Играя на струнах души

ГЛАВА 22

ТЕЙЛОР

Я просыпаюсь от кошмара, в котором меня преследует рой африканских пчел, и обнаруживаю себя в надежных объятиях Итана. Пчелы не угрожают уничтожить меня, но с прикроватной тумбочки доносится жужжание. Телефон Итана перестает вибрировать, экран становится черным, и когда я начинаю дремать, он снова звонит. Экран светится, а вибрация не прекращается.

Небо едва освещено, думаю, что сейчас где-то около пяти часов утра, и на третьем виброзвонке я тянусь к аппарату.

Его руки обхватывают меня сзади.

— Не обращай внимания. — Голос Итана хриплый и невнятный ото сна.

После того как занимались любовью прошлой ночью, мы оказались в душе, где целовались и прикасались друг к другу, пока оба не были готовы сделать это снова. Я подумала, что заняться сексом в душе может быть забавным, но Итан отказался, сказав, что когда-нибудь обязательно попробуем, но для второго раза, мы должны придерживаться постели. Я пыталась бороться с ним, соблазнить его под теплыми струями душа, но он продолжал настаивать, что так будет лучше для меня.

Сейчас, когда сжимаю бедра и чувствую небольшую боль между ног, то думаю, что, возможно, он был прав.

Его телефон снова вибрирует.

— Я не могу игнорировать это. — Я стону и закрываю уши. — Почему бы тебе просто не ответить?

Его большая рука нависает надо мной, и он отвечает на звонок рычанием:

— Какого хрена тебе надо?

После серии «да» и «нет», наконец, говорит: «хорошо» и вешает трубку. Он зарывается лицом в мою шею, вдыхает, а затем отпускает меня, чтобы выскользнуть из постели.

Я прижимаю простыни к груди.

— Все в порядке?

Итан надевает спортивные штаны, и я стараюсь не смотреть на его полутвердый член под тканью.

— Я не знаю.

— Звучит не очень хорошо.

Парень натягивает футболку через голову, и его взгляд останавливается на мне. Я наблюдаю, как разочарование исчезает из его выражения.

— Я мог бы привыкнуть к этому. Просыпаться каждое утро с тобой в моей постели.

Я стесняюсь согласиться с этим вслух, потому что это разоблачит силу, которой он обладает, чтобы причинить мне боль.

— Роджер поднимается. — Он смотрит на меня несколько томительных секунд. — Оставайся здесь. Я ненадолго.

Итан оставляет меня за закрытой дверью спальни, встречаясь с Роджером в гостиной. Я иду в ванную, умываюсь, чищу зубы и по дороге обратно в постель слышу свое имя. Их голоса становятся громче, когда я накидываю рубашку и джинсы, прежде чем ворваться в гостиную.

Глаза Роджера встречаются с моими.

— О, чертовски здорово.

Итан сидит на диване и отрывает взгляд от своего телефона, что бы посмотреть на меня. Ухмыляется, встает и идет ко мне.

— Я же сказал тебе оставаться в постели.

— Что происходит?

Он вздыхает.

— Я надеялся избежать этого.

Я изучаю Роджера, пока мужчина потирает виски, затем возвращаю взгляд к Итану.

— Избежать чего?

Он наклоняется вперед и прижимает поцелуй к моему лбу.

— Избежать того, что ты наденешь одежду. Должен был догадаться, что ты не останешься на месте.

Почему Роджер выглядит так, будто его собака только что умерла, а Итан выглядит самодовольным по этому поводу?

— Я услышала свое имя.

— Да, как и весь остальной мир, — говорит Роджер.

— Что это значит?

Итан протягивает мне свой телефон.

— Вот.

Я чувствую его взгляд на себе, пока читаю несколько заголовков на сайтах сплетен о знаменитостях о том, что Итан целуется с женщиной. Есть даже фотографии, где мы целуемся возле лифтов внутри отеля.

— Похоже, кто-то из персонала продал фотографии прессе, — говорит Итан таким тоном, который звучит как извинение.

