Палач не дает мне времени на самосожжение. Его пальцы обхватывают мою руку повыше локтя. Он разворачивает меня к себе пунцовым лицом, но, уверена, краску скрывает тусклое освещение, и это подарок!
По руке разбегаются мурашки и оседают внизу, в животе, когда смотрю в глаза напротив.
Клубничный поцелуй…
Господи, какая дурь!
Не зная, что еще сказать, выдавливаю:
— Это шутка…
— Смешная, — констатирует.
— Я пойду…
Дергаюсь в сторону, но он удерживает меня на месте, и внезапно я этим счастлива, ведь сама больше не справляюсь. Не знаю, что должна делать. И говорить. Чего он от меня хочет?!
Его взгляд на моих губах. Опять и опять. О чем он думает — у него на лице написано, но я больше не делаю попыток освободиться. Не делаю и крошечного шага назад.
Я тоже этого хочу…
Даже несмотря на последствия. Ведь они должны быть? Это не преступление. И ни к чему не обязывает. Да? Да?!
— Ты с Рафой? — вдруг спрашивает Палач.
— Что? — лепечу, округлив глаза. — С Рафой? Нет… мы не… мы… не…
— Не? — произносит, чуть склонив ко мне голову.
Собственный кретинизм злит, и я выпаливаю:
— Я не с ним! А ты? Это твоя девушка?
Кивнув ему за спину, жду ответа, вытянувшись в струну.
— У меня нет девушки…
Колени превращаются в желе, ведь он подтягивает меня ближе, заставляя коснуться своей груди кончиками моей.
Соски мгновенно твердеют. Щеку обдает его дыханием.
Он будто опутывает меня сетью — перемещает лежащую на барной стойке руку ближе, разворачивает меня так, что я упираюсь в стойку лопатками. Нависает. Моих волос касаются его пальцы. Еле уловимые движения, которые я чувствую острее, чем почувствовала бы удар по голове. Ниже опустив лицо, носом почти дотрагивается до щеки…
Вдыхаю его запах. Запах одежды. Кожи. Они похожи на морской бриз, а я люблю море…
И никогда не буду делить парня с другой.
— Она об этом знает? — спрашиваю дрожащим голосом.
— Знает.
— Ты… у… уверен? Если нет, то…
— Въебешь мне между ног?
— Чт-то?
— Ничего… — бормочет рядом с моим ухом. — Забудь…
Мои веки опускаются. Блондинка выскакивает из головы пробкой. Тело дрожит от желания до Палача дотронуться, но руки висят вдоль тела, будто плети, ведь я не знаю, как к нему прикасаться. Дерзко? Осторожно? Или так, как хочется мне самой?
А он? Я ненавижу, когда меня лапают… или трогают слишком откровенно без моего разрешения. Из-за этого напрягаюсь, словно ожидая подвоха!
Выпустив руку, Артур пальцами обхватывает мой подбородок и приподнимает его.
Облизнув губы, я вибрирую.
Его рот чуть приоткрыт, оторвать от него взгляд не получается. Палач тянется к салфеткам и дает мне одну, говоря:
— Сотри…
Сглотнув, я провожу тонким квадратиком по своим губам, стирая красную помаду. Скомкав бумажку, роняю ее на пол, потому что Палач нетерпеливо отводит в сторону мою руку и, склонив набок голову, приближает свое лицо к моему.
Через секунду его губы замирают в миллиметре от моих, и я хватаюсь пальцами за тенниску у него на животе.
Всего один удар сердца, и он меня целует.
Головокружение подкашивает колени.
Палач отдаляется на мгновение и тут же возвращается, но на этот раз меняет наклон головы так, что наши рты совпадают, как чертовы пазлы!
Живот обдает жаром.
Я размыкаю губы, и между ними скользит его горячий язык.
— М-м-м… — издаю предательский стон.
Он отдергивает голову. Обжигает мой рот дыханием и снова целует, только теперь так мягко, что меня опять покидает стон…
Рука Артура сжимает мою талию. Я забрасываю руки ему на шею и сотрясаюсь с головы до ног, потому что бедрами чувствую выпирающую каменную твердость в его шортах.
От шока и возбуждения перед глазами вспыхивают белые круги.
Разорвав поцелуй, я хватаю ртом воздух и в упор сталкиваюсь со взглядом Палача.
Он горячий. Почерневший. Голодный!
Его тело будто высечено из гранита, и оно тоже вибрирует, возможно, от меня заразилось!
Но несмотря на поток шокирующих новых ощущений, я хочу целоваться еще. Я разрешаю этому желанию наконец-то выбраться из клетки, в которой держала его так долго… не позволяя даже голову поднять!
Желанию ощутить на своих губах губы Артура Палача.
И когда была глупой школьницей, и когда увидела его впервые у стойки ресепшн…
От этих откровений я снова позорно робею. Сердце колотится. А его — бьет меня быстрыми уверенными толчками, ведь он вжимает мое тело в свою грудь так, что не могу пошевелиться и дышать трудно…
Это доходит с таким запозданием, будто мои мозги были отделены от тела, но просветление длится недолго. До того момента, пока губы Палача снова не находят мои.
В этом водовороте я запускаю пальцы в его волосы.
Пробую их на ощупь, впитывая ощущения. Все сразу. Тесноту между нами. Вкус его языка, которым он гладит мой, ведь наш поцелуй становится бесконтрольно глубоким, а мое тело выгибается Палачу навстречу.
Повисаю на нем.
— М-м-м… — этот стон принадлежит не мне, и от него меня снова встряхивает.
От пульсации и твердости у него между ног тоже! И оттого, что губы Артура вдруг прижимаются к моей шее во влажном жадном поцелуе, а ладонь накрывает через платье ягодицы и сжимает…
— Эй, ребят… — настойчивый голос бармена врезается мне в затылок. — Я все понимаю, но найдите себе другое место.