Железнодорожница

Глава 22

Время стремительно подбиралось к нашему путешествию в Москву.

В одно прекрасное утро я возвращалась домой после ночной смены. На площадке у почтовых ящиков я увидела нашего деда.

Он обернулся на стук моих каблуков.

— О, с работы?

У деда была традиция: каждое утро «ходить за почтой». И ни разу не было такого, чтобы почтовый ящик пустовал. Всегда ворох газет — «Известия», «Красное знамя», «Вечерний город», «Комсомольская правда». Журналы приходили пореже — «Мурзилка» и «Костер» для Ритки, «Здоровье» и «Наука и жизнь» для взрослых. Кроме того, регулярно приходили письма. Ритка, например, получала письма от подруг. Живя в одном городе, они переписывались не для того, чтобы сообщать новости, а чтобы получать письма. Нам с нашими мессенджерами не понять, какое это удовольствие — вынуть конверт из почтового ящика, распечатать и сразу же прочитать.

Я поначалу удивлялась, для чего семья, далекая от науки, выписывает «Науку и жизнь». Потом поняла. Там была рубрика «Вязание», видимо, важная для Альбины.

Войдя в прихожую, дед положил ворох корреспонденции на стиральную машинку и просмотрел, какие именно издания пришли.

Из газет выпал небольшой листочек, на который была приклеена желтоватая полоска, а на ней специальным шрифтом набранные буквы: «Телеграмма» и ниже, на полоске, текст:

«Леня ждем тебя с твоей семьей тчк целую Рита». Именно так, без точек и запятых.

— А почему телеграмма? — поинтересовалась я.

И тут же поняла: для скорости сообщения. Тогда же не было привычных нам сотовых телефонов.

Дед бережно разглаживал листочек на поверхности машинки:

— Да это, чтобы быстрее пришел ответ. Они же письмо мое получили.

— Ты написал, что мы в первых числах июля приедем? И что вчетвером?

— Конечно.

Тем же вечером тетя Рита еще и позвонила по межгороду. Разговаривал с ней дед, но даже я слышала, как она кричала в трубку:

— Ленечка, приезжай! Смотри мне только, не передумай! Сколько лет уже обещаешь! Ждем тебя вместе с твоими домочадцами! А билеты уже купили?

— Да купили, купили, — уверял ее дед, — Альбина на железной дороге работает, так что жди, обязательно приедем!

— А как так получилось, что твоя сестра переехала в такую даль? — поинтересовалась я, когда дед положил трубку.

— Так они с мужем закончили институт, и уехали по распределению, — объяснил дед. — Сначала в Иркутск, потом в Москву.

Мы с Вадимом не могли нарадоваться новой квартире, и старались в выходные появляться на Шошина. Во-первых, пусть соседи видят, что мы здесь живем, и квартира занята. Во-вторых, нам нравилось бродить по комнатам и представлять, куда можно поставить диван, в какой угол — торшер. И как вообще все обустроить, чтобы было уютно.

Однажды, когда мы стояли на балконе, к нашему подъезду подъехал грузовик, и грузчики принялись таскать мебель.

Мы с Вадимом переглянулись и поняли, что думаем об одном и том же. Не сговариваясь, мы рванули в подъезд и проследили, куда несут новую мебель.

— В лифт не влезло, да? — сочувственно спросил у грузчиков Вадим. — Давайте помогу, мужики. Раз-два, взяли!

На шестом этаже по нашему стояку была широко распахнута дверь, из которой выглядывала мило улыбающаяся хозяйка, симпатичная женщина примерно моих лет.

— Здравствуйте! — я тоже широко улыбнулась. — Мы ваши новые соседи из сорок шестой квартиры.

— Здравствуйте, проходите! — хозяйка посторонилась, пропуская меня внутрь. — А вы на каком этаже живете?

— На третьем.

— Будем знакомы, я Аня, а это мой муж Ваня, — она кивнула на мужика, который тащил мебель вместе с другими.

