Эреб

17

Было почти пять часов вечера, когда Ник вышел на станции метро Блэкфрайарс и направился вдоль Нью-Бридж-стрит. Крытая многоэтажная автостоянка располагалась на Лудгейт-Хилл,[15] и найти ее особой проблемы не представляло. Скорее уж незаметно проникнуть туда — вот в чем заключалась трудность.

Он постарался, как мог, придать себе солидность и забренчал связкой ключей в кармане, словно заранее выискивая брелок от машины. Однако опасения не оправдались: никто не остановил его, когда он входил на автостоянку, и Ник даже не поручился бы, что охранник, читавший в будке газету, вообще его заметил.

Он достал из кармана брюк записку. Там значился номер автомобиля, который требовалось найти: LP60HNR.

— Если ты его не обнаружишь, — сказал Вестник — то придешь туда еще раз. Если потребуется, будешь приходить снова и снова, каждый день, с пяти до шести, пока не выполнишь поручение.

Нику повезло уже на третьем этаже. Он глянул на автомобиль и присвистнул. LP60HNR оказался серебристо-серым «Ягуаром», который выделялся среди остальных машин уже хотя бы тем, что сверкал как драгоценный камень. Нигде ни пятнышка грязи, сколько ни всматривайся.

Ник достал фотоаппарат и сделал пару снимков. Понятно, что этого недостаточно, но все-таки хотя бы начало было положено.

Теперь требовалось отыскать место, где он мог бы расположиться в засаде, причем так, чтобы автомобиль оставался в поле его зрения, а самого Ника не было бы видно. Лучшее, что удалось найти, — узкий зазор между старым «Фордом» и стеной парковки. Улечься здесь на пол — и его практически никто не заметит, если только не будет специально приглядываться.

Ник отключил вспышку фотоаппарата и установил светочувствительность на максимум. Затем попытался устроился поудобнее, хотя на холодном полу автостоянки сделать это было не так уж легко. 17:12. Спокойствие, только спокойствие.

Когда внезапно заверещал телефон, громко сообщая о пришедшей SMS, сердце Ника чуть не остановилось. Как вообще можно было так сглупить и не отключить звук?

Поза, в которой Ник лежал, зажатый между автомобилем и стеной, была настолько неудобной, что он едва мог дотянуться до кармана брюк. Наконец ему это удалось. Взглянув на экран мобильного, Ник почувствовал, как бешено заколотилось сердце.

Эмили.

Имя «Виктор» ничего Нику не говорило, так что на него можно было и не реагировать. А вот что значат слова о том, что он якобы мог бы «нам всем» помочь? Видимо, Эмили собиралась помочь прежде всего Эрику, который по уши увяз в неприятностях.

Но она захотела с ним встретиться. И какая разница, почему. Эмили захотела с ним встретиться!

Бум! Открылась дверь. Шаги. Кто-то приближался.

Ник затаил дыхание и попытался вжаться в бетонный пол. Впрочем, фотоаппарат он все время держал нацеленным на «Ягуар», чтобы, как только объявится его владелец, тотчас щелкнуть.

Вот показалась пара ног в черных брюках, они прошли мимо «Ягуара», ближе, ближе. А вдруг охранник все же заметил его на мониторе камеры наблюдения? Пожалуйста, только не это! И пожалуйста, только не водитель «Форда», машины, служившей Нику укрытием!

Мужчина прошел мимо, не удостоив его тайник даже взглядом, и Ник облегченно вздохнул. Вскоре по направлению к выезду двинулась красная «Мазда». И вновь воцарилась тишина.

Прошло пять минут. Ник попытался сменить позу, перенеся вес на другой бок, и осторожно отложил фотоаппарат. Стало лучше. Снова раздались чьи-то шаги, но вскоре стихли, далеко от того места, где он укрывался. Хлопнула дверца автомобиля, завелся мотор.

Еще через пять минут правая нога Ника начала затекать. Он попытался не обращать на это внимания и сосредоточился на шорохах и звуках, раздававшихся на парковке. Рокот кондиционера. Доносящийся снаружи приглушенный уличный шум. Снова открылась и закрылась металлическая дверь. Женщина засмеялась, мужчина что-то пробормотал. По бетону зацокали каблучки. Всего в паре метров от Ника щелкнул автомобильный замок, разблокированный с помощью пульта дистанционного управления. Фары «Ягуара» зажглись.