— Хорошо. — Я пожимаю плечами. — Без обид, но не похоже, что то, что ты целуешь женщину, достойно освещения в прессе.

Он кивает в сторону телефона.

— Продолжай читать.

Я просматриваю текст, все это звучит довольно нелепо. По крайней мере, они предполагают, что я его девушка, а не какая-то интрижка на одну ночь. Я замираю, когда дохожу до своего имени.

Моего полного имени.

— Они называют нас Итлор. Откуда они узнали мое имя? — говорю я, у меня начинает кружиться голова.

— Вероятно, из бронирования номера. Все будет хорошо. — Итан притягивает меня к своей груди, и я позволяю ему прижать меня к себе, пока перевариваю услышанное. — Мы ведь все равно планировали выйти в свет. Не так публично конечно, но, может быть, лучше сорвать пластырь. Чем быстрее люди привыкнут к тому, что мы вместе, тем лучше.

— Не знаю, готова ли я к этому. — Только после того, как слова покидают мой рот, я понимаю, что не должна была произносить их вслух.

Его мышцы напрягаются против меня.

— Слишком поздно, черт возьми, для этого, Томми.

Он назвал меня Томми. Я закрываю глаза и дышу.

— Я лишь хотела сказать, что не хочу, чтобы мой отец узнал об этом вот так.

Кажется, парень немного расслабился.

— Мне нужно сказать ему, пока он не узнал от кого-то другого.

— Согласен. — Он сжимает меня. — Я пойду с тобой…

— Нет. — Я отстраняюсь, чтобы поймать его взгляд. — Я должна сделать это одна.

Он хмурится.

— Ни за что, блядь. Я не позволю ему пристыжать тебя или отговаривать быть со мной.

— Мы всегда можем отрицать это, — говорит Роджер из другого конца комнаты. — Сказать, что это был секс на одну ночь…

— Ни хрена подобного, — говорит Итан.

Роджер качает головой.

— Итан…

— Нет. Ни за что. — Итан снова фокусируется на мне. — Мы расскажем твоему отцу вместе.

Я прикусываю губу, желудок переворачивается. Мой отец никогда не был красноречивым человеком, и всегда больше реагирует, чем отвечает. Это может закончиться кровавыми губами и синяками под глазами, а я не могу вынести, чтобы пострадал один из двух мужчин, которых я лю… эм… которые мне небезразличны.

— Я серьезно, детка. — Он нежно целует меня. — Ты не одна. Мы в этом вместе.

Я киваю. Итан прав, и если бы это был он, противостоящий другому человеку о нас, я бы боролась, чтобы встать на его сторону. Я испускаю долгий вздох поражения.

— При одном условии.

— Все, что угодно.

Я ловлю взгляд явно раздраженного Роджера.

— Ты пойдешь с нами и проследишь, чтобы никто не пострадал.

Охранник хмурится.

— Я могу попытаться, но…

— Твоя работа — защищать его.

Итан усмехается.

— Кто сказал, что мне нужна защита? — Мы с Роджером оба смотрим на него, и он закатывает глаза. — Ладно. Неважно. Но до этого не дойдет. Я обещаю.

Очевидно, он не знает моего отца.

ИТАН

Между саундчеком и выходом на сцену у нас есть время, чтобы присоединиться к команде в «кормушке» на ужин. Мы с Тейлор решили, что после того как ее отец поест, будет самое подходящее время поделиться с ним новостями.

Я нахожусь в нашей гримерке и жду, когда Тейлор напишет и сообщит мне, что ее отец там. Моя нога подпрыгивает от нетерпения покончить с этим дерьмом.

Бен занимает стул напротив меня, опирается локтями на бедра и изучает меня.

— Что происходит?

