Генералы и офицеры вермахта рассказывают

№33. ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИКА Р. ШМИДТА

16 марта 1948 г.

Москва

Вопрос: Покажите о планах подготовки и развязывания гитлеровской Германией второй мировой войны?

Ответ: Сразу же после прихода Гитлера к власти Германия начала подготовку войны. С помощью, главным образом, американских, английских и французских капиталов гитлеровской Германии удалось сильно развить свою тяжелую промышленность, в первую очередь, металлургию и военную промышленность, а затем Гитлер стал открыто восстанавливать германские вооруженные силы.

До 1938 года германские сухопутные силы насчитывали всего лишь 14 армейских и 1 танковый корпус, еще не полностью оснащенные необходимым вооружением, так как формирование их началось лишь в 1936 году.

Начиная с 1938 года, Гитлер, не встречая на своем пути препятствий, стал усиленно формировать и вооружать германскую армию с целью осуществления его агрессивных планов.

Захват Австрии, Судетской области и Чехословакии, при явном попустительстве США, Англии и Франции, окрылил Гитлера, и он после этого уже совсем открыто стал осуществлять свою захватническую политику.

Об агрессивных планах Гитлера и политике Англии и Франции я слышал лично от него в июне 1939 года перед польскими событиями.

Вопрос: Что вы слышали от Гитлера о его агрессивных планах?

Ответ: Являясь командиром 1-й танковой дивизии, я в июне 1939 года был приглашен на завтрак, устроенный Гитлером для всех командиров танковых и мотопехотных дивизий. Завтрак состоялся в помещении столовой новой имперской канцелярии, и на нем присутствовало около 30 человек. Мое место оказалось между Гитлером и Кейтелем. Здесь же за нашим столом сидели Борман, адъютант Гитлера Шмундт, генералы Гайер фон Швеппенбург и Рейнгардт, личный врач Гитлера Морель^[247] и другие. Завтрак проходил в непринужденной обстановке и я, воспользовавшись тем, что сидел рядом с Гитлером, заговорил с ним. Насколько я сейчас припоминаю, Гитлер тогда сказал следующее:

«В настоящее время я занят разрешением вопроса о Польском коридоре. На первых порах я добьюсь у Польши выделения германской полосы в Польском коридоре, которая будет обеспечена охраной.

После этого под видом какого-либо “инцидента” мне удастся расширить эту германскую полосу и присоединить к ней некоторые территории. В случае, если поляки окажут противодействие, я введу в Польшу войска».

На мое сдержанное замечание, что Англия может не согласиться с такими планами, поскольку она гарантирована Польше неприкосновенность ее территории, Гитлер ответил: «Англичане занимаются только надувательством и ничего не предпримут».

Далее Гитлер стал подробно объяснять возможную позицию Англии и Франции. «Мне удалось, — сказал он, — успешно разрешить австрийский, судетский и чешский вопросы, потому что ни Англия, ни Франция, будучи не подготовлены к войне, не помешали мне в этом.

Государства с парламентами, обсуждающими все вопросы, проведение которых считает необходимым правительство, всегда находятся позади тех государств, у власти которых стоит один человек, принимающий необходимые, по его мнению, решения без излишней болтовни.

Теперь настало время для разрешения польского вопроса, которое является благоприятным, как никогда. Еще летом этого года я потребую у Польши предоставления Германии полосы в Польском коридоре. Эта германская полоса будет состоять из одной железнодорожной линии и автострады, охраняемой нашей полицией.

Англия и Франция согласятся с подобным решением польского вопроса, так как это требование звучит безобидно и будет рассматриваться как справедливое. Польша же при этих условиях вынуждена будет пойти на уступки.

Получив германский коридор, я постараюсь создать “инцидент” с Польшей, причем, “виновной” будет Польша, так что у западных государств опять не будет причин предпринимать какие-либо меры для защиты ее.

Я расширю затем коридор, присоединю к нему всю Западную Пруссию и Данциг, а если Польша воспротивится, я введу туда свои войска и оккупирую польскую территорию.

Англия, несмотря на данные ею гарантии Польше, ничего уже не сможет сделать. При этом я, конечно, рассчитываю на быстрые действия. Только я, Гитлер, и никто другой может разрешить для Германии эту проблему.

Я знаю, что Англия и Франция, несмотря на дипломатический шум, который они обычно устраивают, все же согласятся с моими решениями. В этом я убежден.

Англичане не собираются вступать из-за Польши в войну, где им самим нужно будет воевать. Англия способна до последнего момента угрожать и заявлять, что сделает что-либо серьезное, но все это пустые слова, ей верить не следует.

