Гризельда

Глава 14. Разговор

Кабинет профессора привычно пустовал, когда в него быстрым шагом вошли сразу двое – хозяин помещения и его падчерица.

Едва за их спинами закрылась дверь, за которой скрывалась любопытная секретарша, Эдвин вознегодовал:

– Зачем весь этот цирк?!

– Мне нужно было получить гарантии того, что вы меня не отошлёте, как это делали многократно.

Вианон с хрустом пожала плечами.

– Вы же наверняка до сих пор считаете меня маленькой девочкой.

– Это не так, – раздражённо выдохнул профессор, поспешив справиться с приступом плохого настроения. – Я уже догадался, через что тебе пришлось пройти. Но я искренне не понимаю, зачем тебе разрешение на вывоз трупа из морга. Ведь я уже выдал тебе разрешение на участие в расследовании. Что ещё нужно?

– Этот труп, он особенный. – Нона перевела взгляд на стопку бумаг и не выдержала, прошла к столу, чтобы взять верхний чистый листок. – Я чувствую это. Мне он нужен, чтобы поставить эксперимент.

– Нона, я предупреждаю тебя в последний раз… – Голос профессора приобрёл угрожающие нотки. – Я не намерен закрывать глаза на лиходейские эксперименты в моём городе.

Зрачок куклы дёрнулся, и она поспешила сомкнуть веки.

– Наш город, – поправила она отчима. – Мама говорит, дословно: ты заигрался в градоначальника Фено!

– Она…

– Да, она рядом, – кивнула Нона.

Эдвин вмиг присмирел и стиснул зубы.

Обернувшись, кукла протянула профессору листок и чернильную ручку:

– Мне кажется, самое время приступить к исполнению обещания.

Мистер Плёссинг удручённо выдохнул, подхватив и то, и другое.

– Ладно, допустим, я заигрался. Но вам же по-прежнему нужна моя помощь? Вот только я себе не представляю, где достать все эти ингредиенты, не говоря уже о настое эссенции жизни, который готовится несколько недель.

– Основная проблема в другом… – Нона прошла к столу и снова наклонилась над ним, выискивая тот самый список, который ранее оставила отчиму.

– Недавно в комнате у детектива я вспомнила о ещё одном ингредиенте. Ценофлебия архидон…

– Это будет проблематично, – поспешил с ответом профессор, едва услышав о редком насекомом. – Мало того, что эту бабочку нужно поймать, так ещё и высушить, не так ли?

– Да…

– Есть идеи?

– Да, но вам это не понравится. – оскалилась Вианон, став ещё более похожей на свою мать. – Лавка Голдспира. Алхимика. Мама бывала там множество раз и завела опасное знакомство с местными лиходеями. Она искала рецепт живого фарфора.

– И совместными усилиями с этим самым Голди додумалась до упрощения ингредиентного состава?

– Да… но…

– Так это Голдспир и его душегубы вас преследуют, я правильно понимаю? – Профессор облегчённо выдохнул, потому что получил хоть какую-то конкретную информацию, за которую сможет зацепиться следователь.

– Мы украли у них гримуар, – нехотя вылавила из себя Вианон. – Он сам нас нашёл и попросил спасти. Потому что его хотели передать хозяину.

– Неужели… Даош объявился?!

– Есть предположение, что Фено – это не один человек. Точнее, это уже не человек, но большего сказать не могу. Я и так уже нарушила запрет Гризельды. Но мне действительно нужен этот труп. Он ключ к разгадке исчезновения Фено. По крайней мере, я так думаю… – громко вздохнула Вианон.

– Что ж, если это не лиходейская выходка, а вынужденное расследование, то я дам разрешение. Но при условии, что вы будете ставить меня в известность.

Нона покачала головой.

– Я могу говорить только то, что мне позволит Гризельда.

Профессор ненадолго замолчал.

– Передай Гризельде, что я займусь Голдспиром, но много обещать не могу. Из-за недавнего затмения у детективов аврал на работе. Поэтому…

– Именно поэтому я поставлю на Боула и его кулаки, – улыбнулась Нона. – И на вас, отчим. Всё-таки живой фарфор – это первая ступенька к реальной жизни в теле куклы.