— Почему ты думаешь, что что-то происходит? — Моя нога набирает свой бешеный ритм, пока я снова и снова переворачиваю телефон в руке… ладно, может быть, я выгляжу немного встревоженным. — Мы с Тейлор вчера вечером решили официально стать парой…

— Стоп, подожди. — Глаза Райдера расширились, когда он посмотрел на Джесси, который кажется таким же удивленным. — Я правильно расслышал?

Джесси знает меня дольше всех этих парней, но он выглядит слишком ошеломленным, чтобы говорить.

— Ты и Томми? — говорит Бен.

— Да. Какой-то ублюдок из отеля продал фотографии нашего вчерашнего свидания на сайты сплетен.

— Свидание. — Джесси кашляет от смеха, но не выглядит менее удивленным.

— Так вы с Томми, ребята, официальная пара? — Широкая улыбка расплывается на лице Райдера.

— Да, а почему ты смеешься? — спрашиваю я Джесси, чьи плечи подпрыгивают. — Неужели так трудно поверить, что я нашел кого-то особенного?

— Да, — отвечает Джесси совершенно серьезно. — У тебя не может быть настоящих чувств к этой девчонке.

— Извини меня, придурок, но я мог бы сказать то же самое о тебе, когда ты явился с невестой!

Он хмурится.

— Это другое.

— Почему?

Бен поднимает руку, чтобы заставить младшего брата замолчать.

— Мы рады за тебя. Но почему ты выглядишь так, будто вот-вот вылезешь из кожи?

— Мы должны поговорить с ее отцом, с Пророком. — Я снова проверяю свой телефон. Сообщения пока нет. — У него какие-то проблемы с музыкантами. Она хочет рассказать ему, пока он не узнал от кого-то другого, и боится, что у него будет бурная реакция.

— Знаешь, — говорит Бен, — в прежние времена мужчина должен был получить разрешение от отца женщины, чтобы пригласить ее на свидание.

Я смотрю на него.

— Сейчас не 103 год до нашей эры.

— Что-то мне подсказывает, что тебе уже поздно спрашивать разрешения. — Бен поднимает бровь, и то, что он видит в моем выражении, заставляет разочарование потемнеть его глаза. — Ну, ты мог бы, по крайней мере, сообщить ему о своих намерениях, и пока ты этим занимаешься, прямо спросить его, почему ему не нравятся музыканты.

— Он не любит, когда музыканты встречаются с его дочерью, и думаю, мы все знаем почему. — У нас заслуженная репутация с женщинами. Как мне убедить этого человека, что мои чувства к Тейлор отличаются и выходят далеко за рамки простого траха?

— У каждого есть прошлое. Тейлор сама решает, насколько уместно твое.

— Если бы она знала… — Я качаю головой, не в силах сказать, о чем я думаю. Наркотики, женщины, пробуждение без понятия, кто или сколько… от одной мысли об этом сейчас меня тошнит.

— Скажи ей, — говорит Бен. — Она может удивить тебя.

— А если нет? Если она не сможет пережить то, что я сделал, что тогда?

Он хмурится.

— Тогда у тебя будет ответ.

— Может быть, мне не нужен ответ. — Я опускаю голову на руки и дергаю себя за волосы.

Бен сжимает мое плечо.

— Если ты не простил себя, то не можешь ожидать, что она простит.

— Простить себя за что? — Я смотрю на него. — За то, что молод, богат и чертовски возбужден?

— За то, что отдаешь себя любому, кто хочет тебя заполучить, вместо того чтобы подумать о том, что тебя ждет единственный человек, который тебя заслуживает.

Тейлор заслуживает не меня. Она заслуживает гораздо большего. И я чертовски надеюсь, что она никогда этого не поймет.

Джесси прочищает горло.

— Короче говоря, братан. Что сделано, то сделано. У вас двоих либо все получится, либо нет. Историю не перепишешь.

Он прав. Но мне очень хотелось бы вернуться в прошлое и все изменить.

Мой телефон вибрирует — сообщение от Тейлор.

— Мне пора. — Я встаю и направляюсь к двери, но вижу, что Райдер, Бен и Джес следуют за мной. — Вы, ребята, не должны…

— Конечно, должны, — говорит Бен.