Возможно, мне придется в зависимости от обстановки прибегнуть к другому варианту для разрешения польской проблемы, но так или иначе я использую удобное время и осуществлю свои планы, так как не знаю долго ли мне еще придется жить.

Я уверен в успехе, ибо Риббентроп, имеющий очень хорошие личные связи с лордом Галифакс и определенными английскими кругами, точно сообщил мне их мнение и поведение Англии. Англичане не будут возражать против разрешения в нужном мне духе польского вопроса».

Ввиду того, что Борман и Кейтель перевели разговор на другую тему, политические вопросы больше не затрагивались.

В этой связи мне хочется отметить поведение английского посла в Берлине Гендерсона.

В «Белой книге», изданной МИД Германии в сентябре 1939 года, был воспроизведен разговор между Гендерсоном и Риббентропом, когда последний в конце августа 1939 года предъявил Гендерсону германский ультиматум по польскому вопросу.

Поскольку это было сделано в «быстром темпе», Гендерсон потребовал времени для того, чтобы информировать о германском ультиматуме свое правительство, но, тем не менее Гендерсон заявил Риббентропу, что он, Гендерсон, не сомневается в том, что английское правительство согласится с требованиями Гитлера.

Вскоре это первое издание «Белой книги» было изъято из обращения, а в 1939—1940 гг. появилось 2-е издание, где указанный разговор между Гендерсоном и Риббентропом был преподнесен в другом свете.

Приведенный факт свидетельствует о том, что Гитлер был уверен в успехе и правильно оценивал возможное поведение Англии при осуществлении своих захватнических планов. Гитлер шел на все, чтобы окончательно покончить с «неудобным соседом» — Польшей. Дальнейшие события, а именно нападение на Польшу 1 сентября 1939 года, подтвердили, что Гитлер осуществил свои намерения, высказанные на приеме командиров дивизий в имперской канцелярии.

Вопрос: Покажите о вашем участии в подготовке Германией войны против Советского Союза?

Ответ: В первых числах января 1941 года 39-й танковый корпус под моим командованием, в состав которого входили дивизии СС «Мертвая голова», 7-я и 20-я танковые дивизии, дислоцировался во Франции в районе Пиренеи—Бордо вдоль побережья Атлантики.

Войска находились на исходном положении для того, чтобы, в соответствии с приказом германского Верховного командования, внезапно пройти через Испанию и захватить Гибралтар.

В начале апреля 1941 года ко мне в штаб, дислоцировавшийся в Пила на берегу Бискайского залива, приехал первый оберквартирмейстер Генерального штаба германских сухопутных сил генерал-лейтенант Паулюс, который сообщил, что операция по захвату Гибралтара откладывается, и мои войска, согласно указанию Гитлера, примут участие в готовящемся нападении на Советский Союз.

Во время обсуждения этого вопроса Паулюс рассказал мне, что план нападения на СССР уже разработан Генштабом и носит условное название «план Барбаросса».

Считая это мероприятие бессмысленным, поскольку следовало сначала успешно закончить войну против Англии, я просил Паулюса оказать воздействие на командующего германскими сухопутными силами генерал-фельдмаршала Браухича, чтобы последний переговорил с Гитлером и попытался доказать ему преждевременность проведения одновременно с планом «Морской Лев» — «плана Барбаросса». Паулюс обещал предпринять шаги в этом направлении.

Вскоре, однако, я получил приказ перебазироваться в Тюрингию, куда прибыл с корпусом 5 мая 1941 года. После прохождения подготовки на учебном полигоне Олендорф, 39-й корпус 10 июня 1941 года передислоцировался в г. Летцен (Восточная Пруссия).

Я понимал, что приближается дата открытия военных действий против СССР.

Вопрос: В какую армейскую группировку входил 39-й танковый корпус?

Ответ: 39-й танковый корпус входил в состав 3-й танковой группы генерал-полковника Гот. Эта танковая группа и 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана входили в состав 12-й армии генерал-полковника Штрауса, которая в свою очередь входила в армейскую группировку «Центр», командующим которой являлся генерал-фельдмаршал фон Бок.

Вопрос: Какие оперативные задачи были перед вами поставлены в соответствии с «планом Барбаросса»?

Ответ: Вскоре после моего прибытия в г. Летцен я и командир 41-го танкового корпуса генерал танковых войск Рейнгардт были вызваны к командующему 3-й танковой группы генерал-полковнику Гот, который объяснил нам общие оперативные задачи, поставленные перед 3-й танковой группой при нападении на Советский Союз.

