившие, что они достойны править последним осколком настоящего Фронтайна, но кто они на самом деле? Глупцы, желающие не процветания городу, а только ещё больше власти. Вы можете не верить моему слову, но магию из ваших детей они собирали для того, чтобы загубить ещё больше человеческих душ. Сотни тысячи и даже миллионы ни в чём неповинных людей станут платой за желание власти ваших патрициев. Они настоящие жнецы смерти, желающие только одного — власти. Но я прибыл сюда не просто так. Сегодня я готов объявить поражение этих жадных патрициев. Сегодня день, когда над Лунным Городов вновь должны подняться стяги Королевства Фронтайн. Меня зовут Агнар Виверхайн. Я последний из своего рода и тех, кто может законно претендовать на титул короля Фронтайна!

Едва только вырвался последний звук из рта Агнара Виверхайна, как со своих мест повскакивали многочисленные воины с надетыми на их лица золотыми масками. Действовали они настолько быстро и слажено, что явно было видно, что подготовка занимала не один час. Мятежники побежали по широким трибунам, нанося точечные смертельные удары, тщательно выбирая себе цели, которые ранее поддерживали режим совета патрициев. Их стилеты забирали жизнь за жизнью, и многочисленные повстанцы бежали к красным шатрам, не видя перед собой большей задачи, чем месть за тысячи жизней, незаконно забранных красными дураками, возомнившими себя единственной законной силой этого мира. Патриции плевали на мнение людей и голоса богов, а я чувствовал, как кинжалы златоликих повстанцев желают смерти своих обидчиков.

На трибунах поднялся страшный вой. Люди, завидев как жестокость поднялся с арены на их трибуны, моментально озверели от поглощающего их страха, становясь толпой, желающей защиты и ничего большего. Они бежали, толкали друг друга, спихивали своих недавних друзей с высоких трибун. Люди падали, ломали своих кости и рвали жилы. Кровь потекла по белым камням, а крик древнего ужаса ветром разнёсся по всему городу. Даже самые отдалённые от Колизея районы теперь знали о том, что в Лунном Городе появился новый претендент на власть. Претендент, которому будет плевать на все устои морали и чести. Претендент, чей ум столь же остер как покоящийся в ножнах клинок, который он не побиться напитать кровью в случаи большой нужды.

Когда мятежники достигли шатров, где прятались облепленные множеством охранников патриции, то они не ворвались внутрь, а вытянули из-за своих поясов небольшие тёмные шары, которые подожгли от огня жаровен, после чего отправили их в полёт. Послышались раскаты множества мелких, но мощных взрывов, сотрясающих белые стены Колизей, запятнанные кровью тысяч погибших здесь людей. Взрывы раскрывались огненными цветами, вынуждая Смерть забрать новые души при помощи разлетающихся по всем сторонам роем стальных осколков, заставляя смотреть на эти смерти всех остальных с открытыми ртами. Даже тотальная паника, схватившая толпу склизкими щупальцами, отступила перед зрелищем всей мощи пороха. Чёрное адское зелье, предзнаменовавшее становление новой эры.

Я глянул в лицо Мак’хатара, наблюдая как он, удивлённо разинув рот, рассматривал творящийся на широких трибунах хаос. Сложно было его в этом обвинять из-за того, что никогда этот темнокожий гладиатор не видел такой мощи, способной убить не одного и даже не троих человек, а несколько десятков и даже сотен. Это я, человек из куда более развитого мира, был преисполнен большим количеством кадров применения оружия, мощь которого была способна снести не то что человеческие толпы, а целые древние города, но с Мак’хатаром ситуация была определённо иной. Он не видел взрывов водородных и ядерных бомб, никогда не наблюдал плотные облака иприта, выжигающего человека изнутри, не слышал страшного воя разлетающихся суббоеприпасов кассетных снарядов.

Наконец-то Гаух повёл нас с арены, пользуясь наконец возможностью улизнуть во время продолжающейся паники. Отбросив наконец свою гирлянду из человеческих тел, он споро побежал по сети многочисленных узких туннелей под трибунами Колизея. Я прямо чувствовал, как мой новый товарищ был полон сложных вопросов, на которых ему определённо хотелось бы получить ответы. Сейчас предоставить их ему я никак не мог, но надеялся на его благоразумие.