Я обратила внимание, что мебель была в собранном виде. Мне кажется, так гораздо удобнее. Притащили, и сразу можно пользоваться. Не то, что в той моей жизни, когда мебель привозят в разобранном виде, и надо еще тратиться на работу сборщика. А то бывает, что за сборщика в магазине заплатишь, а приедет такое хамло! И начинает тебе нервы мотать: то у него такой отвертки нет, то у него не получается, а в общем и целом — совести у него нет. Дополнительную оплату выхаривает.

Грузчики получили деньги и ушли, а мы вчетвером стояли и, замерев от восторга, рассматривали новую мебель. Это был набор: диван, два кресла и журнальный столик.

— А диван-то раскладывается! — Ваня выкатил вперед деревянную планку с ящиком для белья, и разложил подушки по всей поверхности. — О, теперь прямо как двуспальная кровать получилась!

— А кресла — просто кресла или кресла-кровати? — спросила я.

— Вроде просто кресла, — ответила Аня, — но ты посмотри, какие они мягкие, удобные!

Мы с ней уселись в кресла. И в самом деле, сидушка и спинка мягкие, даже подлокотники мягкие.

— Да, очень удобные, — подтвердила я.

— А журнальный столик какой! — восхитился Вадим. — Внутри два больших отделения.

— Для газет, наверно, — догадалась я.

У соседей так же, как и у нас, окна выходили на восточную сторону. Так что солнце заходило утром, наполняя комнаты бодрящими лучами.

— Так, поставим кресла здесь, а между ними журнальный столик, — распорядилась хозяйка, — а напротив диван. А в этот угол поставим тумбочку с телевизором. Красота!

— А «стенку» привезут, ее куда? — засомневался муж Ани. — Я думаю, напротив кресел со столиком лучше «стенку» поставить, а диван там, у двери.

— А у нас не получилось мебель купить, — посетовала я. — Мой отец ветеран, так и то с трудом на очередь встал. И неизвестно, когда она подойдет.

— Так это вы на импортную мебель записались, — рассмеялась Аня. — В магазине, который через остановку?

— Да.

— А чем вам наша, отечественная не нравится? Вот, как эта, «Березка». И есть похожие наборы, но с другими названиями.

— Нравится, — горячо заверила я соседку, — но где ее достать? У вас, поди, знакомые есть? Не поможете нам тоже приобрести? Может, познакомите с нужными людьми?

Вадим слегка толкнул меня в бок, мол, совсем обнаглела.

Аня расхохоталась:

— А вот и без блата купили! У нас в городе же есть мебельная фабрика. Мы туда поехали и взяли этот гарнитур в рассрочку. Кредит называется.

— Так и в рассрочку можно взять? — мы с Вадимом многозначительно переглянулись.

— Конечно. Они договор заключают с твоей бухгалтерией, и у тебя потом из зарплаты потихоньку высчитывают.

— А где эта фабрика находится?

— Ну, я адрес точный не знаю, между автовокзалом и рыбокомбинатом.

— Я знаю, где это! — воскликнул Вадим. — Я туда ездил однажды по делам.

Я готова была бежать туда прямо сейчас.

— Товарищи, — вдруг сказал, потирая руки, Ваня, — а вам не кажется, что нужно обмыть это дело? Аня, накрывай на стол. — И он подмигнул Вадиму: — ты не против по сто грамм?

— Товарищи, извините! — решительно возразила я. — Обмоем в следующий раз! Нам надо срочно бежать!

— Да мы же недолго, — уговаривали остаться Аня и Ваня.

— Нет, нет, — я схватила Вадима за рукав и потащила к выходу, — в другой раз! Мы же соседи, сто раз еще соберемся и обмоем.

Вадим не сильно сопротивлялся, но все же по дороге на наш третий этаж не преминул меня упрекнуть:

— Как же неудобно перед соседями! Люди к нам со всей душой, а мы! Я бы не стал напиваться, не думай. По рюмочке бы выпили, да и все!

Ага, знаю я его рюмочки.

— Запомни, именно первая рюмка тебе и запрещена. Категорически.

