Феникс. Полет (СИ)

Глава 2 Толар. Кто есть кто

Толар в моей памяти был крошечным городом, обязанным и своим возникновением, и своим существованием Оставленной Столице.

И это за четыре десятилетия не изменилось. В прошлый раз я тут была буквально пару дней, пыталась помочь одному жрецу справиться с последствиями слишком частых походов сына местного властителя вместе с лихими ребятами за добром в руины. Получилось тогда не слишком удачно, надо сказать.

Сейчас город словно бы немного разросся, немного расползся от городской площади. Пара на скорую руку возведенных домишек тут, пара там… Но впечатление от этого было не такое же, как от иных мест, куда стекались окрестные жители в поисках лучшей жизни. Вовсе нет. В Толар приезжали скорее те, кому больше некуда было идти.

Упадок чувствовался тут в мелочах. Неубранные помои, которые горожане выливали кто куда горазд из-за неработающих потускневших Отхожих Колодцев, которые тут располагались совсем близко от городских ворот. Худые и мрачные жители, смотревшие на нас разом как на опасных чужаков и как на источник ценностей. Оружие на поясе у каждого встреченного нами мужчины и некоторых женщин.

И, неожиданно, полное отсутствие стражи на воротах.

Здесь предстояло найти припасы и раздобыть верительную грамоту местного правителя. И если со вторым нужно было повременить хотя бы до понимания того, кто нынче властвует над городом, то с первым все было понятно: еду и воду достать проще всего было в трактире.

Казалось, с этим проблем не должно было возникнуть… Но лишь казалось. В Толаре, приюте десятков лихих людей, желающих поживиться чем-нибудь в Протиполе, раньше мест, где любой мог отдохнуть, перекусить и спустить вырученные с перепродажи добытого в руинах добра, было немало. Теперь же мы под мрачным и внимательным взглядом местных едва нашли на главной площади единственный работающий трактир «У Мэри».

При нем даже коновязь была, хотя никто из служак за звонкую монету подсобить с лошадями не вышел. Видать и тут дела шли не очень. Ну хоть коновязь не развалилась еще, и вода с овсом есть — на всех четырех коней хватит.

— Я пойду выясню у трактирщика насчет еды и воды, — желания пользоваться городскими колодцами при общем количестве мусора на улицах не было никакого, — а вы — как хотите.

Фронде в город идти не стал, остальные же последовали за мной в этот рассадник искателей удачи. Витор явно намеревался «смотреть в оба глаза» чтобы я и «зловредный дух» ничего не замыслили. Дианель — от скуки. Ну и из чувства противоречия — мой намек на то, что к ее поведению и манерам в этом месте может быть повышенный интерес, чародейка проигнорировала. Конечно, она сможет сжечь заживо любого, кого захочет. Если успеет. Но магической книги, сразу сообщающей всем и каждому о том, сколько опасен ее обладатель может быть, у чародейки на поясе не было. Увы. Так что кто-то слишком уж лихой мог принять ее за аристократку, путешествующую в компании лишь одного телохранителя. Арджан выглядел грозно конечно, но лишних проблем не хотелось.

— Я прогуляюсь, — манерно протянула Дианель. — Осмотрю окрестности. Выясню, кто готов нас принять и выдать нужные бумаги.

— Здесь грязно, — заметила я с усмешкой.

Лицо чародейки ясно говорило про ее отношение к этому городу. И про то, что вообще-то находится здесь ей не хотелось. Но, судя по всему, Дианель из одного упрямства намеревалась пойти одна куда-нибудь. Просто потому что я намекнула, что этого делать не стоит.

Я бросила взгляд на ящера, но тот лишь провел по зубам языком. Кажется, этот жест у его племени заменял вообще все иные.

— Город интересен, — заметил Арджан.

— Ты останешься здесь и будешь следить, чтобы в трактире все было мирно, — тоном, не терпящим пререканий, ответила Дианель.

— Госпожа…

— Ди, нам не надо… — начал было Витор, но чародейка перебила его:

— Сама решу, что нам надо, а что нет. А ты, Арджан, поможешь вьюки таскать. И не спорь со мной.

Ящер раздраженно клацнул пастью.

— Я сказала.

Ящер выдохнул дым.

— Знай свое место!

Около чародейки появилась и тут же исчезла маленькая молния.

Вот же…

Ящер еще раз клацнул зубами — и отступил на шаг. Дианель же развернулась и отправилась прочь, куда-то в лабиринт грязных улиц.

