Эреб

5

Красные, словно крохотные круглые рубины, они посверкивают среди подернутых пушком листьев. Сарий достиг опушки леса и в тени деревьев нашел ягоды. Интересно, он может их собирать? Может. Приятно сознавать, что теперь у него есть место, где можно хранить все, что ему принадлежит. Пока припасы составляют только тушки жаб, которых он убил, еще будучи Безымянным. А так его сума пуста, и, стало быть, в ней хватит места для ягод.

Он выпрямляется, когда слышит какой-то шелест. Неужто тут в кустах водятся змеи? Быстрый взгляд по сторонам — нет, ничего. И никого. Сарий снова занимается ягодами. Наверняка они растут здесь именно для того, чтобы он мог подкрепиться.

Нападение столь внезапно, что Сарий пугается только тогда, когда все уже миновало. Двое мужчин набрасываются на него сзади и прижимают к земле. Один давит коленом на спину, заламывает ему руки и связывает их. Второй приставляет к его горлу кинжал, на котором видны запекшаяся кровь и чьи-то волосы.

Сарий не может защититься. Он пытается это сделать, но лишь барахтается, не в силах помешать тому из нападавших, что крупнее, поднять его и забросить на плечи, словно мешок.

Вот так это случилось. Сарий, рыцарь и темный эльф, был похищен врагами, когда собирал ягоды. Что за невезение! Теперь этот, с кинжалом, его прикончит, и все приключения завершатся. Дрянь, тупая, жалкая дрянь! Да вдобавок типичная дрянь. Он определенно единственный, кто позволил себя так по-глупому захватить врасплох.

Они шагают по лесу, причем парень, который несет Сария, снова и снова поудобнее укладывает свою ношу на плечах. Видно, что ему не хочется ненароком ее потерять. Но вдруг он резко останавливается на краю откоса, швыряет Сария наземь и пинком сбрасывает вниз.

Сарий дважды переворачивается, прежде чем замирает на дне ложбины.

Внизу его поджидают три субъекта, очень похожие на похитителей: шрамы, кожа, заскорузлая от грязи, разорванная одежда. У одного нет глаза, у другого выделяется горб. Только за оружием они, похоже, следят очень тщательно.

— Где вы его раздобыли? — спрашивает горбун.

— Возле башни, ползал по земле. Схватить его было легче, чем голубка.

Горбун берет Сария за шкирку и ставит на ноги, прислоняя к стволу дерева.

— Думаете, из него получится разбойник? Так что, сохранить его?

Одноглазый склоняет голову набок, словно так ему сподручнее рассматривать Сария.

— Нет, — подытоживает он. — Этот нам не пригодится. Он не подходит, это даже по одежде видно. Он из тех, которые идут на Ортолана.

— Тогда мы его заколем, — радостно отзывается горбун.

Сарий охотно возразил бы — сказал бы, например, что не знает никакого Ортолана и в любой момент готов присоединиться к банде, если ему сохранят жизнь. Однако ничего не получается. Недавно в башне он мог говорить с гномом, а теперь молчит. И вообще все вокруг очень похоже на кино.

Третий мужчина, чье лицо закрывает тень от огромной шляпы, пока еще не произнес ни слова. Но вот он на шаг приближается.

— Нет. Мы не станем его убивать. Этот совсем не такой, как другие.

Он наклоняется и обшаривает карманы Сария.

— Гляньте. Никаких ядов. Никаких объявлений о награде, выплачиваемой за голову. Никакого золота. Мы можем просто отпустить его.

— Отпустить? — горбун разочарован. — Это же бессмыслица какая-то! Не шути так!

Мужчина в шляпе отмахивается.

— Хотел бы я сразиться с тобой в финале, Сарий. Но, к сожалению, малыши, такие как ты, обычно проигрывают. И поэтому я тебя не трону.

Он отгоняет горбуна, который как раз пытается завладеть содержимым карманов Сария.

