Главная роль 5

Глава 23

Весна 1892 года неумолимо приближалась. Так-то все нормально: важные дела выполнялись согласно планам, дела чуть менее важные запаздывали по объективным причинам и согласно тем же планам – не бывает так, чтобы без задержек и ЧП, но на общую картину они не влияют: так, где-то постройку не успели возвести, где-то погода подкачала, где-то – как на строительстве Мурманска – как-то быстро «фонды» закончились, и я прекрасно знаю, в чьи карманы переехали денежки со строительства стратегического объекта.

«Сетка» у дяди Леши моё почтение! Разумеется, сам он личными визитами в конторы с запуском загребущих лап в сейфы не утруждается, доверяя это почетное дело прикормленным деятелям: как служивым, о карьере которых «Пуды» лично позаботился, так и гражданским – откаты за допущение к госзаказам нужных себе подрядчиков дядюшка получает сказочные. По документам выйти на Алексея Александровича не получится при всем желании – командующий флотом со своими печатью и подписью фигурирует лишь там, где это необходимо, без участия в хозяйственно-денежной жизни вверенного подразделения. Именно это и дает ему право отмахиваться от семейных просьб воровать поменьше: за руку не пойман, идите нафиг. В общем – на месте будущего Мурманска образовалась финансовая дыра, затыкать которую пришлось траншами из моих личных средств, иначе стройка попросту бы встала. Очень плохо, но сделать пока ничего не могу – разве что велеть разбираться самим, а через пятилетку обнаружить вместо порта с инфраструктурой парочку фундаментов и пяток котлованов. Спасти от загребущих дядюшкиных рук новые корабли получилось – вместо него на приёмку ездят более адекватные товарищи, а мистеру Крампу в связи с прошлогодним кейсом я отправил длинное письмо, наполненное пониманием – мы, конечно, сами виноваты, что брак за откат принимаем, но мы с вами ведь собирались работать на перспективу.

Архангельск на днях «разморозится», и Мурманску станет полегче – с перевалочным морским пунктом снабжение стройки выйдет на новый уровень, а сами жители Архангельска и окрестностей на этом деле заработают – сплошные плюсы.

Лучше всего в тех краях на данный момент ощущает себя железнодорожная ветка – над ней Флот не властен, а воров не подпускают назначенные мной руководители. Неплохо чувствует себя и Транссиб – за последние полгода туда прибыло очень много заказанных мной на китайские деньги материалов, техники и дополнительных низкоквалифицированных рабочих – китайцы в основном, и часть из них останется у нас насовсем, если захочет: по истечении годового контракта имеют право подать прошение на получение подданства. Едва ли останутся – жалование там хорошее, питание – казенное, спальные места в наличии: получается нормальная «вахта».

В мое время в интернете как-то видел блог про посещение места, где китайцы выстроили себе парк с миниатюрами чудес света. Народ потешался, но мне хватило знаний о тех краях, чтобы понять простую вещь: Китай в глазах аборигенов самая лучшая страна, а значит нет ни одной причины не завозить в нее самое лучшее – так можно полюбоваться варварскими достижениями, не тратя время на посещение варварских стран. Если воспринимать этот пример в качестве метафоры, можно привязать к нашим реалиям: нет ничего зазорного в том, чтобы тащить к себе стоящие штуки. Нет ничего плохого в том, чтобы купить патент и наладить производство нужного здесь, у себя. Если производить по патенту не выгодно, нет ничего зазорного в том, чтобы импортировать готовый товар – если, конечно, это не стратегически важная фиговина, без которой загнется всё. Типа как подшипники – их закупать готовыми выгоднее, но парочку заводов «под ключ» я заказал: с появлением автомобилей потребность в железных шариках вырастет до небес.