— Что встал? — бросила я Витору, который, кажется, и не думал догонять свою возлюбленную, — хочешь чтобы она спалила полгорода или по голове получила быстро и выяснила, почему женщинам, особенно чужестранкам, в таких местах в одиночку ходить не стоит?

— А что я могу сделать? Ди будет ругаться, и вообще, — насупился маг. — Тебе-то какое дело?

— Во-первых массовая гибель местных Владыке не по нраву, а во-вторых — ты единственный, кто отводом внимания владеет из нас троих, разве нет?

Судя по виду, эта мысль в голову мага не пришла.

В Белой Башне явно девушек, желаюших стать волшебницами, держали очень далеко от мальчиков… Хотя, надо признать, и я в первые свои годы в «большом мире» порой не видела очевидного.

— Иди, в общем. Твоя зазноба быстро выдохнется доказывать свою независимость и сюда вернется, как местная публика ей приестся. А мы с Арджаном пока потолкуем с трактирщиком о припасах и обстановке в руинах. Так что как остынет она — возвращайтесь сюда. Ну или позовешь как-нибудь если драка все же будет. Ты ж маг, сумеешь.

— Сумею, — признал Витор. Бросил взгляд на кинжал на моем поясе, который редко давал о себе знать, потом посмотрел в сторону ушедшей чародейки: — никаких договоренностей без меня.

— Разумеется.

Маг бросил многозначительный взгляд на Арджана, который только неодобрительно, — кажется, — провел языком по зубам. Потом Витор что-то прошептал, и вокруг него взметнулась пелена из пряной магии. Савр несколько удивленно моргнул, словно бы стоявший до того рядом магик вдруг пропал из виду. Впрочем — и вправду ведь пропал. Просто для меня магическое чутье было уже привычным чувством, забивавшем все иные, и перекрывавшем порой даже то, что видели глаза и слышали уши. Запах магии говорил, что Витор еще несколько ударов сердца стоял в нерешительности, а потом отправился догонять возлюбленную.

— Ладно, пошли потолкуем с местными, — кивнула я зубастому компаньону чародейки, — должна же у них быть еда на пару недель для пятерых. Хоть какая-то.

Впрочем, войдя в трактир, я ощутила сомнения в том, что тут и на один день-то провиант найдется. Грязные столы, пара бродяг с брагой в углу, и пустая барная стойка, за которой возвышалась… орка.

— Так, пошли вон вы, от кого бы вы не были! — рявкнула она, подслеповато щурясь.

Арджан опять клацнула зубами. А я подошла ближе, не без интереса разглядывая дочь Далекого Запада. Орки жили на Столповых Пустошах, на самом краю изведанной земли, и периодически пытались нападать на людские приграничные территории. Они не пришли через Врата со всеми, но и не были, как савры, древними жителями этого мира. Откуда появились эти серокожие массивные создания с большой силой в руках и в теле было решительно неясно. Некоторые предполагали, что орки были дальними родственниками троллей, но это никак не решало трудность с их происхождением. К тому же сами орки никаких записей о прошлом не хранили и с Равными общались только с помощью оружия.

Но не все, как оказалось. Одна из их племени пересекла полмира чтобы оказаться здесь.

— Что-то я вас здесь раньше не видела… — задумчиво проговорила орка.

Одета она была в обычные одежды жителя Первых Земель, только под свой размер, и говорила на языке Пакта не без акцента, но вполне ясно.

— Подходите, подходите. Давно у нас никого не было, — орка стукнула кулаком по стойке. — Эль что надо. И мяско осталось. Будешь, зубастый?

Арджан пробормотал на саврском что-то неопределенное и кивнул.

— Подходите. Эль за счет заведения, коль сюда сунутся решили, и Мэри не боитесь.

Мэри… Она что ли — Мэри?

Пьянчуги в углу несколько раз глянули на нас — и дружно засобиралась на выход. Орка же скользнула на кухню, дверь в которую была в дальнем углу зала, и почти сразу вернулась с половиной какой-то птицы в руках. И тарелку раздобыла где-то.

К птице, — кажется, это был перепел, — прилагалась бормотуха из мутных стаканов. На вкус напиток был ничего, несмотря на «подачу».

— Ешьте, не бойтесь, это не из порченых земель. Все равно у меня в последнее время только соглядатаи Белок и Барсуков торчат. Клиентов распугали, всех, кого могли, к своим заманили. Все зуб на трактир точат, вот только обломают они эти зубы. Так что серебряный полновесный — и будет вам еще и овощей и хлеба краюха.

Я достала из мешочка золотой и положила перед оркой до того, как савр возмутился грабительской ценой.

— Все это — и рассказ о том, где взять припасы для похода в руины и как получить грамоту проходную.