— Вместо этого я дам тебе совет. Ты знаешь, что было бы для тебя лучше всего?

Сарий хотел бы сказать «нет», если бы мог. Однако его собеседник, очевидно, и не ожидает ответа.

Он хватает Сария за руки и довольно ловко освобождает их от пут.

— Ты должен покинуть Эреб. Ступай и больше не возвращайся. Исчезни, будто тебя здесь никогда не было. Забудь этот мир. Ты сделаешь это?

Конечно, нет, думает Сарий. Он пытается разглядеть лицо мужчины, скрытое полями шляпы, но не может увидеть даже глаз.

— Если ты решил покинуть Эреб, то немедленно уходи. Беги назад, к башне. Сейчас.

Он правда может убежать, или это ловушка? А вдруг, если он воспользуется данным ему шансом и улизнет от похитителей, Эреб для него закроется?

Он нерешительно переступает с ноги на ногу. Разбойник принимает это за ответ.

— Я так и думал, — вздыхает он. — Тогда слушай меня хорошенько: здесь у тебя не может быть друзей, даже если тебе покажется, что они есть. На самом деле тебе никто не собирается помогать. Все хотят попасть во Внутренний Круг, но лишь очень немногим удастся его достичь.

Сарий не понимает ни слова. О каком Внутреннем Круге идет речь?

— В конце останется лишь несколько игроков, избранных на битву с Ортоланом. Убить чудовище, найти клад. Не каждый на это способен.

Трудно сказать, смеется над ним разбойник или нет, а Сарий не решается переспросить.

— Из того, что я тебе говорю, другим ничего не рассказывай. Не лишай себя хотя бы этого крохотного преимущества. Старайся отыскивать волшебные кристаллы. Они облегчат тебе жизнь. Жизнь, понимаешь?

— Не говори ему ничего о волшебных кристаллах, — перебивает горбун.

— А почему бы нет? Они ему понадобятся. Знаешь что, Сарий? Волшебные кристаллы — это одна из величайших тайн Эреба. Они служат тебе. Они делают невозможное возможным. Они исполняют твои мечты.

— Если Вестник узнает, что ты нашептал мальчишке обо всем, он тебя укоротит на целую голову! — взволнованно взвизгивает горбун.

— Он и так это сделает, если я попаду ему в руки.

Человек в широкой шляпе — он их главарь, он должен быть их главарем, думает Сарий, — поворачивается к нему спиной и медленно уходит, скрываясь в подлеске. Остальные следуют за ним; одноглазый, прежде чем исчезнуть, еще успевает быстро плюнуть Сарию в лицо. Никто не трогает его даже пальцем. Впрочем, никто и не говорит ему, что теперь надо делать.

Так что он карабкается по склону, выбираясь наверх, и пытается сориентироваться. Башня должна быть по левую руку, но туда, назад, ему не хочется. Он оглядывается в поисках какого-нибудь ориентира. И внезапно слышит тихое позвякивание, доносящееся оттуда, где лес темнее всего.

Сарий следует на звук, который с каждым шагом становится все отчетливее: железо бьет по железу, по дереву, по камню. Удары перемежаются глухим ревом и чем-то похожим на стоны и крики боли.

Битва.

Он по-прежнему идет навстречу шуму; какой-то жар разливается по телу, может быть, любопытство, или страх, или и то и другое. Так продолжается до тех пор, пока на пути не возникает странное препятствие. Он замедляет шаг, озадаченно всматриваясь в высокую стену, которая пересекает всю местность и вздымается над деревьями. Черная краска на ней блестит как смола.

Нечего и думать о том, чтобы вскарабкаться наверх, — нужно найти какой-то проход. Ну, или найти, где кончается эта громадная стена.

Сарий поворачивает налево — именно с той стороны доносятся звуки сражения — и бежит, пока ему хватает сил. Никаких ворот.

