Его Величество император

Глава 11

Терра, Кейптаун. Морион. Эллана.

Воспоминания о прошлом захватили сознание. Эльриан резко стряхнул их и увидел встревоженные глаза Аннабель.

— Эль, ты как будто куда-то провалился, я спрашиваю, а ты не здесь, а где-то витаешь!

— Извини, Анни, в прошлое провалился.

— Интересно, зачем, и к кому.

— В свой первый раз, Анни, честно, просто волнуюсь.

— Вроде волноваться положено мне, а не тебе. У меня же первый раз!

— А вот и нет, до тебя у меня девственниц не было вот и боюсь, сделать что-то не так!

— Знаешь, давай бояться вместе! А спрашивала я, налить ли тебе вина. Хорошее, полусладкое, «Флер де Кап» называется, по рецепту французских эмигрантов — гугенотов.

— А знаешь, налей немного, свадьба у нас или нет! Давай за нас!

Они выпили по глотку ароматного, сладковатого вина.

— Знаешь, Анни не знаю, как у тебя, а у меня странное чувство. Как будто я бежал, бежал, стремился к цели, вот она уже достигнута, и я в растерянности, не знаю, что делать дальше, какую цель ставить. И самое неприятное, это ощущение, что непосредственно от меня уже ничего не зависит в будущем. Все, что я мог достичь сам, мной достигнуто остальное — как в тумане. Слишком много факторов и людей на это будущее влияют. Несколько случайно брошенных слов, не со зла, просто по недомыслию, ради красного словца, и все, лавина срывается с места, ее не остановить, и остается только молиться, что бы тебя не погребло под завалом!

— Эль, я тебя не узнаю. Ты всегда знал и умел добиваться того, чего хотел. Это просто усталость, нельзя так загонять себя вопреки здравому смыслу. Посмотри, за последние месяцы, ты вел игру с Хейзом, тянул два факультета, потом эти соревнования. Не думай, что если я еще плохо управляюсь с авиоником, то не понимаю, что вы с Джанни сделали почти невозможное, победив на этих соревнованиях. И между всеми этими событиями еще умудрился выдать замуж Мону, решить судьбу сестры, и сдать сессию на «отлично».

Тебе не кажется, что ты работаешь на износ? Ты просто устал. Вымотался. Позволь себе немного слабости, ты же не железный! В конце концов, для борьбы с заговорщиками есть спецслужбы, сотрудников которых специально готовят. Сейчас твоя позиция тверда, заговорщики уверены, что ты на их стороне, Даже этот стервец Нат сообщает им то, что они хотят услышать! Время еще есть. Я уверена, до июля все прояснится. Не может быть, что бы никто из них, заговорщиков, или кукловодов не прокололся. Расслабься, хоть на эти несколько дней!

— Ты умница, Анни! Ты так хорошо меня чувствуешь, что от одного твоего присутствия становится легче. Я действительно вымотался. Пусть все катятся к черту! Извини меня, у нас только эти четыре дня, а я трачу время на какую-то ерунду. Мы же, как приехали, еще даже не поцеловались! Позор на мою голову!

— Тогда иди сюда, будем реабилитироваться.

— Тогда лучше шкуры неведомой зверушки у камина места нет.

Эльриан сгреб Аннабель в охапку и опустился на шкуру у камина, усаживая девушку себе на колени, целуя ее со всей нахлынувшей страстью. Все сомнения и заботы были отброшены. Сейчас в целом мире существовали только они вдвоем. Они сами не поняли, куда и как испарилась верхняя одежда. Аннабель пришла в себя, когда поняла, что Эльриан уже освободил ее от всего, даже от трусиков, а сам все еще пребывает в плавках. Непорядок! Буквально рыча от нетерпения, так ей хотелось ощутить его всего, безо всяких преград, она помогала ему избавиться от остатков одежды. Аннабель забыла, что в первый раз положено стесняться, бояться боли. Все, что происходило сейчас между ними, казалось единственно правильным. И его поцелуи по всему телу, даже в самых неожиданных местах, и его пальцы, дарящие ни с чем не сравнимое удовольствие, только сегодня ей этого было мало. И когда место пальцев заняло нечто совсем другое, это было самым правильным, а моментальная, почти неощутимая боль была буквально снесена ошеломляющими ощущениями, которые дарила ей его близость. И когда они оба замерли, позволяя себе расслабиться после пережитого, это тоже было правильно, и его шепот:

— Анни, моя Анни, любимая, моя. — И поцелуи, и ее голова, лежащая у него на груди, и ровное биение его сердца. Все было так прекрасно и правильно, что у Аннабель непроизвольно выступили слезы.

— Анни, — тут же встревожено спросил Эльриан, — что, больно? Очень? Прости…Чем помочь?

— Это от радости, Эль, от счастья. Наконец-то ты мой, а я твоя. Навсегда! И мне ни капли не больно, не переживай. Все было волшебно. Я даже не думала, что близость может быть так прекрасна. Давай повторим!

— Не сейчас, Анни, любимая! Все-таки я тебя травмировал, там ранка. Надо подождать, хотя бы до завтра.

— Эль, давай тогда сполоснемся и спать! Что бы завтра скорее наступило. Ой, я забыла! У меня же заживляющий гель в рюкзаке!

— Где? Давай принесу!

— Принеси рюкзак, я все равно слегка сполоснусь.

— Тогда, чур, я сам намажу!

— Эль, если ты начнешь там мазать, боюсь, нам гель не скоро понадобится! До завтра не дотерпим!

— Хорошо, держи рюкзак, делай все сама!

Через 15 минут они уже крепко спали в обнимку на кровати. Аннабель проснулась первой. Эльриан спал, лежа на спине, одной рукой прижимая ее к себе. Тихо, что бы не разбудить мужа, (какое восхитительное слово — муж!) она выбралась из-под его руки, потом из-под одеяла, как была, нагой, прошла сначала в ванную, потом к камину, раздула специальными мехами угли и подложила несколько новых поленьев. Вернулась к кровати. Эльриан спокойно спал.

— «Он действительно совершенно вымотался, — подумала Аннабель, — как бы убедить его меньше напрягаться, больше отдыхать. Не послушает же! Пока все так неясно с этим заговором, все равно будет нервничать, влезать всюду, куда надо и не надо. Хорошо, хоть эта эпопея с соревнованиями закончилась! Господи, как хорошо, что на следующий этап отправили этих вояк. Зря я расстраивалась, когда огласили решение судей».

Одеяло наполовину соскользнуло на пол, давая возможность спокойно рассмотреть спящего. Аннабель смогла, наконец, вдоволь полюбоваться четким рельефом мышц, подтянутым животом, и, не стесняясь, рассмотреть то, что располагалось ниже. Увиденное понравилось.

— «Так хочется поцеловать, и не только — подумала девушка, — но будет совсем варварством будить его в такую рань. Пусть спит, переживу несколько часов»!

Она снова забралась в кровать, прижалась к мужу, укрыла их обоих, и, незаметно для себя, уснула. Проснулась, когда солнце уже стояло довольно высоко. Эльриана рядом не было. Но с кухни доносилась какая-то возня и вкусные запахи. Сходив в ванную и надев халат, девушка отправилась посмотреть, чем занят любимый. И застала, можно сказать, пикантное зрелище. Принц, в одном кухонном фартуке на голое тело что-то собственноручно жарил на дровяной плите. Несколько минут Белль стояла молча, наслаждаясь еще не изученным ею видом «с тыла» — подтянутыми ягодицами с завлекательными ямочками по бокам, длинными, мускулистыми ногами, сильными мышцами спины, которые не скрывали завязки от фартука. Она сразу ощутила приятную тяжесть внизу живота. В этот момент Эльриан обернулся, отставил сковородку на подставку и шагнул к жене.

