Финал

Глава 39

Сначала смех Папаши звучал странно. Но потом Игорь тоже начал тихонько смеяться. К нему присоединилась Женя. А потом и все остальные тоже стали хохотать. Смех был немного нервный, вызванный сбросом нервного напряжения, которое до этого на них давило, ведь ситуация была безнадёжной.

А теперь, это всеобщее веселье, было даже слегка похоже на лёгкую истерику.

Но длилось это недолго, постепенно смех стал сходить на нет, превращаясь в редкие всхлипывания. Совсем его обрубил Ваня.

— Деревяшка! — вдруг вскрикнул он и бросился искать своего друга.

Все остальные тоже, как будто очнулись, и принялись подниматься с земли, впрочем, довольно неохотно. Лежать было так хорошо, особенно чувствуя себя в безопасности. А в том, что им больше ничего не угрожает, они были почему-то уверены.

— Лавр, ты знаешь что случилось? — спросил Спас, — можешь это объяснить?

— Конечно! — сказал Лавр, — когда я был ребёнком, бабушка попала в беду. Она тогда была в лесу, её окружили опасные твари, их было очень много, и она не справлялась. Мы были далеко, но я, тогда непонятным для меня образом, смог оказаться внутри той ситуации и помочь бабушке. Единственное, что я смог придумать и сделать, так это взрывать головы этим существам. Я много их тогда перебил таким способом. Потом я про это долго не вспоминал, но когда родился Рам, на той планете, где нам постоянно приходилось убегать, этот способ защиты очень пригодился. Там водились змеи. Не очень большие, не ядовитые и для взрослого человека практически не опасные. Но для ребёнка они были большой угрозой, потому что всегда старались забраться к нему и обвиться вокруг шеи. Мы его спасли один раз, второй, и тут поняли, что эти змеи настолько вездесущие, что уследить за ними практически невозможно. Вот тогда-то я и вспомнил про этот способ… убийства, и хотя Рам был ещё совсем несмышленым, я принялся его этому обучать. Естественно, через информационное поле. Я транслировал ему образы и технологию… взрыва мозгов. Получилось не сразу, но получилось. Самое сложное было перейти к практике. Ведь не будешь же ждать, пока змея сама нападёт. А вдруг у Рама ничего не получится? Пришлось специально подбрасывать ему змей, чтобы они начинали его душить, но держа при этом ситуацию под контролем.

— Это был чуть ли не единственный раз, когда мы поругались, — сказала Юна, — я не могла позволить подвергать ребёнка опасности, пусть и для его же блага. Умом я понимала, что так нужно, но ничего не могла с собой поделать. В итоге мне просто пришлось уходить куда-нибудь, когда они тренировались.

— И тренировались мы не зря, — сказал Лавр, — потому что у Рама получилось это далеко не с первого раза, и не со второго. Было много попыток. Но потом он освоил эту технологию. Причём, настолько хорошо, что со временем мы вообще перестали следить за этими змеями. Только иногда просыплись по ночам от звука лопнувшей змеиной головы, выкидывали тушку, вытирали кровь и ложились спать дальше. Это стало просто рутиной. Рам развил этот навык просто до автоматизма. Бывало, что он даже не просыпался, убивая очередную змею. Так что, по сути, ничего неожиданного тут нет.

— Кроме того, что он убил человека, который обладал нечеловеческими способностями, — сказал Руди, — мы все были обездвижены и лишены возможности предпринять хоть что-то, а ребёнок просто взорвал ему голову. История про змей, конечно, очень увлекательная, но думаю, что дело не в этом.

— Навык у него именно оттуда, — возразил Лавр, — а вот то, что у него есть способности и силы, которых нет у других, с этим я не спорю.

— Надо сказать, что папа у него тоже не простой, — сказала Лиана, — уж я-то знаю!

— Как он? — обеспокоенно спросила Женя, у подошедшего Вани.

Тот держал Деревяшку на руках, и он не подавал признаков жизни.

— Жив, — сказал Ваня, — но без сознания. Должен поправиться. Малыш очень живучий.

— А ты-то как, метательница? — спросил Руди, присаживаясь рядом с Резвой.

