Фантомас – секретный агент

Глава 11 МАСКА ФАНТОМАСА

Опираясь на подоконник, Жером Фандор смотрел на прохожих, медленно возвращавшихся из центра Парижа после своей обычной прогулки.

Слышно было, как где-то по соседству пробило семь. Было спокойно, и все, казалось, обещало отдых, разрядку после дневных дел… Но Жером Фандор совсем не ощущал очарования этого часа. Внешне спокойный, даже небрежный, на самом деле он никак не мог вернуть себе присутствие духа. Весь день он ходил по Парижу и — случайно ли? — все время наталкивался на одних и тех же людей. Неужели за ним следили?! И естественно, Фандор спрашивал себя, не узнало ли Второе бюро о роли, которую он играл в деле Винсона. Могли ли они это узнать? Не для того ли приказали следить за ним, чтобы найти через него капрала-изменника?

«Если Второе бюро решило меня арестовать, — думал Фандор, — то ясно, что избежать этого мне не удастся. Полиция, занимающаяся шпионами, прекрасно организована, и если меня сочтут сообщником Винсона, что отчасти верно, они накроют меня в двадцать четыре часа, так что у меня не будет времени на маневр».

И, оставаясь у окна, Жером Фандор с еще большей тревогой наблюдал за прохожими, спрашивая себя, не остановится ли какой-нибудь инспектор или офицер у его дома, не поднимется ли к нему и не попросит ли у него точный адрес капрала Винсона.

«Если ограничатся таким вопросом, — думал он, — я всегда смогу сказать, что не знаю, но если меня арестуют… В этом случае банда изменников, которую я преследую, получит время справиться с делами и рассеяться, исчезнуть. Не говоря уже о том, что этот несчастный Винсон, такой симпатичный, несмотря ни на что, рассчитывающий на мою поддержку, будет немедленно схвачен…»

Вдруг новая мысль пришла ему в голову. Фандор покинул свой наблюдательный пункт, закрыл окно и схватил телефонный аппарат.

«Я действую, как дурак. Прежде всего, нужно ввести Жюва в курс всего происшедшего. Тогда, если меня схватят, Жюв займется этим, займется более горячо, чем… неважно, чем…»

К несчастью, подошел к телефону не Жюв. Фандор поговорил лишь со старым слугой и вынужден был ограничиться просьбой:

— Скажите Жюву, когда он вернется, что я не мог выйти из дома, но мне совершенно необходимо его видеть. Скажите, что я жду его срочно!

— Десять часов вечера! Черт! Я не могу терять времени, если не хочу пропустить свой поезд…

Капрал Винсон поспешно одевался в комнате Фандора.

— Где, к дьяволу, мои форменные штаны?

Молодой человек перевернул всю одежду в шкафу и нашел красные штаны, которые были частью формы его нового гарнизона.

Возможно, когда-то капрал Винсон очень гордился, нося форму французского солдата, возможно, ему был знаком тот энтузиазм, который обычно охватывает юношу, впервые надевающего мундир пехотинца, но теперь у него таких чувств не было, совсем наоборот!

Капрал Винсон с меланхолическим видом рассматривал яркие штаны.

— Сукно хорошее, это так, — говорил он, — но, господи, какое оно тяжелое!

Полностью готовый, капрал Винсон бросил последний взгляд в зеркало и, убедившись, что форма сидит на нем очень хорошо, адресовал себе довольную улыбку. Но тут резкий звонок прозвучал в квартире.

«Черт возьми! Кто может теперь прийти сюда? А, проклятье, проклятье! Все шло слишком хорошо! Надо же было теперь сесть в лужу!»

Солдат стоял неподвижно, не рискуя двигаться, желая убедиться, что звонили по ошибке, но ему пришлось оставить эту надежду. Ожидавший у двери позвонил еще раз — и это был настойчивый звонок человека, который не намерен уходить и знает, что в конце концов ему откроют.

— Черт побери эту консьержку! — бормотал капрал. — Уверен, что это она…

Новый звонок прервал его размышления. Надо было принимать решение.

Капрал быстро снял обувь и на цыпочках прошел в прихожую. Через замочную скважину он увидел того, кто звонил уже в четвертый раз — еще дольше и громче, чем раньше, — и мрачно выругался.

«Черт возьми! Этого я и боялся! Ведь это агент Второго бюро, я его знаю. Нет сомнения! На меня указали, меня выдали… Кто? Ах, я болван! Я мог бы спокойно спать эту ночь в поезде, идущем на юг».

Но минуты шли. Капрал Винсон, побледнев от ужаса, увидел, что посетитель сунул руку в карман.