— Доброе утро, моя принцесса! — улыбнулся он, — есть хочешь?

Аннабель вдруг ощутила, как сильно проголодалась.

— Кухонных роботов нет, так что будем есть то, что сможем приготовить сами! — продолжил Эльриан, — говорят, омлет мне всегда удавался. Достань, пожалуйста, овощи из холодильного шкафа. Салат накрошить сможешь?

Аннабель занялась делом, через несколько минут они сосредоточенно ели неожиданно вкусный омлет.

— Действительно, вкусно! — удивилась Аннабель, — где ты научился готовить?

— Все в том же Кадетском Корпусе, у нас были уроки выживания без технических устройств. Учились готовить простые блюда без применения роботов. Что бы не умереть с голоду перед полной кладовой продуктов, если вдруг окажемся безо всего. Без энергии, без кухонных роботов и без профессиональных поваров. Нас даже на костре готовить учили. Вот пригодилось. Кофе на плите варить умеешь?

Аннабель помотала головой.

— Тогда сиди, принцесса, учись. Турку я в посуде нашел, чайники тоже, и обычный и заварочный, так что горячими напитками мы обеспечены.

— Т-турку?

— Да, вот эта емкость странной формы называется турка, в ней кофе варят из молотых зерен.

— А где ты зерна нашел?

— Помнишь, когда ты мне сказала, что заказываешь продукты в Орлиный Приют, я тебе список написал? Так вот, там был молотый кофе в специальной упаковке. Сейчас сварю!

— Ужас, до чего ты, оказывается, полезный муж! Не ожидала! Мало того, что принц, так еще и жену накормить можешь! Может, и посуду сам моешь?

— Могу, в свое время за Фредом чего только убирать не приходилось! Так что я еще и пол могу вымыть, спроси Мишеля, я его еще в первый день в академии шокировал.

Эльриан снял турку с огня, плеснул в нее чуть-чуть холодной воды и провозгласил:- Ставь чашки, готово! Только мне чашку побольше, я пью по-простому, с сахаром и молоком, когда есть возможность. Тебе как?

— Тогда и я сознаюсь, чисто черный пью только на приемах, что бы не заподозрили в плебейских вкусах, а люблю с сахаром и сливками, вернее, с подсластителем, что бы о фигуре позаботиться.

Какое-то время они смаковали кофе, потом Аннабель шутливо спросила:

Так, господин шеф-повар, а что вы планируете на обед?

— Уже проголодалась снова?

— Проголодалась, только голод другого рода, вот интересуюсь, чем мы потом силы восстанавливать будем?

— Барбекю устроит? Мясо я уже замариновал. А раз ты голодная, то самое время утолить твой «другой» голод! Как ты думаешь, неведомая зверушка соскучилась в одиночестве?

Когда они через полчаса лежали все на той же шкуре инопланетной зверюги, Аннабель решила продолжить разговор о неожиданных талантах мужа.

— Расскажи, зачем тебе нужно было убирать за Фредом? Неужели нельзя было денщикам, или уборщикам штатным поручить?

— Я еще Сержу объяснял, что в Кадетском Корпусе нет титулов, все кадеты, но чуть-чуть слукавил. Да, вроде все равны, но кто есть кто, весь персонал знает. Незнание чревато. Так вот, Эллана патриархальная планета, но, пожалуй, самое патриархальное заведение на ней, это Кадетский Корпус. Особенно в плане наказаний. Можешь себе представить, там до сих пор в списке взысканий имеются и телесные наказания. Родитель, отдавая детей в Корпус, дают подписку, что разрешают применять порку к их чадам в случае необходимости. Всех, за одним исключением. Конечно, существуют и другие виды наказаний, вроде нарядов на мытье самых грязных помещений, типа кухни и туалетов, работы на конюшне — уборка навоза, карцер, наконец, но самое частое все же порка.

