Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Глава 22

Из Участка, Марк поехал прямо в лавку «леди-дизайнера» возле школы. Теперь бывший гараж выглядел как настоящий магазин. Кроме впечатляющего выбора анклетов, здесь продавали всё «самое необходимое» для настоящего хиппи: от бандан и солнцезащитных очков до самодельных табакерок, папиросной бумаги и марихуаны. Две школьницы, возрастом чуть постарше Памелы, пожирали глазами витрину с коллекцией браслетов из бисера.

Продавщица магазина, девочка лет двенадцати, заметив велосипед Марка, подбежала к двери и крикнула в глубину дома, — Па?! К нам чувак в штатском! На полицейском велике!

Школьницы поглядели на Марка с оттенком страха. Двадцать секунд спустя, «Па» появился в гараже. Длинные волосы в стиле Джона Леннона были подвязаны расшитой бисером ленточкой, а на носу красовались и круглые очки. Зелёную майку украшала надпись: «Скажи НЕТ синтетическим наркотикам. Химия убивает тебя и природу.»

— Ко мне, начальник? — спросил «Па» — Я вашим парням в Околотке уже говорил: у нас всё абсолютно законно. Мы – ответственный бизнес.

Марк и сам видел, официальная часть «бизнеса» велась ответственно. Объявление на стене гаража уведомляло «уважаемых клиентов», что всё, предназначенное для курения чего бы то ни было, не продаётся лицам, не достигшим четырнадцати, никаких исключений, даже не просите, спасибо, хорошего Вам дня.

— Расслабься, приятель. Я в качестве «уважаемого клиента».

«Леннон» расплылся в улыбке, — Тогда извини, старик. Сейчас времена такие: не знаешь, чего ждать. — Он протянул Марку руку, но остановился на полпути и продемонстрировал пальцы, густо покрытые красноватой деревянной пылью: в руках наполовину отполированная курительная трубка и кусочек наждачной бумаги. — А что ты куришь? Табак, Травку или Смесь?

— Я не курю. К счастью или к несчастью… Просто хотел подарки купить, — Марк указал на витрины с поделками из бисера.

— А, ну зашибись, старик. Кири даст тебе профессиональный совет. Бисер – не моя компетенция, всяко. Извини, должен закончить эту трубку. «Уважаемые клиенты» не могут ждать.

Марк улыбнулся и кивнул, и Джон исчез за дверью дома. На спине майки оказалось: «КУРИ ТОЛЬКО НАТУРАЛЬНОЕ. Без ущерба для окружающей среды и здоровья».

— И что бы Вы хотели, сэр? — спросила девочка-продавец.

— Вы ещё продаёте гавайские босоножки?

— В смысле, кама'а-оле? Такие? — Она подняла ступню, показав Марку собственное украшение.

— Ну да. Мне нужно четыре пары.

Школьницы снова посмотрели на Марка с оттенком страха. Теперь они думают, я фетишист, решил Марк.

Однако, покупка прошла великолепно. Кири оказалась экспертом в области молодёжной моды. Школьницы вскоре присоединились к юной продавщице, предлагая второе, и третье, и четвёртое, и кто-теперь-сосчитает веские мнения. Следуя советам девочек, Марк выбрал подарки. Для Памелы, «гавайские босоножки» были светло-зелёные с коричневым («Этот фасон можно и в школу надевать, сэр!») Жёлтая с оранжевым пара, с бусинками-«смайликами», будто специально сплетена для Клэрис («отличная подходят оптимистам, сэр!») Чёрную пару для Саманты Марк выбрал сам: в нитки бисера вплетены зачернённые и частично отполированные крошечные шарикоподшипники, которые идеально подойдут к её новому механическому цветку в стиле Стимпанк.

Наконец, Марку очень понравилась роскошная чёрная-с-золотом пара для Мэри. Почувствовав, речь идёт о главном подарке дня, Кири немедленно стала предлагать аксессуары. Марк закончил покупкой не только сандалий, но и подходящего к ним по стилю браслета из бисера и соответствующих бус. («Кристаллы в середине – это же настоящий Сваровски! Очень редкие! Добывают исключительно на Куче, сэр!»)