Мы вырвались из Колизея, оказавшись вне стен арены. Похоже, что за несколько последних дней Агнар на пару с Шепчущим успели обзавестись большим количеством последователей, которые сейчас собрались вокруг Колизея, вооружённые на удивление достаточно неплохо, больше не напоминая оборванцев, а хоть какое-то мало-мальски нормальное войско. Похоже, что ждали именно нас, поскольку Вилфирд постоянно вертел головой, стараясь выискать стражу или бойцов Ордена, которые точно окажутся здесь в ближайшее время, поскольку пропустить такой акт глобального кровопролития они просто не могли.

— Не ожидал нас здесь, малец?! — ухмыльнулся Вилфирд, протягивая мне пояс с ножнами.

— Вы как здесь вообще оказались?!

— Бросить тебя мы не могли, как и было бы грехом не прирезать лишний десяток патрициев, которые оказались достаточно тупы, для того чтобы собраться в Колизее, когда в совете уже каждый знает о появлении внутри города Агнара Виверхайна. — ответил мне неожиданно появившийся из толпы Шепчущий, — Сегодня все узнали о том, что либо патриции сами залезут в петли, либо Лунный Город утонет в их крови.

— Потом поговорим. Стража идёт!

Большая группка стражников быстро выбежала на широкую площадь перед Колизеем, которая ещё не успела так сильно набиться выбегающими из начавшего быстро разгораться Колизея. Военные служители города были определённо удивлены такому развитию событий, ведь никогда не случалось такого, чтобы в Лунном Городе смогла появиться хоть сколько-то организованная военизированная группа, которой и были подчинённые Шепчущего, а потому сейчас не спешили атаковать, скомкивавшись на противоположной стороне площади. Впрочем, даже нормальной стены копий организовать они не смогли, из-за чего Гаух на пару с Вилфирдом сразу бросились в бой, желая в один момент обрушить всякую возможность стражников продолжать хоть какие-то попытки к сопротивлению.

Два тяжелобронированных тела врезались в разрозненный строй стражников, не сумевших вовремя сплотиться, чтобы дать достойный отпор этим двум сильным воинам. Гаух, толщина доспеха которого наверняка была способна выдержать попадание из балисты, просто раздвинул не так плотно стоящие копья, врезавшись всей своей тяжёлой тушей в отряд стражи, размахивая по всем сторонам своим страшным двуручным тесаком. Удары его разрубали доспехи, вгрызаясь и прорубая сталь, легко добираясь до полной крови плоти. В один момент Гаух просто крутанулся, отрубив сразу несколько голов всего лишь одним ударом. Это было красиво и оставалось только наслаждаться тем, как Гаух шинкует стражников Лунного Города, которые привыкли только гонять бедняков и совсем потеряли привычку сражаться с кем-то страшнее обычных разбойников. Вилфирид же бился иначе, громя головы своих противников ударами тяжёлого пернача и совсем не забывая про магию. Не каждый удар пробивал сталь шлемов, но страшно было представить, что происходило с головой внутри защиты, ведь такую величественную энергию заброневого воздействия не смог удержать самый мягкий подшлемник. Магическое пламя проникало в любые возможные щели в доспехах стражников, поджигая набивные поддоспешники. Обычно подобную мягкую броню набивали обрезками ткани, паклей, кусками пряжа, свиной щетиной и каждый из этих материалов отлично горел, превращая попавших под заклинания Вилфирда в ярко горящий человеческий факел.

Этим двум воинам хватило меньше минуты, чтобы раскидать два десятка стражников, большую часть отправив на тот свет, а те кто выжили вряд ли смогут в дальнейшем жить полной жизнью. Кому-то не хватало конечностей, другие медленно догорали, лёжа на вымощенной камнем площади. Вид трупов стражников, которые не смогли справится всего с двумя воинами, приносило в умы людей ещё больше первобытного страха и теперь о каком-либо контроле толпы можно было и не думать. Страшно было представить сколько людей погибло под ногами обезумевшей толпы, но в скором времени печам крематориев города придётся очень тяжело поработать.

Мы рванулись по улочкам города, пользуясь прикрытием в виде волны многочисленных горожан, которые старались убежать как можно дальше от пожарища, которое лишь недавно было Колизеем. Из-за поднятой паники среди людей удавалось спрятаться даже такой громадине, как Гаух, несмотря на все его выдающиеся размеры и крайне отличительную чёрную броню. Мы лавировали между узких улочек, постоянно при этом работая локтями. Один раз я и вовсе почувствовал, как зарядил кому-то локтем прямо в лицо, разбив нос и замарав руку в горячей крови. Сейчас было не так важно сколько же мы боли причиним горожанам. Куда важнее было смыться подальше и постараться укрыться, пока не подоспели очередные силы. Если бы нам противостояли обычные стражники, то ничего страшного бы не случилось, но против нас скорее всего отправят «жемчужников», одолеть которых в нынешнем состоянии не предполагается возможным, даже не смотря на значительно возросшую численность лояльных Агнару воинов.