В эти задачи входило следующее: прорыв через р. Неман в направлении г. Вильнюс и затем наступление на г. Витебск. Наступая южнее от 3-й танковой группы, 2-я танковая группа Гудериана должна была осуществить прорыв в направлении г. Смоленск. Обе танковые группы должны были быстрее продвинуться вперед для того, чтобы очистить путь для продвижения следующей за ними армии Штрауса.

В соответствии с этим заданием 39-й танковый корпус должен был через Сувалки—Алитус—Вильнюс—Молодечно наступать на Витебск, 41-й танковый корпус, действуя севернее 39-го танкового корпуса, должен был наступать в направлении р. Западная Двина, севернее г. Ула.

Подготовка обоих корпусов к наступлению по причинам, связанным с маскировкой, должна была происходить вдали от старой германской границы. Для 39-го танкового корпуса был предназначен район Летцен—Люк-Гольдап.

Все должно было быть подготовлено так, чтобы с объявлением назначенного дня корпуса быстро заняли район исходных позиций на границе. Для 39-го танкового корпуса этот район находился восточнее г. Сувалки на новой германской границе. В качестве отправной даты наступления было указано 20 июня 1941 года, к этому сроку все приготовления должны были быть полностью закончены.

Вопрос: Когда вам была объявлена точная дата нападения на Советский Союз?

Ответ: 18 июня 1941 года главнокомандующий германскими сухопутными силами генерал-фельдмаршал Браухич созвал в г. Арис совещание всех командиров корпусов армии Штрауса, танковых групп Гота и Гудериана.

На этом совещании Браухич объявил, что нападение на Советский Союз назначается на 22 июня 1941 года в 4.00.

Вопрос: Какие установки вы получили об обращении с советскими военнопленными и гражданским населением?

Ответ: На указанном совещании 18 июня 1941 года Браухич объявил приказ Гитлера относительно обращения с пленными комиссарами Красной Армии. Приказ гласил: взятые в плен комиссары Красной Армии должны быть изолированы от остальных военнопленных, допрошены и в случае, если нет необходимости допрашивать их в высших штабах или инстанциях, расстреливать.

Другие приказы, кроме приказа о дате нападения и о расстреле комиссаров Красной Армии, нам объявлены не были.

Вопрос: Как развивались операции ваших войск, напавших 22 июня 1941 года на Советский Союз?

Ответ: 22.06.41 в 4 часа утра 39-й танковый корпус, состоявший из 7-й танковой дивизии генерал-лейтенанта фон Функ^[248], 20-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Штумпф и 20-й моторизованной пехотной дивизии генерал-лейтенанта Цорн, перейдя границу в районе Сувалки, вторгся на советскую территорию и начал военные действия против Красной Армии. Авангард корпуса находился южнее г. Мариамполь, переправился в районе г. Алитус на правый берег р. Неман, имея приказ продвигаться на г. Вильнюс, взять его и двигаться как можно быстрее дальше в направлении на г. Витебск.

Севернее 39-го танкового корпуса двигался 41-й танковый корпус генерала танковых войск Рейнгардт, также входивший в 3-ю танковую группу.

Южнее 3-й танковой группы Гот должна были продвигаться 2-я танковая группа Гудериана. Общая цель наступления — захват гг. Минск и Смоленск.

Вопрос: Разве дивизия СС «Мертвая голова» не участвовала в составе 39-го танкового корпуса в нападении на Советский Союз?

Ответ: Дивизия СС «Мертвая голова» в составе 39-го танкового корпуса не участвовала в нападении на Советский Союз. Эта дивизия накануне открытия военных действий на советско-германском фронте вышла из моего подчинения.

Вопрос: Показывайте далее о вашем участии в оккупации советской территории.

Ответ: 22.06.1941 во второй половине дня авангарды трех подчиненных мне дивизий достигли р. Неман по обе стороны от г. Алитус, КП корпуса находился в лесу западнее г. Алитус. 7-я танковая дивизия по уцелевшему мосту переправилась на правый берег р. Неман, где встретила сильное сопротивление танковой дивизии противника.

23.06.[1941] части 7-й и 20-й танковых дивизий продолжали продвижение в направлении г. Вильнюс, а 20-я мотодивизия следовала слева во втором эшелоне. 23 июня вечером 39-й корпус захватил часть г. Вильнюс, а 24 июня полностью овладел им. Я лично находился в 7-й танковой дивизии, а КП корпуса дислоцировался в г. Вильнюс.

Верховное командование имело намерение по возможности скорее овладеть г. Минск, важным узловым пунктом. В этих целях 7-я и 20-я танковые дивизии получили приказ, не задерживаясь в г. Вильнюс, продвигаться в направлении г. Минск, так как вступившая ранее в бой танковая группа Гудериана с трудом продвигалась вперед.

