Играя на струнах души

ГЛАВА 14

ТЕЙЛОР

Две недели и никакого возмездия.

Четырнадцать дней я осторожно обходила углы, нюхала все, прежде чем съесть, и боялась момента, когда что-то упадет с неба. С каждым днем, который проходит без возмездия, я становлюсь все более и более параноидальной.

Две недели, и я начинаю думать, что Итан забыл о мести и совсем забыл обо мне. Я бы подумала, что гигантский член и яйца, нарисованные маркером на его лице, менее запоминающиеся, чем я, но он ведет себя так, будто меня больше не существует. В тех редких случаях, когда мы оказываемся в одном и том же месте, он поворачивается ко мне спиной и садится в самом дальнем конце комнаты. В наши свободные вечера он не появлялся у моей двери и не наносил неожиданных визитов в ресторан, где я была.

Я объясняю это тем, что жены и дети покинули турне, и Итан снова развлекается со своими товарищами по группе. Я больше не нужна ему для развлечений.

Он также погружается в бассейн из фанаток, чтобы удовлетворить свои плотские потребности?

Возможно. Я отказываюсь обращать на это внимание.

У меня нет права ревновать. У меня нет на него никаких прав.

Он казался искренним в ту ночь, когда появился в моем автобусе, но я была слишком расстроена, слишком уязвлена тем фактом, что после всех этих лет Тори не изменилась. Неважно, сколько раз я давала ей возможность вести себя как мама, она постоянно разочаровывала меня.

И меня тошнит от того, что она из тех женщин, к которым Итан испытывает сексуальное влечение. То, что парень не оттолкнул ее, заставило меня почувствовать себя запасным вариантом, пока он ждет появления такой женщины, как Тори.

В середине сегодняшнего шоу в Атланте Итан ведет себя так же счастливо и энергично, как всегда. Кажется, он не чувствует той боли потери, которую чувствую я, как будто тех нескольких поцелуев, которые мы разделили, тех шалостей туда-сюда никогда не существовало. Неужели я разрушила нашу дружбу?

— Завтра вечером мы идем гулять, — кричит Пол, чтобы его услышали поверх музыки. — Ты должна пойти с нами.

— Ты же знаешь, я не могу попасть в клубы или бары.

— Дайв-бар. Им владеет дядя Коппера. Ты не сможешь пить, но сможешь войти.

— Завтра вечером?

— Да.

Полагаю, пришло время перестать ждать следующей выходки Итана. Я также должна перестать ждать, что он ворвется в мое одиночество в отеле. Мне нужно посмотреть правде в глаза и принять тот факт, что все, что было у нас с Итаном, закончилось. Полагаю, что лучший и самый быстрый способ забыть его — вернуться к жизни без Итана.

— Хорошо, я пойду.

— Отлично.

Шоу в конце концов заканчивается, и, как всегда, Итан проходит мимо меня, как будто я всего лишь пустой ящик. Я оттолкнула его и получила то, что хотела, так что мне не на что жаловаться.

Это то, чего я хотела… верно?

ИТАН

Тейлор Марстен заразила меня.

Это единственное объяснение, почему я могу чувствовать ее присутствие, даже не видя девушку. На клеточном уровне моя кровь гудит, когда Томми находится в радиусе десяти футов. Даже сейчас она думает, что прячется в тени за сценой, пока я выступаю, но я чувствую ее взгляд на себе, как физическое прикосновение. Мне нравиться, чувствовать ее рядом с собой. Зная, где она находится, ее легче игнорировать.

Толпа аплодирует после нашей последней песни на бис, и я передаю свой бас Коротышке. Принимаю полотенце от одного из членов команды и направляюсь прямо в гримерку, чтобы принять душ. Тай, парень из нашей команды безопасности, сопровождает меня.

— Ты говорил с ней? — Я вытираю пот с лица и шеи.

— Да, — говорит он, идя рядом со мной. — Я попросил одного из парней отвести ее в сторону после шоу.

— Отлично. — Я проталкиваюсь в гримерку и сразу иду в душ. — Встретимся на улице в десять.

Я должен что-то сделать, чтобы попытаться вернуть прежнего Итана. Потому что жизнь с болью в груди заставляет меня чувствовать себя жалким ничтожеством. С меня уже хватит этого дерьма. Я бы рассмеялся, если бы не был таким жалким.

Тейлор провернула беспрецедентный розыгрыш, и это не имело никакого отношения к члену, который она нарисовала на моем лице.

Она действительно заставила меня проявить заботу. Думать не только о наполненных похотью поцелуях и физическом удовлетворении. Заставила меня страдать из-за нее. Обманула меня, заставив думать, что я могу утешить ее, заставить чувствовать себя лучше способами, которые не имели ничего общего с оргазмами.