— Я бы ни за что не пропустил это, — говорит Райдер со слишком большой улыбкой.

Джесси молчит, но ухмыляется, как бы вторя мыслям Райдера.

Когда подходим к «кормушке», Роджер уже там, выражение его лица мрачное. Он поднимает подбородок и пристраивается рядом со мной. Я замечаю Тейлор и ее отца за столом в дальнем конце комнаты. Они одни, если не считать еще одного члена команды — Дикси. Я беру бутылку воды и иду к столу. Джесси, Райдер и Бен держатся в стороне, заняв места за столом достаточно близко, чтобы наблюдать.

Тейлор надевает бейсболку задом наперед, и когда ее глаза останавливаются на моих, я вижу, как в их глубине мелькает паника. Я подмигиваю, надеясь успокоить ее, а затем обращаю свое внимание на ее отца, который настороженно смотрит на меня. Я выдвигаю стул и сажусь напротив него, в то время как Роджер держится сзади.

— Пророк, — говорю я.

Он смотрит на меня.

— Я могу тебе чем-то помочь?

Я улыбаюсь Тейлор, затем опираюсь предплечьями о стол.

— Нет, но я надеялся, что смогу поговорить с тобой о Тейлор.

Она дарит отцу дрожащую улыбку.

— Папа, мы с Итаном встречаемся.

Его челюсть сжимается, и мужчина наклоняет голову, сверля меня взглядом.

— Неужели?

— Я слышал, что у тебя есть проблема с тем, что твоя дочь встречается с музыкантами…

— Она не встречается. И она ничего не делает с музыкантами.

Я позволю себе не согласиться, сэр. Я прикусываю губу, чтобы удержаться от улыбки, зная, что остроумный комментарий, застрявший у меня в горле, только обострит ситуацию.

Тейлор кладет руку на предплечье отца.

— Итан не такой. Он был очень уважительным и милым, и я… — Ее взгляд перемещается между отцом и мной, а я остаюсь в подвешенном состоянии, ожидая ее следующих слов. — Он мне действительно нравится.

Впервые, с тех пор как я сел, глаза Пророка становятся большими, когда он смотрит на свою дочь.

— Я знаю, что нельзя влюбляться в рок-звезду, но Итан совсем другой. — Ее слова торопливы, как будто Пророк — бомба, которая вот-вот взорвется, и чем больше слов она сможет произнести, тем меньше вероятность, что он взорвется.

— Они всегда разные, Томми! Именно поэтому они и властны над нами. Ты знаешь это! Он устанет от тебя к тому времени, как мы доберемся до следующего города, где заманит другую наивную девушку в свою постель!

Я поднимаю руку.

— Я сижу прямо здесь…

— Что с тобой не так? — спрашивает он ее. — Разве ты не насмотрелась этого дерьма, когда росла? Ошибки твоей матери должны были стать для тебя уроком.

Ее взгляд становится таким же жестким, как у ее отца. Семейное сходство шокирует.

— Я видела все это, поэтому, конечно же, все знаю, что только доказывает, что у нас с Итаном все по-другому. Это особенное…

— Особенная моя задница! — Мужчина хлопает ладонями по столу и встает во весь рост, не сводя с меня глаз.

Роджер приближается, и я чувствую присутствие моей группы у себя за спиной.

— Я предупреждал тебя, чтобы ты держался подальше от моей дочери. — Голос Пророка низкий и дрожит от ярости.

Я вздыхаю и встаю лицом к лицу с ним.

— Я не могу этого сделать.

Его руки сжимаются в кулаки.

— Я забочусь о твоей дочери. Больше, чем думал. Я не уйду от нее, пока она сама не скажет мне уйти.

Он обращает дикий взгляд на Тейлор, которая теперь тоже стоит.

— Ты больше никогда не будешь разговаривать с этим куском дерьма.

— Ты не можешь указывать мне, с кем я могу встречаться!