— Почему? — оторопел Вадим.

— Потому что ты потом не остановишься. Так, а сейчас закрываем квартиру и бежим, — скомандовала я.

— Куда?

— Как куда, на мебельную фабрику!

Я и не подозревала, что в то время были кредиты. И даже выплачивать проще, чем сейчас. Бухгалтерия из твоей зарплаты высчитывает, а тебе и делать ничего не надо.

На фабрике нас ожидал приятный сюрприз. Оказывается, можно было выбрать расцветку обивки.

— Я вам сейчас покажу образцы гобеленов, — сказала женщина, уж не знаю, какую должность она там занимала. Технолог, наверно.

Я думала недолго и остановилась на расцветке из синих цветочков на черном фоне: не такая маркая.

— Хорошо, — сотрудница принялась оформлять какие-то бумаги. — Срок изготовления — три недели.

— Как три недели? — ахнула я. — Нам же спать не на чем! А как-нибудь побыстрее нельзя? Мы доплатим.

Она позвала еще одну сотрудницу, и та предложила такой вариант:

— Можно взять готовый гарнитур прямо сейчас, только расцветка будет какая есть, без выбора.

Я подумала и согласилась:

— А давайте! Нам же не важна расцветка? — обернулась я на Вадима.

— Да, конечно, — дрожащим от радости голосом согласился он, — все равно покрывалами или пледами застилать будем.

— Кстати, — одна из женщин вспомнила, — вы можете заказать у нас чехлы на мебель из любой расцветки.

— Спасибо, — сказала я, — давайте пока мебель оформим. Грузчиков у вас можно заказать?

— Да, можете их работу оплатить сразу или на месте.

— Оплатим сразу, — согласно кивнула я. — А когда привезут?

— Завтра, — был ответ. — А сейчас оформим договор для вашей бухгалтерии.

Мы вышли на улицу счастливые донельзя.

— Вот видишь, — всю дорогу твердила я Вадиму, захлебываясь от восторга, — столько полезных дел сделали. Подумать только, завтра у нас в квартире будет мебель! И можно будет спокойно оставаться иногда там ночевать. Ведь так, с пользой, провести время лучше, чем сидеть у соседей и давиться водкой! Ты согласен? Так что давай, Вадим, объявляй пьянству войну и бой за боем ее выигрывай! И я точно уверена, что на новый диван ты не завалишься пьяный в обуви.

— Ты что, всю жизнь меня будешь пилить? — вспыхнул Вадим.

— Да не злись ты, — я покрепче взяла его под руку, — я не напоминаю, а пытаюсь предотвратить. Вон посмотри, что на том плакате написано?

На одной из пятиэтажек висел огромный цветной плакат, на котором были нарисованы всполохи огня и пожарная машина. И надпись крупными буквами: «Проще предотвратить, чем потушить».

Солнце заливало улицу своим ярким полуденным солнцем. В душе у меня был подъем и чистота. И я уже представить не могла, чтобы вернуться назад, в ту мою скучную жизнь. Что там было лучше? Ну, машина у меня была, это да. Так и здесь она у нас будет, лишь бы Вадим не пил и работал на судне. Ну, в Таиланд и Вьетнам я каждые каникулы ездила. Так и здесь наичистейшее море, и совсем рядом, в окно вон его видно.

— Эх, так непривычно без машины, — посетовал вдруг Вадим, — взяли бы сейчас и съездили — хоть на Шамору, хоть на Юмору.

— На какую Юмору? — в прошлой жизни почему-то такого пляжа не было. Может, закрыли, может, чем-то застроили.

— Ты что, не помнишь? Пляж такой, на открытом побережье. Наше любимое место для купания.

— А на автобусе нельзя туда съездить? Или на электричке?

— Так это же не то.

— Ничего, вот заработаешь на машину, и купим, — пообещала я.

Дед помахал нам с лавочки, когда мы вошли во двор. Подбежала Ритка.

— Вы куда ходили? — спросила она.

— А мы ходили по важным делам, — ответила я, — а что?