– Я понял. – Профессор вначале кивнул, а уже затем прошёл и сел в своё кресло, начав писать разрешение. – Не забывай заглядывать хоть иногда, но только в мой кабинет, а не как сегодня, – проворчал Эдвин, склоняясь над разрешительной бумагой. – А ценофлебию, насколько мне известно, один мой аспирант уже приобрёл за счёт казны ФУПА. Надо будет спросить у него, для чего она ему нужна…

– Очень странно… – сощурилась Нона. – Как зовут этого аспиранта?

– Э… Лени Шейнсберг, – задумчиво ответил мистер Плёссинг. – Я сегодня его подменял.

– А, так это он потерял сознание и ударился головой во время затмения?

– По всей видимости. – Эдвин пожал плечами и поставил длинную размашистую подпись под написанным. – Что? Хочешь заглянуть к нему в гости?

– Наверное, обойдусь… – неопределённо ответила кукла. – Вот только от его личного адреса я бы не отказалась. Вдруг пригодится?

– Хм, – нахмурился профессор. – Что ж, ладно. Держи, а адрес аспиранта узнаешь у миссис Либерти. У неё в кабинете хранятся учётные книги. Я её предупрежу позже.

Нона кивнула, перехватила листок бумаги и тотчас воззвала к гримуару:

– Забирай меня, Фено.

Секунда, и кукла исчезла из кабинета, будто её и не было. А профессор рассеянно наблюдал за мириадами цветных пылинок, красиво порхающих в воздухе. Остаточная магия, конечно, быстро осядет и выветрится от дуновения малейшего ветерка, но сейчас она была прекрасна, что невольно подметил профессор Эдвин.

Негромкий стук в дверь заставил его вздрогнуть от неожиданности.

– Мистер Плёссинг? – послышался из-за двери голос Милли. – Зора Ринч ждёт вас в зале собраний. Помните, вы давали указание явиться с отчётом?

Профессор быстро поднялся из-за стола, припоминая о том, что действительно телеграфировал в Сорок седьмой полицейский участок.

– Что ж, как раз вовремя, – озвучил он мысль, припоминая о новой задаче – найти Голдспира и всех его душегубов-помощников.

Зал собраний – большое прямоугольное помещение, заставленное стульями вокруг овального стола, был непозволительно пуст, когда профессор спешно вошёл и огляделся. Но так могло показаться лишь на первый взгляд, потому что угол возле окна скрывала тень.

– Я здесь, – отозвалась Зора, едва за мистером Плёссингом закрылась дверь. – Не хочу, чтобы меня видели в вашем заведении лишний раз.

– Хм, – не спешил делать выводы профессор. – Неприятен сам факт вызова на ковёр?

– Не хочу рисковать вашими студентами, если кто-то подумает таким образом отомстить вам из-за дел моего управления. Ведь, как вам известно, преступники чаще всего ищут слабые места для болезненного удара. А что может быть ещё более болезненным, чем удар по детям?

– Значит, ты советуешь усилить охрану?

– Я этого не говорила, – послышалось из темноты. – Но, думаю, охрана бы не помешала. Вот только я сейчас не располагаю достаточным количеством свободных рук. Может быть, имеет смысл нанять кого-то в частном порядке?

Мистер Плёссинг хмыкнул, припоминая недавний разговор.

– Так ты решила уволить Боула и готовишь ему местечко для перевода?

– Нет, – ответила Ринч не думая. – Нашего развалюху я вам не отдам. Я сама за ним пригляжу.

Плёссинг пожал плечами и прошёл вперёд, чтобы сесть на стул поближе.

– В любом случае у меня уже есть тот, кто за ним присмотрит.

– Так вот с какой целью вы прислали к нам куклу? – обнаружила свой интерес Ринч. – Для контроля над Боулом?

– Не совсем, – скривился Плёссинг, потому что не планировал распространяться на эту тему. – Это было её желание, поучаствовать в ваших расследованиях. Но мне кажется, ты прибыла сюда не за этим.

Послышался скрип кресла, и Зора вышла наконец на свет, чтобы так же, как и Эдвин, сесть за переговорный стол.

– Я прибыла сюда с отчётом о проделанной работе за последний квартал.