В бешенстве он бьет по стене. От ударов клинка черная краска отслаивается и открывает две буквы.

Убежденный, что под блестящим слоем скрывается какое-то послание, он начинает колотить по нему мечом, надеясь, что единственное его оружие не сломается. Но все удачно, меч выдерживает, и через несколько минут Сарий видит всю фразу. Неоднозначную фразу.

Легкая же я добыча, усмехается он, подключаясь к Интернету.

В тот же момент часть стены рушится и открывается сцена сражения. Два варвара, женщина-кошка, вервольф, несколько карликов, три вампира и два темных эльфа сражаются с четырьмя непостижимо уродливыми троллями. У одного из шеи уже торчат три стрелы, очевидно, выпущенные женщиной-кошкой: она единственная вооружена луком. Другой тролль размахивает обломком скалы и швыряет его в вервольфа, который, отпрыгнув как можно дальше, оказывается в безопасности. Два карлика колошматят ноги третьего тролля топорами при поддержке самого большого из варваров, дубасящего чудовище булавой по спине.

Над всеми ними парит голубоватый овал. Он сверкает, словно огромный ограненный сапфир, и медленно поворачивается вокруг своей оси. Это волшебный кристалл? Тогда он чересчур велик, чтобы просто взять его с собой. Другие воины слишком заняты сражением, чтобы интересоваться этой штукой.

Сарий нащупывает меч, висящий на поясе. На первый взгляд его оружие выглядит таким небольшим и безобидным. Вероятно, ему следовало бы сейчас ввязаться в битву, но пока он на это не отваживается.

У одного из карликов из-под шлема сочится кровь и стекает на бороду, пропитывая ее. Но карлик по-прежнему сражается как берсерк.

Сарий глубоко вздыхает. Какое бы ранение он здесь ни получил, каким бы правдоподобным оно ни казалось, оно не причинит ему подлинной боли. Он делает шаг вперед и тотчас отступает, чтобы обдумать тактику. Четвертый тролль держится особняком, он загнал в угол вампиршу, которая, обороняясь узким длинным клинком, пытается не подпустить к себе противника, размахивающего кистенем. Сария пока еще никто не заметил.

Значит, на тролля. Быстрым движением руки Сарий сдергивает со спины щит, поднимает меч и бросается в бой. На секунду он чувствует стыд оттого, что пришлось напрячь все мужество, чтобы сделать это.

Его меч отскакивает от шкуры чудовища, как от той стены, только на этот раз не оставляет ни малейшего следа. Тролль издевательски ревет. Одной лапой он хватает вампиршу и отшвыривает в сторону. Та взмахивает руками, роняет меч и с отвратительным глухим стуком ударяется о землю. Алый шарф вокруг ее талии окрашивается в темно-серый цвет, красное проступает лишь чуть-чуть. Индикатор жизненных сил, соображает Сарий. Только сейчас он видит, что у каждого из воинов и у него самого в снаряжении есть что-то красное — чаще всего полоска на груди или пояс.

Вампирша, очевидно, чувствует, что ей угрожает смертельная опасность. Она отползает в кусты, левая нога ее неестественно вывернута и волочится.

Тролль потерял к ней интерес. Он оборачивается, смеривает Сария тупым взглядом; из его пасти сочится густая пена. Сарий невольно отшатывается.

«В Эреб ты можешь сыграть только один раз».

Он не забыл. И никоим образом не хотел так быстро погибнуть.

Тролль неуклюже направляется к нему, и Сарий молниеносно обегает чудовище. Нужно нанести удар в какую-то чувствительную точку и сделать это как можно быстрее. Он целится в сухожилия на громадных, как у слона, ногах и бьет.

Тролль снова рычит, но на сей раз, похоже, от боли. Темно-красная кровь, вязкая, как сироп, вытекает из раны. Сарий удивленно всматривается в этот широкий ручеек и слишком поздно замечает, что над ним кружится кистень, которым яростно размахивает его противник. Он успевает увидеть, как усеянный шипами шар со свистом несется вниз, и инстинктивно ныряет в сторону.