Сервис у Кири был поставлен не хуже, чем в магазине высокой моды до Обвала. Сначала у Марка спросили размеры будущих владелиц; хорошо, я позаботился утром записать, подумал Марк. Сандалии скорректировали по ноге. Подарки уложили в красивые коробочки, сделанные из старых глянцевых журналов. Марку объяснили, что цены в магазине «фиксированные» и выставили счёт: шесть тысяч долларов. По запросу Марка, в гараж позвали Джон-Леннонского «Па», и он тут же дал щедрую оптовую скидку. Весь лот ушёл всего за четыре с половиной тысячи. Саманта правильно сказала тогда: очень практичная покупка. За цену страшных школьных сандалий – удалось приобрести модную «обувь» для всей семьи!

Из магазина хиппи Марк отправился на рынок и купил в пекарне огромный, семейного размера, яблочный пирог. Румяный и чуть присыпанный сахарной пудрой – в точности, как Мэри любит. Подготовка к сегодняшнему сражению «Домашней Гражданской Войны» была завершена.

Приехав домой, Марк обнаружил Дэйвида-старшего и Уильяма на открытой веранде.

— Тяжёлая артиллерия подъехала. Самое время, — объявил Уильям, услышав характерный стук прислонённого к перилам велосипеда.

— Надеюсь, вы ещё не начали воевать? — Саманта не послушалась, подумал Марк. Только раздаёт обещания «по-настоящему» направо и налево.

— Никак нет, командир. Войска кушают ужин, — сказал Уильям, — однако, сражения не миновать. В качестве миротворцев ООН – дедушка Дэйвид и я.

Дедушка Дэйвид вытащил изо рта трубку и кивнул.

— А где Клэрис? — спросил Марк, скидывая перед порогом ботинки.

— Наверху. У Дэйви температура, — ответил Уильям

— Отвести Дэйви к врачу? — Надо отложить сражение ещё на день, подумал Марк. Без Клэрис, домашнего миротворца-профессионала, сражение могло получиться слишком личным. От Дэйвида-старшего в качестве миротворца – пользы никакой, а Уильям по сравнению с Клэрис – жалкий любитель. К тому же, последнее время он стал частенько переходить на сторону «Южан», а миротворцам принимать чью-либо сторону не положено.

— Рисси говорит: а смысл? Врач посоветует то же самое: аспирин, побольше жидкостей, и постельный режим. Мы и так уже это делаем.

— Значит, ты пропустил Маршрут?

— Я ходил. Сам! Рано или поздно, надо учиться использовать мои четыре десятитысячных мегапикселя. Джек-Потрошитель давал концерт на рынке. Я присоединился к группе поддержки. Мистер Тодд может сказать: «держал точку», но мне наплевать. Джек одну композицию переименовал сегодня. Теперь официально называется «Билли, каждый второй». Точно в цель!

Марк вошёл в дом. На лицах Саманты, Памелы и Патрика – холодная решимость закалённых в боях «Южан». Бравая пехота, под барабанный бой и свистки сержантов, уже заряжала мушкеты и выстраивалась в линию! Мэри сидела со смарт-фоном, делала вид, что читает в Интернете и готовилась пристукнуть любую блестящую идею Саманты родительским вето. Однако, командирша «Северян» ещё не знала, Марк не только переметнулся на сторону Конфедерации, но и подготовил предательскую атаку с фланга.

Марк водрузил на стол яблочный пирог, — Дорогая, давай-ка попьём чаю?

— Ты подкупаешь меня, чтобы я позволила Саманте стать мусорщицей на свалке, угадала?

— Да, подкупаю, — признался Марк. Остальные «Южане» затаили дыхание.

— Не сработает, дорогой. На яблочный пирог я не куплюсь. Несмотря, что он мой любимый.

— Очень жаль, но пирог всяко придётся съесть. Пекарня назад не примет. Но, конечно, если тебе и ювелирные изделия не по вкусу, это я завтра смогу вернуть, — Марк торжественно поставил перед Мэри коробочку.