Удивительные люди порой встречаются – очень им хочется, чтобы кто-то сделал «аналогов нет». Неважно, по какой цене, неважно, сколько в «аналоговнете» недостатков – главное, чтобы оно было СВОЕ. Пес с ними – я уж как-нибудь смогу привить народу нормальные взгляды на мир. Да сейчас они и нормальные – ни разу ни от кого в этом времени даже намека на «ничерта сами сделать не можем» не слышал, существовать в условиях глобального рынка всем нормально. А какие каталоги в этом времени! Каждый раз смотрю и каждый раз удивляюсь, сколько всего человечество уже успело изобрести.

Здесь тоже без большевиков не обошлось – существуя под санкциями, СССР приходилось многое производить своими силами. С армией справлялись «на ура», неплохо чувствовала себя прочая машинерия, отлично работал космос и многое другое, но с товарами народного потребления страна уже буксовала. Когда построили нефтепровод в Европу, появилась возможность завозить страшное количество импорта. Своему народу Партия в те времена реально желала добра и процветания, поэтому за бугром закупала только лучшее. Отсюда и зародились культы «чешских стенок», «немецких магнитофонов», «финской сантехники» и прочего – сложилась иллюзия, что «сами» только отстой сделать и можем, а в капитализме сплошь качество. Нет, просто в капитализме получаешь то, за что заплатил. Затем, когда вся эта «неэффективная» промышленность была демонтирована во славу капитализма, пришли фантомные боли – раньше хоть плохонькое делали, но свое, а теперь вообще только импорт. Короче – к нормальному глобальному рынку люди в эти времена привычны и не комплексуют, так же как и я.

Еще одно направление, где все шикарно, это типографии - на две трети производство печатной продукции выросло по сравнению с временами до моего «попадания». Почти весь «лишний» объем – дотационный, расходится по библиотекам (их сеть сильно растет), учебным заведениям и приютам. Этот тренд сохранится еще надолго – банально рынка сбыта нет, и даже при повальной грамотности и скромных ценах на книги всерьез рассчитывать на солидные доходы не стоит. Возрожденный журнал «Дело и отдых» издался сразу десятитысячным тиражом и разлетелся как горячие пирожки – в нем же «услышанные мной от казаков» эксклюзивы печатают. К третьему номеру тираж стал в сотню тысяч, и планируем расширить типографию еще – единственный из моих печатных продуктов, который приносит доход.

Отпив кофе, я откинулся на спинке рабочего кресла, покосился на обилие транспорта и людей на площади перед Зимним, и взял со стола шикарно иллюстрированное издание «Конька-Горбунка». Когда-то была целиком запрещена цензурой – тоже о двух концах палка. С одной стороны, избыточно закрученных после восстания декабристов гаек отрицать нельзя. С другой – если бы декабристов не было, никто бы гаек и не закручивал. Кроме того – произведение с никчемной художественной ценностью запрещать бы никто не стал, что-то вроде знака качества. Буду стараться беречь и преумножать Слово во всех его проявлениях, но и зарекаться от запрета чего-нибудь реально вредного не стану: суровые времена требуют тяжелых решений. Талантливый народ у нас, на окружающий, несовершенный мир пристально смотрит, пропускает через себя и порождает предельно эстетичное художественное отображение – настолько, что хочется забиться в угол и выть от того, насколько все плохо. Что ж, механизм, как бы грустно не звучало, на Родине отработан – сначала цензура и ссылка, потом, после смерти деятеля, памятники по всей стране и заслуженное место в учебниках. Постараюсь этот механизм сломать – у большевиков же был вполне годный по всем параметрам «народный» жанр соцреализм, почему бы не наплодить историй о «золушках» и производственных романов в имперских реалиях? Кого-то же они могут вдохновить на более активную экономическую позицию.