Страшное оружие чиркает по плечу. Откуда-то вырывается оглушительный визг, и в его мозг словно вонзается раскаленная проволока.

Он падает. Тролль стоит, глядя на него сверху вниз каменно-серыми глазами. Потом снова поднимает кистень. Внезапно — Сарию кажется, что он слышит это даже сквозь пронзительный, терзающий уши звук, — грохочет гром. Тролль пошатывается и переводит взгляд на самого рослого из варваров, который возник словно из ниоткуда и теперь пытается своей булавой размозжить чудовищу позвоночник.

Удар достигает цели — громадный противник Сария судорожно выпрямляется; еще один взмах булавы, и тролль опускается на колени, уже не рычит, а только стонет. Последний удар по затылку, и он смолкает.

Сарию хочется встать, но при малейшей попытке оглушительный визг нарастает. Ему легче, когда он движется медленно. Пояс еще примерно на четверть красный. Увеличится ли срок его жизни, если отлежаться? Он падает в траву, вжимается в нее. Ему достаточно увиденного, чтобы в ближайшее время ни во что не ввязываться.

Битва почти подошла к концу. Два тролля лежат, побежденные, на земле; третий спасается бегством. Четвертый еще держится, но оба варвара вовсю на него наседают, и вот уже все, кто может двигаться, присоединяются к бойне. Против настолько превосходящих сил у тролля нет ни малейшего шанса; он пошатывается, еще раз пытается отбиться и рушится наземь. Топор карлика глубоко врезается ему между лопаток.

— Победа, — негромко доносится чей-то бесплотный голос, а в следующий момент на опушке леса появляется Вестник и осаживает коня.

— Вы завоевали овал, — говорит он и касается костлявыми пальцами диска, переливающегося всеми цветами радуги. — Награда вам обеспечена. КровоПуск!

КровоПуск? Сарий не понимает, пока вперед не выступает рослый варвар и не склоняется перед Вестником.

— Ты внес самый большой вклад в сражение. Я награждаю тебя шлемом с двадцатью семью точками защиты. Он убережет тебя от яда, удара молнии и лихорадки, насланной колдунами.

Вестник протягивает КровоПуску награду. Варвар поспешно стягивает с головы простой железный колпак и нахлобучивает блестящий золотой шлем, украшенный бараньими рогами, в котором теперь кажется намного выше, чем прежде.

— Кескориан, — продолжает Вестник, и вперед выходит варвар ростом поменьше.

— Ты отдал все, что мог, однако то и дело чересчур медлил. И все же ты заслужил награду. Возьми старый шлем КровоПуска, он лучше твоего.

Кескориан выполняет указание.

— Сарий! — выкрикивает Вестник.

Уже? Его изумлению нет предела. Ведь он вмешался в битву, здорово опоздав, и не сделал почти ничего для победы. Собрав все силы, он поднимается на ноги. Любое движение доставляет невыносимую муку — пронзительный звук нарастает. Плечо снова кровоточит, и он видит, что пояс еще немного посерел.

— Это было твое первое сражение, и ты выказал доблесть, вместо того чтобы довольствоваться ролью наблюдателя. Я высоко ценю мужество, поэтому ты получишь то, в чем сейчас нуждаешься больше всего: исцеление. Возьми этот напиток, он восстановит твое здоровье и укрепит силы. За тебя, друг!

Сарий видит перед собой парящую в воздухе золотистую бутыль, берет и открывает ее. Пьет.

Следы крови на его плече вмиг пропадают, пояс сверкает новехонькой красной краской, и — вот чудо! — исчезает свербящий, оглушительный звук, который донимал с тех пор, как тролль достал его своим кистенем. Вместо него звучит музыка — Сарий уже слышал ее там, в башне. Потрясающей красоты мелодия обещает все. Все, что он когда-либо хотел.