Неожиданно для меня большая группа бойцов стала растекаться на мелкие ручейки, которые затем растворялись между домов Лунного Города, прячась как в самих домах, так и в подземельях под самим поселением. Мы же ворвались в какой-то из домов, ввалившись внутрь через узкую дверь, косяк которой чуть не вырвал Гаух своими громадными плечами, которые только увеличивались засчёт толстых, но подвижных латных наплечников.

Оказалось, что себе в гости нас приняла семья, состоящая из главы семейства и его жены, которая моментально закрыла дверь на толстый стальной засов и прикрыла всего окна шторами из плотной ткани. Её муж же в это время стоял около входа с заряженным арбалетом в руках, прикрывая наш приход.

— Вроде мы теперь в относительной безопасности. — констатировал оказавшийся со мной в одном здании Гаух.

Я же позволил себе продемонстрировать собственную слабость. Всё-таки, несколько дней тяжёлых тренировок и двух сложных сражений, силы были в крайне истощённом состоянии. Сейчас главным моим желанием было хоть немного полежать на этом холодном полу, устланном не самым добротным, но всё же мягким ковром. Для идеального отдыха взять бы ещё кружечку прекрасного гномьего грибного пива и зажаренный в специях стейк, но это уже слишком сложно осуществимые мечты, достичь которых ныне было невозможно.

— И что это сейчас было? — спросил я чёрного орка после того, как смог перевести дух.

— Считай, что это не самое обычное, но начало восстания. Пришлось выдумывать импровизацию, но бросить тебя мы просто не могли, так что решились действовать так. Здесь было много людей и смерть множества патрициев станет указанием остальным жителям, что их власть просто не может защитить всех жителей города.

— Громко вы о себе заявили. — слабо улыбнулся севший подле меня Мак’хатар, после чего со всей серьёзностью спросил, — Это правда, что Лунный Город не единственный человеческий город в мире? Патриции нам врали?

— Это правда. — хмыкнул я, — Практически весь бывший Фронтайн сейчас представляет из себя бесжизненную пустошь с редкими человеческими крепостями у самых границ, но дальше люди живут плотно. Есть целые государства, которые, по правде говоря, откровенно плюют на опасность орков и больше любят биться между собой.

— А кто ты вообще такой? — нахмурился Гаух, смотря на сидящего рядом со мной экс-гладиатора.

— Мак’хатар моё имя. Раньше выступал в Колизее.

— Ты обещал рассказать мне почему оказался среди «мяса». — напомнил я обещание своего товарища, — У нас есть время отдохнуть, так что рассказывай сейчас.

— Помнишь, что на моём веку произошло несколько побед жертв над гладиаторами? Так вот, одно из них была победа моего брата над мной. Он в пьяной драке заколол одного из стражников, а потому его просто отравили на арену на убой. Сам понимаешь, что убить своего брата просто так я не мог, а потому просто сдался. Не знаю, что сейчас с братом, но по всем законам его должны были отпустить, а я отправился на его место. Впрочем, делать мне теперь нечего, а потому придётся служить королю. Как его высочество зовут?

— Агнар Виверхайн. За стенами Лунного Города его знают как Последнюю Виверну.

— Сейчас он уже больше похож на дракона, а не виверну. Не слышал я, чтобы виверны огнём дышать умели. — задумался гладиатор.

— Мало ты знаешь о вивернах, Мак’хатар.

— Опустим пустые разговоры. Что нам делать дальше? Мы залезли в самый улей и ближайшие несколько дней стражники и «жемчжуники» будут на ушах стоять. Если мы попытаемся высунуться, то нас подвесят на ближайшем столбе.

— Мы будем ждать. Нужно несколько дней, чтобы агитаторы настроили народ, и остальные сделали вывод о стороне конфликта, к которой они захотят присоединиться в этом столкновений. — отвечал мне орк, утирая лицо от выступившего после пробежки пота.

— Думаешь, что агитаторов не подавят? Сомневаюсь, что эти будут сидеть сложа руки.

— Конечно подавят, но может что-то в умах народа сделать они смогут. Если хоть какая-то часть задумается, то уже будет хорошо. Им, конечно, вдалбливали идеи исключительности целый век, но без поддержки народа мы ничего путного сделать всё одно не сможем, так что какое-то время придётся подождать, чтобы затем над Лунным Городом вновь взвилась Виверна.