Надо отдать должное орке — ей золото голову не вскружило. Сначала на свет рассмотрела, потом — на зуб попробовала, и только потом на нас взгляд темных глаз перевела.

— По рукам. Идемте на кухню только, путники, тут у дверей и окон уши могут быть.

Золотой скрылся где-то за поясом орки, поманившей нас за собой на кухню. На маленькую, на удивление чистую и уютную кухню, где обнаружился у печи… Эфириал.

— Вот кого ты привела, а? — сварливо заметил он.

Невысокий, худой, в каком-то халате и фартуке повар напоминал ребенка, занявшегося готовкой в отсутствие матери. При том что на деле этот эфириал мог быть старше и меня, и даже Милатиэля. По ним никогда не скажешь. Говорят, что эфириалы приходят из магии и счастья, живут в мире, пока им интересно жить — и уходят, когда жить устают. Бред. Но увидеть одного из них здесь…

— Прошлый Черный Герцог был падок на экзотику, — заметил тонким голосом эфириал, словно поняв мои мысли, — а после смерти сына денег работорговцам не жалел. И на плахе закончил, между прочим. А вы кто такие и зачем в Толар пришли?

— Идем в руины, — просто ответила я.

— А… Тогда зря, зря сюда пришли.

Орка возилась с нарезкой зелени и пары томатов. Эфириал бросил на нее какой-то тоскливый взгляд, словно серокожая нарушала заповедь какого-нибудь кулинарного Владыки, и продолжил:

— Я уж не знаю из какой вы берлоги, но не с юга — это я вижу, хотя ты, милая, и южанка… Как звать, кстати?

— Лекса, — я не скрывала имени. Представился и Арджан.

— Не боишься краткую форму именования в руки давать, — заметил эфриал. — Смело, смело. Мэри, да режь ты уже их вдоль!

— Сам попробуй, — в голосе орки была обида.

— И попробую.

— Может мы так поедим? — предложила я.

— Ну уж нет. Хоть гостей у нас и мало, но это не повод спустя рукава работать. Мэри сказывает не лучше меня.

Кажется, эфириал собирался делать какой-то овощной салат.

— Да что сказывать? — орка бросила взгляд на дверь, через которую мы пришли. — Вы о еде и грамоте говорили. Так вот — нету ни того ни другого. Ну с едой я могу подсобить, на самом деле. Давно мечтала отправиться прочь отсюда… Но выйдет дорого. А вот грамоты не получить уже. Как старого герцога бездетного и распоясавшегося свалили свои же, так сначала гульба была. И местных, и пришлых. Детей-то не было у него и родичей. Податей платить некому, рабов держать некому, запрещать выезды некому. Благодать.

— Ага, — поддакнул эфириал, — вот только одна голова телом правит, а больше — не правят и собой.

Орка хохотнула и продолжила:

— Гуляния закончились, когда ясно стало, что герцог и для защиты дальних фермерств магов нанимал, и для города, для выгребных ям тех же, и для аспат, и для еще много чего. Что без податей денег не у кого брать на магиков, да и не только. Совет-то распустили. А никто не хотел свои кровные отдавать непонятно кому. Да и понятно кому — не хотел. Потом мор был. Потом кто-то решил, что можно захожих искателей ценностей ограбить — все равно потом со стражей договорится, свои же…

— И в итоге «Белки» и «Барсуки», как как-то по игре дружеской в мяч назвались, теперь глотки друг другу грызут страшно, и всем проходящим тут жизни не дают. Кто знает о том — города сторонится, — эфириал поставил перед нами салат, от одного вида которого слюнки текли. — Устроили бардак, да еще и то немногое, что фермеры выращивают, отбирают. Магикам перестали платить за рунные круги на дальних поселениях, которые давно поставили чтобы от пагуби Столицы защитить — они и уехали прочь, есть же что-то надо. А крестьяне кто заболел и помер, кто сюда, в город, подался. Сначала чтобы челобитные то одним, то другим носить, а потом и вовсе — жить. Сюда-то пагубь не достает. Но в итоге охотников немного тут вблизи жить и поля обрабатывать — то «Белки» все заберут, то «Барсуки» свой оброк введут, то еще что.

На вкус салат был не хуже, чем на вид.

