Истинная из страны оборотней

Глава 40. Война с каридасами

Едва Ингвар, довольный примирением с невестой, успел прибыть во дворец, и предаться мечтам, как был срочно призван к конунгу. Такая спешка настораживала, и принц, не откладывая, пошел к отцу. Харальд Великий был мрачнее тучи, на его лбу, словно живые, собирались, разглаживались и снова собирались продольные морщины. Он крутил на пальцах перстни, что, как Ингвар знал еще с детства, было признаком серьезного волнения.

— Что случилось, отец?

— В Феррстаде началась война между фербитами и каридасами, — встревоженно ответил конунг. — Ты знаешь, насколько важен для нашего хозяйства этот лан. Нам только удалось договориться с королем Феррстада Кроувальдом Четвертым о том, как разделить между собой золотоносные рудники, чтобы покончить с конфликтами из-за них. И вот, каридасы восстали против фербитов, хотят захватить власть, а это может разрушить уже налаженную было торговлю.

Ингвар понимал, что беспокойство отца было обоснованным: фербиты и каридасы всегда были непримиримыми врагами. Вернее, так считали каридасы. Фербиты — народ сильный, трудолюбивый и выносливый, но слишком добрый и покладистый. Работа, домашнее хозяйство, наука, искусство и прочие нехитрые жизненные удовольствия заботят их более обогащения и ведения войн. Но лан населяет еще и раса каридасов. Когда-то их было мало и жили они в основном на острове в Сольменском море с дикими племенами, около берегов Феррстада.

Собственно говоря, их предки — это ссыльные фербиты, которые отличались буйным характером, жадностью и скудоумием, за что и были отправлены на остров. Через пару поколений они возомнили себя отдельной расой, потому что за это время их фербитский язык исказился и стал отличаться некоторым своеобразием. Племя каридасов разрослось и стало перебираться на материк. Промышлял этот народ в основном тем, что сбивался в банды и грабил проезжающих купцов.

От светловолосых фербитов каридасы, смешавшиеся с островными дикарями, отличались выбритой головой и стремлением разговаривать только на своей каридасской тарабарщине, которую фербиты считали вульгарной и просторечной.

Правитель Кроувальд не слишком доверял каридасам, но помнил о том, что они хоть и неприятная, но родня фербитам. И поэтому был к ним снисходителен. Фербиты стремились облагородить диких островитян, приучали их к наукам и искусству. Иногда удавалось цивилизовать отдельных представителей племени, но — удивительное дело — тогда они отказывались называть себя каридасами и становились благонадежными и полезными обществу фербитами. Остальные же продолжали жить по-прежнему, только грабя и убивая.

Сейчас каридасами управлял их атаман Яглан Добрый. При взгляде на этого мрачного бритого верзилу с грязной повязкой на правом глазу понимаешь, что тот, кто дал ему такое прозвище, отличался своеобразным остроумием. Этот «добряк» любил выкалывать глаза своим жертвам, словно мстя за того лучника, который когда-то лишил его зрения наполовину.

При этом, как все громилы, Яглан был сентиментален, и любил послушать соловьев летними ночами, порой заставляя всю банду заниматься этим до самого утра.

Теперь Яглану взбрело в голову занять трон Феррстада, лишив титула законного короля Кроувальда, и править самому. Король прислал Харальду Великому гонца с посланием, в котором просил помощи в борьбе с каридасами. Конунга не устраивал бардак в Феррстаде, который мешал поставкам руд в Дрокенсвёрд и Лилльсольм. В воздухе запахло войной.

— Сын, наши храбрые рыцари придут на помощь фербитам, — Харальд положил руку на плечо сыну. — Ты возглавишь королевскую дружину. К тебе присоединится пара отрядов наших лендлордов. Еще дружина лучников прибудет из Лилльсольма и расположится на мельнице Гномова балка вместе с воинами Феррстада.

Харальд развернул карту, Ингвар присоединился к нему, чтобы изучить местность.

— Сын мой, миновали времена, когда считалось, что рыцари должны сражаться лицом к лицу, не применяя военных хитростей. Оставим благородство для турниров. Да и каридасы — не рыцари, хотя и хорошо вооружены. Поэтому ударим по врагу и с тыла, и с фланга. Смотри, разбойникам, чтобы попасть в столицу Фербис, придется из деревни Койгала, где они засели, пройти вдоль горного хребта как раз мимо мельницы. Задача наших воинов — засесть в лесу напротив Койгалы. Когда каридасы выдвинутся в поход, наши дружины должны осторожно продвигаться по тропе вдоль лесной полосы параллельно маршруту бандитов. И затем уже ближе к Гномьей балке ударить в хвост войску каридасов, где спереди их встретят лучники Лилльсольма и фербитские воины. Если будет нужда в этом, драконы обеспечат и поддержку с воздуха. Выступайте немедленно!

— Все понятно, отец, — Ингвар почувствовал возбуждение от предчувствия битвы. Ему не впервой участвовать в сражении, и его руки словно наяву ощутили надежную тяжесть меча и доспехов, а кровь по венам побежала быстрее. — Тяжелое вооружение не годится, не нужно, чтобы в лесу наши дружины гремели, как ведра, или их шлемы блестели на солнце, привлекая врагов. Значит, выступим в основном легкой пехотой, которую поведут несколько конных рыцарей. От их доспехов и коней особого шума не будет. Иду готовиться. Благослови, отец!

После отцовского благословения Ингвар пошел собираться. Одна мысль не давала ему покоя: видимо, ему не придется попрощаться с невестой перед сражением. Он быстро схватил перо, бумагу и написал несколько строчек: «Элла, любимая! Дела заставляют меня на некоторое время удалиться из столицы. Скоро увидимся! Береги себя. Люблю. Ингвар». Запечатал листок, налил воска и запечатал конверт перстнем с фамильной розой. Надписал: «Элле эд-Грейден, «Дрокен сколан». Позвал слугу и наказал ему передать это письмо после того, как драконье войско двинется в путь.

«Все равно она не успеет прийти, — думал Ингвар, — но это к лучшему. Не хочу видеть ее плачущей. Было бы тяжелее уезжать на войну. А так я буду вспоминать нашу последнюю ночь в саду с ирисами и розами.» У Ингвара потеплело в груди, и тревога слегка отступила. Он приказал принести доспехи и пошел на конюшню к Фергюсу.