Жестокие игры

Глава восемнадцатая

Киллиан

Я не удивлен, когда Натали выбегает из комнаты Уильяма в дизайнерской одежде и с блестящими волосами в тот момент, когда я вхожу в холл.

— Что за черт? — кричит она и машет рукой у моей двери, как будто пытается посадить самолет на взлетно-посадочную полосу. — Как ты мог так со мной поступить?

Я бросаю взгляд на Уильяма, а затем снова на нее.

— Есть какая-то проблема?

— Проблема? — кричит она.

Открывается несколько дверей, и несколько парней выглядывают, пытаясь найти источник драмы.

— Внутрь, — указываю я на комнату Уильяма. — Сейчас же.

Она открывает рот, готовая обрушить на меня потоки ругательств.

Я хватаю ее за руку и тяну в комнату Уильяма.

— Отвали, — говорю я ему, когда он пытается последовать за нами, и закрываю дверь перед его носом.

— Как ты мог так со мной поступить? — Она снимает сумку с плеча и бьет меня ею по груди.

— Сделай это еще раз, — говорю я, и мой голос звучит смертельно спокойно по сравнению с ее истерикой. — И посмотри, что будет.

— Ты серьезно угрожаешь мне после всего этого? — возмущенно выпаливает она. — Ты мне изменил.

— Нет, не изменял.

— Как, блядь, ты называешь то, что ты засунул свой член в рот какому-то парню?

— Немного развлечься днем.

Ее глаза наполняются слезами, а нижняя губа дрожит.

— На меня это не действует, детка, — говорю я, стараясь как можно больше вложить насмешливости в это слово. — Тем более что ты изменила первая. Я просто отвечаю тебе той же монетой.

Ее слезы исчезают, и я наблюдаю, как ее выражение лица меняется от шокированного к сбитому с толку, к испуганному, прежде чем окончательно застыть в притворной невинности. — Что ты имеешь в виду? Я ничего не делала.

— Ты уверена?

Она качает головой, но быстро переключается на кивок, как будто не уверена, что из этих двух жестов означает ее невиновность.

— Я была тебе верна.

Я поднимаю одну бровь.

— Да! — настаивает она.

— Настолько верна, что трахалась с Уильямом за моей спиной? — спокойно спрашиваю я.

Ее лицо бледнеет под слоями макияжа.

— Да, я знаю все о ваших встречах в библиотеке. — Я оглядываю комнату Уильяма и замираю, увидев его не застеленную кровать. — Сколько раз ты трахалась с ним на этой кровати? — Я указываю на нее подбородком. — Тебе нравилось, что я был прямо через коридор, когда ты была с ним?

— Я… я… — заикается она.

— Что? — спрашиваю я, уже устав от всей этой ситуации. — Ты не хотела меня обманывать? Дай угадаю, это просто случилось, и ты упала на его член?

— А чего ты ожидал? — вырывается у нее. — Ты игнорировал меня неделями. Конечно, я найду кого-то, кто будет хорошо ко мне относиться, раз ты был так занят, вставляя свой член в какого-то случайного парня, чтобы обратить на меня внимание. — Ее лицо искажается от отвращения.

— Продолжай думать, что ты здесь жертва, дорогая. Ты не имеешь права плакать о последствиях своих поступков.

Ее глаза сужаются в гневном взгляде.

— Кто он?

— Никто, о ком тебе нужно беспокоить свою милую головку.

— Кто? — требует она, топая ногой, как ребенок, устраивающий истерику.

Я ничего не говорю. Мне плевать, если люди узнают, что я трахаюсь с парнем, или что этот парень — мой сводный брат, но я не собираюсь делиться этой информацией с ней. Незнание сведет ее с ума, и это меньшее, что она заслуживает после всей этой херни.

— Я всем о тебе расскажу, — шипит она.

— И что ты им расскажешь?

— Что ты изменил мне с парнем.

— Хорошо, — я пожимаю плечами. — Давай.

— Тебе все равно? — спрашивает она с недоверием.

— Да.

— Ты даже не бисексуал.

— Нет, не бисексуал. — Я смотрю на нее внимательно. — А теперь представь, что все будут говорить, когда узнают, что ты не только изменила мне, но и была настолько плоха в постели, что я сменил сторону.

