Жестокие игры

Глава двадцать девятая

Феликс

Странно ложиться спать в комнате Киллиана, но я не против того, что он принес мою сумку сюда после нашего приезда, а не отправил меня в мою комнату.

Наши спальни находятся в западном крыле дома, на противоположных концах коридора. Комнаты наших родителей находятся на другом этаже, в восточном крыле, так что, когда персонал уходит домой на ночь, у нас есть полная приватность.

Не то чтобы Киллиан заботился о приватности. Ему все равно, кто нас видит вместе, и с тех пор, как я проснулся сегодня утром, я получил от него больше объятий и поцелуев, чем за всю свою жизнь.

И самое невероятное, что никому это не кажется важным. Киллиан небрежно рассказал мне, как он подтвердил отцу, что мы вместе, а близнецы не перестают дразнить меня тем, как мило, по их мнению, мы выглядим вместе.

Я знаю, что подшучивание — один из способов, которыми они выражают свою любовь, и мне нравится, что они заботятся обо мне настолько, что включают меня в свои шутки.

Расширенная семья Киллиана не обращает внимания на то, что мы вместе. Домашний персонал был достаточно умным, чтобы не разглашать сплетни. Даже моя мама не против. По крайней мере, я так думаю. Двухминутный разговор, который я провел с ней час назад, когда она задала мне несколько вопросов о школе и сделала вид, что не замечает, как Киллиан все время обнимал меня, как удав, определенно дал понять, что она не против.

Еще одна вещь, которую я обнаружил с тех пор, как мы вернулись домой, — это то, как сильно я люблю непринужденную близость. Раньше я никогда не думал, что мне это нравится, потому что это никогда не было частью моей жизни, но теперь, когда я понял, насколько это здорово, я не могу насытиться этим, и мне нравится, как Киллиан свободно выражает свои чувства.

Я не знаю, как мы до этого дошли, но впервые за долгое время мне кажется, что дела наконец-то идут на поправку.

— Ты устал? — спрашивает Киллиан.

— Не особо.

— Хочешь поплавать?

Я резко смотрю на него.

— Поплавать?

— Да, в бассейне в подвале. Я подумал, что это поможет тебе снова найти выход для своих эмоций. Я буду сидеть рядом, пока ты будешь плавать, чтобы ты не беспокоился ни о чем, кроме плавания.

— Правда?

— Да. И если это поможет, мы можем делать то же самое, когда вернемся в школу. Мы не можем позволить этому придурку лишить тебя твоего безопасного места.

— Это… это очень много значит для меня. Я действительно скучал по этому.

— Я понимаю. Это твоя первая любовь и твой выход. Я с ума схожу, когда у меня нет возможности выплеснуть эмоции, и, хотя мне нравятся все другие способы, которыми я утомляю тебя по ночам, пришло время вернуть тебе твой.

— Не буду врать, мне тоже нравятся все те способы, которыми ты меня утомляешь.

Он ухмыляется.

— Запомни это, когда закончишь круги, и, может быть, мы сможем потрахаться, если ты не будешь слишком уставшим.

Я громко смеюсь.

— Могу пообещать, что никогда не буду слишком уставшим, чтобы трахаться.

— Я буду держать тебя за слово. — Он указывает на мою сумку. — У тебя есть купальник?

— Я не взял. Ты уверен, что хочешь это сделать? — спрашиваю я. — Тебе не надоест смотреть, как я плаваю целый час?

— Нет, потому что я буду все это время думать о том, как заставить тебя кричать мое имя позже.

— Я тоже буду думать об этом, пока буду плавать, и будет очень весело пытаться делать дельфиний удар с эрекцией.

Он смеется и подходит к комоду.

— У меня есть старый купальник, который ты можешь надеть, если не хочешь брать свой из комнаты. Он должен тебе подойти. — Он достает из ящика ярко-синий купальник и бросает его мне.

— Как, блядь, ты в него влезал? — Я поднимаю его. — Невозможно, чтобы ты смог втиснуть в него свой член.

— Это было несколько лет назад, — объясняет он. — Я носил его, кажется, два раза, может, три. И маленький карман для члена был сделан специально, к твоему сведению.

