Дьявол серой преисподней. Том 1

12. Ледяной купол

Фиолетовая вспышка звуком своего появления прервала царившую в воздухе тишину. Эта материя стремительно расширялась во все стороны, образуя большой диск, из которой в тот же миг вылетел мужчина. Его израненное тело жестко столкнулось с каменной дорогой, но у него более не было сил стонать. Его энергии хватало лишь на тяжелое хриплое дыхание, которое периодически прерывалось кашлем.

Мантия в некоторых местах была пропитана кровью, сапоги оказались частично расшнурованы, а на его шее виднелись гематомы, но самое главное… У него отсутствовала правая рука. Конечность была отрублена. Лишь острый обломок кости торчал из-под окровавленного обрубка.

Его помутившиеся зеленые глаза скользнули вперёд по дороге и…

— Кормунд… — еле слышно продышал он.

Да, именно фахверковые домики этой деревни вдалеке лицезрел Ленц Брейвик, а глухой шёпот в его голове раз за разом повторял, что скоро прибудет Вика.

Когда он на мгновение прикрыл глаза, послышался топот лошадиных копыт. Его веки вдруг вздрогнули, и свет, который казался таким отдалённым, вновь приближался к нему. Он улыбнулся. В его сторону направлялась повозка, которую тянул за собой черный конь.

— Ленц?! — вскрикнула темноволосая девушка, вскочив со своего сидения.

Сидевшая рядом с ней фигура, из-под массивного капюшона которой виднелись каштановые пряди, резко потянула поводья коня, останавливая движение.

— Что с тобой случилось?! — продолжала кричать Виктория.

Она тотчас спрыгнула с повозки и подбежала к Ленцу. Видя его состояние, Вика с трудом сдерживала слёзы.

Из-за её спины, тем временем, начали появляться силуэты. Три человека. Они и были стражами-предателями: Эджилл, Элиза и Фрида. Пока их предводительница сокрушалась над израненным другом, они просто стояли и смотрели.

— А? Че это с ним? — удивлённо, но с некоей долей равнодушия спросил бородач Эджилл.

— Р-Руку отрубили… — вслух заметила Элиза.

— Даже он не справился с Кирсой? Это плохо… — констатировала Фрида. — Хм, думаю, ему уже не помочь…

Судя по внешнему виду, Фрида страдала альбинизмом. Об этом свидетельствовали неестественно белый оттенок кожи, а также розовый цвет глаз, часто встречающийся у альбиносов, ввиду отсутствия меланина в радужке.

— Жалко, конечно, но хоронить его времени нет… — произнесла Элиза, откинув назад свой капюшон.

У неё были коричневые волосы и зеленые глаза, но в остальном она была сильно похожа на Фриду. Впрочем, их сходство легко объясняется общей фамилией — Йенсен.

— Ленц! — младшую Норборг не интересовали разговоры двух сестер и одного болвана. — Посмотри на меня! Не засыпай! — она действительно переживала за своего друга и, держа его за оставшуюся руку, чуть ли не плакала.

— Вика… — стараясь изо всех сил, он начал произносить слова. — Слушай… Кровь уже не остановить… поэтому… поглоти мою душу…

— Ч-Что? — она с ужасом посмотрела на его улыбающееся сквозь боль лицо.

— Я знаю, что ты мучаешься, хоть и скрываешь это изо всех сил… Мне не суждено стать свидетелем исполнения нашей мечты, но… если я могу облегчить твои страдания…

— О! — с неуместным восторгом произнёс Эджилл. — А ты ведь не пробовала поглощать душу тех, у кого есть дар? Может, он к тебе перейдет?!

Виктория, не оборачиваясь на этот глупый комментарий, лишь подняла руку вверх, жестом приказывая своему товарищу заткнуться.

— Вика, я облажался… Я не смог одержать победу… но… — Ленц с трудом держал свои веки раскрытыми и продолжал разговаривать, растрачивая последние силы. — Я могу унять твою боль… Вика, я хочу принести тебе пользу...

