Годзюон

ТОКИО

Город с самым красивым именем.

Я лежу на теплых татами и ем грейпфрут из глубокой глиняной чашки. Так чистит грейпфруты только он — снимает все-все с мякоти. На это нужно время и терпение. Если он никуда не спешит с утра, он будит меня тем, что приносит в спальню тарелку очищенных фруктов и подносит дольки к губам. Я чувствую прикосновение, запах и просыпаюсь. Как сегодня, я просыпаюсь в Токио, где в феврале нежное солнце, и думаю о том, что одеть на прогулку.

Я только вчера вернулась из зимней Москвы. Вернулась к Токио, который вновь изменился. И каким из бесчисленных лиц город-японец повернется ко мне сегодня?

Большие города многогранны. Начинается город со звука. Со звука его имени. Токио — звонкое, сочное слово. На японском Токио звучит по-другому «Т-о-о-О-К-ё-ё». Пока на планете нет более энергичного сочетания звуков в названии города, как в емком имени «Токио». Есть масса названий городов, звучащих напористо и жестко. «Токио» же, энергичное, но мягкое слово. Ни одной рвущей воздух буквы «р». Мне приятно произносить имя города, где я живу. Но последнее время я делаю это реже, все больше по официальной необходимости. Потому что фраза «Я живу в Токио», сказанная по-русски, эпатирует собеседника.

Города специфически пахнут, как звери, черепахи или растения. Удивительно, но запах так сильно закрепляется у меня в цепи ассоциаций, что любое малюсенькое воспоминание о городе сопровождается запахом, и наоборот, случайный

запах, связанный с конкретным городом, оживляет воспоминание о нем. Например, Москва, особенно весной, остро пахнет уксусом азиатских шашлыков. А Токио? Токио в любое время года, ярко и сильно пахнет кофе. А вот вкус у Токио - это не вкус кофе, и не вкус грейпфрута. В копилке моих воспоминаний вкус Токио — это вкус жасминового чая и розовых нежных японских мочи. Это оттого, что все первые холодные месяцы, с кбторых началась моя токийская жизнь, я неизменно открывала утро зеленым жасминовым чаем с розовыми сливовыми пирожными.

Как и положено настоящей столице желтого царства, цвет у Токио желтый. Потому что в Токио, в отличие от Киото, например, почти всегда светит желтое ярчайшее солнце. Оттого в Токио резкие тени, без полутонов. В свете токийского неба видна любая, самая малая небрежность макияжа, сразу заметна несвежесть лица и поношенность вещи.

Главное для меня в отношениях с городом, это, собственно, «отношения с городом». Отношения с городом, это сеть из едва уловимых знаков — уступок и противодействий людей и обстоятельств, энергии взглядов, подпороговых шумов, ауры ресторанов и такси, маленьких личных побед, удачных примет, всевозможных настроений, ярких точек впечатлений, удовольствий и увлечений. Так вот, Токио, из множества уголков земли, в которых я бывала, оказался самым мягким. Токио настойчиво хотел мне нравиться, несмотря на первоначальный очень-очень критический настрой с моей стороны. Бывает, возвращаясь из путешествий, я чувствую ревность Токио. Да, да, города ревнуют, как мужчины! Тогда Токио встречает меня потухшим, обиженным и мокрым. Как вчера. Вчера, за порогом самолета, Токио встретил меня дождем и жалобой. Он стучал в стёкла желтого такси и говорил мне: «Я так старался! Моё солнце, мои рестораны, магазины, цветы, восхищенные взгляды моих мужчин — всё тебе! Но ты всегда уезжаешь».

Но я всегда возвращаюсь. Сейчас доем грейпфрут, оденусь в белое и поеду на Гиндзу, где мы, Токио и я, неизменно восхищаем друг друга.