— Конечно, специально. — Улыбаясь, я бросаю купальник на кровать и снимаю свою одежду.

Он смотрит на меня жадными глазами и потирает член рукой, пока я надеваю купальник.

Он примерно такого же размера, как те, что я обычно ношу, только с более высоким вырезом на ногах, и задница покрыта не так сильно, как я привык. И как бы глупо это ни было, носить один из его купальников приятно, как и то, что я чувствовал, когда надевал его спортивные штаны сегодня утром.

Черт возьми. Это было действительно сегодня утром? Кажется, что с вечеринки прошла целая неделя, а на самом деле не прошло и суток.

— Что ты думаешь? — спрашиваю я, поворачиваясь так, чтобы Киллиан лучше видел мою задницу и то, как мало ее закрывает купальник.

— Думаю, мы не дойдем до комнаты, если я буду смотреть, как ты плаваешь в этом в течение часа. — Он снова потирает свой член, и заметная выпуклость заставляет мой член подняться. — Хорошо, что бассейн полностью частный.

— Прекрати, — предупреждаю я и поправляю себя. — Он слишком узкий, чтобы ходить в нем с эрекцией. Боюсь, что если не буду осторожен, то перекрою кровообращение в члене.

Он смеется и вытаскивает из ящика футболку и пару спортивных штанов.

— Вот, в этом будет удобнее.

— Хорошо, что мы живем вместе, — говорю я, надевая футболку. Она поношенная, мягкая и пахнет его простынями. — Так мне не нужно далеко ходить, чтобы украсть твою одежду. Попрощайся с большинством своих толстовок, потому что я точно их заберу, когда мы вернемся в школу.

— Хорошо, что мне нравится видеть тебя в моей одежде, — говорит он, пока я натягиваю спортивные штаны и несколько раз подворачиваю пояс. — Кради столько, сколько хочешь, главное, носи их при мне. И при всех остальных, чтобы они знали, что нужно держать глаза и руки при себе.

— Так мы не будем держать все в секрете, когда вернемся в школу? — осторожно спрашиваю я.

— Конечно, нет. Зачем нам это? — Он бросает на меня недоуменный взгляд.

— Не знаю, я просто подумал, что с учетом того, что мы сводные братья…

Он фыркает от смеха.

— Поверь мне, когда я говорю, что странно, что мы не начали трахаться до сих пор. Почти все, кого я знаю, у кого есть сводные братья и сестры, близкие по возрасту и не уродливые, трахались с ними хотя бы раз. Никто не будет об этом заботиться. — Он протягивает мне руку.

— О, это успокаивает. — Я беру ее и иду рядом с ним. — А как насчет того, что мы братья?

— Ты имеешь в виду то, что ты парень?

Я киваю.

— Не обращай внимания на то, что люди думают об этом, — говорит он, пожимая плечами. — Тебе это важно? — Он бросает на меня быстрый взгляд.

— Нет, — быстро отвечаю я. — Я имею в виду, что люди всю жизнь называли меня геем, потому что я не хожу на свидания, а моими единственными друзьями всегда были девушки. Я привык, что люди говорят обо мне гадости, но ты — нет.

— Ты действительно думаешь, что люди будут говорить гадости обо мне, потому что я трахаюсь с парнем? — Он игриво поднимает бровь. — В смысле, они могут, но это их проблема. Кажется, глупо злить меня из-за этого, но ладно. Не моя проблема.

Я хихикаю, когда мы вместе спускаемся по задней лестнице.

— Ты мог бы дать мастер-класс по тому, как не обращать внимания на чужое мнение.

Он сжимает мою руку.

— Обещаешь, что скажешь мне, если кто-нибудь будет за это к тебе придираться? Ты можешь поступать с ними как хочешь, но просто скажи мне, ладно?

— Обещаю.

Через несколько минут Киллиан открывает дверь в подвальный бассейн и проводит меня внутрь.

Бассейн предназначен специально для плавания, и представляет собой одну дорожку, протяженность которой почти равна стандартному бассейну. Это было место, куда я всегда убегал, когда был дома, так как никто его не использует, и где я продолжал тренироваться во время школьных каникул.