«Так и есть! У этого типа отмычка… А у меня идея!»

В ту минуту, когда агент, пришедший, несомненно, его арестовать, вставлял свой ключ в замочную скважину, капрал Винсон, отпрыгнув назад, ворвался в кабинет Фандора. Он запирал дверь на ключ в тот самый момент, когда агент входил в прихожую.

— Стой! — крикнул тот, услышав движения Винсона.

В ответ капрал запер дверь на второй оборот ключа.

— Это уж детский поступок! — крикнул агент. — У меня отмычка, откройте же!

И вооружившись новым ключом, он открыл дверь, только что запертую Винсоном. Капрала в комнате не было. Агент поспешил к другой двери, ведущей из кабинета в столовую. Он открыл и ее, вошел, но столовая тоже была пуста; Винсон убежал в соседнюю комнату.

— Бегите, бегите! — вскричал агент. — Вы же видите, что ваши двери ни на секунду меня не удерживают, и что я достану вас в глубине квартиры!

Но агент не мог предвидеть задуманного капралом маневра. Как только агент вошел в столовую, капрал Винсон молниеносно выскочил в коридор, одним прыжком пересек прихожую, выбежал на лестницу и захлопнул дверь. Секунду он размышлял на площадке. Надо ли ему спускаться? Ясно, что агент поспешит за ним, преследование возобновится, прохожие, увидев солдата в форме, включатся в эту охоту, и тогда Винсон неизбежно будет схвачен…

«Пойдем на хитрость!» — подумал он.

И вместо того, чтобы спуститься по лестнице, он быстро поднялся на следующий, четвертый этаж. Агент в это время вышел на лестницу и перегнулся через перила, чтобы увидеть Винсона.

— Ушел! Дьявол!

Он стал было спускаться, но в это время кто-то начал очень спокойно подниматься на второй этаж. Вероятно, в намерения агента вовсе не входило быть узнанным. Услышав, что кто-то поднимается ему навстречу, он остановился. Секунду колебался, а потом тоже стал подниматься на четвертый этаж.

Это совсем не устраивало капрала Винсона.

«Черт! — подумал он. — Если он все время будет так подниматься, то схватит меня и на шестом».

И тут ему пришла в голову гениальная идея. Оставаясь на месте, он тяжело затопал, подражая звуку шагов спускающегося человека. Агент сразу остановился. Если он не хотел, чтобы его увидел шедший снизу, то не было и желания, чтобы его увидел спускающийся жилец. У агента не было выбора. Он снова вошел в квартиру журналиста, закрыв за собой дверь как раз вовремя, чтобы поднимавшийся снизу человек не мог его увидеть.

Винсон удовлетворенно вздохнул. Он теперь, казалось, был в хорошем настроении… тем более, что увидел вновь прибывшего.

«Идите, идите, мои дружочки! Я не знаю, знакомы ли вы друг с другом, но вы почти собратья и поэтому сможете поболтать! Вот, звонит… Жди, пока откроют… Впрочем, у тебя же есть ключ. Иди же, друг милый, там кто-то есть…»

Капрал Винсон забавлялся от души. Человек, поднявшийся по лестнице, своим спокойствием представлял полную противоположность агенту Второго бюро. Не получая ответа на звонок, он самым естественным образом вынул из кармана ключ и вошел.

Путь был свободен. Капрал Винсон поспешно надел сапоги, которые все еще держал в руках, спустился по лестнице, вышел на улицу и окликнул фиакр:

— Я опоздал на скорый, но поспею на экспресс для отпускников. Везите меня на Восточный вокзал!

Агент, остававшийся в квартире Фандора, услышав звонок, вздрогнул.

«Какого еще черта несет? Конечно, это не тот незнакомец, который так загадочно сбежал… Кто же тогда?»

Услышав второй звонок, агент задумался. Что делать? В конце концов, лучше всего подождать в кабинете журналиста. Скорее всего, не получив ответа, посетитель уйдет. Но произошло иное.

Вновь прибывший открыл дверь и решительно, как будто входя к себе домой, направился к кабинету.

Там не горела ни одна лампа, и в слабом свете уличных газовых фонарей агент Второго бюро, стоявший, прислонясь к камину, плохо различал черты вошедшего. Во всяком случае, это был не журналист, а человек лет сорока, в мягкой шляпе, поля которой наполовину скрывали его лицо.

Мужчина слегка поклонился агенту, потом подошел к окну и выглянул, как близкий друг, не заставший хозяина дома и ожидающий его возвращения.

Прошло несколько минут. Оба, устав стоять, взяли стулья и сели.