Ее челюсть отвисает, как будто ее вывихнули.

— И тебе, возможно, стоит подумать о том, как будет выглядеть то, что ты раскрыла мой секрет и используешь его против меня. Единственный человек, который будет выглядеть плохо, — это ты.

Она закрывает рот и снова гневно смотрит на меня. Я вижу, что она хочет наброситься на меня, но она достаточно умна, чтобы держать рот на замке. Надеюсь, она сохранит эту энергию. Иначе она узнает, что именно происходит, когда со мной связываются.

— Подумай об этом, прежде чем разносить мои личные дела по всему миру. — Я бросаю на нее многозначительный взгляд. — Я готов уйти и забыть обо всем этом, если ты не сделаешь ничего глупого. И поверь мне, когда я говорю, что тебе не захочется увидеть, что будет, если ты сделаешь что-то глупое.

Она стоит там, глядя на меня, как будто не может решить, хочет ли она разрыдаться или снова ударить меня своей сумочкой.

Я бросаю на нее еще один многозначительный взгляд, а затем выхожу из комнаты.

В коридоре никого нет, кроме Уильяма, который стоит перед своей дверью с паникой на лице. Он смотрит на меня, затем бросает взгляд через мое плечо в свою комнату.

— Второй удар, — говорю я тихим голосом.

Он хмурится.

— Второй?

— Первый удар был в ту ночь, когда ты перешагнул через Феликса, когда он был ранен.

— Что? — восклицает он. — Он даже не член клуба!

— Ты тоже, — указываю я. — Пока что.

Он бледнеет.

— Ты не хочешь увидеть, что будет, если получишь третье предупреждение, — предупреждаю я. — И я покончу с тобой, если ты еще раз проявишь неуважение к кому-либо из нас. Понятно?

Он быстро кивает, его глаза широко раскрыты от страха.

— А теперь убирайся с глаз долой, пока я не передумал и не дал тебе то, что ты заслуживаешь.

Он издает тихий писк и убегает в свою комнату, как крыса, которой он и является.

Когда его дверь закрывается за ним, я бегу по коридору к лестнице. Надеюсь, Натали и Уильям прислушаются к моим предупреждениям и оставят меня в покое, и на этом все закончится. У меня и так достаточно проблем. Мне не нужно добавлять к ним еще и драму с бывшей девушкой.

Я быстро добегаю до верхнего этажа и, не стуча в дверь, просто вхожу в их комнату.

Их комната идентична моей, только у них есть богато украшенные кровати с балдахином, арочные потолки и окна, которые делают комнату похожей на собор.

Джекс растянулся на диване и смотрит что-то в своем телефоне, а Джейс сидит за столом и изучает свой ноутбук.

— Есть новости? — спрашиваю я, усаживаясь на диван рядом с Джексом.

— Возможно, — отвечает Джейс, не отрываясь от экрана.

— Возможно? — спрашиваю я, когда он не дает подробных объяснений.

— Тот, кто это сделал, хорош. — Не отрываясь от компьютера, он поднимает телефон Феликса и потряхивает им. — Но они были неаккуратны.

— В чем? Объясни мне, как пятилетнему ребенку, — добавляю я.

Джейс и Джекс — два самых умных человека, которых я когда-либо встречал, и Джейс забывает, что не все являются самоучками-хакерами, которые могут понять его компьютерный жаргон, когда он объясняет такие вещи.

Он поворачивается на стуле, чтобы оказаться лицом ко мне.

— Я нашел в коде уязвимость, с помощью которой могу реконструировать, как они проникли в систему.

— Так ты можешь их отследить?

— Я смогу, как только отслежу следы до источника.

— Сколько времени это займет?

За долгие годы я понял, что хакерство не так увлекательно, как показывают в фильмах. Большинство хакерских работ занимают недели, а то и месяцы, чтобы даже начать, и большую часть этого времени тратят на то, чтобы обманом заставить какого-нибудь идиота дать тебе доступ к своим системам.

Активная часть взлома начинается позже, но даже тогда это в основном кодирование и пробы и ошибки, а не грандиозные, драматичные хакерские сражения, которые показывают нам в СМИ.

— Понятия не имею. — Он надувает пузырь из жевательной резинки и лопает его с громким хлопком. — Но в этом есть что-то странное.