— Что ты несешь?.. — она смотрела на него круглыми глазами, однако её выражение лица неожиданно сменилось через пару секунд. Виктория по-доброму улыбнулась. — Ты ещё успеешь принести мне пользу.

Янтарь её радужки вдруг обратился лазуритом океана, и её глаза засияли так, как это бывает, когда она взывает к силе элементаля. Для поглощения чужой души нужен физический контакт с трупом, поэтому Ленц приготовился к смерти, даже не задумываясь о том, что именно станет её причиной.

Боль в районе его отрубленной руки многократно усилилась. Виктория схватилась его за культю, немного выше места сруба. Её пальцы крепко сжались, оказывая давление на поврежденные ткани. Это было невероятно больно, словно пытка, но… Разве эти мучения приведут к смерти? Он не задавался этим вопросом первые десять секунд, тихонько постанывая, однако потом…

— В-Вика, что ты…

— Терпи.

Засохшая кровь на его отрубленной руке начала кристаллизироваться, покрываться инеем и застывать. По нервным волокнам пробежался холодок, в финале ударяя Ленца в мозг. Мужчина, ощутив это, потерял сознание.

— Да… — бормотала Виктория. — Я ведь теперь богиня воды… Мне подвластно даже такое… Фрида! — она неожиданно подозвала одну из стражниц, заставляя всех вздрогнуть.

— Слушаю?..

— Твоя магия лечения ведь может хотя бы частично восстановить потерянный объем крови, да?

— В небольших количествах, но руку отрастить я ему не смогу…

— А тебе и не нужно! Иди сюда и сделай то, что можешь!

— Т-Так точно!

Фрида нерешительно подошла к телу Ленца и, поднеся к нему руки, начала неспешно лечить.

— Но это займет некоторое время…

Вика продолжала держать своего приспешника за отрубленную конечность. От его оголенной кости вдруг начал прорастать ледяной стержень. Он, стремительно меняя структуру, формировал предплечье, запястье и пальцы. В конечном итоге форма этого ледяного протеза полностью подстроилась под тело и образовала Ленцу правую руку.

— Это че?.. — непонимающе протянул Эджилл, наблюдавший за этой картиной со стороны.

Кровь была остановлена. Её потерянный объем в некоторой мере будет восстановлен Фридой, поэтому, можно сказать, что жизни Ленца отныне ничего не угрожает. Однако про Викторию сказать подобное сложно… Она поднялась на ноги и, пошатнувшись, еле как сохранила равновесие.

Темноволосая девушка потушила голубизну своих глаз и изо всех сил старалась натянуть на себя мантию уверенности, но в её хрупком теле почти не осталось сил.

— Долго мы тут задерживаться не станем, — впопыхах проговорила Виктория. — Через минут десять выдвигаемся в Кормунд… Лиза!

— А? — Элиза вопросительно стрельнула взглядом в свою госпожу.

— Ты же умеешь стричь волосы, да? Видишь ли, внешний вид Ленца лучше подправить, пока мы не добрались до деревни… Длинные волосы — одна из главных примет преступника.

***

План Кирсы нельзя было назвать надежным. В сути, она рассчитывала добиться двух вещей: предупредить Герцогиню о предательстве Виктории и уведомить людей Кормунда о возможной опасности, ведь захват деревни — ожидаемый поступок той, кому так нужны человеческие души.

И если на встречу с Адрианой устремилась Кирса, то Мичурину оставалось лишь одно — предупредить Ингвара. Именно так, взяв на себя разные задачи, они и разделились.

Михаил бежал по широкой тропе, ведущей из леса в Кормунд. Со временем он начал слышать чьи-то голоса, различать впереди силуэты людей, чувствовать приятный запах мяса из таверны неподалеку — Кормунд приближался. Мичурин ускорился и уже через двадцать секунд пересёк границу деревни.