7-я и 20-я танковые дивизии должны были из г. Вильнюс повернуть строго на юго-восток в направлении г. Минск, в то время как следующая во втором эшелоне 20-я мотопехотная дивизия должна была сначала овладеть г.г. Молодечно — Лепель и продвигаться в направлении на г. Витебск.

25 июня вечером 20-я танковая дивизия, в которой я находился, достигла местности северо-восточнее г. Минск. КП дислоцировался в лесу северо-западнее г. Минск.

7-я танковая дивизия должна была, обогнув г. Минск с севера, достичь автострады Минск—Смоленск и овладеть переправой через р. Березина в районе г. Борисов. Северо-западнее и севернее г. Минск имели место небольшие боевые столкновения с противником.

26 июня 20-й танковой дивизии удалось с севера ворваться в г. Минск и во взаимодействии с пробившейся с юго-запада 12-й танковой дивизией^[249] генерал-лейтенанта Гарпе, приданной в этот день моему корпусу, после тяжелых боев овладеть городом.

7-я танковая дивизия 26 июня северо-восточнее г. Минск и на автостраде восточнее г. Минск встретила сильную контратаку со стороны противника и временно оказалась в трудном положении, почти окруженной. Части 20-й танковой дивизии должны были освобождать ее из окружения.

Между тем, 39-й танковый корпус получил от генерал-полковника Гот приказ 27 июня 7-й и 20-й танковыми дивизиями продолжать наступление в прежнем направлении (Лепель—Витебск) и 27 июня приступил к его выполнению.

Оккупация г. Минск была поручена 12-й танковой дивизии, которая сменила выдвинутые вперед к разрушенной переправе через р. Березина в районе г. Борисов части 7-й танковой дивизии. Одновременно 12-я танковая дивизия перешла в подчинение танковой группы Гудериана.

Вопрос: Какие оперативные задачи были перед вами поставлены после захвата г. Минск?

Ответ: 27 июня я вылетел на западный берег р. Березина в район г. Лепель, где 20-я мотопехотная дивизия построила мост через р. Березина и создала предмостное укрепление. КП находился в лесу на западном берегу р. Березина. Подход двух других моих дивизий и переправа через р. Березина продолжались до 1 июля.

1 июля 39-й танковый корпус получил от генерал-полковника Гот приказ с двумя дивизиями переправиться на правый берег р. Западная Двина для того, чтобы наступать на г. Витебск с севера, в то время как одна из дивизий соседнего корпуса должна была продвигаться южнее р. Западная Двина и наступать на г. Витебск с юга.

Кроме того, корпус получил сообщение, что 12-я танковая дивизия получила приказ, продвигаясь из пункта Борисов, овладеть районом между гг. Орша и Витебск, и что в дальнейшем 12-я танковая дивизия опять переходит в подчинение моего 39-го танкового корпуса. Командный пункт находился южнее г. Ула в 50 км западнее г. Витебск, в лесу.

Соседний 41-й корпус, дислоцировавшийся севернее 39-го корпуса, занимал линию фронта намного позади моего корпуса, а танковая группа Гудериана, находившаяся южнее автострады, ведущей в г. Смоленск, продвигалась вперед медленно и в результате этого создалось такое положение, что 39-й танковый корпус выдвинулся далеко вперед, оторвавшись от остальных германских войск.

20-я дивизия танкового корпуса в районе г. Ула и 20-я мотопехотная дивизия юго-восточнее этого города с напряженными боями переправилась через р. Западная Двина.

7-я танковая дивизия продвигалась южнее р. Западная Двина на г. Витебск, южнее ее наступала 12-я танковая дивизия в направлении дороги между гг. Витебск и Орша. Все дивизии принимали участие в тяжелых боях, так как сопротивление противника сильно возросло. В 7-й и 12-й танковых дивизиях неоднократно создавалось серьезное положение. Эти бои продолжались с 3 до 10 июля, когда г. Витебск был взят нашими войсками. При этом был захвачен железнодорожный мост, который противник не успел взорвать.

Несмотря на эти напряженные бои, 39-й корпус по сравнению с другими немецкими армиями по-прежнему оставался выдвинутым далеко вперед.

После взятия г. Витебск танковый корпус получил от генерал-полковника Гот приказ из г. Демидов пробиться к г. Духовщина и отсюда по частям достичь излучины Днепра (устье р. Вопь) для того, чтобы перерезать коммуникации противника, находившегося под г. Смоленск, с г. Москва. Здесь к наступавшим войскам должна была присоединиться танковая группа Гудериана. Командный пункт находился у дороги в г. Демидов, в лесу. В результате трудных боев, когда инициатива переходила из рук в руки, эта задача была выполнена.