Я смотрю на Джекса, который наклоняется вперед, положив предплечья на бедра.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает он.

— На первый взгляд, это похоже на ошибку в коде, но чем глубже я в это вникаю, тем больше я уверен, что это было сделано намеренно и замаскировано под ошибку. — Он раскачивается на стуле, толкая себя ногами по медленной дуге.

— Ты думаешь, они специально добавили способ, чтобы ты мог их отследить? — спрашиваю я.

Он громко щелкает жевательной резинкой.

— Да.

— Зачем кому-то это делать? — спрашивает Джекс. — Зачем им намеренно добавлять в код что-то, что облегчит их поимку?

— Одно, что вы должны понять о хакерах, — это то, что мы любим издеваться друг над другом. — Джейс откидывается на спинку стула и быстро пускает пузырь. — Это похоже на то, как серийный убийца пишет письма в полицию, давая им достаточно подсказок, чтобы свести их с ума, но недостаточно, чтобы действительно раскрыть дело. Или, когда изготовитель бомб ставит свою подпись на каждой бомбе, чтобы заявить о себе и дразнить следователей.

— Так они дают тебе возможность отследить их, потому что считают, что ты не сможешь их отследить?

— Я бы так предположил.

— Или, может быть, они хотят, чтобы их поймали.

Я бросаю взгляд на Джекса.

— Подумай об этом, — продолжает он. — Видео с бассейна и коридоров были совершенно чистыми, но они добавили бэкдор в телефон? Это огромное отклонение от их обычного способа действия.

— Ты думаешь, что пропустил что-то в других видео? — спрашиваю я Джейса.

— Возможно. — Джейс раскачивается на стуле. — Маловероятно, но возможно.

— Я думаю, нам нужно смотреть на мотивы, стоящие за заданиями, а не на сами задания, — говорит Джекс.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

— Первый взлом был связан с тем, что они работали с кем-то, чтобы убрать Феликса. Они так же виновны, как и тот, кто пытался его утопить, поэтому логично, что они постарались замести следы, поскольку были причастны к покушению на убийство. С машиной все, наоборот. Они помогли Феликсу и пошли против тех, с кем работали. Возможно, они встроили туда бэкдор, ошибку или что-то еще, потому что хотят, чтобы мы следовали за ними.

— Возможно, особенно если их заставили помочь с бассейном и теперь они чувствуют себя виноватыми, — задумчиво говорит Джейс. — Но нет смысла пытаться понять, почему это там, пока я не узнаю, куда это ведет и что мы из этого узнаем. Насколько мы знаем, это ловушка, и я уйду в тупик.

— Итак, у нас есть киллер, который охотится за Феликсом, и хакер, который, возможно, передумал и пытается нам помочь, который может просить о помощи, а может и нет, но может и просто издеваться над тобой для развлечения, — подытоживаю я.

— В общем-то да, — подтверждает Джейс.

Джекс откидывается на диван и несколько раз переворачивает телефон в руках.

— Я не знаю, чем Феликс так разозлил кого-то, но это слишком большие усилия, чтобы убить студента колледжа.

— Да, — соглашаюсь я. — И это еще и самый неэффективный способ.

Джейс кивает и щелкает жевательной резинкой.

— Все это похоже на работу дилетанта. Есть десятки способов убить человека, не оставив следов, и еще больше способов, которые сделают это похожим на несчастный случай. Но они выбрали утопление и наезд на машине. Эти методы грязные и оставляют следы. Мы имеем дело не с профессионалом. Это явно заказное убийство.

Я киваю.

— Да. Я тоже так думаю. Ты нашел что-нибудь в файлах студентов или преподавателей?

Джекс качает головой.

— Ничего полезного.

— Я не нашел никаких доказательств того, что файлы были подделаны, — говорит Джейс. — Но это не значит, что они не были изменены вручную или что наш хакер не стер следы, как он сделал с видеозаписями из коридора.

— Ты выяснил, почему кто-то за ним охотится? — спрашивает Джекс. — Потому что я тщательно его изучил, и, черт возьми, он самый скучный человек на планете. У него нет даже штрафа за переход улицы в неположенном месте и никакой связи с темными делишками, которыми занимается компания его деда. И вряд ли они будут использовать его, чтобы добраться до твоего отца, когда ты буквально делишь с ним одну комнату. Так что, если я не упустил что-то важное, он последний человек, на которого я бы посмотрел и подумал: «Знаешь, кто должен умереть? Вот этот парень».