— Ещё немного… Дом Ингвара совсем бли…

Его перебил оглушительный звук. Страшный громоподобный скрежет беспощадно ударил по ушам. Михаил крепко, до боли сжал ушные раковины и от испуга упал на колени. Звон оказался настолько громким, что Мичурин не мог слышать даже собственные мысли. И окружающие люди разделили с ним эти ощущения...

Некоторые жмурились, опустив голову и зажав уши, другие же откровенно кричали, но их голоса даже вместе не могли соревноваться с этим скрежетом. Однако невыносимый гул не прекращался. Мичурин, собравший в себе силы осмотреться вокруг, увидел, как мягкая голубизна небес постепенно мутнеет, словно её что-то заслоняет.

Этот заслон разрастался снизу вверх, плавно двигаясь по небосводу. Михаила осенило, и он решил повернуть голову. Позади него была стена… Ледяная стена. Она появилась прямо из воздуха и устремлялась в самое небо, плавно сужаясь к центру деревни.

Сформировался купол, что подверг всю территорию Кормунда заточению. Пронзительный удар ознаменовал столкновение льда в самой верхней точке. Мичурин, глядя, как последние оставшиеся клочки неба затмеваются холодной сморозью, почувствовал ужас. Нет, он не боялся замкнутых пространств, а темноты здесь и подавно не было — лёд пропускает свет. Однако…

— Ледяной купол?.. Единственный, кто способен на такое…

В его воображении в тот же миг всплыло симпатичное лицо темноволосой девушки. Конечно же, если кто и мог, то только Виктория Норборг. Мичурин, поборов чувства тошноты и удушья, появившиеся из-за паники, вновь пришел в движение.

Он пробегал мимо испуганных и недоумевающих людей, что стояли на месте, словно бездушные NPC в видеоигре. Некоторые пытались банально восстановить дух, некоторые пытались понять, что за материя заточила их деревню. Михаил оказался единственным, кто догадывался о природе происходящего. Именно поэтому он так отчаянно желал попасть в дом Ингвара.

— Бежать некуда… — бормотал он себе под нос. — Остается лишь поставить всё на план Кирсы…

Дом старосты деревни был уже совсем близко, поэтому Мичурин вновь поднажал, но тотчас же остановился, увидев вдали толпу.

— Что это там?..

Жители собрались у дома Ингвара с растерянным видом. Их присутствие здесь было вполне логичным, учитывая обстоятельства, поэтому Михаил побрёл вперёд. Впрочем, подойдя ближе, он услышал тот голос, слышать который сейчас желал меньше всего на свете…

— Приветствую, жители Кормунда! — командирским тоном здоровалась девушка, выглянув из окна.

— Госпожа Виктория!! — её характерную внешность немедленно узнали, и из толпы послышался закономерный вопрос. — Что всё это значит?!

— Я обязательно всё объясню, — уверила она, — но мои дальнейшие слова могут быть восприняты болезненно, поэтому прошу вас сосредоточиться!

По рядам собравшихся пару раз прошёлся шёпот, но восстановить тишину толпа смогла поразительно быстро. И тогда…

— Выяснилось, что моя старшая сестра — Адриана Норборг — курирует похищениями в Кормунде! Именно она оказалась убийцей, которого мы так боялись! Герцогиня продавала людей в рабство графу Мессену, правителю соседних земель!

Люди тревожно загудели. Их выкрики, удивленные вздохи и стоны смешивались в неразборчивую кашу, которая изливалась на эту площадь. Вика была вынуждена переждать несколько секунд, но это время лишь позволило ей продумать свои слова дальше.

— Мне известно, насколько весомое обвинение я возлагаю на свою сестру. Но я не могла молчать! — воскликнула Виктория, положа руку на сердце. — Адриана казалась каждому из нас, включая меня, ангелом, сошедшим с небес, однако она оказалась монстром!