Мэри приподняла крышку и заглянула внутрь, будто коробка сделана не из обложки «Нэшнл Джиогрэфик», а из красной кожи. Со многими каратами золота и бриллиантов внутри, и с ценником четыре тысячи пятьсот в настоящих долларах до Обвала.

Когда я последний раз дарил жене украшения? Это было… ну да, в две тысячи тринадцатом. Пятилетний юбилей свадьбы. Следующий подарок, запланированный на восемнадцатый год, так и не состоялся. После Обвала золото почему-то перестало попадать в списки покупок. А теперь… Всё, что я могу подарить: дешёвый стеклянный бисер, зато с очень редкими кристаллами настоящего Сваровски, которое добывают исключительно на Куче.

— Прелестно! — Мэри застегнула браслет и подняла руку к свету, любуясь блеском чёрных и золотых бусин и маленькими радугами в кристалле. Затем, извлекла из коробки «гавайские босоножки». Марк пристально глядел на лицо жены и заметил, что губы слегка дрогнули. — Как не принято! И как называется, кстати? Каме-оле?

— Кама'а-оле, мамочка. С двойным «а», — сказала Памела. В ту же секунду, Саманта и Памела оказались на полу, застёгивая модные сандалии на маминых щиколотках.

— По крайней мере, нигде не жмёт! — улыбнулась Мэри, притопывая босой подошвой по полу.

— Я ещё могу угадать твой размер, дорогая!

— Они… клёвые. Мне нравятся! Спасибо, дорогой. — Мэри обвила руками шею Марка, и тот получил великолепный долгий поцелуй.

Чтобы закрепить успех неожиданного наступления, Марк быстро распределил остальные украшения. Остаток вечера прошёл мирно. Мэри как-то очень легко позволила Саманте идти работать на бензиновом заводике, но только до конца лета. «Южане» удовлетворённо кивнули: когда три года назад обсуждался уход Майка из школы, Мэри сказала то же самое, а Майк – остался на Куче и после каникул.

Патрик решил воспользоваться моментом и бросил вслед отступающей армии «Северян» свою кавалерию. У каждого уважающего себя мальчика есть армейский нож, начал объяснять десятилетний капитан Конфедерации, но миротворцы ООН вступили в дело. На пути конницы неожиданно появились бронетранспортеры под командованием Уильяма – и наставили пулемёты! Кавалерийский рейд по тылам был таким образом остановлен, и про него мгновенно забыли.

В самом конце, Саманта чуть не испортила бескровную победу, обнародовав план, как станет завтра разгуливать по бензиновому заводу в новых кама'а-оле. Но Марк был начеку, и отреагировал мгновенно, — Саманта, «гавайские босоножки» не предназначены для работы на Куче. Помнишь, мистер Штольц говорил, для каждой операции надо надевать правильные средства защиты?

Саманта всё поняла правильно и исправила ляп, — Ну конечно, пап! Я имела в виду: я просто возьму кама'а-оле с собой. Похвастаюсь перед девочками. Завтра утром, я надену резиновые сапоги, я же обещала по-настоящему! Выезжать из дому на Кучу босиком – не принято!

Верно дочь сказала: «выезжать из дому на Кучу.» — улыбнулся Марк. Завтра утром, чтобы мама зря не волновалась, Самантины ножки будут париться в ненавистных сапогах. Всю дорогу от дома – и до поворота на шоссе, где мамочка уже не увидит. За спокойствие в семье стоит немного пострадать. А мамочка, в свою очередь, сделает вид, будто даже не догадывается, что дочка разгуливает на Куче босая.

Позже, уже в постели, Мэри призналась, хотя подарки сильно помогли мирному исходу дела, решение позволить Саманте уйти из школы оказалось более рациональным, чем думал Марк.

— Я сходила в школу, к мистеру Коннели, — объяснила Мэри. — Знаешь, меня не впечатлило! Он же полный идиот! Для начала, не только Пэм получила «двойку», но и добрая половина класса. Но надо отметить с родительской гордостью, наша дочь была единственной, кто умудрился получить не просто «двойку», а «двойку с восклицательным знаком».