— Варварство какое! И…

— Подожди переживать. Я же сказал об исключениях! Лица, принадлежащие к правящей семье — неприкосновенны! То есть применять к ним телесные наказания запрещено. За это уголовная ответственность, приговор и тюрьма. Единственный, кто может поднимать на нас руку, это наши родители. Так что максимум, что грозило нам с Фредом, это карцер, даже уборка помещений не приветствовалась. Видимо, осознавая свою практически безнаказанность, Фред и распоясался. Устраивал такой свинарник! А наказание-то накладывали на всех проживающих в комнате. С нами жили мальчик — стипендиат из крестьян, сирота, и младший сын ректора Военной Академии. А Фред им заявлял — вас высекут, вы и убирайте, а я в карцере хорошо высплюсь. Вот, что бы ребят не подставлять, и приходилось, тому, кто первый безобразие замечал срочно все убирать. Когда одному, когда вдвоем, когда втроем. Кстати, мы с ними очень сдружились на этой почве. Ты их знаешь, это Мотт и Пит. Так и жили, пока мне все это не надоело и я, в один из выходных, в нашу увольнительную, не объяснил Фреду, что я о нем и его поведении думаю. Запрещенными в Корпусе методами. Нас разняли, Отец с дядей меня на ковер вызвали, я им все и выложил, и про поведение Фреда, и про методы воспитания в Корпусе, и про престиж семьи. Потребовал, что бы уж если применяют дедовские методы наказания, так что бы ко всем, без исключения. И со мной, как ни странно, согласились. Устав пересмотрели, телесные наказания оставили только в исключительных случаях, за тяжелые нарушения, типа кражи, сознательного причинения вреда здоровью, наркотики, алкоголь, ну и тому подобное, причем сделали их публичными. Что бы стыдно было. Но нас в «правах» со всеми все равно не уравняли, только пригрозили Фреду, что накажут дома, если еще раз повторится подобное. Он тогда попросил, что бы его от меня отселили, завел свою компанию, как я понимаю, из прихлебателей, которые за ним безропотно убирали, а на меня злобу, как потом выяснилось, затаил. Так и пришел конец нашей детской дружбе! Он меня, в отместку, потом здорово подставил, а на Морионе помогал, как выяснилось, только из страха, что я отцу и дяде доложу о его гулянках. Ладно, хватит о Фреде. Нам одно дело сделать надо, кстати, тоже по уборке! Плохо, что шкура оранжевая, теперь, когда все высохло, ничего не видно, вчера надо было.

— Да в чем дело?

— В чем, в чем, в последствиях вчерашней ночи! Вчера не убрали, ищи теперь сегодня!

— Да объясни по-человечески, что искать?

Эльриан вдруг поднес пальцы к едва заметному темному пятнышку на шкуре.

— Нашел! Анни, или держи палец вот здесь, или сходи за влажной губкой, а лучше найди в аптечке перекись водорода!

— Это что, кровь?

— Кровь, кровь, надо стереть.

Аннабель пошла искать просимое, и вдруг ее осенило. — «Опять выставила себя идиоткой»! Единственным утешением было то, что вчера она почти не ощутила боли, поэтому совсем забыла о еще одних последствиях первой близости. Наконец, все следы были успешно ликвидированы.

— Чем займемся дальше? — спросила она.

— Предлагаю пойти к озеру, солнце уже высоко, греет хорошо, искупаемся!

— Просто искупаемся, или?

— Как скажешь, можно и или! Собери покрывало, я беру полотенца и пошли!

— А купальник?

— Боишься, что кто-то в гости нагрянет? Не думаю, что наши друзья такие неделикатные!

— Тогда пошли! — засмеялась Аннабель, полная ожиданий.

Через три часа, основательно устав и проголодавшись, они вернулись к домику, Эльриан занялся барбекю, Аннабель были поручены салаты.