— Госпожа Виктория! — выкрикнул из толпы случайный мужчина. — Ваша сестра обладает среди нас великим уважением! У Вас есть доказательства её вины?

Виктория кивнула и моментально замолчала, прикрыв глаза, словно чего-то ожидая…

— А знаете! — достаточно громко заговорил светловолосый парнишка, стоявший в толпе. — Недавно я видел, как дворецкий Адрианы увёл маленькую девочку в лес, а через день прогремела новость о её пропаже!

Младшая Норборг с наигранным удивлением раскрыла очи, обратив внимание на человека, что произнес эти слова.

«Я узнаю этот голос… Это Варг...» — с ужасом осознал Мичурин.

— А ведь точно… — зазвучал ещё один знакомый Михаилу голос. Это была Катерина Эдегор… — Когда я ходила встречать своего сына у училища, видела, как госпожа Бергер уводит одного мальчика куда-то в сторону! Как позже выяснилось, этим мальчиком был Маркус Хансен!

— Значит, у нас есть очевидцы! — торжественно заключила Виктория. — К счастью, моё восстание поддержали почти все стражи Адрианы и уважаемый господин Ингвар Кормунд!

«Понятно…» — Мичурин хоть и не сразу, но осознал, что происходит. «Она угрозами принудила их к помощи…».

— Я собираюсь устроить переговоры с Адрианой и отобрать её титул... Ледяной барьер я установила для вашей же защиты! К тому же… — Виктория слегка понизила тон голоса и заметно помрачнела. — Уверена, что и под куполом у нас найдутся враги.

Мичурин наблюдал за сей картиной из переулка, периодически выглядывая в сторону дома Ингвара. Михаилу было невероятно сложно успокоить себя, но через некоторое время ему удалось восстановить минимальный уровень самообладания, и он начал рассуждать.

«Бежать некуда, с Кирсой связаться невозможно, а староста деревни уже на стороне Виктории,» — мысленно описал ситуацию он. «Полагаю, нужно где-нибудь спрятаться и ждать прибытия Кирсы…».

Желая немедленно покинуть свое текущее местонахождения, темноволосый развернулся назад. Как вдруг…

— Слышь, мужик…

Перед Михаилом стоял высоченный бородатый мужчина в тяжелых доспехах. Это был Эджилл Нод… Он держал в руках молот и, для сравнения, был на две головы выше Мичурина.

— Ты случайно не Михаил Мичурин?

— Нет, — с каменным лицом ответил Мичурин. — Вы обознались.

— Жаль, — сказал здоровяк. — Ну, если найдешь Михаила Мичурина, то приведи его к Виктории Норборг.

— Так и поступлю. Но сейчас, к сожалению, мне пора идти.

— Бывай.

«Это что, правда сработает?..» — затрудняясь поверить в произошедшее, думал Мичурин.

Попрощавшись с рыцарем, он поспешил проследовать вглубь переулка, чтобы скрыться в лабиринте домов, однако уже за следующим поворотом его ждал сюрприз…

— Мужчина, прошу меня простить… — прямо перед выходом на главную улицу стояла девушка среднего роста в плотном кожаном доспехе и с кинжалами на поясе. Её звали Элиза Йенсен. — Вы ведь Михаил Мичурин, так?

— Мне уже задавали такой вопрос, — без какого-либо раздражения сказал он. — Нет, я не Михаил Мичурин, но если я встречу этого чело…

— Тебе правда удалось таким образом обхитрить Эджилла?.. — перебила она темноволосого мужчину и, переполняясь стыдом за напарника, прикрыла глаза. — Какой же Эджилл дурак… У тебя ведь глаза разноцветные!

— Что Вы! — воскликнул Мичурин, сдерживая свои мимические мышцы от ненужных сокращений. — У меня просто гетерохромия, такая особенность, я… КХ!!! — вдруг кто-то подкрался сзади и обхватил тонкую шею Михаила.

