Женщина, которая легла в кровать на год

Глава 40

Вволю насозерцавшись звезд, любовники приступили к позднему ужину. Погодные условия были идеальными, и в холодном безоблачном небе удалось наблюдать многие чудеса. Брайана и Титанию всегда трогала реальность того, что они видели в настоящий телескоп. Мониторы компьютеров на работе не передавали истинной красоты Вселенной.

Жуя холодную баранью отбивную, Брайан сказал:

— Сегодня ты была превосходна, Тит. Большую часть времени помалкивала, а потом заметила ту переменную звезду, которая, я почти уверен, еще не зарегистрирована.

Титания наколола на вилку фаршированную оливку. Она не могла вспомнить, когда прежде была так счастлива. Ей хотелось, чтобы Брайан двигался вперед и совершал великие открытия. Он всецело отдавался работе. Титания догадывалась, что в прошлом Ева тормозила мужа, требуя от него участия в воспитании детей. Бедный Брайан даже не смог закончить свою книгу о ближайших к Земле небесных телах, потому что Ева без конца требовала уделять ей время. Неужели миссис Черчилль также настаивала, чтобы ее муж накрыл на стол, прежде чем отправиться на войну?

От переполняющих ее чувств Титания простерла руки.

— Что? — перепугался Брайан.

— Возьми меня за руку, — прошептала Титания.

— Должен предупредить тебя, Тит, что я все еще наполовину влюблен в свою жену.

Титания быстро убрала руки.

— Значит ли это, что наполовину ты уже влюблен в меня?

— За двадцать с лишним лет мои нервы приспособились к жизни с Евой Бобер. Тебе придется дать им шанс привыкнуть к тебе, Тит.

«Я заставлю его полюбить меня, — подумала Титания. — Я стану идеальной любовницей, коллегой и подругой. И на самом деле буду гладить его чертовы рубашки».

Позже, лежа в кровати, они разговаривали о своем детстве и о первом сознательном интересе к звездам. Брайан рассказал:

— Это случилось, когда мне было семь и я лежал на спине в бабушкином саду в Дербишире. Сгущались сумерки, и в небе проступали звезды, одна за другой. Постепенно небо сделалось из темно-синего черным и звезды засверкали. На следующий день в школе я спросил у миссис Перкинс, на чем звезды держатся и почему не падают. Она объяснила, что все звезды — это на самом деле далекие солнца и держатся на какой-то штуке, которая называется «гравитация». И впервые в своей жизни я погрузился в грезы. А когда пришла пора идти домой, учительница дала мне книгу историй «Звездной божьей коровки». Эта книга по-прежнему у меня. И я хочу, чтобы меня похоронили вместе с ней в Долине Смерти в Неваде.

— Чтобы смотреть там на звезды? — спросила Титания. В награду за догадливость Брайан стиснул ее полное плечо и сжал правую грудь. — А я брала в сад обертку от батончика «Млечный Путь» и пыталась сопоставить картинку с участком в ночном небе. Мне нравились эти батончики, потому что в рекламе говорилось, что ими можно перекусывать между основными приемами пищи.

Брайан рассмеялся.

— В редких случаях, когда небо в Лестере было чистым, я видел Млечный Путь и был восхищен. О да, я чувствовал себя песчинкой. — Он педантично продолжил: — Хотя по первости я не особо восхищался. Восторг пришел лишь с пониманием того, что Млечный Путь — один из спиральных рукавов нашей Галактики.

— «Галактика»! — воскликнула Титания, воодушевившись от дружеского тона Брайана. — Еще один вкуснейший батончик с космическим названием! Но «Млечный Путь» находился выше по шкале моральных ценностей. Его одобряли родители. «Млечный Путь» стал бы хорошей заменой Белому пути твоей жены.

Брайан не слушал то, что называл «журчанием Тит». Он смаковал воспоминания о батончиках «Марс» — боевых конях индустрии батончиков.

— Думаешь, она на самом деле сошла с ума, Бри? — спросила Титания. — Выкладывает из простыней дорожку в туалет, а теперь еще и разговаривает сама с собой. Потому что, если она действительно свихнулась, нам следует озаботиться, чтобы бедняжке поставили диагноз. И возможно, положили в больницу — ради нее же самой.

Брайану не нравилось, когда Титания говорила «мы». Он раздраженно ответил:

— С Евой сложно сказать наверняка. — Он терпеть не мог жаловаться на жену любовнице. Брайан представил милое лицо Евы и посмотрел на Титанию. По части внешности та его жене и в подметки не годилась. — Ева не разговаривает сама с собой, а декламирует стихи, которые выучила наизусть в школьные годы.

Брайан выключил ночник, и они с Титанией завозились, готовясь отойти ко сну.

Но полчаса спустя любовники еще не спали.

Титания мысленно планировала свадьбу с Брайаном. Она думала о традиционном торжестве, о платье из шелка цвета слоновой кости.

А Брайан размышлял, сможет ли он ужиться с Титанией, с женщиной, которая каждый вечер съедает большой пакет шоколадного драже. У него мурашки по спине бегали, когда Титания начинала перекатывать драже во рту. Неприятно было слышать, как конфетки стучат по ее зубам.