— Всё никак не могу простить себе, что промахнулась, — слабым голосом сказала та, — а ведь такой шанс был! И лавры победителя достались бы мне!

— Лавры победителя достались сыну Лавра, — усмехнулся Руди, — ты главное не напрягайся. Мы тебя отсюда вытащим, вылечишься, будешь метать ножики и камушки пуще прежнего.

— Утешаешь меня? — с сомнением сказала Резвая, — плохо дело?

— Да с чего ты взяла? — возмутился Руди, — я просто проявил сочувствие, и это вовсе не означает, что ты умираешь! Но ты всё равно, лучше не шевелись, да и не разговаривай. Тогда всё будет в порядке!

— Дай-ка я, — сказал Лавр, присаживаясь рядом.

— Что ты? — не понял Руди.

— Подлечу её немного, — сказал Лавр.

— Как? — удивился Руди.

— Просто не мешай, и всё, — сказал Лавр.

Он сел так, чтобы положить голову Резвой себе на ноги, одну руку положил ей на лоб, вторую на живот и закрыл глаза.

Руди стоял и задумчиво на это смотрел.

— Пойдём, он ей поможет, — сказала Юна, — но мешать, в самом деле, не стоит.

— Ладно, — пожал плечами Руди и отошёл в сторону.

— А Деревяшку он потом подлечить сможет? — шёпотом спросил Ваня, тут же оказавшийся рядом.

— Не знаю, но наверняка попробует, — так же тихо ответила ему Юна.

И после этого на поляне все стали разговаривать шёпотом, чтобы не мешать Лавру.

— Нужно отсюда как-то выбираться, — сказал Спас Лиане, — обратно идти совершенно не хочется. Думаю, стоит поискать другой выход, если он тут есть.

— Я очень извиняюсь, — раздался у них в головах виноватый голос, — не судите меня строго, за то, что я подверг вас всех опасности.

— Артур? — настороженно спросила Лиана.

— Да, это я! Моя излишняя самонадеянность, чуть не стоила всем вам жизни! Обещаю, что такого больше не повторится! — сказал Артур.

— Конечно, не повторится, — сказал Спас, — ведь того, кто мог бы это повторить, убил наш внук!

— Дело не только в этом, — сказал Артур, — теперь я продумываю систему собственной безопасности, которая защитила бы меня от несанкционированных вмешательства. Дело в том, что я первый и единственный в своём роде. Можно сказать, что я опытный образец. Так что, ошибки и недоработки просто обязаны быть. Всегда бывают! Но я проведу работу, над этими самыми ошибками, постараюсь предусмотреть и другие, которые пока не случились, но вполне могли бы, и следующие реакторы будут уже иметь накопленный мной опыт и знания.

— Следующие реакторы? — удивился Папаша.

— Конечно! Я передовая технология, но со временем любая передовая технология становится общедоступной. Но это будет не скоро, можете не переживать, — сказал Артур, — пока что ваше преимущество сотрудничества со мной сохранится и мы продолжим реализацию наших планов.

— Рад это слышать, — удовлетворённо сказал Папаша.

— Значит, ты сможешь нас отсюда вытащить? — спросил Спас, — не просто же так ты здесь появился, да?

— Смогу, но лучше это сделать не в недрах горы. Зона аномальная, и я боюсь её влияния на точность порталов, — сказал Артур.

— Но сюда-то ты нас забросил без проблем, — скептически сказала Эсмеральда.

— Я не сказал что не могу отправить вас по домам прямо отсюда, я сказал что это сопряжено с дополнительным рисками, — сказал Артур.

— Ладно, дополнительные риски нам не нужны, — сказал Спас, — но, может быть, тогда ты знаешь как выбраться наружу?

— Да, это очень просто, — сказал Артур, — на той каменной галерее, где появился Директор, есть вход в тоннель, который ведёт мимо его пещеры, дальше, прямо на поверхность горы. Идти достаточно далеко, но там всё время прямо, не заблудитесь.

— Получается, что Директор тоже иногда любил свежим воздухом подышать, да? — спросил Спас.

— Не знаю, — сказал Артур, — при мне он этого не делал, но с другой стороны, я был под его контролем совсем недолго.