«Этому чудаку надоест, — думал агент, — он уйдет, а потом уйду и я».

Но тут гость Фандора снял пальто, положил его на стул, снял шляпу и, вынув из кармана спички, зажег лампу, стоявшую на камине. Стало светло. Когда пламя запылало, гость стоял к агенту спиной, но тот его узнал! Вот кого посланец Второго бюро никак не ожидал встретить. Он торопливо поднял воротник своего пальто. Два человека стояли теперь лицом к лицу в освещенной комнате. Шли минуты, и вдруг, прервав молчание, агент спросил:

— Вы ожидаете господина Фандора, мсье?

— Да, мсье, вы также, без сомнения?

— Да… Я думаю, однако, что мы прождем долго… Я его сейчас видел, он торопился по делам, и я не думаю, что он скоро вернется.

— Что ж! Я не спешу. У меня много времени.

Незнакомец отметил, наконец, странный вид агента.

«Эта длинная борода! — думал он. — Эти лохматые усы! И потом этот ящик вон там. Где я его видел?»

Теперь он уже предпочитал не молчать.

— Ну, — сказал он любезно, — раз уж случай свел нас здесь, разрешите представиться, я бригадир Жюв, инспектор сыскной полиции.

— В таком случае мы почти коллеги, мсье: я агент Второго бюро Вагалам.

И непринужденным жестом Вагалам протянул руку своему коллеге Жюву. Можно подумать, что Жюв ждал этой минуты, потому что он в тот же миг протянул свою и долго длил это рукопожатие.

«Черт возьми! — думал Жюв. — Вагалам, Вагалам у Фандора! Это подозрительно! И потом, потом… Нет сомнения, борода фальшивая, усы тоже! Этот человек загримирован».

Вдруг Вагалам молниеносно высвободил руку, ударом кулака перевернул лампу, тут же погасшую, оттолкнул Жюва и поспешил к двери. Это длилось лишь мгновение.

Но Жюва не так легко было застать врасплох.

— Черт возьми! — прорычал он и кинулся в погоню за Вагаламом. Однако тот опередил Жюва на несколько метров. Хлопая дверьми перед носом Жюва, он выбежал на лестницу и начал спускаться, прыгая через четыре ступеньки. Жюв следовал за ним с риском сломать себе шею. Однако Вагалам уже был внизу.

Когда Жюв в ярости, задыхаясь, вышел на улицу, на тротуарах уже никого не было.

Выиграв несколько секунд и ловко использовав их, Вагалам исчез!

Жюв снова поднялся к Фандору.

Полицейский был удручен. «Черт возьми, — думал он, — что все это может значить? Два часа назад Фандор звонил мне, прося срочно прийти. Но его нет дома, да я еще наталкиваюсь на этого фальшивого Вагалама. Что он делал у Фандора? И где же Фандор?»

Полицейский вернулся в кабинет журналиста. Он заметил на полу ящик, занимавший его еще раньше, когда тут был Вагалам.

«Враг удалился, — подумал он, — но оставил свой багаж». Жюв зажег лампу, поднял черную саржу, которой была накрыта коробка. — «А, это аккордеон».

Жюв не колебался. Он вынул из кармана складной нож и одним ударом взрезал мехи инструмента. Что-то черное упало на пол — как будто кусок ткани. Жюв наклонился, поднял его и, развернув, стал рассматривать. И вдруг, смертельно побледнев, зашатался, как пьяный, и в изнеможении упал в кресло.

Он держал в руке рясу с капюшоном, длинную черную рясу, маску с отверстиями, какую носят итальянские бандиты… Конечно! Жюв узнал это мрачное одеяние, он не мог обмануться. Он снова видел перед собой таинственный и вместе с тем ясный силуэт… Силуэт человека, завернувшегося в нечто вроде черного плаща, человека, чье лицо пряталось под маской, точно такой, какую Жюв только что нашел в этом аккордеоне.

За этим человеком с лицом, не видимым под маской, Жюв охотился уже многие годы. Эта маска скрывала загадочного, мрачного, ужасного бандита. Этого бандита, принимающего десятки фальшивых обличий, Жюв преследовал без устали уже десять лет.

Это была маска Фантомаса!

— Фантомас! Фантомас! — бормотал он. — Боже мой, ведь передо мной был Фантомас. Вагалам — это Фантомас. Проклятье! Как я дал ему убежать? Ясно ведь, что теперь он никогда уже не примет облик этого нищего. В каком новом виде он теперь появится? Фантомас! Фантомас! Ты снова ушел от меня!

Всю ночь полицейский оставался у Фандора. Он ждал возвращения журналиста. Но тот не вернулся.