— Знаешь, муж, — заметила девушка, закончив резать овощи и расположившись в шезлонге со стаканом фруктового коктейля в руках, наблюдая за процессом жарки мяса, — я настолько прониклась своим абсолютным неумением вести хозяйство, что с началом занятий запишусь на курсы для молодых жен! А то, глядя на тебя, чувствую себя ущербной!

— Запишись, буду только рад, меньше останется времени на флирт с как его там? Ах да, с Картером! Хотя правильнее было бы попросить помощи у твоей квартирной хозяйки, она человек старой закалки, омлет наверняка готовить умеет! — рассмеялся Эльриан, — Не спросил тебя, тебе мясо какой прожарки? Средней?

— Удивишься, с кровью!

— Почему же, наши вкусы совпадают, давай тарелки, готово!

После обеда опять потянуло на подвиги на сексуальном фронте. Эльриан показал молодой жене, как можно разнообразить такое приятное времяпровождение. Перейти к более разнообразным способам утоления страсти он пока не решился, щадя неопытность жены.

Так приятно, немного лениво, в процессе познания друг друга незаметно прошли три дня. Пора было возвращаться. Аннабель настояла, что окончательный порядок в домике она наведет позже, после отъезда Эльриана. Не хотелось занимать драгоценные часы чисто бытовыми проблемами. Поэтому, во второй половине дня, 9-го февраля, они тихо спустились с гор, отвели лошадей в конюшни, и пошли узнать, чем заняты их гости.

Поспели как раз к ужину, были встречены радостными приветствиями и дружескими шутками насчет усталого вида молодой пары. Неожиданно среди друзей оказался и Мишель, приехавший сменить Джанни, который собрался вернуться с Моной на Морион, навестить ее семью и представиться другим родственникам, которых собирала мадам Флоувер. Удивили и Виолетта с Наджаром. Они решились лететь на Харру вместе, что бы, отчасти, разрушить превратное, по выражению Джара, представление у девушки о его планете. А так же получить одобрение на свадьбу от отца и дяди Наджара. Хотя им обоим до совершеннолетия было еще далеко, свадебные традиции Харры требовали долгого процесса сватовства, соблюдение целого церемониала. В частности, обязательной поездки отца жениха к отцу невесты для заключения помолвки без присутствия самих жениха и невесты.

Ночью того же дня проводили обе пары, одну на Морион, другую на Харру, и остались одни, не считая незаметного Мишеля, умевшего изображать из себя пустое место. Так, неожиданно, они получили в подарок еще два с половиной неполных дня. Аннабель собиралась прогулять лекции, которые надеялась, потом переписать у Валентины, посетить только самые важные практические занятия. Десятого утром она съездила в университет, предупредила, что не появится на части занятий до 14 февраля, сославшись на семейные обстоятельства, объяснилась с подругой, что эти дни проведет на вилле.

Эльриан на следующий день переговорил по коммфону «с жучком» с Эдмондом, выслушать его уговоры не сердить отца и разорвать связь со своей любовницей. Вечером 11-го по тому же аппарату переговорил с отцом, который отругал его, за его легкомыслие, за то, что он не поехал с Наджаром на Харру. Император выразил недовольство, высказав, что надеялся на него, и напомнил, что договоренность о его возможном союзе с одной из дочерей эмира, конечно, была предварительной и давно, 7 лет назад, но если он не возьмется за ум, то может стать реальной. Так что после возвращения на Морион, Хейз должен был получить исчерпывающую информацию, которая должна была его устроить — жучок был с возможностью записи и сохранении разговоров.