Подождав пока Лавр закончит с Резвой и Деревяшкой, которому он тоже взялся помочь, они, наконец, отправились искать выход наружу, по наводке Артура.

Игорь нёс Резвую, которая была без сознания, но, по словам Лавра, состояние у неё было стабильное, и с ней всё должно было быть хорошо. Ваня очень бережно нёс Деревяшку, про которого Лавр тоже сказал, что он будет жить.

Юна несла Рама, боясь выпустить его из рук, после всего произошедшего.

Остальные шли сами.

Через несколько сотен метров, они увидели дверь в стене тоннеля. Это оказалось жилище Директора. Да, там всё было точно так же, как и при ментальном визите Спаса. Директор, в самом деле, был аскетом. Возможно, именно это позволило ему достичь таких высот самоорганизации, которые и стали основополагающим фундаментом его успеха. Он не разменивался на призрачные радости жизни, и это вызывало невольное уважение. Его бы способности, да применить по нормальному…

Но теперь Директор был уже в прошлом, поэтому они не стали там задерживаться и пошли дальше.

Вскоре они вышли на каменный склон горы. Вид был отсюда потрясающий, и что сразу бросилось в глаза, над горой теперь было чистое небо! Солнце клонилось к горизонту, и вокруг была потрясающая тишина. Лёгкий ветерок приятно обдувал лицо.

Все выстроились на каменной площадке возле выхода из тоннеля и долго так стояли, дыша полной грудью свежим воздухом.

— О чём ты думаешь? — спросила Лиана Спаса, заметив, что он чем-то озабочен.

— Не могу понять, — задумчиво ответил тот, — мне кажется, что все те личности, которые были во мне, куда-то исчезли. И знаешь, мне теперь так легко и свободно… хотя, должен сказать, что мне их даже немного не хватает! Нужно это переварить. Не возражаешь, если я тебя оставлю? Мне нужно побыть в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок. А то от таких резких перемен, в голове начинается сумбур…

— Конечно, — сказала Лиана, — я и сама хочу немного побыть одна и подумать. Мы через столько всего прошли, нужно всё это осмыслить.

Спас улыбнулся ей, отошёл в сторону и, усевшись на камень, погрузился в мысли.

Все остальные тоже расползлись по склону, находя себе удобные места, где можно просто посидеть, спокойно подышать чистым и свежим воздухом и подумать. Некоторые тихонько переговаривались. Раненых тоже устроили максимально комфортно.

Никто никуда не торопился. После постоянного пребывания в напряжении и стрессе, время, когда можно просто сидеть и ничего не делать, любуясь видом, казалось лучшим подарком.

С улыбкой оглядев разместившихся на склоне своих друзей, Лиана медленно пошла в сторону, по едва заметной, но вне всяких сомнений натоптанной, тропе.

Перед ней оказался большой обломок скалы, который тропа плавно огибала.

Обойдя этот кусок скалы, Лиана увидела стоящий на склоне большой кожаный диван. Она на секунду опешила, но потом подошла и уверенно села на него. Она не увидела, не услышала, а скорее почувствовала, что справа что-то есть, хотя только что там было пусто.

Лиана повернулась и увидела сидящего рядом рыжего старика.

— Яков? — удивилась она, — откуда ты здесь?

— Яков? — приподнял брови старик, — ах да, кажется, я так тебе представился.

— А ты что же, не помнишь? — усмехнулась Лиана,

— Я ничего не помню и ничего не забываю. Я даже думаю, что в вашей системе координат меня вообще нет.

— Но ты же есть? — сказала Лиана.

— Есть, — кивнул Яков, — как ветер. Ветер он тоже есть, но в тоже время его и нет.

— Как это нет? — удивилась Лиана, — даже сейчас я его чувствую!

— Ты чувствуешь движение воздуха. Это воздух движется и создаёт на твоё лицо давление, — сказал Яков.

— Так это и есть ветер, — сказала Лиана.

— А зачем тогда слово ветер, если есть слово воздух? — сказал Яков.

— Мне кажется, что ты опять пудришь мне мозги, — улыбнулась Лиана.