— Для Сапуджапу, который впервые продержался до конца, я припас новый топор.

Карлик выходит вперед, берет топор и быстро возвращается. Возникает пауза. Вестник переводит взгляд с одного на другого, словно раздумывает.

— Голор! — наконец подзывает он вампира и дарует тому возможность быть невидимым в течение двадцати пяти минут, другому вампиру — ЛаКору — вручает полсотни золотых монет.

Нуракс, вервольф, удостаивается похвалы и нагрудных доспехов; женщина-кошка Самира — меча двойной закалки. Вестник раздает дары всем, кому побольше, кому поменьше: второму карлику — волшебный щит с рунической надписью; Вулкану, темному эльфу, — ядовитый кинжал. Остаются еще один темный эльф и раненая вампирша, которая лежит в траве рядом с Сарием.

— Лелант, ты держался в стороне. Ты струсил, лишь три раза махнул мечом, да и то без толку. Ты не получишь никакой награды. Я думаю, надо понизить тебя на один уровень.

Лелант, темный эльф с черными волосами, стоит на краю поляны, полузакрытый деревьями, за которыми он и прятался во время битвы. Сарий чувствует странное удовлетворение. Он был не так уж хорош и знает об этом, но кто-то оказался еще хуже.

— Я предупреждаю тебя, Лелант. За страх не дают награды. Я рассчитываю, что в следующем сражении ты проявишь волю, покажешь силу, откроешь свое сердце.

Наконец Вестник обращается к вампирше.

— Жаквина, ты почти мертва. Если я оставлю тебя, ты умрешь через несколько секунд. Если ты хочешь этого, то лежи и умирай. Если нет, следуй за мной.

Измученная вампирша медленно поднимается на колени. Кровь, текущая из ее ран, черна. Она ползет к Вестнику, и тот, как только она приближается, поднимает ее на седло.

— Вам позволено разжечь костер, — говорит он, рывком поворачивает коня и галопом уносится прочь.

Сапуджапу опережает всех. Три палки и красная искра, сверкнувшая из-под его пальцев, — этого достаточно, чтобы посреди поляны запылал костер. Тотчас все собираются вокруг огня.

— Как вы думаете, чего он добивается от Жаквины? — спрашивает Нуракс.

— Обычное дело, — говорит Кескориан. — Кого это волнует? Если она вернется, то будет на четвертом уровне.

— Если вернется, — уточняет Сапуджапу.

Один за другим они садятся. Сарий в нерешительности. Здесь он чувствует себя чужим, ему неловко. Хотя он наверняка знает кого-то из тех, кто скрывается за этими героями, может, даже всех, почему бы нет…

— У нас новичок. Сарий, — замечает Самира.

— Ага, очередной темный эльф, — усмехается до сих пор молчавший КровоПуск. — Плодятся как мухи.

— Но выглядят симпатичнее, чем варвары, — подает голос Лелант.

— Умолкни, слабак.

Лелант больше не говорит ни слова, и КровоПуск вновь обращается к Сарию:

— Почему темный эльф? Тебе разве не сказали, что тут их и так хватает?

— А какая тебе разница?

— Наверняка ты еще и шпион, — пренебрежительно продолжает варвар, — как все ваше отродье.

— Я — рыцарь. А что скажешь ты, если я назову тебя Мясником?

Вампир ЛаКор от души веселится:

— Рыцарь! Да тебя зароют в землю быстрее, чем ты можешь себе представить. Особенно если начнешь придумывать прозвища для КровоПуска.

Что же такого в том, чтобы быть рыцарем? Сарий рад бы спросить, но не хочет еще больше опозориться. Может быть, гном в башне объяснил бы, если бы Сарий все-таки спросил у него.

Вместо этого он любопытствует:

— А куда Вестник увел Жаквину?