Радует меня Академия Наук – все поручения как минимум «вчерне» отработаны, создана база для дальнейшей, более вдумчивой и конкретной работы, сформированы Комитеты (уже похвастался Арисугаве, получив одобрение – всяческие «комитеты» япошки очень любят), почти ушли в печать (с опережением графика) учебники по обновленному языку, истории и литературе. Немного буксуют естественнонаучные и точные дисциплины – приходится компилировать и упорядочивать все имеющиеся в мире наработки, но к моменту, когда придется выдавать учебники ребятам, успеваем с запасом.

Третьего дня в Александровском дворце был, общался со своими будущими врачами и учителями. После первой сессии «отвалилось» меньше десяти процентов учеников – очень стараются ребята из бедных семей, руками и ногами в социальный лифт вцепились, выгодно этим отличаясь от своих «вечных» коллег из других ВУЗов – вот «вечных» по зиме турнули очень много, и лишь крохотное их количество – что ожидаемо – решило попытать счастья в реальных училищах. Тоже странные люди – со своей философией и прочей гуманитарщиной в дипломе тебе светит карьера гувернера, учителя и на крайний случай журналиста. Зарплаты там зависят от места работы и начальника, но в целом они меньше, чем получает, например, квалифицированный слесарь. Но мы же не быдло грязноштанное на производстве работать, а духовно богатые, возвышенные личности с выработанным годами студенческой вольницы алкоголизмом.

Списывать все на «сам дурак» очень приятно, но проблема на лицо – в рабочих профессиях престижа нет, а должен быть! Производство – в основе всего, и никакие философы-литературоведы-риторы этой планете без производства нафиг не нужны. В газетах развернулась кампания по приданию рабочим профессиям престижа – журналисты ходят по заводам и фабрикам, общаются с «рабочей аристократией» и амбициозной молодежью, приводят истории личного успеха, не устают сравнивать зарплаты «гуманитариев» и рабочих, напоминают о большой государственной работе по улучшению качества жизни пролетариев.

Помимо этой кампании в работе находится другая, более очевидная – по интеграции нового политического актора (моей любимой супруги) в общественную жизнь и сознание. Великая Княжна без дела не сидела – посещала подшефные армейские части и благотворительные объекты (завели ей собственные, а в будущем на нее ляжет почти вся мамина нагрузка), ходила со мной по приемам и балам с целью знакомства с важными деятелями, передала «приданный» броненосец нашему флоту под учебные нужды, стала лицом «зимней» линейки экстра-дорогих бриллиантов, проявила интеллектуальные способности в интервью – не без подготовки, конечно, но валенку никакие «суфлеры» не помогут – и с моей подачи без устали напоминала о важности брачного союза. В последнем ей помогали мама и Ксюша – последней в свете скорого брака тоже пришлось проявить некоторую активность.

Грустит сестренка с самого дня нашей с Марго свадьбы. Грустит чисто по-женски, потому что у нее праздника такого размаха не будет даже при моих прямых субсидиях торжества – ни сами аристократы, ни их датские подданные таких гуляний не оценят, сколько смет не прилагай. Какая невеста не хочет, чтобы ее свадьба была самой-самой? То-то и оно.

Сестренку жалко, и тут мысли о том, что подавляющее большинство населения планеты и покушать-то не каждый день может себе позволить, не помогают – они-то далеко, а грустная Ксюшина мордашка прямо вот, перед глазами. Тем не менее, если подрубить спасительный цинизм, мне оно на руку – комплексующая от нищеты (та еще нищета!) будущая королева будет сворачивать муженьку кровь на тему «встал с дивана и пошел генерировать прибавочную стоимость», что вполне может привести к зарождению датских империалистических амбиций. Либо просто к несчастью в браке – гарантий здесь нет и быть не может – но я надеюсь, что характер «вся в Дагмару» позволит Ксюше построить Кристиана так, как нам с ней надо. Ну и я сестренку не забуду – часть приданного ей отойдет готовыми, работающими «в плюс» бизнесами, которые позволят как питать положенные по статусу благотворительные предприятия, так и покупать себе милые девичьему сердцу штучки.