Сердце Ника забилось быстрее. Он поднял фотоаппарат и навел его на автомобиль. Мужчина и женщина приблизились, вошли в кадр. От мужчины, словно жар от печи, исходила какая-то нервозность.

Щелк!

Женщина вполне могла бы оказаться звездой из вчерашнего сериала. Блондинка. Сверкающие серьги, меховая куртка, дорогая заколка в волосах. Мужчина — высокий брюнет, на висках уже проступила седина. Он был в костюме и галстуке. Наверное, врач. Или адвокат.

Щелк!

Мужчина открыл дверцу автомобиля и положил портфель на заднее сиденье.

Щелк! Щелк!

— В следующий раз мы пойдем в «Рефетторио», — произнесла женщина. — Вивьен говорит, там великолепная баранина.

— Как пожелаешь, золотце.

Щелк!

Женщина села в автомобиль.

Щелк!

Мужчина внезапно замер и стал осматриваться. Услышал щелканье фотоаппарата? Ник попытался слиться с тьмой, окутавшей уголок, в котором он притаился.

— Что с тобой, любимый?

— Ничего, — он провел ладонью по голове. — Нет, совсем ничего. Я, должно быть, ошибся. Ты знаешь, в последнее время…

Остальное Ник уже не расслышал, так как мужчина сел в автомобиль и захлопнул дверцу. Видно было, как он покачал головой и в недоумении пожал плечами. Затем завелся двигатель, и полминуты спустя «Ягуар» покинул парковку.

Сделано. Ник прижал фотоаппарат к груди. Теперь уходить, быстро. Нет, вначале нужно проверить, удались ли фотографии.

Немного нечеткие, ну да, и довольно зернистые. Но без вспышки лучше и не выйдет. Во всяком случае, все узнаваемо. Женщина, мужчина, номер автомобиля. Двенадцать довольно приемлемых снимков.

В людской сутолоке метро Ник достал из кармана мобильник и еще раз перечитал SMS Эмили. «Виктор. Может нам всем помочь». Не очень-то напоминает приглашение на свидание. Скорее уж она хочет помочь Эрику выпутаться из беды.

Ник начал набирать ответ, но вскоре понял, что получается глупо. Он стер послание и закрыл глаза.

Если вдруг выяснится, что он имел какое-то отношение к коробке с надписью «Галарис», Эмили это тоже станет известно. Никто не поверит, что он не знал о содержимом. Газеты будут писать о массовом убийстве, намеченном в школе, которое, может быть, как раз еще удастся предотвратить. Или что-нибудь такое.

Отец его убьет.

Ник снова открыл глаза и стал всматриваться в усталые лица окружающих. Все они увидели бы в газете его фотографию. Эмили увидела бы в газете его фотографию.

Он снова набрал SMS к ней, но сразу же стер, не отослав. Что, если этот Виктор из полиции?

Ник зажмурился. Нужно действовать наверняка, убедиться, что Эреб по-прежнему благосклонен к нему.

— Фотографии ко мне доставлены, — говорит Вестник. Он восседает на скале на краю болота, вытянув длинные ноги. Судя по всему, он доволен.

Сарий успокаивается. Отсылка фотографий на нужный сервер прошла отнюдь не без проблем: связь два раза прерывалась.

— Ты уже поужинал?

— Да.

Когда это Вестника интересовали такие подробности?

— Ты поговорил с родителями? Оставил нормальное, приятное впечатление?

— Думаю, да.

Я болтал как заведенный, чтобы у них не возникло идеи спросить меня о домашних заданиях.

— Хорошо. Нам нужно быть осторожными. Слишком много говорят там, за пределами Эреба. Наши враги собираются с силами. Мы не должны давать им повода для нападок. Поэтому я хотел бы, чтобы ты каждый день появлялся в школе и вел себя неприметно. Не позволяй никому ничего заподозрить.

— Ладно.

— Теперь внимание. Я повышаю твою жизненную силу и умение властвовать над огнем. Прежде чем ты уйдешь, скажи мне еще кое-что. Твой волшебный кристалл уже начал действовать? Ты получил то, что пожелал?

Я не знаю, думает Сарий. Ведь это все не имело ко мне никакого отношения. Я не верю, что эта ужасная сцена была моих рук делом.