— Глупая фраза, — сказал Яков, — но подумай лучше про ветер. Я это ветер. Есть законы природы, законы мирозданья. Я не они. Я ими не управляю. Но в то же время это я дую в ваши паруса. Обдумай это на досуге. Мир сложнее, чем вы его понимаете, я тебе уже говорил. И эта сложность всё увеличивается, чем дальше ты двигаешься по ступенькам развития.

— Ладно, я подумаю, — сказала Лиана.

Они некоторое время сидели молча и смотрели вдаль.

— Всё закончилось? — наконец спросила Лиана.

— Всё никогда не закончится. Нет ни конца, ни начала, ни середины, — сказал Яков.

— А что же есть? — удивилась Лиана.

— Жизнь, — ответил Яков, — и не думай, не жизнь как физическая оболочка. Жизнь как сознание. Сознание, единственное, что имеет значение. Можно назвать это душой, духом, как угодно.

— Зачем же нам тогда тела? — спросила Лиана.

— Чтобы ваши сознания росли и воспитывались. Закалялись и развивались. Чтобы всё время находились на пути к следующей ступени, — сказал Яков.

— Скажи честно, это ведь ты всё устроил? — сказала Лиана.

— Что именно? — с удивлением в голосе сказал Яков, но Лиана ему не поверила.

— Вот это вот всё! Произошли поистине грандиозные события. Я и многие мои близкие люди оказались в них замешаны, хотя это и кажется невероятным. Но меня не оставляет ощущение, что всё это было подстроено. Как будто бы был сценарий или план, который мы все осуществляли, сами того не понимая, — сказала Лиана.

— Зря вы, люди, себя недооцениваете, — сказал Яков.

— Но почему именно мы оказались в эпицентре событий?

— Видишь ли, Лиана, люди обычно используют представившиеся им возможности для воплощения своих желаний и удовлетворения своих потребностей. Но если в человеке сидит зерно тяги к справедливости, и он получает в своё распоряжение какой-либо ресурс, неважно какой, с большой вероятностью он будет направлен на продвижение этой самой справедливости, а не на достижение каких-нибудь эгоистичных целей. Есть другой вариант. Собрать вместе людей с таким зерном. Им тогда и ресурс не нужен. Они сами друг для друга являются ресурсом и могут свернуть горы. А если не только собрать их вместе, а ещё и дать ресурс… тогда эти люди вообще могут перевернуть мир! Самое сложное, это таких людей найти и дать им возможность встретиться. А дальше всё пойдёт само собой. Нужно только иногда им подсказывать, что нужно сделать, чтобы эта самая справедливость восторжествовала. Такие дела! — сказал Яков.

— То есть, получается, что мы борцы за справедливость? Эдакие, рыцари добра? Но почему именно нам выпала эта честь? — спросила Лиана.

— Человечество, находясь на своей ступени глобальной эволюции вселенной, постоянно развивается. И развивается хорошо и достаточно быстро. Если условно принять терминологию, что в мире есть добро и зло, то добро всегда побеждает, потому что иначе развития бы не было. Но, чтобы развитие шло хорошо, ему должно что-то мешать, чтобы были усилия, преодоление. Нужно что-то превозмогать, чтобы вырасти над собой и миром. Без борьбы развитие затухает и превращается в деградацию. Поэтому мы обречены на противоборство добра и зла, и на победу добра в конечном итоге. Но не стоит расслабляться, победа не предопределена, бывают случаи, что и зло побеждает. Вот тогда и начинается деградация, которую остановить очень сложно и для этого требуется гораздо больше усилий и невероятно одарённых и самоотверженных людей. Вы прошли сложную развилку, с которой можно было покатиться вниз. Вы справились и теперь перед вами светлое будущее. Да, зло постоянно будет поднимать голову, но эта борьба будет носить уже не судьбоносный характер. И так будет продолжаться до следующей поворотной точки, которая будет неизвестно когда. Это может произойти в любой момент. Так что, забывать про это нельзя и всегда нужно быть наготове, — сказал Яков, — кстати, прямо сейчас, в эти самые минуты, происходит контакт бесов и людей. Всё это было очень тщательно подготовлено. Люди и бесы, осуществляющие контакт, заранее о нём не знали, для них всё по-настоящему. Но и с той, и с другой стороны, группы посвящённых контролируют процесс, чтобы в этот раз всё прошло хорошо. Так что, иногда для всеобщего блага, приходится и спектакли устраивать. Но в любом случае, дело идёт к завершению, так что, твои родители скоро будут дома.