— Не сопротивляйтесь, пожалуйста… — заговорила девушка-альбинос, которая и накинулась на Мичурина. — Вы нужны нам без сознания… поэтому… просто усните…

Изящные белые руки Фриды не казались способными на крепкий удушающий приём, но для неё не составило проблемы надежно зажать вход в трахею противника и пережать его артерии.

Уже через минуту кряхтений, конвульсий и попыток выбраться из плена белёсых рук, Михаил Мичурин потерял сознание.

***

Он не мог точно определить, в какой момент поглотивший его сон начал ослаблять свой хват, однако черное полотно, накрывшее разум Мичурина, начало спадать.

Сперва Михаил услышал своё тяжелое дыхание, которое издевательски отражалось от холодных стен. Довольно скоро вернулось и физическое ощущение тела: связанные шершавой верёвкой конечности немедленно сообщили мозгу о своём удручающем состоянии. В кисти и ступни Мичурина едва поступала кровь, а кожа в месте контакта с верёвкой стёрлась и покрылась волдырями.

Прикладывая неестественные усилия, он раскрыл веки, однако перед ним предстала лишь густая тьма. Так или иначе, сопоставив интенсивность эха со спёртостью воздуха, Михаил сделал меткое предположение, что находится в подвальном помещении.

Через несколько минут настоящего ужаса позади привязанного к стулу Мичурина распахнулась дверь.

— Очнулся? — произнесла девушка, которую Михаил желал услышать меньше всего на свете. Даже тот разрывающий перепонки звук появления ледяного барьера вызывал у бледного мужчины меньше паники, чем её мягкий голосок.

Световые кристаллы, установленные в стенах, были оперативно активированы, и Виктория Норборг наконец-то появилась в поле зрения Мичурина.

— Я… — хрипло промычал темноволосый. — Что Вам от меня… нужно? Я ведь…

— Молчи, — коротко наказала она. — Сейчас говорю я.

Мичурин, только недавно пришедший в чувства, не сразу прислушался к инстинктам и хотел было перебить стоящую перед ним женщину, но вовремя одумался.

— Мы договорились сотрудничать, Михаил Мичурин, — строго произнесла Виктория, оценивающе смотря на дрожащие губы собеседника. — Мы рассказали тебе о наших планах. Не стали убивать, пренебрегли допросами. И чем ты нам отплатил?

— Извините… Пожалуйста, простите меня… Просто… Уговор ведь был другой…

— Да, я знаю! — живо закивала головой она, а затем резко приблизилась к Мичурину и зловеще посмотрела в его глаза. — Но мы ведь объяснили тебе, в какой ситуации находимся… Неужели ты не понимаешь, что другого выбора не было?!

— Но Вик… Госпожа Виктория, Кирса ведь Ваша подруга! А Ленц пытался…

— Нет, даже не смей произносить его имя! — громким выкриком перебила она Михаила. — Из-за тебя Ленц чуть не погиб… А ведь он был к тебе добр! Отнёсся с пониманием!

«‎Не помогают ни извинения, ни призывы к разуму…» ‎— с ужасом заключил Мичурин, медленно осознавая безнадежность своего положения. Он старательно искал выход, пытался просчитать следующий ход, но на шахматной доске видел лишь непоколебимый мат.

— Хе-хе-хе… — отрешённо посмеялась она, несколько секунд пронаблюдав за паникой Михаила. — Как же усиленно работает твоя голова. Наверное, не хочется умирать, да?

— Давай заключим сделку! — выпалил темноволосый, стараясь хотя бы так сохранить жизнь.

— Один раз я уже пошла на такой шаг, и в результате едва не погиб мой дорогой товарищ. Впрочем, есть у меня идея…

Виктория медленно, словно испытывая терпение Мичурина, потянулась рукой к своему карману. Вдруг в её ладони появилась совсем уж небольшая книжка. Изодранная и испачканная обложка, пожелтевшие страницы, скрипящий переплёт — о возрасте этого писания приходилось лишь догадываться, но оно определённо было в несколько раз старше присутствующих.