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.

— Я знаю. Это не имеет никакого смысла. Ты нашел что-нибудь в его финансах или в его онлайн-следах? — спрашиваю я Джейса.

— Ничего, что хотя бы отдаленно напоминало бы улику. — Он вытаскивает из кармана нож-бабочку и катает закрытое лезвие по костяшкам пальцев. — Единственное, что может иметь отношение к делу, — это то, что он стал супербогатым, когда его отец оставил ему кучу акций компании.

— Правда? Я думал, он унаследовал только пять процентов, — спрашиваю я.

— Технически да, но нет. До аварии его дед владел пятьюдесятью процентами, а его отец и дядя — по двадцать пять. Его отец оставил Феликсу пять процентов, а по десять — каждому из его сводных братьев и сестер, а также большую часть своих активов. Поскольку Феликс — единственный наследник, он получил все. Сейчас все это находится в трасте, но как только ему исполнится двадцать пять, он войдет в клуб миллиардеров. И я могу только представить, сколько он будет стоить, когда его дед скончается. Речь идет о десятках миллиардов, как минимум.

— Это значит, что семья его мачехи ничего не получила? — спрашивает Джекс.

— В принципе, да. — Джейс выплевывает жвачку и прижимает ее к клочку бумаги на своем столе. — Они получили все, что было на ее имя, но брат либо не хотел делиться с ее семьей, либо не доверял ей, потому что почти все было на его имя. И он позаботился о том, чтобы никто из ее родственников не мог претендовать на что-либо, кроме того, что она принесла в брак.

— Можешь проверить семью его мачехи? — спрашиваю я Джекса. — Посмотри, может, кто-то из них причастен? — Это не первый случай, когда кто-то убивает ради денег.

Он кивает.

— Так что у тебя происходит со сводным братом? — спрашивает Джейс, даже не пытаясь сделать вид, что это естественное продолжение нашей беседы.

— А как ты думаешь, что происходит?

Я смотрю на них обоих.

— Ты либо трахаешься с ним, либо издеваешься над ним, — говорит Джекс.

Я пожимаю плечами.

— Обе вещи могут быть правдой.

Джекс пристально смотрит на меня.

— Что? — Я смотрю на них.

— Те следы укусов на твоем плече на прошлой неделе были от него? — спрашивает Джейс.

Я киваю.

Он снимает телефон Феликса со стола и бросает его мне.

— Всегда самые тихие оказываются самыми интересными.

Я ловлю его и сую в задний карман.

— Правда.

Джейс улыбается и раскачивается на стуле.

— Теперь мы знаем, почему ты в последнее время не был таким засранцем. Надо было догадаться, что ты получил немного секса.

Я бросаю на него взгляд.

Он улыбается еще шире и переводит взгляд на своего брата.

— Я ошибаюсь?

Я смотрю на Джекса, который тоже улыбается мне.

— Он не ошибается, — сообщает мне Джекс.

— Отвали, — ворчу я.

Джейс поднимает руки в знак капитуляции.

— Не нужно так защищаться. Мы просто констатируем факты.

— Да, ну, ваши факты могут пойти на хрен.

Джекс бросает мне улыбку.

— Мне кажется, дама слишком сильно протестует.

Я показываю ему средний палец.

— Я также предполагаю, что это то, чем ты занимался после того, как мы ушли? — Джейс улыбается, как Чеширский кот. — Напряжение в комнате было настолько сильным, что у меня встал.

— Ему нужно научиться не скрывать от меня ничего. — Я откидываюсь на подушки. — Я расстался с Натали.

— Брат. — Джекс дает мне по груди ладонью. — Ты не подумал, что нужно было начать с этого?

— Слава богу, — говорит Джейс. — Когда это произошло?

— Прямо перед тем, как я поднялся сюда.

— Как ты успел переспать со своим сводным братом и бросить Барби-золотоискательницу за сорок пять минут, которые тебе понадобились, чтобы поднять свою задницу и подняться сюда? — спрашивает Джейс.