— Отличные новости! Спасибо что рассказал мне это, а то я за них очень переживала. Но, только это совершенно не отвечает на мой вопрос! — сказала Лиана.

— Видишь вон те горы? — спросил Яков.

— Конечно, — кивнула Лиана.

— Там наверху большие снежные шапки. Если с самой вершины горы кинуть камень, то при определённом стечении обстоятельств он вызовет лавину, которая сметёт всё на своём пути. Главное, правильно рассчитать бросок, — сказал Яков, — так вот, я просто кинул камень.

— И кто же этот камень? — Лиана приподняла одну бровь.

— А ты не догадываешься? — скосил на неё глаза Яков.

— Я что ли? — удивилась Лиана, — вот спасибо!

— Нет, не ты, — усмехнулся Яков.

— А кто же тогда? — спросила Лиана, она, в самом деле, не понимала, кого Яков имеет ввиду.

— Твой муж, Спас. Или Сёма, как его раньше звали. Это он был тем камнем, который выбил из склона ещё несколько камней, которые спровоцировали лавину.

— Меня? — настороженно спросила Лиана.

— Тебя! — сказал Яков, — можешь считать себя лавиной, которую он спровоцировал. Это просто аналогия, чтобы ты поняла суть процесса.

— Но ведь лавина всё разрушает, — сказала Лиана.

— Ваша лавина разрушила много плохого, чтобы на его месте выросло что-то хорошее, — сказал Яков, — если ты думаешь, что данный случай уникальный, то ты ошибаешься. Вся история состоит из таких брошенных камней и сошедших лавин. Просто не всегда к лавине приходит Яков, чтобы всё рассказать и попрощаться.

— Ты уходишь? — удивилась Лиана.

— Я не могу уйти, потому что я не приходил. Я просто есть. Но в некотором смысле да, я ухожу. Мы больше не увидимся, — сказал Яков.

— Мне кажется, или в прошлый раз ты говорил то же самое? — сузив глаза, сказала Лиана.

— Возможно, — пожал плечами Яков, — ты удивишься, но для меня нет ни того раза, ни этого. Это всё один и тот же раз.

— Стоп, стоп, стоп! — замахала руками Лиана, — давай без этого. Мне кажется, ты специально пытаешься вогнать меня в ступор.

— Это было бы очень странно, если бы я делал это специально, — вздохнул Яков.

Они помолчали ещё некоторое время.

— Я, если честно, так и не поняла, зачем ты пришёл. Не то чтобы я не была рада тебя видеть… это странно, но почему-то рада. Но если у твоего визита есть цель, скажи какая, а то мне кажется, что я что-то недопоняла и из-за этого чувствую себя глупо, — сказала Лиана.

— А какая цель у жизни? — спросил Яков.

— Что бы жить? — спросила Лиана.

— Неплохой вариант, — кивнул Яков, — но, говоря другими словами — развиваться. Нужно жить и делать мир вокруг себя более правильным. Увеличивать в нём количество порядка. Это закон развития вселенной. Закон всего сущего! Просто кто-то делает это интуитивно, а кто-то сознательно, как я и ты, просто каждый на своём уровне. Поэтому я и разговариваю с тобой. Твой уровень позволяет следовать развитию сознательно. На этом всё!

Лиана смотрела на Якова, когда он говорил, однако момент когда он исчез, она не увидела. Просто, сначала он был, а потом его не стало. Без всякого перехода, растворения и всего такого. Ей даже начало казаться, что она задремала и ей всё это померещилось.

Но диван, как и в прошлый раз, остался. Она откинулась назад, раскинула руки в стороны, положив их на спинку дивана, и уставилась вдаль.

— Значит, я лавина! Что ж, неплохо! Совсем неплохо! — и она умиротворённо улыбнулась.