В воздухе витает сильный запах хлора, но он не угнетает, а наоборот, вызывает чувство знакомости.

— Подожди здесь, — говорит Киллиан и указывает на место рядом с дверью.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, стоя на указанном месте.

— Проверяю периметр.

— Тебе не нужно этого делать. Мы оба знаем, что здесь безопасно.

— Тебе будет спокойнее, если я это сделаю?

Я киваю. Это немного неловко, но видеть, как он проверяет помещение, поможет мне избавиться от беспокойства, которое не дает мне покоя с тех пор, как мы вышли из его комнаты.

Он подмигивает мне и тщательно проверяет помещение, а его серьезность помогает мне преодолеть смущение.

Когда он заканчивает, он садится на один из шезлонгов, а я снимаю одежду.

Я чувствую его взгляд на себе, когда иду к глубокой части бассейна, и жду, когда меня охватит паника, когда я стою на краю и смотрю в воду.

Но этого не происходит, и я сажусь на край и скольжу в глубину.

Вода немного холоднее, чем в бассейне дома, но вместо того, чтобы паниковать или сходить с ума, я чувствую прилив сил от знакомого ощущения возвращения в воду после столь долгого перерыва.

Почти опьяненный облегчением, я смотрю на Киллиана.

Он улыбается, и гордое выражение его лица только укрепляет мою уверенность.

Я быстро хватаюсь за край, чтобы оттолкнуться и начать плавать. Я испытываю момент страха, когда моя голова погружается под воду в первый раз, но я вспоминаю, что Киллиан сидит на краю и наблюдает за мной, и страх исчезает, прежде чем я всплываю.

Как только я всплываю, я начинаю грести и сразу же вхожу в ритм. Все лишние мысли в моей голове утихают, когда я сосредотачиваюсь на каждом моменте и забываю обо всем, кроме того, как хорошо быть снова в воде и как все это благодаря тому, что у меня самый замечательный парень, о котором я только мог мечтать.

— Детка? — тихо спрашивает Киллиан, когда я прижимаюсь к нему.

Мы только что провели почти час, занимаясь сексом, и это было не похоже ни на что из того, что я испытывал раньше. Это было сладко и нежно, и Киллиан большую часть времени ласкал мое тело и сосал меня, пока я не возбудил так, что я практически набросился на него и скакал на его члене как сумасшедший, пока мы оба не кончили.

После плавания и секса я официально вымотался.

— Да? — Я стараюсь не улыбаться слишком широко. Мне нравится, что он начал так меня называть, и мне очень нравится, как естественно это звучит.

— То, что ты сказал раньше, перед зеркалом.

Моя улыбка исчезает. Я ждал, что он заговорит об этом, с тех пор как эти слова вылетели из моего рта.

Я не помню многое из своего срыва. Я даже не помню, как ударил зеркало и поднял осколок. Чувство вины за то, что произошло, было ошеломляющим. Я не мог перестать думать о том, что Джейс пострадал из-за меня, и я сорвался. Следующее, что я помню, — это то, что Киллиан ворвался в ванную, а я изливал ему свои самые сокровенные и мрачные мысли.

— Ты все еще так чувствуешь? — спрашивает он.

— Не совсем. Иногда да, но не сейчас.

— Обещаешь, что скажешь мне, когда будешь так чувствовать, чтобы я мог помочь тебе справиться с этим? — Он целует меня в лоб и обнимает еще крепче. — Пожалуйста?

— Обещаю. — Я прижимаюсь губами к его теплой груди.

— Спокойной ночи, — тихо говорит он. — Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — говорю я, благодарный ему за то, что он не давит на меня по поводу того, что произошло ранее.

Я знаю, что у него есть вопросы, но сейчас я не в том состоянии, чтобы на них отвечать. Я отвечу, но не сегодня.

Он просовывает палец под мой подбородок и поднимает мое лицо, чтобы поцеловать. Я вздыхаю, прижавшись к его губам, и расслабляюсь, чувствуя, как меня охватывает усталость. Он целует меня в кончик носа, от чего я хихикаю, как чертова девчонка, и прижимает меня к себе.

Я прижимаюсь к нему и закрываю глаза, сон уже одолевает меня.