— Сам потом увидишь, — осаживает его Сапуджапу.

— Почему бы тебе просто не рассказать мне?

— Я не имею права. Ты на первом уровне.

Первый уровень, конечно. Он же только начал, и остальные, конечно, просто жаждут заткнуть его. Или зарыть в землю, как витиевато выразился ЛаКор. Он пристальнее всматривается в Сапуджапу и Самиру, но нигде не находит знаков, указывающих их уровень. Откуда все знают, что он новичок?

А тем временем все уже переключились на другую тему:

— Кто-нибудь знает, где сегодня Дриззел?

— Не имею ни малейшего понятия. Может, бродит с другой группой.

— Или ушел в одиночное плавание.

— Ну, думаю, ему есть чем заняться снаружи.

Интерес к Сарию улетучивается. Он рад этому, вот только спрашивается, кто такой Дриззел и что значит «снаружи». Впрочем, хоть Сарий и не понимает всего, о чем говорят, он понемногу успокаивается, охваченный обворожительной музыкой, которая медленно растекается по нему, как мед. Его наполняет странная тяжесть, чувство удовлетворения, словно он отдыхает после еще одной выигранной битвы.

Все это время Самира стоит поблизости. Сарий не может отделаться от ощущения, что ей хочется с ним заговорить, но она не знает, с чего начать.

— Старый шлем КровоПуска — фуфло, — дуется Кескориан. — Лучше бы мне достался стоящий меч.

— Если б ты больше сил вкладывал в дело, достался бы, — отзывается Нуракс.

— Да ладно, ладно, целуйся теперь со своими доспехами. Но я тебе скажу: они тоже фуфло. Сколько у них точек защиты? Четырнадцать? Точно такие же вполне можно просто склеить из бумаги.

— Ничего подобного, — возмущается Нуракс. — В любом случае четырнадцать точек защиты отразят стрелы орков, а ведь из-за них вчера я чуть не лишился всей жизненной энергии!

Сарий благоразумно не присоединяется к спору. Только что он понял, что его куртка может доставить немало хлопот. Всего пять точек защиты! Хоть бы поблизости не было никаких орков.

— Посмотри на доспехи КровоПуска! Сколько там точек защиты?

КровоПуск медлит с ответом.

— Пятьдесят две.

— Я не хочу даже знать, что ему потребовалось для этого сделать, — замечает Сапуджапу.

— Рано или поздно тебя эта дрянь тоже коснется, — поясняет громадный варвар.

— Эй, поосторожнее! Вестник уже кое-кого предупреждал насчет сквернословия. Одного карлика, причем прямо у меня на глазах.

Пока Нуракс говорит, у костра появляется новая фигура. Девушка, темный эльф. Через плечо перекинут длинный лук. Темная, туго заплетенная коса напоминает Сарию Эмили. Ее зовут Дитя Арвен.[9]

— Салют, Д. А.! — приветствует ее Нуракс. — О, ты уже на третьем уровне! Поздравляю!

— Да так, был один пустячок. Спасибо. Сегодня что, вообще не сражались?

— Мы тут дали жару, — сообщает ей Кескориан. — Четыре тролля, не до шуток, сама понимаешь. Ты здесь всех знаешь? Ну, хотя бы КровоПуска?

— Да, мы вместе искали одного камнеформера. Привет, КровоПуск!

Варвар не отвечает, даже не шевелится, а оцепенело сидит и смотрит в огонь.

— Но я совсем не знаю ЛаКора, да и Сапуджапу, Самиру и Сария. Сейчас что, вошли в моду имена на «Са»?

— Лучше так, чем воровать из «Властелина колец», — возражает Сарий и получает аплодисменты от Самиры.

Дитя Арвен делает пару шагов в сторону Сария.

— Ты на первом уровне, — отмечает она.

— Да.

— Есть еще кто с первого уровня?