Подполковница держала в руках внушительную папку, заполненную до отказа.

– Мне зачитать краткий отчёт по всем делам, которые расследует моё управление?

– Нет, – поморщился Эдвин. – Времени вникать в мелкие кражи и драки у меня нет. Интересует только резонансные убийства, исчезновения, дело с капищем и последние события. Известно что-то о лиходее, вызвавшим затмение?

Зора на секунду закрыла глаза и громко выдохнула, прежде чем отрицательно покачать головой.

– Сначала по убийствам. – Она немного поёрзала на стуле, положила перед собой папку и аккуратно её развязала. – За последний месяц у нас более ста исчезновений, восемь убийств, два из которых случились предположительно сегодня. Экспертиза трупов, как всегда, запаздывает.

– Фелз?

– Его пришлось отстранить, – кивнула Ринч. – На месте последнего убийства он превысил должностные полномочия.

Профессор раздражённо постучал пальцем по деревянной лакированной столешнице шоколадного цвета. А подполковница продолжила:

– Вианон указала на одну проблему, которую мы ранее не замечали. Она прибыла на место преступления вместе с Боулом. Детали. Местная продавщица двадцати пяти лет в свой выходной планировала посетить маму, переходила дорогу и была сбита водителем «Ригги». По показаниям вашей падчерицы, она получила травму головы, упав на асфальт, потеряла сознание, однако всё ещё была жива. Но недолго. Её душу выпили или заключили в сосуд без проведения ритуала захвата, о чём свидетельствует лиловая отметина на шее. Водитель «Ригги» поспешил скрыться. Боул отправился за ним, но потерял подозреваемого в кварталах фанатиков. Ему пришлось отступить, потому что дорогу ему заступили моамбальцы.

– Тридцатая и Тридцать первая улицы? – уточнил профессор раздражённо.

– Да, пересечение, – кивнула Ринч.

Эдвин громко вздохнул. Если бы не официальное разрешение Филиппа, он выгнал бы этих смертников подальше из города. Однако, несмотря на свою власть, даже он, Эдвин Грует Плёссинг, нынешний глава города, не мог ничего поделать против указа его основателя. Из-за чего чуть было не выругался вслух. Но вместо этого был вынужден слушать дальше.

– Возвращаясь обратно в управление, Боул нашёл ещё один труп недалеко от сборища моамбальцев.

– Жертвоприношение?

Настроение профессора скорыми темпами катилось по наклонной.

– Насколько мне известно, нет. Перед походом к вам я заглянула в морг и лично осмотрела труп. Астматический приступ. Удушье. Однако над телом девушки всё же надругались после смерти, есть порезы на руках. Сухие разводы крови на коже сохранили отпечатки чужой руки, будто кто-то тащил её по полу, держа за запястье. Видимо поэтому в её платье я заметила куски гравия.

Профессор кивнул. Не такое уж странное дело. Особенно если учесть, где была найдена покойная – квартал фанатиков.

– Что известно о месте преступления?

– Как только Боул составит отчёт и нарисует карту, могу прислать вам…

– Не нужно. Лучше скажи мне, что там с Флетчером. По нему открыли новое дело?

Зора кивнула. Сразу несколько прядей из растрёпанной косы, небрежно скреплённой на затылке, осыпались на плечи. А подполковница продолжала отчёт:

– Да. Ранее Феллоуз Флетчер коллекционировал волосы, предположительно, трупов из морга. Связать это с прошлым преступлением, за которое его чуть не посадили, мы сразу не смогли. Но сейчас, ввиду раскрывшихся подробностей о том, что волосы могут содержать остатки душевной энергии, необходимые для лиходейских экспериментов, мы решили заново открыть дело и обыскать квартиру нашего эксперта.

Профессор припомнил рассказ Вианон и был вынужден признать, что кукла очень далеко зашла в своих лиходейских знаниях, чем и пугала. Но помимо дочери Гризельды, был ещё один вопрос, который его интересовал:

– А сам Боул как отреагировал на отстранение Флетчера?

– Он… – призадумалась Зора, – был отчасти рад, но…

– Да?

Ринч вздохнула.