Девушка ловким движением пальца нашла интересующую её страницу и принялась зачитывать содержимое вслух.

— «Мана пропитывает наш мир. Земля, вода, пламя, живая плоть — это всё формируется маной. Более того, я склонен считать, что именно мана является основой сознания человека. Вероятно, это можно назвать душой…».

Мичурин внимал каждому её слову. Он не знал, к чему Виктория устраивает эти чтения, но чувствовал, что сейчас решается его судьба.

— «Ряд опытов подтверждает, что определенные разновидности духов способны забирать у нас эту незримую материю. На данный момент я уверен лишь в демонах и элементалях, однако изучение этого феномена далеко от завершения…», — озвучив то, что хотела, Виктория резко закрыла книгу и сосредоточила свой гневный взор на Мичурине. — Что скажешь?

— Я не совсем понимаю…

— Это запретная литература о природе естества, — пояснила она строгим голосом. — Автор доподлинно неизвестен, но позиционирует себя ученым-магом. Многое из того, что он писал про элементального духа воды, оказалось правдой, поэтому у его слов есть вес.

— Вот как…

Виктория выдержала паузу, надеясь выудить из Мичурина хоть какое-нибудь оправдание, но он лишь недоумевающе смотрел на неё и прерывисто дышал.

— Объяснить ничего не хочешь? — прошипела она сквозь зубы, подходя к Михаилу.

— О чём ты?..

— Ты что, издеваешься?.. В книге прямым текстом написано, что похищать человеческие души могут только некоторые виды духов! Не хочешь объяснить, что в тебе делает душа Сельмы?!

Мичурин вспомнил. Да, действительно, Виктория Норборг ранее уже обвиняла его в этом, однако произошедшее и так было чересчур безумным, и некоторые детали банально изливались из памяти Михаила.

— Я ощущаю от тебя то, что исходило от Сельмы… Каким, чёрт возьми, образом ты поглотил душу?! Ты элементалист?! Или демон?!

— Хорошо, успокойся! — воскликнул он. — Я клянусь, многое мне самому непонятно, но так уж и быть! Я расскажу то, что знаю! Полностью!

— Внимательно слушаю, — на лице Виктории вдруг засияла невинная улыбка, которая своей доброжелательностью на мгновение выбила собеседника из колеи.

— Я… Я действительно не помню, как оказался в лесу, однако своё прошлое я не забыл! Дело в том, что я… — Мичурин затруднялся произнести нечто столь фантастическое в такой серьезный момент, но выбора у него не оставалось. — Я прибыл из другого мира!

— Чего?.. — напускное дружелюбие вмиг сошло с её лица, и улыбка растворилась в недоумении уже через секунду.

— Я с планеты Земля… Я проживал в столице самой большой страны моего мира и был обычным клерком! Именно поэтому я ничего не знаю ни о магии, ни о вашей истории! Я просто… Я…

Мичурин не смог договорить. Стоящая перед ним девушка потеряла всякое самообладание и резко схватила его за шею. Её тонкие пальцы со скрипом погружались в бледную плоть, и привязанный к стулу Михаил никак не мог ей помешать. Попытки что-то сказать или хотя бы вздохнуть отзывались лишь острой болью в груди.

— Я так старательно распиналась перед тобой, чтобы услышать такой бред?! — прокричала темноволосая. — Я дала тебе шанс! Не стала убивать за то, что ты сделал с Ленцем! И что я получила?!

Мичурину оставалось лишь умолять Викторию взглядом, ведь это был единственный доступный ему способ коммуникации. Впрочем, даже собственный взгляд контролировать он не мог: от боли и ужаса его глаза залились слезами, а лицо изрядно покраснело.

— Даю тебе последний шанс. Говори.