— Тест был слишком сложным?

— Да и нет. Всё, абсолютно, – о датах. Шестнадцатого июня, полковник такой-то, с полубатальоном пехоты и при одной пушке, пришёл в некое село, и сидел там пару дней. Восемнадцатого июня, он же идёт на север, в город такой-то. На соединение с основными частями генерала такого-то. И так далее. Маленькие фактики, идиот сам не знал год назад, но вычитал недавно в пятисотстраничной монографии. Ни к селу, ни к городу! Ничего о причинах войны, о стратегии и политике, ничего про оружие. Он не истории учит, а заставляет детей зубрить дурацкий календарь! Причём – позапрошлого века.

— Памела – не станет держать язык за зубами, — вздохнул Марк. Ещё пара таких походов в школу, и Мэри, возможно, даже младших оттуда заберёт!

— Детям скучно, до остолбенения! Ну, все остальные честно пытались вспомнить дурацкие даты. Мистер Коннели поведал мне, одна девочка даже получила «пятёрку». Я его спрашиваю: неужели все даты запомнила правильно? А он говорит: только сорок пять процентов, но это отличный результат. Отличный результат, обалдеть!

— А что Памела сделала, чтобы заслужить восклицательный знак к «двойке»?

— Она кое-что помнила, но не стала писать никаких дат. Написала: «Ваши долбаные даты бесполезны. Нафига геморрой?» А на следующем уроке истории Пэм ещё выдала учителю на словах. Перед всем классом! Хочешь услышать, что она сказала?

— Саманта уже доложила. «Нафталиновые шарики от моли». Если честно, я полностью согласен.

— Оставим Историю-Шмисторию. Она не стоит наших нервных клеток, — сказала Мэри, поцеловав Марка в щёку, — Только, пожалуйста, не говори Пэм, это нормально: ходить по школе и ругать учителей.

— Дорогая, официальный термин: «брямкать учителей». Мне так объяснили.

— О, я забыла: Майк прислал электронку сегодня!

— Отлично! И как у него?

— Нормалёк. Арне и Майк оказались в одном взводе. Майк пишет, выдали униформу с рисунком для пустыни. Как в Северной Африке или на Ближнем Востоке. Уильям считает, это отличная новость. Процент выживания в пустыне гораздо лучше, чем в джунглях.

Марк подумал, что надежда призрачная, но решил мудро промолчать. Возможно, в тренировочном лагере временно не хватило камуфляжа для джунглей. Перед развёртыванием солдатам дадут форму правильного цвета. Или не дадут, а отправят воевать в джунгли как есть, в камуфляжках для пустыни. Отчего Майк станет готовой мишенью для партизанского снайпера. Вместо этого Марк сказал: — Замечательная новость, дорогая! — и вернул поцелуй…

Двадцать минут спустя, две подушки и простыня оказались на полу, ночная рубашка Мэри и шорты Марка валялись скомканные на кровати, а Марк и Мэри, совершенно голые, лежали обнявшись, прислушиваясь к дождю за окном.

— Знаешь, дорогой, с сегодняшними подарками – ты опоздал. На четыре года! — заявила вдруг Мэри.

— Почему?

— Помнишь первое сражение – о школьных сандалиях для Сэм? Если бы ты сказал тогда: «А почему бы тебе не заткнуться, голубушка?» А потом просто пошёл с дочками и вместо уродливых сандалий из покрышек купил девочкам «гавайские босоножки». Никакой «Гражданской Войны» у нас бы не случилось.

— Лучше поздно, чем никогда, — сказал Марк. — Признаюсь: я тогда дочкам калфлеты купил. Тебе не показывали?

— Нет.

— Хорошо умеют хранить военную тайну. По правде говоря, даже сегодня я боялся. Воображал, как ты запустишь в меня коробочкой и назовёшь подарок – пустой тратой денег. Ты даже сказала: «как не принято!»