— Это было что-то вроде ситуации «двух зайцев одним выстрелом».

— А? — спрашивает Джекс.

— Она застала нас, когда я как раз собирался кончить Феликсу в рот.

Джейс откидывает голову и хохочет.

— Блядь, да.

Джекс смеется, хотя и немного менее театрально.

— Что бы я отдал, чтобы быть мухой на стене и увидеть эту сцену.

— Ее голова, наверное, взорвалась, когда она узнала, что ты выбрал Феликса, а не ее. — Джейс качает головой, все еще хихикая.

— Она не знает, что это он. Я стоял к ней спиной, поэтому она не могла видеть ничего, кроме его ног. Все, что она знает, — это то, что я был с парнем.

— Она, наверное, сошла с ума. — Джекс улыбается так же широко, как и его брат. — Слава богу, нам больше не придется с ней иметь дело.

— Ты сказал ей, что знаешь о том, как она развлекалась в библиотеке? — спрашивает Джейс, его глаза сияют от радости.

Я киваю.

— После этого ей нечего было сказать.

— Думаешь, она будет создавать проблемы? — спрашивает Джейс.

— Не знаю, но сомневаюсь. Она неправа. Неважно, кому она будет жаловаться. Никто не будет винить меня за то, что я сделал. Даже мой отец.

— А как насчет Уильяма? — спрашивает Джекс. — Что мы будем с ним делать?

Джейс поворачивается на стуле и начинает стучать по клавиатуре.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— Стираю его ID, — отвечает он, быстро набирая текст на клавиатуре. — Его ждет сюрприз, когда Аксель выпустит ему новую карту вместо того, чтобы просто перекодировать старую.

Я не видел, как его наказали после того, как Джейс стер его карту, когда мы поймали его с Натали в библиотеке, но Ксавьер видел, и он записал это для меня, чтобы я мог посмотреть позже.

Видеть Уильяма в собачьем ошейнике, ползающего по полу, было одним из самых забавных зрелищ, которые я когда-либо видел, но вишенкой на торте было то, что ему не разрешалось останавливаться, пока он не подошел ко всем присутствующим старшим членам и не заставил их почесать ему живот, ведя себя как собака и выполняя для них трюки.

Это была идея Джекса заставить его надеть этот фетиш-костюм горничной и выполнять для нас домашние дела, в том числе обслуживать Феликса, в качестве наказания за то, что он переступил через Феликса в коридоре в ту ночь, когда на него напали в бассейне. Конечно, мы не сказали ему, для чего это было, и позволили ему думать, что это продолжение его наказания за то, что он «позволил» стереть свою карту.

Это было далеко не то, что он заслуживает за содеянное, но меня это достаточно развеселило, чтобы я мог пока оставить все как есть. Уильям получит по заслугам, но мы будем действовать стратегически.

— Готово. — Джейс поворачивается. — Сообщи Ксавье, чтобы он оставался дома до конца дня. Нам нужно увидеть квитанции.

Джейкс уже что-то печатает в своем телефоне.

— Готово.

— Раньше, в моей комнате, — говорю я, возвращая разговор к нападавшему на Феликса.

Как бы ни было интересно пофантазировать о том, как Аксель может наказать Уильяма, мы все еще не выяснили, кто наш потенциальный убийца и его хакер-соучастник.

— Феликс сказал, что ему показалось, будто он увидел четырнадцать нулей вместо цифры. Это что-то значит для тебя? — спрашиваю я Джейса.

— Вроде того. — Он вытаскивает нож и рассеянно крутит его в руке.

— Ты можешь объяснить это так, чтобы я не почувствовал себя идиотом? — спрашиваю я.

Он улыбается.

— Не совсем. Но проще говоря, это число появляется все чаще, чем я углубляюсь в дело.

— Обе работы? — спрашивает Джекс.

Джейс кивает.

— Ты имеешь представление, что это значит и почему именно это число? — спрашиваю я.

Он качает головой.

— Пока нет, но я разберусь. Они хороши, безумно хороши, но никто не идеален.

Джекс задумчиво напевает и смотрит в даль. Я знаю этот взгляд. Он соединяет точки и складывает воедино сюжетные линии.

