Каратель. Том 4: На острие [СИ]

Глава 20

Макс и Сатни-Хемуас вошли в зал, потолок которого подпирали пятидесятифутовые колонны, покрытые искусной резьбой, изображавшей сцены из жизни египетских богов. Здесь были и сотворение мира, и борьба Ра со змеем Аппопом, и его вознесение на небеса, и множество других сюжетов.

Вдоль стен стояли саркофаги, крышки которых были выполнены в форме человеческих тел. Макс видел изображение одного такого в виртуальном археологическом музее, но не смог вспомнить, кому из царей он принадлежал.

На полу виднелись выложенные бирюзой и янтарём изображения анха, скарабеев, кошек, крыльев Исиды и множество иероглифов, сливавшихся в пёстрый узор.

Подняв факел повыше, Сатни-Хемуас пошёл между рядами колонн, стараясь ступать как можно тише — видимо, опасался, что где-то притаились чудовища, охраняющие подземелье. Макс следовал за ним, вглядываясь в таящуюся вокруг темноту. Неверный свет факелов выхватывал то часть колонны, то саркофаг, но за восемь метров уже нельзя было разглядеть ничего.

— Господин! — окликнул Макс Сатни-Хемуаса просто для того, чтобы услышать собственный голос.

Принц резко обернулся и приложил указательный палец к губам, потом поманил Макса, чтобы тот подошёл ближе.

— Вы знаете, где мы? — прошептал Макс на ухо своему господину.

Тот молча покачал головой и двинулся дальше. Макс пошёл следом. Время от времени он оглядывался, чтобы убедиться, что за ними никто не крадётся. Но если беззвучно ступающие преследователи и были, то на свет не показывались.

Макс с принцем миновали уже около тридцати колонн, когда зал кончился, и они упёрлись в очередную дверь. Квадратная каменная плита была совершенно гладкой: её не покрывали ни трещины, ни иероглифы.

Сатни-Хемуас осторожно провёл по ней ладонью.

— Холодная, — прошептал он, поднимая факел, чтобы лучше рассмотреть стену над дверью, но там не было ничего, кроме плотно пригнанных друг к другу плит.

— Что будем делать? — спросил Макс.

— Пока не знаю, — принц присел и осмотрел пол около двери. — Должен существовать способ открыть дверь. Так?

— Наверное, — сказал Макс неуверенно.

Ему пришло в голову, что, если и есть потайной замок, то найти его может лишь тот, кто спрятал. Ему хотелось выбраться из этого жутковатого места и вернуться во дворец — будь что будет, пусть фараон гневается из-за сломанной статуи — всё лучше, чем бродить в этой зловещей тьме.

— Вот здесь, — пробормотал Сатни-Хемуас, ощупывая стену справа. — Что-то выступает. Должно нажиматься.

Макс наклонился, чтобы лучше видеть. Принц надавливал на один из элементов орнамента, покрывавшего каменные плиты. Вдруг на двери проявился рисунок: светящийся бледно-зелёным светом отпечаток ладони. От неожиданности Макс с Сатни-Хемуасом отпрянули.

Принц неуверенно протянул руку.

— Думаешь, надо приложить ладонь? — проговорил он.

— Наверное, — шепнул Макс.

Он сомневался, что хочет, чтобы эта дверь открылась, но отступать было некуда.

Сатни-Хемуас громко сглотнул и приложил руку к светящемуся отпечатку. Рисунок вспыхнул, кисть принца стала почти прозрачной, на коже проступили иероглифы, обозначающие Исиду, Тота, Гора и Анубиса. Принц тихо застонал. Голова у него запрокинулась, глаза закатились так, что стали видны одни белки, а в уголках губ появилась слюна. Макс со страхом подумал, что нужно оттолкнуть Сатни-Хемуаса от двери, пока не случилось непоправимое. Но в этот момент отпечаток погас, и принц тяжело опустился на колени. Макс едва успел подхватить его.

Дверь медленно поползла в сторону, и в проёме открылся вид на тёмный лес. Деревья со стволами в три-четыре охвата стояли тесно друг к другу, толстые лианы свисали почти до земли, устланной мхом и раскидистыми папоротниками. Воздух был влажный и теплый, в нём чувствовались густые ароматы цветов.

Сатни-Хемуас с трудом поднялся на ноги и, опираясь рукой о стену, сделал шаг вперёд.

— Что это? — проговорил он, озираясь. — Не понимаю.

— Похоже… мы вышли из подземелья, — сказал Макс.

— Но где мы?! — Сатни-Хемуас переступил порог и огляделся. Вид у него был растерянный и слегка разочарованный. — В Египте нет таких лесов!

— Да, я таких никогда прежде не видел, — сказал Макс, тоже выходя из зала, но стараясь держаться поближе к двери: вдруг она начнёт закрываться.

Правда, он не был уверен, что предпочтёт нырнуть обратно: оставаться в тёмном подземелье совершенно не хотелось.

— Куда пойдём? — спросил он.

— Не знаю. Ты видишь где-нибудь тропинку?

— Нет. Похоже, здесь никто не ходит, — ответил Макс, подозрительно косясь на сумрак, царивший в верхушках деревьев, чьи кроны были столь густы и велики, что почти не пропускали света.

— Тогда придётся идти вперёд, — сказал Сатни-Хемуас, делая шаг.

Земля хлюпнула под сандалией, и в воздухе разлился сильный пряный запах.

— А что, если мы просто заблудились, — предположил Макс, оглядываясь на чёрный дверной проём.

Как ни был он неприятен, а уходить от него далеко не хотелось.

— Не думаю, — сказал принц, делая ещё два шага, сопровождавшихся чавканьем. — Возможно, мы ещё в подземелье.

Макс с сомнением посмотрел наверх, но ничего, кроме сомкнувшихся крон гигантских деревьев, не увидел. Было ли там небо? Вздохнув, он пошёл за Сатни-Хемуасом, стараясь идти след в след.

Они прошли не более трёхсот метров, когда впереди показался просвет. Сатни-Хемуас оглянулся с торжествующей улыбкой и ускорил шаги. Через несколько минут лес расступился, и Макс с принцем вышли к каменному сооружению, напоминавшему храм. Здание было обвито лианами и покрыто мхом. Камень позеленел, по нему паутиной разбегались трещины. Восемь колонн поддерживали полукруглый портик, на аттике которого были вырезаны крылья Исиды со священным скарабеем в центре. Над храмом синело ночное небо, усыпанное звёздами.

— Нам туда? — прошептал Макс.

— Думаю, да, — кивнул Сатни-Хемуас. — Во всяком случае, есть только один способ проверить.

Они двинулись к чёрному прямоугольнику входа в центре фасада. Поднявшись на три ступени, Сатни-Хемуас остановился у порога.

— Ну, что? — спросил он, оглянувшись.

— Вперёд, мой господин, — сказал Макс. — Нужно завершить начатое.

Сатни-Хемуас кивнул и вошёл в храм.