39-й танковый корпус встретил на р. Вопь сильные контратаки противника и перешел к обороне, расположившись на автостраде и южнее — до Днепра фронтом на г. Смоленск и г. Москва. 13 июля командный пункт находился в г. Демидов. Эти бои закончились в конце августа, после взятия г. Смоленск и пленения находившихся там сил противника.

15.08.[19]41 39-й корпус, командный пункт которого находился в лесу, северо-западнее г. Духовщина (с. Веденье), получил от генерал-полковника Гот приказ, действуя в составе 12-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Гарпе и 20-й мотопехотной дивизии генерал-лейтенанта Цорн, снять свои войска с фронта, сконцентрироваться западнее г. Духовщина и затем двигаться через г. Витебск в район г. Новгород на озеро Ильмень, где мой 39-й корпус должен был перейти в распоряжение 8-й армии генерал-полковника Буш, входившей в состав армейской группировки «Север» генерал-фельдмаршала фон Лееб.

Вопрос: Для выполнения каких оперативных задач подчиненный вам 39-й танковый корпус был переведен в распоряжение армейской группировки «Север»?

Ответ: Мне было сказано, что, по-видимому, 39-й танковый корпус будет принимать участие в наступлении на г. Ленинград.

Вопрос: Разве вопрос о наступлении на г. Ленинград тогда еще не был окончательно решен?

Ответ: К середине июля 1941 года, насколько мне было известно, в ставке Гитлера имелось два мнения.

Мнение Гитлера, Кейтеля и Йодля сводилось к тому, чтобы, продолжая основными силами наступление на г. Москву, одновременно частью сил раньше захватить г. Ленинград. Мнение Гальдера и Браухича было иным — бросить все силы для захвата г. Москвы.

Дальнейшие события развивались в соответствии с первым вариантом ставки, ввиду чего силы были раздроблены. Распыление сил еще больше увеличилось после того, как были направлены крупные соединения в район г. Киев, где противник оказывал жестокое сопротивление, изматывая в боях наши войска.

Вопрос: Назовите части и фамилии их командиров, находившихся в вашем подчинении до переброски в армейскую группировку «Север»?

Ответ: За давностью я не могу назвать все части и фамилии их командиров, а лишь те из них, которые сохранились в моей памяти:

Гильдебрандт, полковник, начальник штаба 39-го танкового корпуса;

Лиссо, полковник, адъютант 39-го танкового корпуса;

Гартман, полковник начальник артиллерии 39-го танкового корпуса;

Крезинг, интендант 39-го танкового корпуса;

Газов, инженер-полковник, начальник инженерной службы 39-го танкового корпуса;

Абессер, главный врач 39-го танкового корпуса;

Фон Натцмер, подполковник, начальник отдела «1-А» штаба 39-го танкового корпуса;

Рессель, майор, начальник отдела «1-Ц» штаба 39 танкового корпуса;

Фон Герсдорф, подполковник, начальник отдела «1-А» штаба 20-й танковой дивизии;

Шульц, майор, командир 35-го танкового полка 20-й танковой дивизии;

Ротенбург, полковник, командир 14-го танкового полка 7-й танковой дивизии;

Фон Бойнебург^[250], генерал-майор, командир 7-й пехотной бригады 7-й танковой дивизии;

Фон Шуленбург, полковник, командир 7-го мотопехотного батальона 7-й танковой дивизии;

граф фон Шверин[251], полковник, командир 76-го мотопехотного полка 20-й мотопехотной дивизии;

Край, полковник, командир 90-го мотопехотного полка 20-й мотопехотной дивизии;

Вюленвебер, подполковник, командир 1-го батальона, 90-го мотопехотного полка 20-й мотопехотной дивизии;

Штах, полковник, командир 439-го батальона связи 39-го танкового корпуса;

Мейндль, полковник, командир 1-го десантного полка 39-го танкового корпуса.

Записано с моих слов верно и прочитано мне в переводе на немецкий язык.

ШМИДТ

Допросил: Зам[еститель] начальника отд[елени]я 4 отдела 3 Главного Управления МГБ СССР подполковник ВАЙНДОРФ

Переводил: переводчик 4 отдела 3 Гл[авного] Управления МГБ СССР гв[ардии] лейтенант СМИРНИЦКИЙ

ЦА ФСБ России. Д. Н-21139. В 2-х тт. Т.1. Л.153—168. Подлинник. Машинопись.