— Совершенно верно, дорогой. Как не принято, непрактично, и бесполезная трата денег. Ну и что? Зато, в «гавайских босоножках» приятно шлёпать по лужам. И мозолей не бывает, и с ноги не сваливаются. Кама'а-оле – клёвые… И сексуальные. Мальчикам нравятся. Кстати, мальчик, тебе сегодня – понравилось?

Вместо ответа, Марк выдал Мэри ещё один долгий поцелуй, — Значит, «Гражданская Война» закончилась? Мир?

— Мир! Закончилась! Никакой войны больша нета! Как тебе мой уличный сленг? Правда, уже лучше? И прекрати ругать Пэм, что она так говорит иногда.

— Я в изумлении, дорогая! Что же будет дальше?! Разрешим Саманте сделать татуировку?

— Татуировка – пока подождёт. Но насчёт остальной молодёжной моды – я совсем не против. Даже если новые кутюрье работают на Куче, а не в парижских модных салонах. Кутюрье-шмутюрье! История-Шмистория! — Мэри шлёпнула Марка по бедру. — Мне надоело притворяться!

— Как притворяться?

— А как мы притворяемся. Мы говорим себе: Обвал – временные трудности. Надо потерпеть – и всё наладится. Чепуха! Надо принять Обвал как есть, на постоянной основе, и счастливо жить одним днём.

Мне тоже надоело притворяться, решил Марк. — Должен тебе сказать, дорогая. Я… Короче, меня могут уволить из ФБР!

— Уволить? Так прямо сразу? — переспросила Мэри, будто говорила о погоде.

— Сразу! В следующем месяце, или даже раньше.

— Из-за «Шелдонского Мясника», да?

— Ага. Эти дармоеды в Вашингтоне. Сколько ещё людей убьют – неважно. Но позарез нужен козёл отпущения.

— Ну и фиг с ними, дорогой. Увольняйся на здоровье.

— И как мы будем жить? — Марк не мог понять, отчего Мэри так спокойна.

— Да нормально будем жить. Как Рисс и Билли. Как соседи Левин. Как не принято. Знаешь, как Руфь Левин говорит: если тебе ничего не хочется, ты счастлив с чем угодно. «Просто приспособимся!»

— Но…

Мэри не дала договорить. — У меня есть ты. Я только тебя хочу, ничего лишнего мне не надо. — Мгновенно, она уселась на мужа верхом, соски, упругие и горячие, прижались к его груди, а язычок Мэри – проник Марку в рот…

Проснулись в половине четвёртого утра, – телефон Марка пищал тоном экстренного вызова. Электронный голос на другом конце линии сообщил: объявлен общий сбор Полиции, следует немедленно прибыть в Участок. Пока Марк торопливо одевался, СМС-ка от Бенито Ферелли объяснила источник неожиданной утренней тревоги. Ураган «Артур» только что дорос до категории-4 и намеревался выйти на сушу вблизи Хьюстона.

Марку потребовалось полтора часа, чтобы добраться до Участка. Вчерашний моросящий дождик превратился в заряды довольно плотного настоящего дождя, но ветра пока не наблюдалось. Будем надеяться, «Артур» останется в категории-4, или пролетит мимо густонаселённых районов. Последнее вряд ли возможно, поправил Марк себя. Мигранты из северных штатов заселили всё побережье Мексиканского залива: от Флориды на востоке до границы с Мексикой на юго-западе. Теперь у нас везде «густонаселённый район».

В конце XX века, для чрезвычайных ситуаций имелись деньги. Если Соединённые Штаты и не защищены от стихийных бедствий, по крайней мере, хватало ресурсов для борьбы с последствиями. Для урагана категории-5, того же «Эндрю» девяносто второго года, правительство штата объявляло обязательную эвакуацию. Мобилизовали Национальную Гвардию, чтобы помочь людям выехать из опасной зоны. Школы, больницы, спортивные сооружения – всё превращалось в центры экстренной медицинской помощи и эвакуационные убежища. Десятки поисковых вертолётов – в воздухе, сотни спасательных групп – на земле. Всемогущее Министерство Обороны подтягивало в район урагана сколько угодно лодок, грузовиков, электрогенераторов, установок для очистки воды и полевых кухонь. После катастрофы, федеральные агентства заваливали зону бедствия миллиардами долларов на восстановление ущерба. Долларов полновесных, девяностых годов прошлого века! И в качестве бонуса: несколько тысяч отличных сапёров из Инженерных Войск.