По ноуту Мишеля разговор с отцом состоялся совсем другого плана. Отец поздравил со свадьбой, просил не терять бдительности. Эльриан в свою очередь доложил, что фирма «ширма» прекращает свое существование, так как Джудит фактически воссоединилась с мужем, пока негласно, что бы не подвести Эльриана. Как заключительный аккорд они завтра разыграют финальную сцену с участием прощенного мужа в качестве доказательства «измены» мулатки. Эльриан со скандалом на сутки переедет в гостиницу, в которой его подменит Мишель, благо оба блондины, Эльриан отдал ему свой астровский мундир.

Оставшееся от интриг и занятий время они с Аннабель фактически не отрывались друг от друга, переживая о предстоящей долгой разлуке в четыре с половиной месяца. До конца июня выкроить время для встречи не представлялось возможным. Однако, у них оставалась надежда, что за это время на Эллане сумеют разобраться с заговором и они на каникулах смогут встречаться вполне легально. 13-го Аннабель совсем не пошла в университет, не желая упускать последние минуты остающиеся до разлуки с любимым. Вечером Эльриан, простившись с ней, подъехал на «такси» к отелю, где ночевал Мишель и забрал его.

В этот раз рейс был непрямой, с двумя пересадками и не первым классом, так что на Морион они прилетели рано утром 15-го, уставшие и не выспавшиеся. Джанни встретил друзей на арендованном мобивене. Времени хватило только что бы бросить в комнате вещи, переодеться в повседневные мундиры и явиться на занятия. Новый семестр начался.

Сэмюэль Хейз был доволен. Подготовка к «прополке» императорской семьи шла по плану. Нанятый по наводке Эсташа шпион исправно докладывал о разговорах Эльриана.

Даже переправил записи, сделанные жучком во время поездки принца на Терру. Ничего нового. Все так же ругается с братьями, теперь, для разнообразия, со старшим. Из новостей только скандал с любовницей в Кейптауне, которую Эльриан поймал на измене. А что он хотел? Что баба исправно будет себя блюсти в его отсутствие? Жалко, конечно, что и эта связь оказалась недолговечной. Была бы там настоящая любовь, бабенку можно было бы использовать для контроля поведения его высочества в будущем. А теперь надо думать, кого подсунуть принцу взамен. Идею подал Эсташ. Имелась, оказывается девица, по уши влюбленная в Эсташа, но которую сам Эсташ терпеть не мог. Так вот, девица в пику несостоявшемуся любовнику, решила стать принцессой, и теперь переслала с оказией тому письмо, что ее желание выйти замуж за Эльриана поддерживает сама императрица. Которая, хоть сейчас и отослана замаливать какой-то грех в монастырь, но в конце марта освободится, и обещает содействовать ей в ее планах по завоеванию принца. Следовало обдумать, стоит ли использовать наглую девку в своих целях, или наоборот, не дать ее планам осуществиться. Все зависело от отношения к ней Эльриана, так что с этим Хейз планировал разобраться потом, посмотрев на их с принцем общение.

Оставалось еще неясным, как задержать Эльриана и не дать ему появиться вместе с братьями на балконе в День Представления Фамилии. Раньше была мысль использовать Джудит, но теперь, естественно, это невозможно. Кроме того, его атаковал Крейг, требуя устроить личную встречу с Эльрианом в кратчайшие сроки. Сэмюэль, боясь оттолкнуть осторожного принца напористостью Крейга, решил вначале сам встретиться с главным фигурантом заговора лично, подготовить почву. Как специально, его вызвали с отчетом в Униату, на заседание комитета по делам монархических планет Совета Унии. Сэм слегка переделал отчет, подготовленный стариком Вилли, внес туда тревожные нотки о некотором недовольстве части народа политикой Эвальда, особенно подчеркнув негативное отношение в некоторых герцогствах к наказанию жены и дочери герцога Боннэбьен, и слухами о возможном разводе с ней принца Эльдара. Это было, конечно, чистой ложью, дамочек на планете не любили и относились к ним с известной долей презрения. Но слушок поползет, и сомнения появятся. Так что, загрузив аппарат представительства работой и поставив в известность секретариат императора, Хейз отбыл на Терру, рассчитывая на обратной дороге завернуть на Морион под предлогом выбора нового представительского мобивена, взамен любимого Вилли, но совсем устаревшего, напоминающего скорее катафалк.