— Ко мне пытались сунуться, как и к Хмурому, — орка принялась мыть посуду. Судя по всему, чистою воду для этого в специальную емкость собирали откуда-то из воздуха заклинания эфириала. Магик, значит… — А до того Диору разорили. Да и так не ехал никто в город, где любой тебе раздеть может до нитки, и пожаловаться на то некому. Как-то пока от соседей откупаются что «Белки», что «Барсуки» — не пришел нас никто захватывать. Но пока. В общем, Хмурый уехал, а мы с Вибе показали этим умникам, что они ошиблись, думая, что после смерти герцога его рабы — их рабы. Да и рабства в Пакте нет, мы не дураки, знаем. Отстали. Но теперь гостей отваживают, только соглядатаи и сидят. И вас заметили и придут просить мзду.

— А потом другие придут, — вторил эфириал.

— И вновь первые.

— С припасами и водой мы за три сотни золотых поможем — трактир-то не продать, но вам — запасы, а нам деньги и дорога к морю, — вновь взял слово эфириал, — но вот с местными не подсобим, увы.

Я отмахнулась.

— Сами разберемся как-нибудь, не в первый раз.

Да, зря я думала, что придется разбираться ровно с половиной бандитов…

Из-за пределов трактира донеслось раскатистое конское ржание. Знакомое.

— Простите, нам нужно отлучиться. Спасибо за еду и знания, — я отставила тарелку и поспешила бегом из кухни.

Через зал — к коновязи. Чтобы увидеть, как молодой парень, на вид постарше на годок-другой Бертового оруженосца, пытается совладать с Ингрид, уже отвязав повод. Ну да — самая ж низкая из всех наверняка самой безопасной будет…

— Руки убрал от чужой животины, — я подошла ближе к собственной лошади. — Повод отдал.

— Она моя!

— С чего это? — я от такой наглости аж опешила.

Арджан неспешно подошел к нам. На пацана савр впечатления не произвел.

— А потому! Понравилась — значит моя!

— Вот как тут теперь детей воспитывают… — я с легкостью вырвала поводья из руки пацана.

Мелкий еще, да и держать верно не умеет, несложно кисть выкрутить.

— Ты не слышала — это его лошадь! — к нам подошли еще трое местных постарше.

— Боюсь, Ингрид и меня вы об этом спросить забыли, господа. Проваливаете.

Я вновь привязала повод к коновязи. Медленно. На глазах у подрастающего поколения местных грабителей.

— Убирайтесь отсюда целыми и невредимыми, ребятки.

Очевидно что как только я отойду они опять за старое возьмутся.

Я отошла на пяток шагов от коновязи. Вряд ли это все миром решится, а получить конским копытом в лоб не хотелось, да и если из этих идиотов кого раздавит Ингрид или другие лошади, то выйдет как-то неудобно. Драться-то явно придется — вон какие у всех лица сосредоточенные.

К тому же первый, младший и лучше всех одетый, потирал свою кисть с воинственным видом и явно намеревался отомстить за причиненное неудобство.

Этот щенок окинул взглядом своих друзей, Арджана, и здоровой рукой из-за пояса нож вытащил. А ничего такой нож — в полруки, тяжелый, боевой. Правда, держал его парень уж больно неумело. Так и встал — с ножом руке, на меня направленным, и видом победителя.

— Ладно, ладно. Сейчас отдам тебе и лошадь, и меч свой, о гроза местных земель. Только пощади.

Кажется, трое товарищей наглеца подвох в моих словах услышали. За своими ножами и кистенями они уж больно неуверенно тянулись…

Я неспеша расстегнула пояс с мечом. Щенок смотрел на меня с плохо скрываемым торжеством…

И почти успел удивиться, когда так и не вынутый из ножен клинок ударил его по колену.

Я попала куда хотела. Нога наглеца на мгновение его подвела, и пацан грохнулся на землю. Отобрать нож у лежащего проблемы не составило. Хороший нож, кстати, себе оставлю. А нога у него отойдет, очень скоро. Надеюсь, мозгов хватит не лезть ко мне больше.

— Прочь пошли, — я обратилась к остальной тройке. — Побаловали и хватит. Жизнь вам еще пригодится, детишки.

Арджан, подошедший ближе, положил руки на рукояти клинков.

Щенок-задира кое-как поднялся на ноги. Поняв, что его товарищи нападать не спешат, несмотря на численное преимущество, плюнул в землю передо мной.

— Ты за это ответишь! Сивый тебе покажет! Идем, парни!

Хромая, пацан направился прочь.

Я вернула пояс с мечом на место.

— Это — сын главы «Барсуков». Отомстит, — заметила наблюдавшая за всем от двери трактира орка. — И церемониться не будет.

— Значит, вся власть в этом городе все же попадет в одни руки, — пожала плечами я.

— А этот тоже с вами? — орка кивнула на дальнюю часть площади.

К нам шагами приближался видимый Витор. Неприятности на сегодня явно не закончились…