Её рука, ставшая натуральным орудием пыток, наконец освободила Михаила, позволяя сделать ему столь желанный вздох.

— Ах… Ах… Так… П-Послушай, я… — первые десять секунд он изо всех сил пытался сказать что-то через отдышку, но это было физически невозможно.

Вика, казалось, понимала неспособность Мичурина разговаривать, но продолжала истязать его нетерпеливым взглядом.

— Я говорю правду… — Михаил понимал, что его решение оказалось ошибочным, но ему ничего и не оставалось, кроме как оправдываться и кляться. — Да, это абсолютная истина! Но… я не знаю, как доказать тебе это…

— Надоело, — сухо сказала Виктория. — Другого шанса я тебе не дам. Готовься.

— К чему?.. Готовиться к чему?..

— К тому, что ты будешь изувечен так, как того и заслуживаешь.

Глаза Виктории Норборг зажглись синевой. Её холодная ладонь опустилась на правую руку Мичурина, и после секунды совсем уж нежного касания вода в тканях его запястья начала обращаться в лёд.

— Эй… П-Подожди! Викт… Агх! — мучился темноволосый мужчина, накрепко привязанный к стулу.

Ощущение холода сперва было просто дискомфортным, но тривиальный дискомфорт быстро превратился в неимоверную боль. Его кости, сухожилия, мышцы, кожа — всё запястье застыло льдом, который моментально начал рассыпаться.

Конечно же, он кричал. И крик этот был порождён не просто физическими мучениям, но и осознанием своей грядущей судьбы.

Как и ожидалось, закончив с одной рукой, Виктория немедленно приступила к другой. Замороженные фаланги пальцев отделились от конечности и с хрустом полетели на бетонный пол, а его кисть превратилась в комок кровавого снега.

Пронаблюдав за тотальным разрушением части своего тела, Михаил начал терять сознание. Его зрачки помутнели и закатились назад, а тело вмиг обмякло.

— Мы ещё не закончили! — вскрикнула палачиха.

Виктория подняла руку над головой Мичурина и окатила его кипящей водой. Разумеется, мужчина немедленно раскрыл глаза и задёргался в страшных конвульсиях, чувствуя, как варится его кожа.

Интересно, слышал ли кто-нибудь снаружи истошный крик Михаила? Может, новым гимном Кормунда наслаждались стражи? Или Ленц, приходящий в себя после тяжелой битвы? Жители, вынужденные пойти наповоду у обезумевшей Виктории?

— Скажи спасибо, что я не заставляю тебя пить кипяток! Благодари меня за то, что не разрываю твою глотку льдом! Радуйся, что не заморозила твои глаза!

— Чего… ты от… меня… хочешь?.. — по его щекам вперемешку с горячей водой потекли слёзы.

— Прекрасный вопрос… — протянула Виктория, немного отстранясь назад. — Я хочу, чтобы ты испытал то же, что и Ленц.

Темноволосая девушка взмахнула рукой. В сторону тут же полетели капли воды, оставляя на стене замысловатый узор. Впрочем, помимо этого…

Перерубленные в коленном суставе ноги Михаила Мичурина с тошнотворным треском отделились от тела и пали вниз.

За считанную долю секунды Виктория сформировала в своей руке огромный ледяной меч, который растаял столь же быстро, сколь и появился. Времени его существования, как видно, хватило, чтобы осуществить ампутацию ног Мичурину.

Эту боль невозможно описать словами. Она была настолько сильной, что Михаила бы стошнило, не потеряй он сознание.

Виктория Норборг, завидев обильные струи крови, хлынувшие из отрубленных ног Мичурина, рывком отошла назад в попытке не запачкаться. Несколько секунд она разглядывала результат своего труда, словно художник, дописавший долгожданную картину.

Однако вскоре самодовольство Вики сменилось ужасом.

— Но почему… — вслух заговорила она, упёршись в стену спиной. — Почему я это сделала?..