Сообщив шефу о своей поездке, он попросил его быть наготове, что бы сразу вылететь на Морион, как только он, Сэм, договорится с принцем, Хейз отбыл на Терру, предварительно послав принцу письмо от «Джудит» с просьбой о примирении.

Рано утром, в субботу, спустя две недели от начала занятий, Джанни ввалился в комнату Эльриана и Мишеля, немало удивив их обоих. Он должен был спокойно почивать в обнимку с Моной в квартире у миссис Селси, пользуясь оставшимися месяцами до возвращения ее друзей.

— Держи, изучай! — всунул он в руки принцу распечатанное письмо.

Эльриан развернул лист и прочел:

— «Ваше высочество, обращаюсь к вам официально, так как понимаю, что утратила ваше расположение. Причина моего обращения не только желание продолжить наше чисто дружеское общение, но и решить возникшие между нами деловые проблемы. Я уже упоминала, что в моей судьбе начал принимать участие один из моих самых богатых дальних родственников. Так вот, он имеет большое желание встретиться с вами лично, и обсудить условия возврата вам денежных средств, так благородно одолженных мне. Я понимаю, что просто так вы незнакомого человека слушать не будете, поэтому я надеюсь использовать командировку от ботанического сада на Морион для закупки семян редких цветов, что бы лично представить его вам. Надеюсь, что вы, невзирая на наши разногласия, все-таки сможете принять этого достойного пожилого человека. Я прошу позволения встретиться с вами лично, как только прибуду на Морион. Прошу сообщить удобное для вас место и время. Всегда пребывающая вашей покорной слугой, Джудит.»

— Вроде вы же с Джудит расстались со скандалом! Почему же Хейз опять этой связью воспользовался!

— Жан, ты обратил внимание, что письмо написано с ошибкой? При личном обращении «вы» везде с маленькой буквы. Это один из условленных маркеров, показатель срочности и важности содержания. Нашего друга Хейза припекло. А этот дальний родственник, по-видимому, сам Крейг Сардор. Видимо, хочет лицезреть свою марионетку лично. Оценить, так сказать! Значит, завтракаем, связываешься с Элланой, хотя, подожди, с твоего ноута сразу после послания Хейза нельзя. Пусть свяжется подлый доносчик Мишель, доложит, что отправленная в отставку любовница снова ищет контактов. После разговора устраиваем очередной «мозговой штурм». Жан, предупреди Мону, извинись, что проведешь выходной с нами.

— С кем связываться?

— С Саарте, а лучше сразу и с Саарте и с Эльдаром.

— Тогда я сейчас свяжусь с кем-нибудь из них, пусть тоже соберут совещание, тема важная. Может, сейчас все и узнаем о заговоре. Ты когда отвечать будешь?

— Когда переговорим. Надо же место выбрать! Давайте, действуем по плану!

Обсуждение предстоящей встречи с Крейгом проходило в расширенном межпланетном составе. Саарте не стал брать всю ответственность на себя, а собрал в режиме видеоконференции всех, кого смог. Итак, кроме него и троих агентов нацбезопасности, присутствовали: Эвальд, Эльдар, Эдмонд, чета Грассов — Герхардт и Розамунда, и Норберт Грасс. Важность события оценили все. Возможно, именно из-за этого момента Эльриан и разыгрывал свою роль все эти месяцы.