— А к нам Мария Сергеевна опять приходила с Юрой, — сообщила девчонка, — только они ушли уже.

Мы с Вадимом переглянулись, подумав об одном и том же.

— Зачастила Маша, однако, — переговаривались мы, поднимаясь на третий этаж.

— На что бедняга надеется? Володька как был мерзавцем, так и останется.

— Да и вообще, как не стыдно при живой-то жене?

— Ну, может, думает, ребенка увидит, помогать начнет.

— Ага, дождешься от него!

Из соседней двери выглянула соседка и поманила меня к себе.

— Я потом зайду, — отмахнулась я, — мне мужа кормить надо.

— Да что, я сам себя не накормлю, что ли? — фыркнул Вадим. — Сходи, раз человек просит.

Я зашла в соседскую квартиру.

— Ну что там с вашим женихом?

— Проходи, Альбина, — женщина гостеприимно показала на дверь в зал.

Мне аж неловко стало. Я-то с ней у себя в прихожей разговаривала, а человек меня в комнату приглашает. Впрочем, у нее-то дома никого сейчас нет. А у меня была другая обстановка, когда она приходила.

На стене в рамочке висела почетная грамота, и я успела прочитать имя соседки — Клавдия. Ну, хоть по имени смогу к ней обращаться.

Я села на диван, Клавдия примостилась в кресле напротив.

— Ну как там ваш жених? Восстановился на учебу? — начала я разговор.

— Ох! — лицо соседки помрачнело. — Знаешь, что он нам заявил, балбес эдакий?

И она уставилась на меня с таки видом, как будто я должна немедленно угадать, что же он там заявил.

— Что? — спросила я.

— Оказывается, он был на практике после второго курса, и ему категорически в море не понравилось!

— Да ты что? — ахнула я. — Вообще бывают такие случаи. Но обычно в море не нравится избалованным, изнеженным мальчикам. Он, наверно, из таких?

— Точно. Он у мамы один, избаловала она его, к трудностям не привык. Только нам-то такой зачем? На шею его себе посадить? Баловать, как мама? И Светочке это твердим. А она — ни в какую. Люблю — не могу. Хочу за него замуж. Говорит, как в фильме одном — «чтоб генеральшей стать, надо за лейтенанта выйти».

— Так именно, что за лейтенанта! — воскликнула я. — А какой из него лейтенант, если даже образования нет? А кем он собирается в таком случае работать?

— Говорит, я лучше в грузчики пойду, только не в море.

— Да, угодили вы, конечно, в историю.

— Угодили, — кивнула соседка.

Я задумалась вот о чем. А если бы Вадим, когда я предложила ему пойти в моря, ответил таким вот категорическим отказом? Что бы я делала? Но Вадим — далеко не маменькин сынок. И все же, если бы он не захотел в море?

Ответ я знала. Пинка бы он получил и отправился к своей маме. Жить в портовом городе, иметь такие возможности — хорошая зарплата, чеки в валютный магазин и прочее, прочее, — и не воспользоваться этим?

— И что будете делать? — спросила я.

— Да что, придется свадьбу играть. Светочка боится, что потом никто не возьмет, одна останется. Двадцать первый год ведь ей. Мы тебя на свадьбу обязательно пригласим, — пообещала соседка.

— Спасибо, Клава. А может, не надо вам так тратиться? Свадьба — удовольствие не из дешевых.

— Я не Клава! — вдруг округлила она глаза. — Клава — это мама моя. А я Катерина.

— Ой, — смутилась я, — да я все время путаю. Имена у вас такие похожие.

— И как же без свадьбы? — продолжала она, как ни в чем не бывало. — У всех девочек фата и кукла на бампере, а мы что ж? Нет, как-нибудь ужмемся, но свадьбу сыграем! Вон, Янка из третьего подъезда, помнишь, что учудила? Людей на регистрацию позвала, а сразу после регистрации с мужем умотала в свадебное путешествие. Так люди до сих пор плюются — что за свадьба такая? Никто не выпил, не сплясал, не подрался.