Я знаю, что этого делать нельзя.

Быстрый душ, переодевание, и я вхожу в гримерку, где сидят Джесси, Бен и Райдер с хмурыми лицами.

— Кто умер? — спрашиваю я.

Джесси встает.

— Ты мне скажи.

Я пожимаю плечами, притворяясь невеждой.

— Что, черт возьми, с тобой случилось? — Он качает головой. — В одну минуту ты весь в блестках и со стояком в трусах…

— Нет ничего святого? — Я смотрю на Бена, который хмурится и качает головой.

— Теперь ты запираешься в автобусе или в гостиничном номере, когда не играешь на концертах. — Джесси дергает подбородком в сторону Райдера. — Ты даже больше не пьешь пиво и не ругаешься из-за фильмов с Райдером. Жены уехали, так что ты не можешь использовать их в качестве оправдания, так какого хрена с тобой происходит?

Я чешу челюсть и избегаю их взгляда.

— Вы знаете, как это бывает в дороге. Иногда просто приятно отдохнуть от людей, которых приходится видеть каждый чертов день.

Райдер скрещивает руки на груди.

— Уверен, что это никак не связано с одной роуди?

Я слежу за своим выражением лица.

Бен прочищает горло.

— Я заметил, что ваши шалости прекратились после того, как… — Он проводит рукой по своей щеке. — После истории с пенисом.

Я набираю сообщение Таю, давая ему знать, что я уже в пути.

— Мне нужно идти. Меня ждет свидание.

К счастью, никто из них не пытается остановить меня, когда я выхожу за дверь. В коридорах и холлах кипит работа: команда разбирает сцену и загружает оборудование. Многие из них проходят мимо, но я смотрю вперед, отказываясь видеть кого-либо из них. Игнорирование ее в течение двух недель потребовало дисциплины и упорного труда. Один взгляд, и я бы все это испортил.

Роджер видит, что я приближаюсь, и открывает заднюю дверь работающего на холостом ходу затемненного внедорожника. Толпа фанатов выстроилась на противоположной стороне бетонных заграждений более чем в пятидесяти ярдах от меня, и они кричат, когда видят меня. Я вскидываю руку и быстро машу, прежде чем побежать к внедорожнику.

— Итан! — зовет меня Тай.

Я оборачиваюсь и вижу, что он идет с брюнеткой, которую я заметил в первом ряду сегодня вечером. Она смущенно улыбается, ее взгляд остановился на моем плече, а не на моих глазах. Ее длинные каштановые волосы прямые и спадают до локтей, а ее женственные изгибы прекрасно видны в облегающих джинсах и белом топе.

— Это Эми.

Я изображаю свою лучшую улыбку «старого Итана» и обнимаю ее.

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — говорит она, сцепляя руки перед собой. — Отличное шоу. Я твоя большая поклонница.

Да, я так и понял.

— Спасибо. Ты не против потусоваться?

Ее большие карие глаза, наконец, встречаются с моими.

— Ты шутишь? Да!

— Отлично! Давай уйдем отсюда.

Я беру ее за руку, замечая, что ее хватка не такая сильная, как у Тейлор. Эми держится, так что это больше похоже на касание к дохлой рыбе.

«Какого хрена я вообще думаю об этом дерьме?»

Я веду ее к внедорожнику и забираюсь следом. Тай закрывает за мной дверь.

— Надеюсь, ничего страшного, если мы поедем в мой номер. Есть не так много мест, куда я могу пойти публично.

— Да, конечно. — Она нервно ерзает.

Я наклоняюсь к ней.

— Со мной ты в безопасности. Когда захочешь вернуться домой, просто скажи.

— Спасибо, — говорит она, опустив взгляд на свои колени.

Я изучаю ее профиль. Эми красивая женщина, лет двадцати пяти, и менее агрессивна, чем я привык, но я нахожу ее сексуально сдержанную натуру возбуждающей. Если мои пальцы коснутся ее бедра, покраснеет ли она так, как Тейлор… Нет. Нет, блядь! Я отказываюсь думать о ней! Я прочищаю мысли и горло.

— Чем ты зарабатываешь в жизни?

Я внутренне бью себя по голове. Почему я не флиртую? Не использую свое обаяние? Черт возьми, неужели я потерял навык?

— Я учусь, чтобы получить степень по психологии.

Я поднимаю брови.

— Психолог?

— Консультант, семейный терапевт, или работа с трудными подростками.

— Хм… — Я смотрю в боковое окно и размышляю о ее образовании, о ее проницательности. Снова поворачиваюсь к ней. — Могу я тебя кое о чем спросить?