— Ты не хочешь дать мне ответ?

— Я не уверен. Возможно. Может быть, желание уже исполняется. Может быть, кристалл уже начинает действовать.

Вестник недоволен:

— Подожди немного. Вот увидишь, все пойдет на лад. Ну, а остальное в твоих руках, Сарий.

Неужели по мне видно, что я боюсь? Но он же не способен этого заметить? Или способен?

Сарий ждет, что Вестник наконец его отпустит, однако тот, как и прежде, всматривается в него и растопыривает костлявые пальцы.

— Было бы неплохо, если бы у Аиши нашелся свидетель, — говорит он. — Тот, кто мог бы подтвердить ее обвинения. Тебе никто на ум не приходит, Сарий?

Не может же он всерьез такое говорить, думает Сарий. Я этого не сделаю. Черт побери, с какой вообще стати он требует это от меня?

— Вчера я в это время был с Бринной в кафе. Так что в свидетели не гожусь.

— Знаю. Я спросил не о том, сделаешь ли ты это сам, а о том, не вспомнишь ли ты кого-нибудь.

— Ах, вот Вы о чем. Жаль, но я не могу никого вспомнить.

— Тогда ступай.

Вестник жестом отправляет его прочь, и Сарий, радуясь, что может скрыться от этих желтых глаз, немедленно повинуется. О коробке с надписью «Галарис» они оба так и не заговорили, но Вестник, можно не сомневаться, все уже об этом знает.

Свет огромного костра Сарий видит издалека. Справа простирается болото, а слева, на фоне ночного неба, вздымается какая-то круглая постройка. Между ними пролегает луг, на котором не растет ничего, кроме колючих кустов и пары искривленных деревьев.

— Приветик, Сарий!

Дитя Арвен — первая, кто его замечает. Она сидит у огня рядом с ЛордНиком. На ее новеньких нагрудных латах отражается пламя костра. Должно быть, оба продвинулись дальше него — Сарий не может разглядеть, на каком уровне они находятся. Чуть поодаль он замечает Леланта, который после их поединка немного поправил свои дела и теперь вновь находится на седьмом уровне.

— Ты уже записался для участия в следующих поединках на арене? Там, наверху! — Дитя Арвен указывает в сторону круглой постройки. — Пожалуй, это единственное, что ты в данный момент можешь сделать. Сейчас вообще ничего не происходит. Мы уже почти полчаса здесь зависаем.

Сарий еще ничего не знает о новых поединках на арене, но, разумеется, собирается в них участвовать. Однако он не рассчитывал, что пучеглазый распорядитель самолично примет его заявку.

Церемониймейстер стоит на ночной арене, покрытой песком, среди мельтешащих вокруг гномов и поистине кажется исполином: он почти вдвое выше Сария. Того снова сбивает с толку странная внешность гиганта — настолько распорядитель не похож на остальных обитателей этого мира. К тому же он почти голый.

— Внеси сюда свое имя, — говорит он и указывает своим диковинным посохом на список, который висит на стене. — Через семь дней, за два часа до полуночи, начинаются поединки.

Сарий вписывает себя прямо под именем Бракко. Смотри-ка, тот, значит, тоже еще жив. В списке есть Блэкспелл, КровоПуск, Лелант, ЛордНик и Дриззел. Дальше Сарий не успевает ничего прочитать, поскольку распорядитель прогоняет его:

— Не будь любопытным, маленький эльф. Беги назад к остальным.

Когда он покидает арену, ему навстречу идет Финиэль. Должно быть, она играет день и ночь напролет, ведь, когда Сарий встречался с ней в последний раз, эльфийка была тяжело ранена и находилась на четвертом уровне, а теперь ее уровень ему не виден. Значит, как минимум восьмой. У Финиэль совершенно новые доспехи, и она вооружена двумя мечами. Она что-то говорит Сарию, вроде того, что на этот раз, если они сойдутся друг с другом, он проиграет.

Атмосфера вокруг громадного костра — как в кругу старых друзей. Сапуджапу сидит посреди толпы карликов и меряется с собратьями своим топором, но тотчас отрывается и приветствует Сария.

— Сегодня нет квеста?

— Как-то не похоже.

— Ну что ж, просто отдохнуть — тоже здорово.