Начали с места проведения. Джанни предложил одну из кафе-закусочных господина Смайса в развлекательном центре несостоявшегося жениха Розетты, господина Верно. Джанни пару рез водил туда Мону. Кафе было респектабельным, отличалось от обычных забегаловок господина Смайса и часто использовалось деловыми людьми для переговоров, поэтому там были зеленые «комнатки», разгороженные сетчатыми стенками, увитыми живыми лианами, удобно расположенные — между двумя помещениями побольше. Сзади — глухая стена, окружающая развлекательный центр, спереди — большая общая площадка, так же отделенная решетчатой загородкой. Обычно в центральной, меньшей, комнате находились сами переговорщики, а в двух крайних, их помощники, секретари и охрана. Всего таких секций было четыре, они как бы опоясывали центральную площадку с отдельными столиками на 2, 4, 6, и 8 человек. Учитывая, что встречу решили назначить на субботу, днем, помещение решили забронировать заранее, как и столики, после осмотра и одобрения Эльрианом. Роль охранника выполнял Мишель. Карл и Джанни, с женами, снабженные портативными мини рациями, должны были изображать отдыхающих. Мини рации могли только подать один сигнал — общего сбора, и поэтому не фиксировались специальными детекторами. К числу охранников решено было призвать так же трех курсантов с Элланы и Наджара. Эльриан, Мишель, и Джанни ручались за них.

Эльдар предложил заменить Мишеля на Джанни, так как тот был засвечен, как человек его и Саарте, поэтому, скрепя сердце, Джанни согласился отпустить Мону погулять с другом. Легенда для Сардора была такая, что Эльриан взял с собой своего преданного напарника, а Мишеля отправил гулять с его дамой, нацепив на себя маячок. Детально мизансцену решили доработать на месте, для чего посетить кафе в среду вечером, пожертвовав занятиями логистикой. Секцию Джанни взялся забронировать уже завтра, причем на два дня — пятницу и субботу, что бы предварительно показать Хейзу площадку для переговоров. А то, что в субботу вокруг будет подозрительно много народу, так выходной же, народ гуляет!

Последним был вопрос с записью разговора. Тут были свои трудности. Сложной аппаратуры для записи разговоров дистанционно у агентов на Морионе не имелось, доставить не успевали, да и времени обучаться использованию не было, а на специальных курсах с подобной техникой знакомили весьма поверхностно. К тому же была вероятность ее фиксации продвинутыми детекторами, которые наверняка имелись в распоряжении Сардора. Эльриан сказал, что у него есть идея, надо ее только обдумать, но отказался пока ее раскрывать. В общем, к встрече подготовились.

Вечером Джанни собрал у себя в комнате земляков — первокурсников. После короткой, вступительной речи, объясняющей ситуацию, включил ноут и набрал код генерала Саарте. Тот откликнулся сразу, вызова ждал. Попросил помощи у курсантов, объяснил, для чего и как надо подстраховать встречу принца с возможным главой заговорщиков, заручился их абсолютной поддержкой и приказал поступить в распоряжение Джанни. Разговор закончился, Джанни приступил к инструктажу, в том числе, посоветовал на неделе навестить развлекательный центр, чтобы осмотреться.

В это же время Эльриан сочинял письмо Сэмюэлю.

— «Джудит, весьма удивлен твоим обращением после всего, что привело к нашему разрыву, однако, если речь идет о выполнении ранее данных вами обязательств, то я готов на встречу, тем более, что ту трату мне в семье так и не простили. Предлагаю место и время встречи, вначале только с Вами лично, затем, в зависимости от ее итогов, на следующий день, в том же месте можно встретиться с вашим богатым родственником. Однако предупредите его, что, как вы могли сами убедиться, я абсолютно не переношу измен и людей, не держущих свое слово. Малейшее подозрение сведет на нет всякую возможность договориться! Итак, готов встретиться лично с вами в эту пятницу вечером, после 18–00 в кафе «Встреча» в развлекательном центре «Счастливый отдых» в центральном районе Мирина. Место всем хорошо известное. Жду один час от назначенного времени. Риан».

Письмо ушло, отсекая все возможности отступления. Оставалось ждать пятницы.