– Вы же знаете, я уже отчитывалась вам, что перед отъездом в Приграничье Боул разрушил часть своей души, чтобы вызвать потерю памяти.

– Да, я помню.

– Сегодня я ещё раз убедилась в этом.

– И что с того? – недоумевал профессор. – Это как-то влияет на его работоспособность?

– Да, он, видимо, не просчитал весь ущерб, который был нанесён его сознанию. Потому что сейчас Боул практически бесполезен.

– И всё-таки ты не хочешь его увольнять? – задумчиво покачал головой Эдвин. – Почему?

– Вы же знаете, он практически бессмертен, – вздохнула Ринч. – Только это и держит его на рабочем месте.

– Карточный домик, да? – Эдвин кивнул, припоминая минувшие кровавые события, связанные с исчезновением Филиппа.

– Он пришёл в движение.

– Даош? – изумился Эдвин. – Фено объявился?

– Нет, – недоумённо уставилась на градоначальника Зора. – У меня нет таких данных.

Профессор поспешил успокоить вмиг расшатавшиеся нервы.

– Значит, карточный домик проснулся?

– Да, и он реагирует на Боула, – кивнула Зора.

– Хочет отомстить?

– Не уверена, – пожала плечами подполковница. – У меня создаётся впечатление, что всё дело в вашей падчерице. Она действительно дочь Гризельды?

– Ничего не могу сказать на этот счёт, – профессор поджал губы, подмечая, как мастерски подполковница подвела разговор к опасной теме, – но я позволяю вам следить за ней.

Ринч кивнула и слегка улыбнулась, поняв, что нажала на старую мозоль.

– Позволите выразить мнение насчёт того, что я о ней узнала?

– Мм-м?

– Если Боул не соврал, пересказывая слова куклы, то Гризельда пожертвовала пальцами, переселяя душу девушки из гниющего тела в фарфоровую оболочку. Добавить сюда навязчивые, якобы чужие воспоминания, и получаем вывод – душа девушки была насильно перемещена в телесную оболочку. Однако эксперимент был неудачен, и тело отторгало душу девушки. Проказа – проявление божественной кары, не так ли?

– Я ничего не могу ответить на этот счёт.

– Я лишь хочу удостовериться, что Вианон действительно дочь Гризельды, а не жертва эксперимента, которой внушили мысль о родстве с предыдущей главой города.

Профессор раздражённо повторил:

– Я ничего. Не могу сказать. На этот счёт.

– Поняла. – Ринч кивнула, стараясь скрыть улыбку за безразличной маской.

Однако тот факт, что Эдвин не отрицал слова подполковницы, говорил о многом. Тем более он не собирался её наказывать. А значит, Ринч была в какой-то степени права. Оставалось лишь узнать, как близко она подобралась к правде.

– Если у тебя всё, то я бы хотел дать новое задание. – Эдвин Грует Плёссинг кивнул в сторону папки. – Что тебе известно о лавке алхимика Голдспира?

Зора Ринч подняла изумлённый взгляд на Эдвина. Страх на долю секунды промелькнул в её глазах, прежде чем она совладала со своим лицом.

– Гнусный лиходей из Асториса, замешан во многих побегах заключённых на территорию Аттийской империи. Пять лет назад выдан ордер на убийство без суда и следствия, если он объявится на территории города Фено, – сурово отчеканила Зора Ринч. – Так он здесь?

– Возможно… – кивнул профессор. – Вот только мне он нужен живым, чтобы допросить.

– Есть! – Зора поднялась со стула и сноровисто завязала папку, чтобы следом подхватить её на руки. – Я могу идти?

– Да, – согласился Эдвин, – но учти, я им не интересовался. И никто не должен об этом знать. Иначе одной охраной ФУПА мне не обойтись.

– Поняла.

Сказав это, подполковница Главного управления полиции поспешила покинуть зал собраний Фенского университета прикладной алхимии, чтобы созвать экстренное совещание всего ГУП. Появление столь влиятельного головореза из Асториса не сулило Фено ничего хорошего в ближайшем будущем. Отчего-то Зора была уверена, что Мясник Голди, как его называли в узких кругах, точно замешан в недавнем затмении, потому что именно в его подполье, по непроверенной информации, был замечен гримуар Фено.