— Тогда выбирай.

Ее брови сходятся вместе.

— Что?

— Я не буду стоять в стороне и смотреть, как этот урод пережевывает тебя и выплевывает. Он или я. Выбирай.

Ее челюсть отпадает, огонь пылает на ее щеках.

— Ты не можешь быть серьезным.

— Элайджа, — шепчет Дикси, — не делай этого.

— Выбирай!

Тейлор сердито сжимает губы.

— Ты — моя единственная семья.

— Верно. Так что выбирай, семья или он. — Он указывает мясистым пальцем в мою сторону.

— Детка, тебе не нужно выбирать, — говорю я, надеясь, что ее отцу просто нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о нас, и позже он будет более благосклонен. — Мы что-нибудь придумаем…

— Он! — Тейлор обходит вокруг стола, обнимает меня за шею и крепко целует в губы. — Я выбираю его!

По комнате раздается несколько вздохов, но все они исчезают, когда я заключаю свою женщину в объятия. Обхватываю ее руками за талию и притягиваю к себе.

— Не приходи ко мне плакать, когда он разобьет твое гребаное сердце! — Пророк топает прочь, распахивая дверь, которая с грохотом закрывается с такой силой, что стены практически трясутся.

Девушка прижимается лбом к моей груди, ее дыхание сбивается, когда она, кажется, пытается совладать со своими эмоциями.

— Он гребаный неандерталец.

Я обнимаю ее и глажу по спине.

— Он одумается. Дай ему немного времени остыть.

— Ты не знаешь моего отца.

— Я знаю тебя. — Я поднимаю ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. — Ни один мужчина в здравом уме не смог бы уйти от тебя навсегда.

Уголок ее рта приподнимается.

Я обвожу взглядом комнату, отмечая десятки глаз, наблюдающих за нами. Одни — с шоком, другие — с презрением, Пол — с кипящей ревностью. Я поднимаю бровь в его сторону.

— Что теперь? — спрашивает она.

— Думаю, теперь я твоя семья, детка. — Нежно целую ее, мое тело напрягается от ее близости и уязвимости. Никогда раньше я не был ответственен за другого человека. Моя жизнь всегда была посвящена одному человеку — мне. Но забота о Тейлор кажется мне правильной, наполняет меня целью за пределами моей музыки. — Останешься со мной?

Она проверяет свои часы.

— Думаю, я могу немного потусоваться…

— Не сейчас. Сегодня вечером, и каждую последующую ночь. Я говорил тебе, что как только ты будешь моей, то я никогда не смогу тебя отпустить. Я серьезно.

— Думаю, когда смогу, я это сделаю.

— Думаешь? — Я прижимаюсь носом к ее шее, посасываю нежную кожу горла и снова целую ее. — Надеюсь, ты готова, Тейлор Марстен, потому что я собираюсь стать лучшим гребаным парнем, который у тебя когда-либо был.

— Несложно. — Она улыбается. — Ты единственный гребаный парень, который у меня когда-либо был.

— Но ты признаешь, что я твой парень?

Она закатывает глаза.

— Да. Ты всегда будешь нуждаться в таком количестве подтверждений?

— Я немного не уверен в себе, когда дело касается тебя.

— Почему? — Она отстраняется от меня. — Ты самый высокомерный…

— Эй!

— Уверенный в себе.

— Так лучше.

— Человек, которого я знаю.

Я пожимаю плечами.

— Когда дело касается тебя, я на незнакомой территории.

— Мы в этом вместе.

Я целую ее долго и глубоко, пока мои ладони не начинают чесаться от желания раздеть ее. Кто-то рядом прочищает горло, и большая ладонь сжимает мое плечо. Я отстраняюсь и вижу улыбающегося Джесси.

— Те шалости вовсе не были розыгрышами. Это была прелюдия. — Он игриво подталкивает меня. — Рад за тебя.

— Спасибо, чувак.

И вот так, Итлор становиться реальностью.