— Я сегодня четверых видел, — говорит Лелант. Сарий уже почти позабыл об этом молчаливом темном эльфе. Возможно, потому, что Лелант в буквальном смысле слова темный: его одежда сплошь черная, волосы тоже, да и лицо — цвета кофе с капелькой молока. Сарий невольно спрашивает себя, не скрывается ли за этой фигурой Колин.

— Ага, первоуровневых все больше. Вместе с Сарием сегодня два темных эльфа, женщина-вервольф и человек.

— Люди — такая редкость, — замечает Сапуджапу.

— Да и зачем они нужны, — добавляет КровоПуск.

Возникла пауза. Сарий уже собрался подкинуть пару вопросов в заглохший было разговор, вот только о чем спрашивать в первую очередь? Действительно ли тот овальный камень, круживший над ними, был волшебным кристаллом? Или что ему сделать, чтобы со своими хлипкими доспехами выстоять в ближайшей битве? Или как быстро он продвинется на следующий уровень? Ведь быть «первышом», похоже, все равно что быть полным нулем.

— Вы можете мне что-то посоветовать? — спрашивает он наконец.

— Попытайся остаться в живых, — говорит Нуракс. — В битве, например, лучше всего держаться рядом с кем-нибудь могущественным, по крайней мере пока ты недостаточно силен.

— Только ко мне не подваливай, — говорит КровоПуск. — Чертовы эльфы.

— Зачем ты даешь новичку советы? — брюзжит Кескориан. — Мы противники, ты забыл? Хочешь получить награду в конце игры, или пусть достается этому? Я бы вообще всех новичков вышвырнул, нас и так уже слишком много.

— Правильно, — говорит КровоПуск.

— Слишком много для чего? — интересуется Сарий.

Нуракс, после того как его столь грубо одернули, молчит, но Сапуджапу не обращает на упреки варваров никакого внимания:

— Для последней битвы. Для великого сражения против Ортолана. В нем могут участвовать лишь пять, максимум шесть человек, и они могут выиграть… ну, что-то типа джек-пота. Ты не поверишь, как КровоПуск об этом мечтает.

Варвар взмахивает кулаком и одним ударом опрокидывает Сапуджапу наземь. Часть пояса карлика сереет.

— Заткнитесь, идиоты. Вы же не имеете об этом ни малейшего понятия.

КровоПуск отходит от костра и останавливается на опушке леса. Кескориан следует за ним как собачка.

— Разве он имеет право так поступать? Ему позволено? — взволнованно спрашивает Нуракс, пока Сапуджапу поднимается на ноги.

— Похоже на то. Иначе бы давно какой-нибудь из гномов Вестника объявился. Они же тут как тут при малейшем нарушении правил, — поясняет Дитя Арвен.

В следующую секунду из кустов кто-то выпрыгивает. Это гном, такой же, как тот, в башне, только с оранжевой кожей.

Ага, думает Сарий, ну что, гора мышц, вот тебе и попадет.

Однако гном ни единым словом не упоминает о грубости КровоПуска:

— Весточка от господина: расхитители грабят святые места. Убейте разбойников, и их добыча достанется вам. Приступайте! Разделитесь, распределитесь, торопитесь!

Одним движением руки он гасит костер и прячется в заросли кустов.

Сарий собирается спросить, что они теперь будут делать, но разговоры вести уже нельзя — костер погас. Интересно, остальные знают, где находятся эти святые места? По-видимому, нет, раз они бросаются в противоположных направлениях. КровоПуск ломится налево, через подлесок, Кескориан следует за ним. ЛаКор и Дитя Арвен мчатся направо; Нуракс, Голор и Лелант несутся вдогонку за варварами.