В начале XXI века, перед Обвалом, режим реагирования на чрезвычайные ситуации ещё существовал, но уже в сильно урезанном виде. Если ураган «Эндрю» категории-5 забрал шестьдесят пять жизней, «Эйк» категории-4 – убил сто тридцать пять. А «Катрина», ураган категории-5, закончился с разгромным счётом погибших и пропавших без вести: одна тысяча девятьсот семьдесят один человек! Вместо обязательной эвакуации – добровольная. Садись в свою машину и уезжай. Если сможешь. Добровольцы, пожалуйста, подходите в местную школу. Принесите еду, воду и одеяла. Если можете. Полиция патрулирует улицы, но не для оказания помощи, а чтобы поменьше грабежей и пожаров. Если смогут предотвратить. Наконец, нарисовались шестьсот национальных гвардейцев, с парой устаревших десантных амфибий, разваливающихся от соприкосновения с водой. Уставшие от войн и развёрнутые сверх всяких норм американские военные доставили пару спасательных вертолётов. Два-три полёта в день, чтобы оценивать ущерб и возить платёжеспособных клиентов – вроде телевизионщиков «CNN». Да, и не забудем «ВВС-1». Вот он: уже кружит над зоной бедствия. Президент смотрит из звенящей высоты голубого неба, что случилось с городом и парашютирует пострадавшим, в качестве моральной поддержки, по несколько миллионов долларов. Если Соединённые Штаты и справились с последствиями «Катрины», это удалось лишь благодаря добровольным частным пожертвованиям и неправительственным организациям.

Ну а теперь, после Обвала, ситуация ещё веселее. Для начала, никакой эвакуации вообще – ни обязательной, ни добровольной. Если нет автомобилей и грузовиков, как эвакуироваться? Пешком, вам удастся сделать пятнадцать миль в день, а в плохую погоду – и того меньше. Велосипед или омнибус позволят увеличить радиус на десять миль[66]. Всё равно не хватит, чтобы убежать от урагана. Хорошо, вы убежали, а что ждёт вас в конце пути? Нету там ничего: ни еды, ни одежды, ни жилья. У Национальной Гвардии – ни сапёров, ни оборудования. Всё давным-давно отправлено в зоны боевых действий, на все эти большие и маленькие войны.

Марк припомнил, как в две тысячи двадцать седьмом по «CNN» показывали визит Президента в Новый Орлеан после урагана «Шон» категории-4. Шёл предвыборный год, начало сентября, такую возможность ни один политик не упустит. Пока Президент облетал на вертолёте разрушенный город, Первая Леди раздавала школьные формы. Число детишек в пострадавших районах намного превышало количество школьных комплектов, прибывших на борту «ВВС-1». Школьникам сначала выдавали на выбор футболку или шорты, либо рюкзачок с эмблемкой Республиканской партии. Кто оказался в середине бесконечной очереди, предложили менее полезные вещи: кепку-бейсболку или пару вьетнамок, но тоже со звёздно-красно-синим слоником. В конце очереди? Вот тебе шариковая ручка, карандаш, или тетрадка. Наконец, самые последние. Для них у Первой Леди нашлось лишь тёплое рукопожатие, пожелание удачи в жизни, и нежный толчок в спину от телохранителей из Секретной Службы: к сожалению ребятки, вам ничего не осталось, проходите, проходите.

Потом в Интернете Марк прочитал: честных телевизионщиков «CNN», показавших этот позор всей Америке, – уволили по сокращению штатов.

Лучшее, что население Хьюстона могло делать сейчас, – уцепиться за свои пожитки, сидеть дома – и надеяться, ураган проскочит, не натворив много бед.