Дипломатически все тоже отлично – мы с Вилли и Арисугавой после свадьбы очень душевно поговорили много дней подряд, не стесняясь по мере надобности приглашать потребных дипломатов, а в первые дни и вовсе правителей – шведский король Оскар, например, оказался весьма душевным мужиком, а президент Франции окончательно приуныл, поняв, что воевать против Германии и возможно даже меня лягушатникам придется как ни крути – даже если не думать про Индокитай (а не думать о нем невозможно) кайзером движет стремление продолжить объединять германские народы, то есть – очень хочется прирезать Бельгию.

В Африке тем временем назревает грандиозное! Храбрые и свободолюбивые матабеле нифига не спецназ, а учитывая, что обучают их тоже нифига не спецназовцы, ожидать невозможного не стоит. Тем не менее, парни мистера Роддса тоже от спецназа бесконечно далеки, и обилие оборудованных «схронов» для набегов на линии снабжения и просто чего-нибудь взорвать в глубоком тылу, начальная стрелковая подготовка, навыки оборудования оборонительных позиций (не пригодятся скорее всего – «генеральных сражений» вождю Лобенгуле в этой кампании придется избегать изо всех сил) и грамотного отступления с непременными «огрызаниями» сделают Родезию гораздо более зубастой добычей, чем в мое время.

Ну а мы собираем следующую группу «добровольцев» - эти отправятся в Южную Америку, рамочный план министром Гирсом и профильными спецами на ближайшую пятилетку приготовлен. Вилли со своими «добровольцами» и разведкой конечно же в деле.

Шикарно все и в личном, так сказать, домене – Кабинетские земли документально и территориально приведены к общему знаменателю, отобранные под проект толковые господа составили подробный план их развития на мои любимые пять лет. С сельским хозяйством все понятно: агрономы должной квалификации в Империи есть, пусть и в невеликом числе, запас удобрений создан и будет нарастать по мере расширения и запуска новых заводов, семенной фонд – отменный: мировой рынок зерновых очень хорошо развит, и с потребными для любого климата сортами проблем нет.

С промышленностью поинтереснее – такой полезный юнит как «эффективный менеджер» в мире уже существует. В том числе – у нас, но в страшном дефиците: если русский человек может построить и отладить производство, он лучше сделает это для себя: так оно надежнее и правильнее. Я мог бы пустить на Кабинетские земли новых игроков (старожилы с капиталами и собственностью там и сейчас есть, и трогать я их не стану – налоги платят как надо, к рабочим относятся как положено, чего еще желать?), но задушила жаба: на «долях» я за долгие десятилетия потеряю гигантский кусок бюджета, поэтому решил кинуть клич по бурлящему от развитого капитализма миру. Цены вполне божеские, а берут «эффективные менеджеры» за свою работу в процентах с доходов, тем самым гарантируя результат. На две трети конечно же американцы – на их землях у нас целые рекрутинговые агентства уже пашут, выгребая ценных специалистов.

Очень, до безумия удобно двигать прогресс и поднимать промышленность, будучи мной в этот исторический момент: ни тебе санкций, как в мои времена или при Иване Грозном (тогда соседи очень не хотели пропускать на Русь ни кадры, ни готовую высокотехнологичную продукцию, ни даже нормальных лошадей), ни тебе воплей про то, что торговать с «недружественными странами» это ужасно (так если самим такая торговля нужна, зачем в колено себе стрелять?), ни вмешательств глобальных корпораций посредством мутных судебных исков – мир абсолютного «чистогана»! За ваши деньги – что угодно, в разумные сроки, с интересной презентацией и широким выбором тарифов!

Большевикам было труднее, но я же тоже не на диване лежу – все равно получаюсь…

- «Молодец»! – похвалил я себя вместо улыбающегося с обложки книги Конька.

- Я знаю! – улыбнулся Горбунку в ответ и пошел переодеваться – к первой в истории Премии Романовых все уже готово.