Чтобы не остаться в одиночестве, Сарий решает держаться рядом с Сапуджапу. Карлик не слишком проворен, а среди качеств, которые выбрал себе Сарий, все-таки есть и быстрота. Сейчас они входят в лес, где их тут же окружают тьма и странные, угрожающие звуки. Сарий держится вплотную к карлику, но с каждым шагом запас его сил тает. Это все потому, что он на первом уровне? Сапуджапу продвигается неторопливой трусцой и все время оказывается впереди. Если Сарию придется делать передышку, карлик не станет его ждать. Да и с какой стати он должен это делать?

Запас сил все меньше и меньше. Сарий пыхтит, вскоре ему становится трудно дышать, он начинает спотыкаться. Если бы хоть немного перевести дух… Но Сапуджапу неутомим, как паровоз, а Сарий не хочет оставаться один, поэтому он бежит, все время поглядывая на голубую полоску. Вдруг впереди Сарий видит подъем — вовсе не длинный, довольно пологий, но и такое препятствие для него непреодолимо. Он падает наземь, отчаянно хватает ртом воздух, его грудь быстро поднимается и опускается. Сапуджапу исчезает в подлеске.

В некотором отдалении уже слышится шум битвы — видимо, КровоПуск выбрал верный маршрут и теперь, похоже, оправдывает свое имя. Сарий осторожно поднимается, но медлит вступать в битву, ведь он устал до полусмерти. Зато теперь он по крайней мере знает, куда идти, и жадно следит за звуками сражения. Если на его долю остались расхитители гробниц — хорошо. Если нет — ничего уже не поделаешь.

Сарий осторожно продолжает путь, всячески стараясь сберечь силы. Немного погодя по левую руку от него опять возникает черная стена. Он делает паузу, стучит мечом по глянцевитой поверхности, надеясь, что снова откроется кусочек надписи, которая даст ему совет, что делать дальше.

Черная краска осыпается, но под ней лишь новые блестящие слои камня. Сарий немного проходит вдоль стены вглубь леса и предпринимает еще одну попытку. Ничего. Расстроенный, от нечего делать он ударяет по дереву; кто-то слетает с вершины и, с шелестом взмахивая крыльями, уносится прочь.

Похоже, птица не единственное существо, которое он вспугнул. В густых кустах, всего в паре шагов от него, что-то зашуршало. И сверкнуло.

Сарий, так и не убрав меча в ножны, мчится к зарослям и наудачу бьет. Раздается резкий, пронзительный крик и странное звяканье. В следующий момент выпрыгивает кто-то, похожий на кобольда, со складчатой, желтой как пергамент кожей. Его плечо сильно кровоточит, но то, что он тащит в охапке, — какие-то странные блестящие штуки — карлик из рук не выпускает.

Сарий гонится за ним, ударяет мечом, но не попадает. Гном теряет что-то, похожее на серебряное блюдо, и несется дальше. Следующим ударом Сарий глубоко рассекает ногу расхитителя гробниц; тот вскрикивает и падает, по-прежнему не желая расставаться с добычей. Сарий не мешкает и наносит два удара кобольду, пока тот не…

— Ник?

…перестает шевелиться. Его руки соскальзывают в стороны, шлем скатывается с головы; Сарий торопливо его подбирает и бросается за остальными своими трофеями — короткий кинжал…

— Ник? Во что ты там играешь?

— Я тебе потом объясню.

…амулет и что-то, что выглядит как ножные латы. Там же было еще что-то, там было…

— Что-то новое? Откуда ты это взял?

— Я мигом, о'кей? Дай мне еще минутку!

Точно. Блюдо, которое потерял разбойник. Где оно? Вот дрянь, укатилось куда-то. Нужно его найти.

Он обшаривает кусты.

— Ты уже поел?

— О господи, мама, ты не можешь хоть на чуть-чуть оставить меня в покое?

Вот оно. Завалилось за бревно. Сзади внезапно раздается звук, ужасающе громкий, и он оборачивается, машинально хватаясь за меч.

Но это всего лишь матушка захлопнула дверь.