Я поворачиваюсь к Джейсу и позволяю Джексу заниматься своим делом. Не успеваю я ничего сказать, как звонит мой телефон.

Лишь немногие люди звонят мне вместо того, чтобы писать SMS, и ни один из них не является тем, с кем я хочу сейчас разговаривать.

— Кто это? — спрашивает Джейс, когда я достаю телефон.

Я вздыхаю, увидев имя.

— Твой отец? — угадывает он.

Я киваю и отвечаю на звонок.

— Алло?

— Киллиан, — говорит мой отец резким тоном. — Тебе есть что-то сказать мне?

— Думаю, мне не нужно тебе ничего говорить, ты и так все знаешь, раз звонишь.

— Все равно скажи, — говорит он.

— Я расстался с Натали.

— Ты имеешь в виду, что изменил Натали, — говорит он. — Киллиан, ты знаешь, как это выглядит…

— Я не изменял ей. Нельзя изменять тому, кто сам изменяет тебе.

— Что?

— Она изменяла мне как минимум месяц.

— У тебя есть доказательства?

— Да.

— Ллойд забыл рассказать мне об этом, — говорит он, и в его голосе снова появляется жесткость.

— Полагаю, он также не сказал тебе, что его маленькая принцесса изменяет с кем-то, кто живет через коридор от меня?

— Кто? — спрашивает он ледяным голосом.

— Парень по имени Уильям Пендлтон.

— Пендлтон? Кто его отец?

— Шелдон Пендлтон.

— Это имя я знаю, — говорит он. — Близнецы с тобой?

— Да.

— Включи громкую связь.

Я нажимаю кнопку и протягиваю телефон.

— Привет, дядя Эйден, — говорят близнецы хором.

— Здравствуйте, мальчики, — приветствует их папа. — Я слышал, у нас есть член, с которым нужно разобраться.

— Определенно, — соглашается Джекс.

— Можешь присмотреть за ребенком, пока мы придумаем план? — спрашивает он. — Я хочу знать, чем он занимается, с кем общается. Все.

— У нас уже есть досье на него, — говорит Джейс.

— Начал его составлять, как только мы узнали, — добавляет Джекс.

— Хорошо, — удовлетворенно хмыкает папа. — Киллиан?

— Да?

— Как дела с Феликсом?

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

Слава богу, мы разговариваем по телефону, а не лично. Мой отец умеет читать людей как никто другой. Это одна из причин, по которой он так хорош в бизнесе и почему никто не связывается с нами.

Это также означает, что я не могу ничего от него скрыть, потому что он видит меня насквозь, как будто я сделан из целлофана. Ни за что на свете я не смог бы скрыть от него тот факт, что я играю с Феликсом, если бы мы были лицом к лицу.

— Вы ладите?

— Да, в основном.

Джейс фыркает от смеха. Я беру ручку с кофейного столика и бросаю ее в него.

Он ловит ее, все еще смеясь, и крутит между пальцами.

— Как он? — продолжает папа.

— Кажется, нормально, — осторожно отвечаю я. Это не ложь, но и не вся правда.

— Хорошо. — Он звучит отвлеченно. — Мне нужно идти. Мы поговорим о том, как поступить в этой ситуации, когда ты вернешься домой. Пришли мне досье как можно скорее, а также все новые подробности, как только они появятся.

— Сейчас же, — отвечает Джейс и поворачивается на стуле к компьютеру. — Через несколько секунд оно будет у тебя.

— Отлично. До свидания, ребята.

— До свидания, — хором отвечаем мы трое.

Он завершает звонок, и я собираюсь бросить свой телефон на кофейный столик, когда все три наших телефона пищат, сообщая о поступлении SMS.

Я открываю уведомление и читаю короткое сообщение.

— Что происходит? — спрашивает Джекс.

— Они хотят нас видеть в главном доме. — Я убираю телефон. — Никаких подробностей, кроме того, что это касается Вознесения.

— Когда нам нужно быть там? — спрашивает Джейс, поворачиваясь, чтобы, по-видимому, выключить компьютер.

— Сейчас же. — Я встаю и потягиваюсь, поднимая руки над головой. — Надеюсь, это не займет всю чертову ночь.

Джейс встает и придвигает стул бедром.

— Готовы?

Джекс и я киваем, и мы втроем выходим из комнаты.