Еле сдерживая смех, я попрощалась и пошла домой.

— Тебе звонили только что! — встретил меня в прихожей Вадим. — Какая-то Инна.

— Ой, это портниха! Наверное, форма готова. Сейчас я ей перезвоню.

Вадим включил телевизор. Ритка читала книжку, а дед закрылся в своей комнате.

Как вдруг — кун-кун! — раздался звонок в дверь.

Я вздрогнула и посмотрела на Вадима. Кто бы это мог быть?

— Наверно, Пашины, — предположил он, — что-то давно их не было.

Господи, а я так надеялась, что решила эту проблему. Я ведь четко и ясно сказала Валентине, что после каждого ее визита последует мой визит.

— Анечка пришла! — заорала, как сумасшедшая, Ритка, и кинулась к дверям.

Но через минуту из прихожей донесся ее истошный крик:

— Юрочка! Юрочка пришел!

Мы опять с Вадимом переглянулись. Маша теперь два раза в день будет к нам захаживать?

Ритка с Юрочкой промчались мимо нас в Риткину комнату, а мы с Вадимом изобразили приветственные улыбки при виде вошедшей в зал Марии.

— Проходи, — сказала я, — телевизор вместе посмотрим.

— Ой, сегодня такой день изумительный, теплый, — счастливо защебетала она, — я хотела на улице погулять подольше, но Юрка так устал, так устал.

Ага, так устал, что носится сейчас с Риткой, сшибая игрушки.

— Слушай, а я хотела тебя спросить, — вдруг пришла мне в голову замечательная идея, — у тебя остались какие-нибудь письма от Володьки?

Вадим скривился и покрутил пальцем у виска, стараясь сделать это незаметно от гостьи.

— Конечно, — не задумываясь, ответила девушка. — А что?

— А там есть что-то такое, что указывает на то, что Юрка — его сын?

— Вот дура баба! — не выдержал Вадим. — Ну тебе какое дело? Что ты лезешь к людям?

Не обращая на него внимания, я озвучила свою идею:

— Просто, если есть что-то такое, то можно подать на него в суд и отсудить алименты на ребенка.

Маша густо покраснела, так, что цвет ее кожи стал заметно ярче рыжих волос на голове.

— Вообще-то я никогда… я ничего… — пролепетала она, с ужасом глядя то на меня, то на Вадима.

— Чо ты лезешь не в свои сани? — проорал Вадим, не сводя с меня раздраженного взгляда.

— Да я хочу, как лучше! — проорала я в ответ. — У меня знакомый адвокат есть, я бы поговорила…

— А тебя кто-то просит?

— Ладно, — махнула я рукой, — не хотите, как хотите!

Повисла неловкая пауза.

Я честно хотела помочь. Зачем бедная девчонка будет лелеять какие-то надежды, если есть прекрасный вариант доказать Володькино отцовство?

Маша продолжала сидеть вся красная, только голову опустила так, что из-под нависшей челки не видно было лица. Вадим продолжал крутить пальцем у виска и бросать на меня укоризненные взгляды, как будто хотел сказать что-то важное.

Что он хотел мне сказать? То, что она бегает не из-за денег, а потому что до сих пор влюблена? Но если Володька уже предал ее когда-то, не пора ли выкинуть его из головы и успокоиться? Я уже молчу о том, что крайне непорядочно с ее стороны бегать за мужиком, когда его жена лежит в больнице. Какая бы она ни была!

Неожиданно опять прозвенел звонок в дверь.

Ритка выбежала из своей комнаты и понеслась к дверям с воплем:

— Теперь точно Анечка пришла! Я ее с Юрочкой познакомлю!

Хлопнула входная дверь. Но женский голос из прихожей принадлежал отнюдь не Валентине. И не Анечке.

Не разувшись, прямо в босоножках, в зал вбежала… Светка.

На нее страшно было смотреть. Вся зареванная, с красным лицом и взлохмаченными кудряшками, она рухнула на диван между Вадимом и Машей и зашлась в рыданиях, заламывая руки.