Они болтают о поединках на арене, в которых Сапуджапу тоже намерен участвовать, но Сарий внезапно прерывает разговор. Он видит, что КровоПуск в одиночестве сидит на поваленном стволе дерева и пристально смотрит на огонь. Кольцо, подвешенное к цепи, надетой на шею варвара, в пламени костра сверкает рубиновыми лучами. Сарий колеблется, но все же решается с ним заговорить.

— Ты случайно не знаешь, что сегодня приключится?

— Нет.

— Ладно. Извини. И прекрасного вечера.

КровоПуск поднимает голову:

— Я чертовски устал.

— Неудивительно. Думаю, мы все в последнее время почти не спим.

— Ты даже не догадываешься, о чем я.

Напускную важность Сария как рукой снимает.

— Тогда пусть сегодня все будет хорошо, а все удары достанутся только твоей шкуре варвара, — говорит он, но КровоПуск опять не понимает шутки.

— Не попадайся мне, эльф вонючий, — говорит он, поднимается, высоко вздымая громадное тело, и, шаркая, направляется к еще одному варвару и человеку-кошке, которые стоят в стороне. На их шеях тоже висят красные кольца. Сарий абсолютно уверен, что во время последних поединков на арене этого человека-кошки не было среди стоявших на постаменте.

— Не строй иллюзий.

Рядом с Сарием из ниоткуда возникает Дриззел и грубо толкает его в бок:

— Ты никогда не станешь одним из воинов Внутреннего Круга, слабак. Зато я среди них точно буду, спорим? Следи за мной и жди поединков на арене.

Он оскаливает длинные клыки. Осторожности ради Сарий собирается достать меч, но его внимание отвлекает новое событие. На скалу близ костра забирается гном со светло-зеленой кожей:

— Воинов Внутреннего Круга ждут там, где проводятся тайные собрания. Есть новости.

КровоПуск, оба его собеседника и волшебница-эльф Вюрдана встают и идут к перелеску, который, словно тенистая стена, лежит слева от них. Пятого избранного не видно, но вот из тьмы, простирающейся возле арены, выступает Блэкспелл и следует за членами Внутреннего Круга. На его черной накидке горит красный знак.

— Блэкспелл принадлежит к Внутреннему Кругу? — изумленно спрашивает Сарий.

— Черт. Я тоже этого не знал, — отвечает Дриззел. — Что ж, тем лучше. На арене я из него кашу сделаю!

Втайне Сарий уже радостно предвкушает этот поединок. Какая разница, кто из кого кашу сделает — он обоих вампиров терпеть не может.

Вот теперь и Блэкспелл исчезает в темноте, окутавшей лес, и Сарию приходится прилагать огромные усилия, чтобы усидеть у костра. Как же ему хотелось бы знать, о чем там беседуют воины Внутреннего Круга!

Зеленокожий гном все еще стоит на скале — он должен сделать еще одно объявление.

— Воины! — начинает он. — Последняя битва приближается. Уже не так далек ее час, а потому самое время отделить зерна от плевел.

Он делает паузу.

— Ваш теперешний лагерь расположен не так уж далеко от крепости Ортолана. Мы приближаемся к ней, шаг за шагом. Мой повелитель полагает, что Ортолан уже это чувствует. Однако нападать на нас он не станет. Он не может на нас напасть, ибо не ведает, кто мы.

Снова многозначительная пауза.

— Впрочем, кое-кто стремится обречь нашу миссию на провал. Они шпионят за нами, клевещут на нас, пытаются нам навредить. Если мы не сплотимся еще теснее, то они просочатся в наши ряды и непременно разрушат наш мир. Поэтому больше чем когда-либо от нас требуется молчать. Хранить спокойствие. Оберегать тайны. Относиться к врагам как к врагам.

С этими словами гном спрыгивает с камня и, тяжело ступая кривыми ногами, возвращается на арену.

Несколько следующих часов воины сидят вместе. Они ожидают того, что вот-вот случится, но никто не получает никакого задания, никто не нападает на них, ни одно из чудовищ Ортолана не пытается их убить. Поэтому они мирно занимаются своими делами. Некоторые играют в кости, ставя на кон золотые монеты и мясо. Настроение спокойное, никто не накидывается на соседей. Сарий едва замечает, как течет время.

Прощаясь с остальными около двух часов утра, он испытывает приятную усталость. Еще никогда ему в Эребе не было так безопасно и спокойно — словно у себя дома.